12 августа 1968 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Джон и Йоко посетили показ мод Осси Кларка в Челси».
В 1960-х годах лондонский ночной клуб “Революция” периодически проводил показы мод. Мероприятие было организовано домом моды “Кворум”, принадлежащем Осси Кларку и Элис Поллок.
Питер Даймонд (участник дуэта “Дрю Энд Дай”): «12 августа 1968 года наш дуэт “Дрю Энд Дай” записал три трека в студии “Трайдент”. Продюсером записи был Пол Маккартни. Он также играл на фортепиано и исполнял с нами вокал второго плана.
Всё началось в 1964 году, когда я взял несколько уроков игры на гитаре у одного джазового гитариста. Конечно, он был для меня слишком продвинутым, но я уловил несколько основных аккордов, которые показал Кейту (прим. – Кейт Дрюетт, второй участник дуэта).
В 1965 году мы отправились с ним “гастролировать” и провели лето 1965 года в Торки, Уэймуте, Лондоне, Дерби, Илфракомбе, Борнмуте и других местах. Спали мы урывками и время от времени нам приходилось мыть посуду. Однажды на пляже в Торки мы услышали чудесный звук гитары и хриплый голос, раздававшиеся из-за камней. Мы пошли посмотреть и увидели человека, исполняющего “Блюз залива Сан-Франциско” (San Francisco Bay Blues). Это был Джон Бакстер Тейлор. Он был приятелем Донована и многому научил его в игре на гитаре. Мы познакомились с ним, и он любезно научил нас брать бемоли и открытые аккорды, и, поскольку весь день делать нам было нечего, кроме практики на гитаре, мы довольно быстро научились играть и петь вместе, и начали пополнять свой доход уличных музыкантов.
Мы закончили “гастролировать” и решили попробовать добиться успеха в музыкальном бизнесе, в первую очередь как авторы песен. До нашей встречи с Полом Маккартни у нас была одна пластинка с двумя песнями, записанных нами на “Мэйджор Минор Рекордз” и выпущенная в апреле 1967 года.
В мае 1968 года мы приехали в Лондон на прослушивание к одному музыкальному издателю и, возвращаясь на вокзал в такси, на Бейкер-стрит возле бутика “Эппл” увидели Пола Маккартни. Мы остановили такси и бросились к нему. “Пожалуйста, мистер Маккартни, весь мир знает, что у вас прекрасный слух. Мы не ожидаем, что вы подпишете с нами контракт, пожалуйста, просто послушайте и скажите нам, есть ли в наших песнях что-нибудь стоящее”.
“Ладно, успокойтесь. У вас есть кассета?” – спросил он. Думаю, он был немного удивлен, но, конечно, этого не показал. Когда мы объяснили, что у нас нет кассеты, он сказал: “Хорошо, устроим тогда небольшое прослушивание. Заходите, и мы что-нибудь найдем”. Насколько я помню, в бутике не было ни персонала, ни покупателей. Затем мы прошли через небольшую боковую дверь, которая вела к лестнице на улицу, так что мы, вероятно, оказались за пределами здания. Пол был одет на удивление консервативно, в свитере и брюках.
На лестнице мы исполнили ему шесть наших песен, после чего Пол попросил двух человек принести магнитофон “Ривокс”. Они ключом открыли какую-то комнату, поставили на стол магнитофон, и мы записали для него шесть песен. В комнате были ещё два человека, но я их почти не помню, я смотрел только на Пола! Насколько помню, всё это время он курил. В конце он сказал что-то вроде: “Мы с вами свяжемся”.
Через некоторое время мы получили от него письмо: “Дорогие ‘Дрю Энд Дай’, ваши песни понравились всем, кто их прослушал, так что мы собираемся вскоре с вами встретиться и что-нибудь сделать, например, пластинку”».
Питер Даймонд (участник дуэта “Дрю Энд Дай”): «Контракт пришел по почте вместе с письмом от Терри Дорана. Мы подписали контракт с “Эппл Рекордз” [8 июля] и в качестве авторов контракт с “Пайтон Мюзик”.
Потом мы прибыли в офисное здание. Не знаю, что там находилось, но оно было не на Сэвил-Роу, куда мы поехали позднее. Как бы то ни было, мы зашли в это офисное здание и снова с Полом Маккартни прослушали песни. Он попросил нас записать аккорды, слушал нас и давал комментарии типа: “Мы часто используем ля минор в аккорде Д7, это обычная смена аккордов”, на что я произнёс что-то вроде: “Кажется, мы делаем это в каждой песне, нам следует внести некоторое разнообразие”. Он возразил: “Не волнуйтесь, это ваш фирменный почерк, то, что будет узнаваться в ваших песнях”. Помню, он открыл какой-то шкаф, чтобы взять бумагу, и там внизу лежала целая стопка серебряных дисков. Они просто лежали друг на друге, примерно тридцать серебряных дисков в рамках. Я спросил: “Почему вы их не выставляете?”, а он ответил: “На стенах для них нет места, мы вешаем туда только золотые. Мы получаем по шесть штук за каждую пластинку: шесть серебряных, шесть золотых и, если повезёт, шесть платиновых, так что у нас просто нет места”.
Затем мы приехали в “Эппл” на Сэвил-Роу. Они только что туда переехали, и мы познакомились с их пресс-агентом. Он был очень известным, немного сноб. Дерек Тейлор. Не помню, зачем мы пошли в “Эппл”, но помню, что мы с Полом сидели в большом офисе, и на стене висела фотография, сделанная из толпы, черно-белый снимок руки, тянущейся из прилавка.
Потом у нас состоялась сессия записи. Мы пришли к двум часа дня. Возле студии стояла большая толпа, которая к вечеру стала ещё больше.
В студии Пол поразил меня главным образом своей энергией. Он поднимался и спускался по лестнице, заходил в аппаратную, мы делали дубль, затем он возвращался в студию, чтобы петь вместе с нами.
Специально для нас он сыграл на фортепиано “Леди Мадонну”, и это было потрясающе.
Сотрудники студии были не очень любезными, Мэлкольм Тофт и другие. Помню, как они сказали: “После вас нам придется в студии прибираться”, чего я не понял. Мы были опрятными и не более неряшливыми, чем большинство других групп. Студийный барабанщик был во взвинченном состоянии и постоянно пил. Басист, мне кажется, был гавайцем. Помню, как Пол сказал барабанщику: “Это (выпивка) не поможет”. Мы усердно работали, и в конце сессии Пол сказал: ”Ну, не думаю, что у нас получилась пластинка, но это не наша вина, мы сделаем это снова”.
Потом в вестибюль студии вошёл какой-то пьяный, и мы с Дрю очень встревожились (мы были ещё семнадцатилетними подростками), но Пол сказал: “Всё в порядке, просто пьяный”, и сотрудники студии вытолкали его.
На эту сессию пришли какие-то шишки звукозаписывающих компаний. Не знаю, кто они были, какие-то американцы средних лет. Пол сказал: “Это были настоящие воротилы”, так что они, должно быть, были из “Кэпитол” или что-то вроде того. Они с нами не разговаривали, просто некоторое время наблюдали из аппаратной. Мэл Эванс сказал нам, что пришел на сессию, потому что ему понравились наши песни. Фрэнси Шварц была маленькой темноволосой американкой, она с нами не разговаривала, но в конце сеанса Пол достал бутылку шампанского, она принесла чашки и кружки, и мы все сделали по глотку шампанского.
Пока в студии убирались, включили “Эй, Джуд” (Hey Jude). Пол сказал персоналу: “Поставьте ‘Эй, Джуд’”, и хотя сотрудники студии весь день заполночь (было уже около двух часов ночи) слушали три наши песни, после того, как она закончилась, они насвистывали “Эй, Джуд”, и я их не виню!
Мы так усердно работали во время сессии, что пальцы Дрю покрылись волдырями, и Пол сказал: “Сейчас мы записываем альбом и что-нибудь туда включим, какое-нибудь послание для тебя”. Полагаю, это было восклицание “У меня волдыри на пальцах” в композиции “Спиральная горка” (Helter Skelter)».
С Кейтом Дрюеттом и Питером Даймондом.
Электрогитара “Розетти Эйрстрим 3”, которую Пол Маккартни использовал во время записи “Дрю Энд Дай” в студии “Трайдент”. Гитара была произведена в Голландии, импортирована в Великобританию и продавалась под маркой “Розетти”. Гитара с цельным корпусом имеет три звукоснимателя с отдельными переключателями, рычаг тремоло, ручки громкости и тона, а также перламутровую пластину кремового цвета. К корпусу гитары прикреплена серебряная табличка с выгравированной надписью: “На этой гитаре Пол Маккартни играл 12 августа 1968 года во время записи ‘Дрю Энд Дай’ в ‘Эппл’”.
Питер Даймонд (участник дуэта “Дрю Энд Дай”): «Во время сессии 12 августа 1968 года Пол Маккартни использовал этот инструмент, чтобы объяснять и показывать сессионному бас-гитаристу басовые партии. Пол Маккартни также несколько минут играл на инструменте. Это одна из гитар, которую вы слышите в трёх записанных в тот день треков.
После этой сессии Пол прислал нам ещё одно письмо и пообещал организовать ещё одну запись с сессионными музыкантами, но между Битлами начались трения, а нам не терпелось выпустить пластинку, поэтому мы пошли в “Эппл”, где какая-то любезная девушка, не знаю, кем она была, попыталась уговорить нас остаться с “Эппл” (нам тоже этого хотелось), но мы были непреклонны, потому что очень хотели выпустить пластинку. В конце концов они позвонили Полу, и он спросил: “Вы не хотите со мной работать?”, и я ответил: “Дело не в этом, а в том, сколько пластинок ты выпустил за последний год, потому что у нас не было ни одной”. После этого он сказал: “Позвоните (не могу вспомнить имя) по телефону”, и они освободили нас от обязательств контракта и вернули нам песни. Письмо пришло примерно через неделю.
Вот и всё. “Дрю Энд Дай” продолжили свой путь. У нас была пластинка, выпущенная на “Филипс” – две песни, которые мы записали с “Эппл”. Пластинка нам ничего не дала. Затем как авторы мы предоставили свой трек для альбома шведской группы “Стардаст”, плюс сингл для них. У нас также был сингл и трек в альбоме Дэвида Эссекса. Мы подписали контракт с “Эй-Ай-Эр”. Как авторы песен мы подписали контракт с Микки Мостом и Тони Хэтчем, но у нас ничего не получалось. Мы записали три песни на лейбле “Президент Рекордз” как раз в тот момент, когда там разразился скандал. Рой Касл собирался записать одну из наших песен, но в день записи у его жены начались схватки. Джон Конгас записал одну из наших песен между своими двумя хитами номер один, но продюсер Грэм Черчилль посчитал, что он недостаточно хорошо поработал над её продюсированием, поэтому они её не выпустили. Хосе Фелисиано собирался записать одну из наших песен, но его издательская компания хотела навязать “Эй-Ай-Эр” ужасную сделку за использование наших песен, на что они не согласились. У этого списка нет конца!».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Продолжение записи песни Джорджа “Невиновен” (Not Guilty)».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «19:00–4:15. Студия 2 “И-Эм-Ай”, Эбби-Роуд. Продюсер: Джордж Мартин; звукоинженер: Кен Скотт; помощник звукоинженера: Джон Смит.
Во время этой сессии Джордж Харрисон завершил работу над композицией “Невиновен”. В этот день Харрисон записал свой ведущий вокал. Первоначально он исполнял его в студии, в то время как Джон Леннон и Пол Маккартни исполняли вокал второго плана. Однако Харрисон остался недоволен результатом, поэтому решил записать вокал, находясь в аппаратной студии, при этом ритм-трек проигрывался через мониторные динамики так же, как он это сделал с наложением гитары 9 августа».
Кен Скотт (звукоинженер “И-Эм-Ай”): «Джорджу пришла идея сделать это в аппаратной под оглушительные звуки динамиков, чтобы почувствовать себя как на сцене. Поэтому нам пришлось вести контроль через наушники, установив громкость динамиков на таком уровне, чтобы он чувствовал себя комфортно и звук не заглушал полностью его вокал.
Помню, в какой-то момент в аппаратную зашёл Джон, я повернулся к нему и сказал: “Черт побери, парни, если вы и дальше будете так продолжать, вам нужно будет всё записывать в соседней комнатке!”. Это было крохотное помещение; там когда-то хранились четырёхдорожечные магнитофоны. Там не было стен со звукопоглощающим материалом. “Отличная идея! – воскликнул Леннон. – В следующий раз так и сделаем!”. Следующим разом оказалась запись композиции “Твой блюз” (Yer Blues) [13 августа]».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «В конце сессии было сделано моносведение».