26 мая 1969 г.

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «В США поступили в продажу альбомы “Незаконченная музыка № 2: Жизнь со львами” Джона Леннона и Йоко Оно и “Электронный звук” Джорджа Харрисона».

Патриция Фарелл: «Когда-то в США я работала в крупном журнале. Я решила, что мы не уделяем достаточного внимания издателям к северу от нас. То есть, к канадцам. Я стала посещать ежегодные встречи канадских издателей, и в один из моих первых визитов оказалась в том же отеле, что и Джон Леннон с Йоко Оно. Леннон только что опубликовал книгу, и я подумала, что было бы интересно получить для журнала интервью. Как взять интервью у роксуперзвезды, когда все в Торонто просят у него уделить им внимание хотя бы на пять минут. Если бы какой-нибудь ваш близкий друг был родственником Джона Леннона… набравшись наглости я взяла ручку и сочинила записку о “чём-то-запоминающемся”, в которой написала, что “ваш родственник – друг такого-то, передает вам привет”. Оставив записку у клерка за стойкой регистрации, я вернулась в свой номер.

Несколько часов спустя зазвонил телефон, и человек с британским акцентом спросил: “Не желаете прийти в номер, чтобы поговорить с Джоном Ленноном?”.

Я сразу же открыла “желтые страницы” Торонто (прим. – телефонный справочник), чтобы найти фотографа. Не представляю, что он подумал, когда я позвонила и сказала, что у меня эксклюзивное интервью с Джоном Ленноном, что я хочу встретиться с ним в отеле, но это должно остаться в тайне. Он согласился, и через час я встретилась с незнакомцем, и не имея ни малейшего представления о том, умеет ли он вообще пользоваться фотокамерой. Мы прошли в номер.

Я знала, что “Битлз” популярны, но даже представить себе не могла, с чем столкнусь, выйдя из лифта на этаже, где располагался номер Леннона. Визжащие девушки, многим из которых, наверное, было не больше 12 или 13 лет, от стены до стены заполнили всё пространство, и нам пришлось проталкиваться через них, в то время как они упрашивали нас взять их с собой.

Кто-то открыл дверь, не знаю, кто. Человек, который позвонил, представился: “Дерек Тейлор”, и провёл нас в комнату, в которой был сервирован стол с белой скатертью. На столе стояли бутылки с кока-колой и чайник. В углу возле окна стоял мужчина в жутком тёмно-зелёном костюме с отливом, посмотревший на нас взглядом сытой черепахи.

Мы сели. Фотограф возился с камерой. Мужчина по-прежнему угрюмо стоял в углу, поглядывая в окно и время от времени бросая на нас взгляды. Какая-то съёмочная группа включила мини-камеру. Дерек объяснил, что в этой поездке они снимаю всё происходящее. Джон хотел сделать фильм, так что я была увековечена для фильма с Джоном Ленноном и Йоко Оно. Бог знает, где сейчас весь этот материал.

Без какого-либо предупреждения, сигнальных труб, объявления или чего-нибудь такого, в комнату вошёл Джон, а следом Йоко. С длинными волосами, в круглых очках, в безупречно белых брюках и рубашке. Первое, о чём я подумала: “Он не высок. Он худощавый и не высокий”.

Я не знала, что ожидать, поэтому, не являясь поклонницей “Битлз”, настроилась на худшее, но он повёл себя совсем иначе. Подойдя, он сказал: “Как дела? Рад, что вы пришли”. Потом он предложил мне кока-колу или чай, и я поняла, что не готова к интервью. Почему-то я решила, что всё будет как обычно: он будет говорить и говорить, как это со всеми происходит, а я буду записывать некоторые интересные высказывания.

Я сразу же отметила, насколько внимателен он был по отношению к Йоко. Как он прикоснулся к её волосам, почти скрывающим лицо. Казалось, что он был ею очарован. Точнее, он был по уши влюблен в эту женщину. Она же, в противоположность ему, казалась прохладной и отстраненной, как будто его отношение к ней было вполне ожидаемым.

Он повернулся. Глядя на меня, он обратился к ней: “Разве она не похожа на Ширли Маклейн? Мне кажется, что она похожа на Ширли Маклейн”. Она согласилась как-то беззвучно, и я в ответ произнесла что-то невразумительное.

Два фотографа щёлкали камерами, а я думала, с чего начать интервью. Что-нибудь о его книге, его литературных произведениях?

Во время интервью Джон был вежлив, и через некоторое время Дерек дал понять, что интервью пора заканчивать, потому-что должна была появиться Жаклин Сьюзенн, чтобы тоже взять интервью с Джоном и Йоко.

В комнату вошёл крупный, мускулистый мужчина. Появилась маленькая восточная девочка, возможно, лет четырёх или пяти, и мужчина взял её за руку. Это был член хоккейной команды “Кленовый лист”. Они собрались на прогулку. Более надёжного провожатого для ребенка не найти. Маленькая девочка была дочерью Йоко от первого брака.

Интервью закончилось. Джон поблагодарил меня, и я ушла».

Джерри Левитан: «На следующее утро я не пошел в школу. Я оделся так, чтобы выглядеть как репортёр, взял кинокамеру “Супер 8”, принадлежащую моему брату, хотя понятия не имел, как с ней управляться. Я даже не знал, была ли в ней плёнка. Также я взял фотоаппарат сестры и всё это повесил себе на шею. Кстати, также я взял скандально известный альбом “Два девственника”. Возможно, я был первым человеком в Канаде, купившим его. Чтобы его приобрести, я позвонил в “Кэпитол Рекордз” и спросил, когда эта пластинка появится в продаже. Узнал, когда грузовик привезёт её в магазин, мне распаковали коробку и я забрал свой экземпляр альбома. А потом появилась полиция и конфисковала все пластинки, потому что они были признаны непристойными. Но у меня этот альбом остался.

В семь часов утра я пришёл в отель “Король Эдвард” и начал стучаться в каждую дверь на верхнем этаже. Я разбудил множество постояльцев, и в какой-то момент уборщица спросила: “Вам нужен Битл?”. Если мне не изменяет память, она была ирландкой или шотландкой, потому что говорила с очень сильным акцентом.

Я спустился на нижние этажи, повернул за угол, и наткнулся на маленькую азиатскую девочку – я узнал дочь Йоко Оно от первого брака. Значит я нашёл их. Я подошёл к ней и немного поговорил, но не знал, что делать дальше.

Появились кинооператор с журналистом. Они постучали в дверь, она приоткрылась, они сказали: “Си-Би-Си”, дверь открылась шире, они зашли внутрь и дверь закрылась. Минут десять-пятнадцать я стоял возле двери, моё сердце билось всё сильнее – как в фильме “Крёстный отец”, когда Аль Пачино собирался убить полицейского. Я постучал в дверь, она открылась, я сказал: “Канадские новости”, дверь открылась шире, и я прошлёпал внутрь, глядя себе под ноги. Остановившись на полу около штатива, я поднял глаза и передо мною были Джон Леннон и Йоко Оно.

Они давали интервью. Джон посмотрел на меня, слегка усмехнулся и продолжил разговор. Я подумал, что будет лучше поднять кинокамеру, чтобы выглядеть как репортёр. На моём видео можно увидеть, как я даю изображение крупным планом на его ноги – он был босиком, – и на панораму комнаты».

Кадры кинохроники Джерри Левитана.

Джерри Левитан: «Джон и Йоко дают интервью. Я только что пробрался в их номер. Это мой затылок на переднем плане».

Джерри Левитан: «Лучшее место в этом номере. Никто не высказывал беспокойство относительно меня, так что уходить я никуда не собирался», фото Джеффа Гуди.

Джерри Левитан: «Я в центре кадра, делаю вид, что я репортёр. Даже не имею понятия, была ли плёнка в кинокамере моего брата».

Джерри Левитан: «Моя любимая фотография. Джон с Йоко умильно держатся за руки и смотрят на пальчики друг друга. Я был поражен тем, насколько Йоко была прекрасна».

Джерри Левитан: «Фото из серии снимков, которые я сделал фотоаппаратом моей сестры».

Фото Джеффа Гуди.

Фото Джеффа Гуди.

Джерри Левитан: «Когда интервью закончилось, я подошёл к нему и спросил, может ли он подписать альбом. “Как ты его достал? – спросил он. – Я думал, что ‘Маунти’ (прим. – канадская полиция) на лошадях всё забрали”. В это время вошёл Дерек Тейлор, в то время работавший с “Битлз”. Он сказал: “Джон, нам нужно идти в таможенное управление, чтобы согласовать некоторые вопросы”».

Джерри Левитан: «Джон подписывает для меня своё имя и рисует карикатуру на себя и Йоко на альбоме “Два девственника”», фото Джеффа Гуди.

Джерри Левитан: «Подпись на моём альбоме “Два девственника”».

Фото Джеффа Гуди.

Джерри Левитан: «Они начали собираться, но я тянул время с уходом. Я прошёл в спальню, где Джон пытался положить на кровать большой английский походный чемодан. Он произнес: “Эй, давай сюда, хватайся”. Я подхватил чемодан, и мы оказались с ним нос к носу – он не очень сильный, как и я. В этот момент я подумал: “Я должен добиться большего”. Я спросил: “Джон, могу я вернуться с магнитофоном, чтобы взять интервью на тему мира, чтобы я мог дать его послушать?”. Он ответил: “Ага, здорово! Йоко, Дерек, у этого парня хорошая идея, он собирается взять интервью для своей школы. Вот почему мы это делаем! Это здорово, здорово, здорово! Готовь его!”.

Дерек сказал мне, чтобы я вернулся к шести часам. Я выплыл из номера отеля и направился на Кинг-Стрит, на работу к матери. Она работала в магазине кошерной еды на углу Эглинтон и Бэтхарст. Увидев меня, она насторожилась, решив, что что-то случилось. “Почему ты не в школе?”, – спросила она. Я рассказал ей причину, но то, что Леннон был в городе, ничем не подтверждалось, и у меня не было фотоаппарата “Полароид” или магнитофона, чтобы подтвердить сказанное.

Когда я пришёл в школу, был перерыв. Все были снаружи, и я разразился эмоциональной и восторженной речью. Вокруг меня собралась толпа, девочки мне поверили, а парни нет. Потом вышел заместитель директора. Оценив ситуацию, он отвёл меня в сторону и сказал: “Джерри, бери выходной. Иди домой”.

Вернувшись домой, я запаниковал. Примерно в три часа дня я вспомнил, что у меня нет магнитофона. Я позвонил в “Си-Эйч-Ю-Эм” в отдел новостей и сказал: “Привет, у меня в шесть эксклюзивное интервью с Джоном Ленноном. Если вы обеспечите меня магнитофоном, я позволю вам использовать это в новостях”. Мне ответили с явным недоверием в голосе: “Ага, прекрасно”, поэтому я сказал: “Позвоните Дереку Тейлору в отель ‘Король Эдвард’, и он подтвердит, вот его номер”.

Я сел в автобус из Бэтхарста до Шепарда. В те дни газеты выходили три раза в день: утром, днём и вечером. На каждой автобусной остановке можно было увидеть на первой полосе газет, что Леннон приехал в Торонто. Чем ближе я подъезжал к центру города, тем больше меня одолевали сомнения: “Господи, это происходит на самом деле? Они впустят меня снова, или это была просто уловка, чтобы избавиться от меня?”.

Перед отелем “Король Эдвард” было столпотворение – полицейские на лошадях, подростки за ограждением, торговцы в разнос. Я прошёл в бар, и там увидел парня с выпивкой. Рядом с ним лежал большой катушечный магнитофон. Я спросил: “Вы с ‘Си-Эйч-Ю-Эм’”?

Мы вместе поднялись на лифте, двери открылись, я вышел, но здоровенный полицейский довольно бесцеремонно запихнул меня обратно. Парень с “Си-Эйч-Ю-Эм” достал карточку и сказал: “Нет, он со мной. Мы пресса, берём интервью”. Мы прошли в холл, оцепленный полицейскими, где находилось около трёхсот подростков – пара из них была из нашей школы.

В коридоре на стульях сидели журналисты. Один из них схватил меня и спросил: “Куда направился?”.

– У меня назначена встреча на шесть, – ответил я.

– Ага, как и всем остальным.

В этот момент открылась дверь, и Дерек Тейлор спросил: “Где этот парень?”.

Он провёл меня в номер, усадил на диван и сказал: “Джон с Йоко ещё одеваются, они сейчас подойдут”. В этот миг я понял, что не подготовил ни одного вопроса. Я был в панике и в это время Джон с Йоко сели напротив меня».

Йоко: «Помню, как юный Джерри пришёл, чтобы взять у нас интервью, в то время как множество журналистов пытались поговорить с нами».

Джерри Левитан: «У меня в руках был фотоаппарат, и Джон спросил: “Хочешь со мной сфотографироваться?”. Парень с “Си-Эйч-Ю-Эм” взял мой фотоаппарат и сфотографировал нас, после чего Леннон сказал: “Спрашивай”, после чего я начал задавать вопросы».

Джерри Левитан: Джон, не могли бы вы рассказать нам о ситуации с вашим посещением Соединенных Штатов?

Джон: Это довольно сложная ситуация. Похоже, что многие не хотят, чтобы я приехал. Они думают, что я хочу начать революцию, но это не так, а другие не хотят моего приезда, потому что я призываю к миру. Война – это большой бизнес и им нравится война, потому что она позволяет им быть сытыми и довольными. Я против войны, поэтому они не хотят меня пускать. Но я нанесу им удар, потому что им придётся признаться, что они против мира.

Джерри Левитан: Что молодёжь в Торонто должна сделать ради мира.

Джон: Вы можете ходить в школу ради мира, или не ходить в школу ради мира. Вы можете нассать за мир – всё, что вы делаете, вы сделаете ради мира.

Джерри Левитан: Что мы, молодёжь, можем сделать, чтобы вам помочь?

Джон: Помогите нам, помогая себе. Дело в том, что воинственные революционеры… Попросите их продемонстрировать хотя бы одну революцию, которая добилась того, что обещали революционеры. В России, Франции, везде, где была гражданская война. Все они начинались с добрых намерений. То, что они делают – это разрушают существующее, и начинают всё строить заново, и те, кто его строят, становятся правящим классом. Вы, ребята, через несколько лет станете правящим классом. Не стоит заниматься разрушением, потому что нужно иметь жильё и имущество. Цель в том, чтобы протестовать, но мирным путем. Насилие порождает насилие. Это закон вселенной. У них в руках всё оружие и все деньги, и они знают, как бороться с насилием, потому что они делали это в течение тысяч лет, подавляя нас, и единственное, с чем они не знают как справиться, это ненасилие и смех. Есть множество способов быть за мир, и мы делаем это со смехом и ненасилием. Как Джон и Йоко в постели, понимаешь. Это может подойти и кому-то ещё. Мы просто используем некоторые возможности нашего времени. Мы как бы находимся в рамках аквариума, внутри аквариума. То, что мы сейчас делаем, это держим в аквариуме зеркало и отражаем то, что происходит. Это всё, что мы можем сделать. Но есть много других способов демонстраций за мир. Делайте всё ради мира. Писайте за мир, или улыбайтесь ради мира, ходите в школу за мир, или не ходите в школу ради мира. Делайте всё, что угодно, просто делайте это ради мира. Думайте о мире, и вы его получите. Вы должны хотеть его. Это зависит от людей. Нельзя обвинять в этом правительство: “О, они это сделают”, или: “Они собираются вовлечь нас в войну”. Мы дали им такую возможность, мы позволяем это, и мы можем изменить это – если мы на самом деле хотим это изменить, то мы можем это изменить.

Джерри Левитан: «Я спросил его о Трюдо (прим. – премьер-министр Канады). В то время я был его поклонником. Мне кажется, что я сыграл определенную роль в жизни Джона Леннона, который в итоге встретился с Трюдо. На плёнке можно услышать, как он говорит: “Мы слышали о нём, как он отжигал в Лондоне в своём кожаном пальто, и, если подростки, вроде тебя, считают, что он крут, ну, наверное, нам нужно с ним встретиться”».

Джерри Левитан: Знаете ли вы что-нибудь о Трюдо? Он вам нравится?

Джон: Трюдо производит впечатление нормального человека. На самом деле, я его не знаю. Может быть он всего лишь ещё один из них. Тут нельзя сказать определенно. Но впечатление о нём лучше, чем о других. Его репутация в Британии хорошая. Он свингует, носит кожаное пальто и всё такое, но я не знаю, является ли это всего лишь имиджем. Он говорил в эфире, что хотел бы встретиться с нами, но не знает, сможет ли он это сделать из-за его графика. Так что, либо это игра, в которую он играет, либо его желание. Ну, мы это узнаем, и вы узнаете к тому времени, как мы отсюда уедем, увидим мы его или нет. Если мы с ним встретимся, то есть шанс, что с ним всё в порядке, если не встретимся, то мы поймём, в какие игры он играет.

Джерри Левитан: Я не уверен в том, что он сказал. Мне кажется, что он сказал, что вы хотите дать ему жёлуди, чтобы он их посадил. Он сказал: “Я хотел бы встретиться, но не уверен на счет посадки желудей”, или что-то вроде этого.

Джон: Ну, я тоже слышал, что он сказал, что не успеет посадить жёлуди. Не знаю, что это значит, господин Трюдо. Сколько нужно времени, чтобы сделать пальцем ямку в земле? Знаешь, если мы встретимся, то объясним, как легко можно посадить жёлуди.

Джерри Левитан: Знаете, если вы с ним встретитесь, а я дважды встречался с ним лично, и после этого стал ему симпатизировать, он мне нравится, если вы с ним встретитесь и поговорите, то, полагаю, может быть, возможно, сможете найти ответы на некоторые вопросы.

Джон: Ну, да.

Джерри Левитан: Вы планируете провести демонстрацию в постели в течение семи дней в Монреале?

Йоко: Да.

Джерри Левитан: А Пол, Ринго и, как его имя…

Джон: Джордж.

Джерри Левитан: Джордж (смеётся), как на счёт них, они тоже пацифисты?

Джон: Ну да, они тоже пацифисты, такие же, как мы. Четыре личности. Джордж сказал мне перед тем, как мы начали это, что он со мною во всём согласен. Но он говорит, что чувствует себя немного виноватым, потому что не вышел с громким заявлением. Он сказал: “Я отличаюсь от тебя, потому что ты всегда был большим и громким оратором”. Это моё выступление. Джордж делает это по-своему, с музыкантами и теми, кого он встречает, и с тем, как он идёт по своей жизни. Вот так. Не правильно, кричать на каждом углу: “Я за мир”, а потом наброситься с кулаками на своего товарища. Нужно пытаться думать головой, не прибегая к насилию. Это чертовски трудно, потому что внутри мы все ожесточенные. У каждого из нас внутри Гитлер, и у каждого из нас внутри Христос. Просто нужно пытаться и работать над тем немногим хорошим внутри себя. Жить в мире более комфортно.

Джерри Левитан: Вы сняли фильм “Изнасилование”. Его покажут в Канаде?

Джон: Покажут, как только это будет возможно. Если бы сейчас мы смогли получить разрешение, то показали его, пока мы здесь.

Джерри Левитан: Я посмотрел фильм “Волшебное таинственное путешествие”, когда он шёл в [кинотеатре] “О’Киф”. Я был впечатлён. Мне интересно, планирует ли ваша четвёрка ещё снимать фильмы.

Джон: Да. Мы только что сняли своего рода документальный фильм о “Битлз”, записывающих альбом, и это удивительно, видеть, как мы, чёрт возьми, упорно работаем (смеётся). Не знаю, как наше интервью пройдет через ваш школьный совет. Но это удивительно, наблюдать за тем, как мы проходим через весь этот стресс и напряжённость во время записи альбома. Это фильм о том, что есть. Но найти пьесу для таких четырёх приматов, как мы, не снимая очередной фильм “На помощь!”, или “Вечер трудного дня”, задача не из легких. Так что, если мы наткнемся на что-нибудь подходящее, то будем снимать, если нет, то не будем. Вот как-то так.

Джерри Левитан: «Я рассказал им о том, как сильно я люблю музыку “Битлз”, и как много она значит для меня. Спросил об остальных “Битлз”. Рассказал, как сверстники говорят о “Битлз” разные гадости, и как меня это огорчает. Мои родители были недовольны, что я купил альбом “Два девственника”. Начальник моей матери, господин Роузен, когда увидел его, то сказал: “Убери его, это – порнография”. Я возразил: “А это, тогда, что?”, указав на висящий у него на стене календарь с девушками. Он ответил: “Это искусство”.

В этот момент появился Дерек Тейлор, и спросил: “Вы о чём?”. Джон рассмеялся, и ответил: “Какой-то мясник назвал ‘Двух девственников’ порнографией”».

Джерри Левитан: На счёт альбома “Два девственника”. Получив ваш автограф, сегодня я показал его заместителю директора и учителям. Они видели его раньше, и он им очень понравился. Он произвёл на них довольно сильное впечатление, но, когда я вернулся, один парень…

Джон: Ну, да.

Джерри Левитан: …Это было на работе у матери, он мясник, он был недоволен и сказал: “Это порнография, мне жаль тебя, видя что-то подобное”. Но я посмотрел в угол и увидел там календарь с обнажённой девушкой.

Джон: Ну, да. Ну, да.

Джерри Левитан: Тогда я ему говорю: “А это, тогда, что?”. Но он назвал это “искусством”.

Джон: О, да. Такие люди – психи.

Джерри Левитан: (смеётся)

Джон: И мы почти ничего не можем сделать с ними. Они – старое поколение, но мы должны пытаться взаимодействовать с ними, потому что будет неправильно, если мы скажем: “Мы – классные”, а их не будем замечать. Мы должны пытаться к ним пробиться. Мы все обнажены.

Дерек Тейлор: Ты о чём, Джон?

Джон: А, это просто о каком-то мяснике (смеётся). У него на стене фотография кинозвезды, а он говорит этому парню: “Это отвратительно, этот альбом ‘Два девственника’”. Не знаю, что делать с такими людьми. Понятно, почему они такие. Нужно просто оставить их в покое. Дать им их непристойные картинки, и мы можем продолжить менять мир.

Джерри Левитан: Я увидел в газете рекламу “Вернись” (Get Back) и “Не обмани моих ожиданий” (Don’t Let Me Down). Вы говорите, что это “отличный гитарный бит”.

Джон: (смеётся) Да, потрясающий гитарный бит (смеётся).

Джерри Левитан: Мне кажется, что все считают Джорджа хорошим гитаристом и всё такое, но я от него не в восторге. Он мне нравится, и всё такое, но вы с Полом, скажем, приводите меня в восторг. У меня ощущение, что вы как бы отдаляетесь от людей. Вы по-прежнему как некий символ “Битлз”, что-то вроде Бога. Но в школе, если спросить, какая группа любимая, то назовут “Би Джиз” и тому подобное.

Джон: Да, ну, “Битлз” были у всех на слуху слишком долго. Сейчас мы уже взрослые, но, в любом случае, будем ещё долгое время на слуху, записывая хорошие пластинки. Но нельзя постоянно ожидать оставаться на самом верху. Кто-то приходит, кто-то уходит. Мы постоянно что-то теряем. Например, когда мы покинули Ливерпуль. До этого мы играли в одном клубе, и были там очень популярны. Мы оставили этот клуб, и перебрались в другой, и потеряли много поклонников. Мы покинули Ливерпуль, и они стали выражать недовольство, потому что мы оставили Ливерпуль. Всё потому, что нельзя оставаться популярным у всех. Всегда хочется чего-то нового, будь то “Би Джиз” или “Шваброголовиков”. Люди постоянно стремятся к новому. И вы оставляете их. Невозможно постоянно потакать вкусам, и я думаю, что у “Битлз” будет, наверное, всё меньше и меньше поклонников, но они будут более интеллектуальными (смеётся), чем та масса фанатов, которая у нас была. Мы не можем себе позволить оставаться ждать поклонников. Мы не могли себе позволить остаться в Ливерпуле в “Пещере” в угоду двух сотен людей. Мы должны были выбраться и собрать уже пятьсот поклонников. Таким образом, мы потеряли, быть может, сотню или две, но приобрели ещё пятьсот. Нужно просто продолжать в том же духе, расширяя свою аудиторию. Но ты относишься к нам по нашей музыке, а не по тому, что говорит парень в классе.

Джерри Левитан: Я поговорю в школе с некоторыми из ребят. Большинству из них нравятся “Би Джиз”, и тому подобные…

Джон: С “Би Джиз” всё в порядке. Они делают хорошую музыку. Но их положение не такое, как у нас. Есть множество других групп, не таких, как мы и “Би Джиз” .

Джерри Левитан: Что они скажут, какие назовут причины… я спрошу их, почему им не нравятся “Битлз” – ведь это потрясающая группа, необыкновенная. Они ответят, потому что, скажем, есть обвинения по поводу марихуаны, и что: “Они все – хиппи, они ушли от нас, они сейчас грязные”.

Джон: О, да, понимаю. Ну, эти ребята, они похожи на детей обывателей, и (смеётся) твоя задача, познакомить их с “Битлз” или кем-нибудь ещё. Они только-только выбрались из-под родительской опеки.

Джерри Левитан: Понимаю. Они похожи на роботов. Жаль…

Джон: Да, верно. Ты должен показать им, что хорошо проводишь своё время.

Джерри Левитан: О, да. Я, действительно, хорошо провожу своё время. У моего шурина есть фантастическая стереоустановка, и впервые, когда я насладился этим в полной мере, то послушал на ней альбом “Сержант Пеппер”. Это почти свело меня с ума. Музыка играла в наушниках на полную мощность.

Джон: Мы её так и записывали. На полном звуке. Единственный способ услышать музыку “Битлз” – это включить её на полную громкость.

Джерри Левитан: Верно! Это то, о чём я говорю. Сейчас я слушаю ваш двойной альбом и “Два девственника”, и у меня сносит крышу. На этой неделе у меня презентация на английском языке…

Йоко: Джон, мы должны дать ему нашу новую пластинку.

Джон: У нас с Йоко только что вышел наш последний альбом. Я дам его сейчас тебе. Он называется “Жизнь со львами”. Он реально снесёт у тебя крышу. Это наше с Йоко выступление в Кембридже, в Англии, перед студентами. Мне было очень необычно играть перед двумя сотнями людей, вместо тридцати тысяч (смеётся), но я на самом деле врубился. Сейчас я дам тебе этот альбом. Ты можешь слушать его везде. Это снесёт тебе крышу.

Джерри Левитан: Потрясающе. Знаете, моя стереосистема – обычная за 100 долларов, с двумя простыми колонками, но когда я слушаю на ней музыку, то могу, по крайней мере, получать удовольствие от ощущения, что я слушаю это в стерео… ощущение, которое у меня было впервые, когда мне действительно нравилось что-то так сильно.

Джон: Это здорово. Если даже ты единственный в школе, кто может врубиться в “Два девственника” или в “Жизнь со львами”, то для нас этого уже достаточно. Это только начало. Мы читаем… они спросили у нескольких людей в одной газете о поп-музыке…

Дерек Тейлор: Я думаю, что один на тысячу, это довольно хорошо (смеётся).

Йоко: “Жизнь со львами”, мы должны дать ему копию.

Джон: Сходи, возьми его тогда.

Йоко: Где он?

Джон: Ха-ха! (смеётся). В одном из двадцати девяти мешков. В Англии некоторые из двенадцатилетних повернуты на “Жизни со львами”. Одна из музыкальных газет попросила читателей дать свои критические замечания о нём, потому что большая часть критики музыки Джона и Йоко заключается в вопросе: “Что это такое?” (смеётся). Это удивительно. Двенадцатилетние пишут: “Я слушаю его каждое утро, перед тем как пойти в школу. Он сносит мне крышу”. Йоко говорит: “Они будут от него в восторге, они будут от него в восторге”, а я отвечаю: “Они не будут от него в восторге, там нет офф-бита”. Но она оказалась права. Знаешь, то, что мы делаем сейчас, лет через пять станет поп-музыкой.

Джерри Левитан: Кажется, все считают, что вашим лучшим альбомом является “Сержант Пеппер”, но я не согласен. Я думаю, вы всё время всё лучше и лучше. Например, двойной альбом. Мне было интересно… я никогда не пытался думать о вас… начинать изучать под микроскопом…

Джон: Ну да.

Джерри Левитан: …ваши альбомы… пока я не обнаружил… это просто пришло ко мне, и однажды я просто почувствовал ваш двойной долгоиграющий, после того, как прослушал его в течение длительного времени… и это просто пришло ко мне… возможно, что это всего лишь совпадение… но у меня появилось чувство, что в нём содержится послание. Этим посланием было, на первой стороне, кажется, погрузиться в жизнь людей. Как, например, в песне “Снова в СССР” (Back In The USSR), которая, как я думаю, о жизни в Великобритании?

Джон: Это везде, понимаешь. Это везде. Послания на всех уровнях на протяжении всего альбома. И на каком бы уровне это не было, у меня тоже это было, когда я её писал или пел. Но что касается некоторых из этих композиций, то я их сочиняю, записываю, и играю, но не слышу в течение нескольких месяцев, пока не лягу с наушниками, и не прослушаю весь битловский альбом, попытаюсь прослушать его в ретроспективе, объективно. А потом я слушаю его и говорю: “О, я об этом сказал? О, понял, я понял, о чём это”. Он обо всём. Это о Великобритании, о СССР, это ни о чём и это о США. Всё, что вы там слышите. Там есть всё, и банальность, и глубокомысленность, что угодно, всё это там есть. Это как в цветке, есть всё. Это просто существует, и если вслушиваться достаточно долго, весь… все ответы (смеётся) там, и то же самое с музыкой.

Джерри Левитан: Возможно, что это уже банально, спрашивать о Махариши, но мне было интересно, по-вашему, он был всего лишь фарсом? Я хотел бы услышать это из первых уст.

Джон: Он не был фарсом. Я по-прежнему медитирую сейчас, как и тогда. Сейчас я понял, что не могу заниматься этим каждый день. Это как упражнения. Я не могу вставать и касаться своих носков каждое утро. Но медитация полезна. За три месяца в Индии были написаны все песни для альбома. Главное, это не то, что я был в Индии, а то, чем я занимался, медитировал, и то, что я чувствовал. Так что, все считают, что он надул нас с деньгами. Но он не получил с нас ни одного пенни. Всё, что он получил – это внимание общества. Он тоже за мир, поэтому мы дали ему внимание общества, всё в порядке. Он хороший парень. Обманывал ли он других ради денег, я не знаю. Кто-нибудь выяснит, ну так что. Деньги – это всего лишь бумага, так что, пусть они у него будут. Но он дал нам многое. Мне он дал опыт. В Индии он сбил меня с толку, но я нисколько об этом не жалею. Теперь я здесь, и это окончание всего этого, на самом деле.

Джерри Левитан: Был ли это Джордж… единственное, что я могу узнать, что происходит на самом деле – это прочитать то, что я могу почерпнуть из газет, или из какого-нибудь журнала с фотоснимками… и всё, что я смог выяснить, это то, что Джордж в некотором роде является единственным, кто подумывает уйти из “Битлз”… он из тех, кто, в некотором роде, почивает на своих маленьких лаврах, записывая музыку, такую как “Музыка стены чудес”…

Джон: По-твоему, что делаем мы с Йоко?

Джерри Левитан: Никогда не задумывался об этом (смеётся).

Джон: Что ты подумал бы о том, чем я занимаюсь? Меня всегда за это обвиняют. Ринго Старр постоянно снимается в фильмах. Я сочиняю песни, как ты знаешь. Мы все чем-то занимаемся. Я имею в виду, что писал книги несколько лет назад. Мы все занимаемся своими музыкальными проектами, как и “Битлз”. С одной стороны – это “Битлз”, а с другой – четыре индивидуальности.

Дерек Тейлор: “Битлз” – это пять субъектов и четыре участника.

Джон: Ну да. Один – это “Битлз” и остальные четыре индивидуальности.

Джерри Левитан: Я читал вашу книгу [издательства] “Пингвин”. Взял в нашей библиотеке. Наша школа довольно продвинутая, там целая куча битловских книг. И там одно ваше стихотворение… “Бедный Найджел”.

Джон: “Арф! Арф!”.

Джерри Левитан: Оно продолжает выводить меня из себя, и я постоянно его вспоминаю.

Джон: Это здорово (смеётся). Меня это тоже выводило из себя, пока я его не записал.

Джерри Левитан: Я хотел закончить о вашем двойном альбоме. Его первая сторона, в основном, о людях. Вторая, как мне кажется, о любви. “Марта, дорогая” (Martha My Dear) о собаке Пола, а “Джулия” (Julia) о вашей матери.

Джон: Ну да.

Джерри Левитан: Третья сторона о чувствах. “День рождения” (Birthday) пробудила во мне какое-то сумасшедшее чувство.

Джон: Ну да.

Джерри Левитан: Ну а четвертая сторона, она о жизни в целом. “Революция” (Revolution), затем “Революция 9” (Revolution 9), о которой я могу говорить лет десять, – это самое лучшее, что вы когда-либо сделали…

Джон: Это хорошо.

Джерри Левитан: Номер девять, номер девять. Как бы то ни было, сложите их все вместе, и вы получите Люди, Любовь, Чувства, Жизнь.

Джон: Ну, ты просто почувствовал то, через что прошли четверо парней в то время. Грызня в “Битлз” и что мы чувствовали в то время. Все эти жизненные переживания мы попытались уместить в одном часе, записанном на винил, понимаешь, получилось всё из этого. Мы не утверждаем: “Эта сторона будет об этом, а эта сторона о том”. Мы скомпоновали альбом как представление, сопоставляя одно с другим, снова и снова прослушивали все треки почти двадцать четыре часа, и обсуждали: “Нет, эта ослабит эффект той, если будет находиться рядом с ней”. Мы таким образом всё компоновали. И вышло так, как ты сказал. Это просто жизненные переживания четырёх парней, и мы об этом поём. Размышляли, где мы находимся и что чувствуем, когда записывали эту пластинку.

Джерри Левитан: В “Революция 9”, похоже, речь идет о том, во что вы втягиваете ребенка.

Джон: Ну да.

Джерри Левитан: Но в самом начале, и я смог это разобрать только на хорошем стерео, было: “Да, ты грёбаная шлюшка, надо было сперва подумать, прежде чем трахать Лауру, Джордж”. Я хочу понять, что там происходит.

Джон: Не помню, что там говорят. Понятия не имею, что там было сказано. Мы просто говорили чепуху. Было множество плёночных петель и магнитных лент. Я нарезал Бетховена и проиграл его задом наперед. Брал всё, что попадалось под руку. Это монтаж. Джордж, Йоко и я, мы участвовали в записи, где звучит: “И где ты стоишь голым…”. Этот фрагмент? Самый конец, мой изменённый голос? Но я не помню, грёбаная, или дырожопная, или ещё что-то подобное. Хотя, возможно, там могло быть и это. Не помню.

Джерри Левитан: Ближе к концу “Революции 9” слышны звуки целой толпы: “даа, даа, даа”. Не могу понять, что это такое.

Джон: Не знаю, что там говорят. Я взял это в звуковых эффектах. Они там были в категории “охи” и “ахи”.

Дерек Тейлор: Где ключ от этого большого ящика?

Джон: Ээ, ключ от этого большого ящика? Не знаю. Понятия не имею, где он.

Дерек Тейлор: Может, в твоём белом пиджаке с прошлого вечера?

Джон: Э, хорошо, я уложил его в чёрный чемодан. Моя ручная кладь там. Белый пиджак с прошлого вечера там.

Джерри Левитан: Когда вы решили показать клип, где вы поёте “Вернись” (Get Back), на шоу Глена Кэмпбелла…

Джон: Мы?

Джерри Левитан: Ну, да. Я обрадовался, подумав, что вы решили выбрать какого-нибудь хорошего американца, и поэтому выбрали Глена Кэмпбелла (прим. – эпизод из фильма был показан в программе Глена Кэмпбелла 30 апреля 1969 года).

Дерек Тейлор: Это что-то вроде “Братьев Смозерс” или “Шоу сегодня вечером”.

Джон: И что с ним?

Джерри Левитан: Все знают, что я большой поклонник “Битлз”, и когда его показывали по телевидению, мне позвонил один мой приятель, и сказал: “У Глена Кэмпбелла показывают ‘Битлз’”, поэтому я включил телевизор, но там были наши “Ма энд Па” из Теннесси, а потом в самом конце я увидел вас, парни. Это, казалось, было что-то нереальное. Показывали на самом деле. Разве вы не в курсе, где показывают ваши фильмы?

Джон: Мы просто говорим, чтобы использовали самые крупные сети кабельного телевидения, или в программах вроде “Братьев Смозерс”, потому что слышали, что у них были сложности. Или же мы просто запускаем по максимуму… на тех шоу, которые смотрят много людей. Кроме тех случаев, когда мы не знаем программу и нам не нравится ведущий. Я только слышал о Глене Кэмпбелле, что когда он в эфире, то все смотрят его, поэтому это имеет значение. Как-то так. Тогда люди увидят. Поклонники “Битлз”, такие, как ты, узнают об этом независимо от того, где это показывают. Даже, если в новостях. Исключая некоторые специфические шоу, из тех, что мы знаем и хотим, мы просто говорим, чтобы это показали где-нибудь там, где будет максимальный просмотр.

Джерри Левитан: Я только что прочитал книгу об Эде Салливане, и там был фотоснимок…

Йоко: Вот он [альбом “Жизнь со львами”]. Мы подпишем тебе его.

Джон: А, ну да, как твоё имя?

Джерри Левитан: Джерри.

Джон: Не стесняйся, продолжай.

Джерри Левитан: …на нём он поднял руки вверх и произнёс: “Давайте, послушаем их… ‘Битлз’”. И мне стало интересно, вам нравится Эд Салливан? Он ваш друг?

Джон: Он не друг. Я имею в виду, что он друг настолько же, насколько знакомый. Я не могу описать одним словом тех, с кем мы знакомы. Он не друг, и не враг. Он просто был тем человеком, кто пригласил нас в свое шоу, и мы были счастливы принять его приглашение. Когда мы услышали об этом, то подумали: “Это здорово. Мы будем на шоу, в котором выступал Элвис, и мы будем на нём же”. Мы были ужасно волновались и всё такое. А Эд Салливан – это Эд Салливан. Он всегда будет на телевидении. И дело в том, что в детстве я его терпеть не мог. Но сейчас это даже смешно. Он у нас в Англии. Они всегда рядом. Ты просто не должен позволять ему выводить тебя из себя.

Джерри Левитан: Он стал по-настоящему клёвым.

Джон: Он?

Джерри Левитан: Ну да, сейчас у него бакенбарды, и он на самом деле делает больше, чем просто говорит. Он танцует или что-то вроде того.

Джон: Поразительно. Может он принимает кислоту? Потому что обычно он просто стоял и говорил: “А… теперь… ‘Битлз’… из… Майями-Бич…”. Он был хорош, никогда не был пошлым или что-нибудь такое. Многие из них, когда у тебя что-то не получается, начинают подначивать, а он всегда был добр и старался, чтобы мы чувствовали себя непринужденно. Значит, с ним всё порядке, насколько я могу судить. Он не настолько мне интересен, насколько интересна индустрия развлечений, но он хорошо к нам относился и за это мы его уважаем. Особенно до того, как мы это сделали.

Джерри Левитан: Кто ваш самый любимый певец или композитор?

Джон: У меня нет какого-то определенного… многие.

Йоко: (смеётся)

Джерри Левитан: А как насчёт себя?

Джон: Ну да, сперва я, потом Йоко. Всё нормально.

Джерри Левитан: Просто, чтобы закончить эту тему. В моём списке “Битлз” под номером один, номер два – Пьер Трюдо, и номер три – Джерри Льюис.

Джон: Джерри Ли Льюис, или комик?

Джерри Левитан: Нет! Джерри Льюис – крутой малый.

Джон: Да. А Пьер Трюдо? Премьер-министр?

Джерри Левитан: Премьер-министр. Его полное имя Джозеф Филипп Пьер Ив Эллиотт Трюдо.

Джон: Когда я был моложе, то мне до сумасшествия нравился Джерри Льюис, и я ходил в Ливерпуле на его фильмы. Я смотрел все фильмы с его участием и катался по полу, писал и плакал от смеха.

Джерри Левитан: Это невероятно. Он у меня парень под номером три. В общем, большое спасибо, Джон…

Джон: Не стоит благодарности, приятель.

Джерри Левитан: …и спасибо, Йоко.

Джон: Пока-пока. Вот твой альбом.

Йоко: Удачи. И мира.

Джон: Послушай этот альбом. И, о да, мира.

Джерри Левитан: «Это интервью закончилось не потому, что Дерек или Джон остановили его, а потому, что я понял, что оно отнимает слишком много времени Джона. Наверное, он уделил бы мне времени намного больше, хотя в тот день больше никто не взял интервью у Джона и Йоко, потому что они сразу же отправились в Монреаль».

Йоко: «Он [Джерри Левитан] был не только смелым, но и очень открытым и умным. Мы с Джоном решили, что это было очень приятное общение».

Джерри Левитан: «Не он остановил интервью, это сделал я. В какой-то момент времени я понял, что не могу разговаривать с ним бесконечно. Вот каким он был добрым и отзывчивым к тому, что я безусловно был ещё только подростком, кто его любил и хотел с ним поговорить. Он оказал мне любезность, великодушно и доброжелательно. И они не оставили меня и после интервью.

После окончания интервью вернулся Дерек Тейлор. Там была Мэри Хопкин, у которой в те дни был хит “То были дни” (Those Were The Days). Она была протеже Пола Маккартни. Она выступала на концерте у Энгельберта Хампердника, который тоже был значимой фигурой. Дерек Тейлор сказал: “Джон, только что прилетела Мэри Хопкин, она выступает у Энгельберта Хампердника, и передаёт привет.

– И ей тоже, – ответил Джон.

– Она хочет, чтобы вы пришли сегодня вечером на концерт.

– Не хочу идти на этот грёбаный концерт. Хочешь пойти вместо меня? – спросил он меня.

– Конечно, пойду.

– Он пойдёт вместо меня, обеспечь ему обслуживание по высшему разряду.

Я вышел из “Короля Эдварда”, направился в центр “О’Кифа” и занял место в центре первого ряда.

Потом была вечеринка, и всё крутились вокруг Энгельберта Хампердника. Мэри Хопкин в то время было около семнадцати, она сидела за своим столиком, и мы с ней разговорились. Она спросила: “Что ты делаешь завтра? Мне предоставили экскурсию на лимузине по Торонто, поедешь со мной? В любом случае, ты знаешь больше о Торонто”. “Конечно” – ответил я».

Ричи Йорк (в 1969-м штатный рок-обозреватель канадской национальной газеты “Глоуб Энд Мейл”): «Никогда не забуду звонок Дерека Тейлора, с которым я подружился за годы совмест­ной работы. Я сидел за столом в редакции “Торонто Глоб энд Мейл”, обдумывая рецензию на чей-то альбом, и в это время позвонил Дерек, спросив, не могу ли я незаметно пройти в отель “Король Эдвард”, чтобы встретиться с Джоном и Йоко.

Во время пресс-конференции в Торонто, на которой я присутствовал за день до приезда в Монреаль, Джон сказал: “Наши акции заставили людей говорить о мире. Мы пытаемся заинтересовать молодёжь в том, чтобы сделать что-то для мира. Но это должно быть сделано ненасильственными средствами, иначе может возникнуть только хаос. Мы обращаемся к молодёжи – а они всегда были самыми хипповыми – мы призываем их донести эту идею до людей на площадях”. На что репортёр ответил: “А как насчёт того, чтобы поговорить с людьми, которые принимают решения, с влиятельными лицами?” Леннон только рассмеялся: “Твою мать, поговорить? О чём? Так не бывает. В США правительство слишком занято разговорами о том, как бы меня не впустить. Если я, как они говорят, посмешище и не важная персона, почему бы им просто не впустить меня?”

Летом 1969 года также поговаривали о постельной акции в России (“Я слышал, что туда попасть легче, чем в США”, – пошутил Джон), а также в Германии, Ирландии и Токио. Получив американскую визу, Джон надеялся организовать акции в Нью-Йорке и Вашингтоне.

Закончилось всё бегством по коридору, заполненному визжащими фанатками “Битлз”. Нам пришлось с боем прорываться к под­земному гаражу отеля, откуда их троих (Джона, Йоко и Дере­ка Тейлора) лимузин отвёз в аэропорт. После ряда срочных телефонных звонков Дерек Тейлор выяснил, что Монреаль и отель “Королева Елизавета” будут идеальным местом для очеред­ной постельной акции.

По дороге в аэропорт Джон рассказал, что между ним и Полом Маккартни были сильные разногласия по поводу обложки альбома “Два девственника”, и что он был готов к гастрольным турам, но не смог убедить остальных “Битлз”.

Откинувшись на заднем сидении, Джон выглядел усталым. Йоко сидела с равнодушным видом. Джон вздохнул и произнёс: “Думаю, Ринго прав на счёт гастролей”, и через некоторое время добавил: “Просто мы не пришли к согласию начать выступать с концертами. Я хотел на какое-то время начать выступать, но больше не уверен”.

Это была всего лишь поездка в аэропорт без каких-либо особых событий, желанная передышка от невыносимых толп, наводнивших отель. Никто не знал, куда мы поехали, но буквально через шестьдесят секунд вокруг нас собралась толпа, и нас быстро проводили в небольшую свободную комнату. Мы просидели там больше часа: Джон, Йоко, пятилетняя дочь Киоко, кинооператор “Битлз”, и я.

Во время разговора Джон признался, что не был готов к такой критике обложки альбома “Два девственника”.

– Я ожидал, что будет какая-то шумиха, – сказал Джон, – но не то, с чем мы столкнулись. Я хотел выпустить альбом с Йоко ещё до того, как мы стали любовниками. У Пола была Мэри Хопкин, у Джорджа был Джеки Ломакс, так что, я хотел сделать что-то с Йоко. В Индии я размышлял по поводу этого альбома, и мне внезапно пришла идея. Я написал Йоко, сказал, что хочу поместить её на обложку в обнаженном виде. Она была немного удивлена, но не так сильно, как Джордж с Полом. Пол прочитал мне долгую нотацию и сказал: “Есть ли в этом необходимость?”. Мне потребовались пять месяцев, чтобы убедить их в этом. Вполне естественно, что я тоже с ней сфотографировался. Когда мы получили фотографии, признаюсь, я был немного шокирован. Я подумал: “Привет, мы идём”. Представил, что если я сам был немного шокирован, то что подумают другие? Но это стоило того воя, который поднялся. На самом деле, это снесло им крышу, очистил немного воздух. Люди всегда пытаются убить то, что честно. В этом нет непристойности. Это всего лишь точка зрения.

Обложка “Двух девственников”, несмотря на то что полиция здесь её конфисковала, не вызвала столь большой переполох, как Джим Моррисон со своим непристойным обнажением во Флориде (прим. – во время концерта в Майами 1 марта 1969 года Моррисон обнажился на сцене, показав зрителям свой половой член; он был арестован и позднее освобожден). На Леннона это не произвело особого впечатления.

– Полагаю, что выступление шло не слишком успешно, поэтому Джим решил его немного оживить. Если он любит такого рода вещи, то всё нормально. Если он на самом деле сделал это, то хотел бы я посмотреть на него, когда он сделал бы это по-настоящему – половой акт на сцене.

Леннон по-прежнему считает, что “Битлз” имеют бо́льшее влияние на молодёжь, чем Иисус Христос – мнение, которое легло на него тяжелым бременем гнева, когда он впервые упомянул об этом два года назад.

– Даже некоторые священники встали на защиту и согласились с этим, – сказал Джон. – Сейчас молодёжь ещё больше под нашим влиянием. Так уж получилось, что я очень верю в Иисуса Христа. Он мне всегда нравился, потому что, он честный. Он сказал в своём послании, что любой, кто последует за ним, подвергнется гонению. Он был прав».

Фото Джеффа Гуди.

Ричи Йорк (в 1969-м штатный рок-обозреватель канадской национальной газеты “Глоуб Энд Мейл”): «В аэропорту Торонто я спросил Джона, не боится ли он политического климата в США.

“Да, мы действительно боимся ехать в США, потому что люди стали такими жестокими – даже такие, как мы. Насилие порождает насилие. Мы хотим избежать этого. Но как только мы доберёмся до Штатов и сможем провести постельную акцию в Вашингтоне и Нью-Йорке, я думаю, мы начнем добиваться определенного эффекта. Полагаю, что потребуется от пяти до десяти лет, чтобы что-то изменить. Йоко считает, что пять, я за десять. Но мы не можем сделать это в одиночку, нам нужна помощь каждого. Лондон никогда не входил в мои планы, потому что мне пришлось бы показать свой член, чтобы привлечь внимание английской прессы”, – с горечью сказал он в аэропорту Торонто.

“Теперь мы проводим мероприятия за пределами [Британии], и английская пресса приходит посмотреть на них. Нам очень нужна пресса, чтобы донести нашу идею, поэтому нам приходится мириться со всякой ерундой, которую несут журналисты. Мы снова и снова отвечаем на одни и те же вопросы. Честно говоря, акция в Амстердаме была не лучшим из известных мне способов провести медовый месяц”».

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Джон и Йоко прилетели из Торонто в Монреаль, где они в номере 1742 отеля “Королева Елизавета” проведут восьмидневную акцию “в постели за мир”».

В Торонто, 26 мая, кадры кинохроники.

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «После бессонной ночи в Торонто, когда Аллен Кляйн пытался оформить Джону визу в США, они переехали в Монреаль, где начали десятидневную постельную акцию в отеле “Королева Элизабет”».

25 мая 1969 г.

Джон в отеле “Шератон Оусинеус”, кадры кинохроники, 25 мая 1969 г.

Джон Леннон репетирует песню “Дайте миру шанс” (Give Peace A Chance) в отеле “Шератон Океанус” на Багамах.

Джек Рейли (режиссёр монтажа фильма Джона и Йоко “Мир в постели”): «Съёмочная группа состояла из кинооператора Ника Ноулэнда и звукорежисёра Майка Лакса, но без помощника оператора. Это означало, всякий раз, когда у него заканчивалась плёнка, ему приходилось выгружать непроявленную и загружать новую в светонепроницаемом чёрном пакете, оставляя огромные пробелы в событиях и разговорах. Ник отснял более тридцати часов видеоматериала, но он был крайне бессвязным даже для документального кино».

Видезапись была сделана оператором Ником Ноулендом и звукорежиссёром Майком Лэксом – самое первое из известных исполнение песни “Дайте миру шанс”.

Йоко: «В 1969 году мы с Джоном были так наивны, полагая, что совместная работа поможет изменить мир. Что ж, возможно, так оно и было. Но в то время мы этого не понимали. Тем не менее, было хорошо, что мы это сняли. Сейчас фильм обладает большой силой. То, что мы сказали тогда, можно было бы сказать и сейчас. На самом деле, в фильме есть вещи, которые мы сказали тогда, и которые могут придать некоторую поддержку и вдохновение сегодняшним активистам. Удачи нам всем. Давайте помнить, что война закончилась, если мы этого хотим. Это зависит от нас, и ни от кого другого. Джон хотел бы это сказать».

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Проведя ночь в отеле “Шератон Оусинеус” во Фрипорте, Джон и Йоко обнаружили, что Багамы находятся дальше от США, чем они думали, и поэтому они не привлекут столько внимания, на которое рассчитывали. Кроме того, перспектива провести неделю в постели в изнуряющую жару была далека от идеала, потому что 86 градусов по Фаренгейту – не та температура, при которой можно провести неделю в постели».

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «Однако Багамские власти вовсе не горели желанием провести у себя очередную постельную акцию. Близость островов к США не делала их центром международной журналистики, и большинство американских газет не собирались посылать туда репортёров и фотографов, чтобы взглянуть на Джона Леннона и его жену в постели. Хуже всего было то, что в отеле были только номера с двумя кроватями, привинченными к полу на расстоянии трёх футов одна от другой. Для Джона и Йоко это было всё равно, что Большой Каньон. Как оказалось, находиться целый день в постели, когда вокруг так красиво и солнечно, очень напоминало извращение даже им».

Дерек Тейлор (пресс-агент “Эппл”): «В отеле Джон огляделся и сказал: “Устраивать здесь постельную демонстрацию мы не будем. Едем в Канаду. Не считая Багам, это самое близкое к Америке место”».

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Поэтому они вылетели в Торонто».

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «Так что они перебрались в Торонто вместе со всем багажом и свитой».

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Иммиграционные власти продержали их в аэропорту два с половиной часа, но в конце концов разрешили въехать в страну».

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «В аэропорту Торонто Джон опять был задержан визовой службой и проторчал там битых четыре часа, пока ему не разрешили въезд в страну по временной визе».

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Они провели ночь в отеле в Торонто».

Джерри Левитан: «В воскресенье вечером [25 мая] я, четырнадцатилетний парень, принимал душ и слушал радио “Си-Эйч-Ю-Эм”, которая была в некотором роде единственным развлечением в городе. Она была из радиостанций того типа, где ди-джей в течение получаса проигрывал одну сторону альбома, комментируя заунывным голосом. После одной из песен он произнес: “Как сейчас сказали, в аэропорту был замечен Джон Леннон. Мы проверим это и вернёмся к вам немного позже”.

Это было всё, что я хотел услышать. Задача была поставлена. Я вышел из душа и начал обзванивать все отели в Торонто. Я позвонил в отель “Роял Йорк” и сказал: “Привет, Джон Леннон у вас?”. Они проверили, и ответили: “Нет, его здесь нет”. Суть в том, что когда я им звонил, там даже не думали, что это может быть Джон Леннон из “Битлз”. Так что, когда я позвонил в отель “Король Эдвард”, и они повесили трубку, я понял, что это значило».

Ким Кэлловэй (репортёр “Си-Эйч-Ю-Эм”: «Они [Джон с Йоко] перебрались в Торонто, в отель “Король Эдвард” – вот почему мне позвонили. Напомню, что звонок не адресовался лично мне. Радиостанция “Си-Эйч-Ю-Эм 1050” поставила в эфир песню “Баллада о Джоне и Йоко” (The Ballad Of John And Yoko) без купюр, включая строчку в припеве “Христос, ты же знаешь, что это нелегко” (Christ, you know it ain’t easy), и Леннон сказал, что высоко ценит отсутствие цензуры, и хочет поговорить с парнем с “Си-Эйч-Ю-Эм”.

Я провел около сорока пяти минут в их номере, только с Джоном, Йоко и Дереком Тейлором, а также бегающей вокруг маленькой дочерью Йоко».

Тереза Мур: «Лучший друг моего брата был репортером газеты “Торонто Стар”. Он освещал визит Джона в Торонто. Он позвонил мне на работу и спросил, смогу ли я прийти в “Король Эдвард” в качестве няни, пока Джон с Йоко будут с адвокатом. Когда я пришла, холл был заполнен визжащими девушками. Я просто прошла мимо, постучала в дверь. Дерек Тейлор открыл, я представилась и вошла. Познакомилась с Джоном и Йоко, адвокатом жены и Киоко, дочерью Йоко. Потом они все ушли, и мы пошли в парк, чтобы поиграть с детьми (ребенок жены адвоката тоже был там, насколько я помню). Затем мы вернулись в отель.

Джон с Йоко вернулись. Они были во всём белом. Поставив на проигрыватель пластинку, они снова и снова её слушали, но не помню, что это было.

Потом вошла Жаклин Сюзанн. С ней была ещё пара людей, которых я не помню. В тот день там были я и какие-то журналисты. Они разговаривали о поездке в Монреаль, и Тейлор попросил меня поехать с ними и присмотреть за ребёнком. Я отказалась и ушла где-то в районе обеда.

Неделю спустя Тейлор (или ещё кто-то) прислал мне деньги за мои услуги. Думаю, что это было около пятидесяти долларов. Это было много для подростка. Всё это было довольно захватывающе, потому что я была большим поклонником Леннона. К сожалению, у меня нет ни одной фотографии. Было бы круто».

Джон Уэлан: «Мне было тогда четырнадцать лет. Помню, с каким интересом все слушали о прибытии Джона и Йоко в Канаду. Сообщалось, что они 25 мая 1969 года прилетели с Багамских островов в Торонто и остановились на ночь в отеле “Король Эдвард”. В тот день Джон Леннон записал на плёнку песню “Дайте миру шанс” (Give Peace A Chance). В хит-параде, буквально за день до этого, песня “Вернись” (Get Back) заняла первую строчку в чартах Соединенных Штатов».

24 мая 1969 г.

Джон, Йоко и Киоко в аэропорту “Хитроу” перед вылетом на Багамы.

Хантер Дэвис (автор книги “Письма / Джон Леннон”): «Джон любил заполнять анкеты и не только потому, что это был способ убить время в самолете. Это развлекало его от всей души. Во время рейса на Багамы британской авиакомпанией в мае 1969 года, Джон и Йоко заполнили вопросник от авиаперевозчика. В графе “пункт назначения” Леннон написал “Рай или Багамы”, в графе “пол” под­черкнул “женский”, а название компании “ВОАС” он переделал в “BOACID” (прим. – Acid – “кислота”, обозначение наркотика ЛСД)».

Анкета британской авиакомпании «ВОАС», заполненная во время полета, 24 мая 1969 года.

Хантер Дэвис (автор книги “Письма / Джон Леннон”): «Джон также заполнил купон для голосований от музыкального издания “Диск Энд Мюзик Эко” по случаю наград на день святого Валентина, при этом себя Джон номинировал на титул “Мистер Валентин”, помимо прочих регалий».

Заполненный купон журнала “Диск Энд Мюзик Эко”.

прим. – Они летели вместе с дочерью Оно Киоко, Дереком Тейлором и съёмочной группой из двух человек – Ника Ноуланда и Майка Лакса. По прибытии с них взяли плату за провоз сверхнормативного багажа в размере 500 фунтов стерлингов, поскольку они привезли с собой 26 предметов багажа, большинство из которых было связано со съёмками.

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Джон и Йоко прилетели из Лондона на Багамы, чтобы провести ещё одну акцию за мир в отеле “Шератон Оусинеус”. Он выбрал Багамы не потому, что там был Ринго, или из-за приятной погоды, а потому, что они находились недалеко от побережья США и, следовательно, американская пресса смогла бы осветить это событие».

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «Отказываясь признать своё поражение за то, что их не пустили в США, Джон и Йоко вылетели на Багамы, которые состояли в Британском содружестве и где Джону виза была не нужна. Другой причиной явилась близость Багам к Соединённым штатам, и Джон думал, что легко получит доступ к американским средствам массовой информации».

Джон: «Багамы – это ближайшее место, куда мы можем попасть в Америку без визы. Мы будем вести оттуда трансляции и надеяться, что они изменят своё мнение о нас. Мы хотим поехать в Штаты и подарить Никсону жёлуди во имя мира. Мы хотим передать их представителям в Организации Объединенных Наций».

прим. – Леннон и Оно намеревались провести акцию в отеле “Шератон Оусинеус” во Фрипорте, который они забронировали под именем Шаммерсы. После пересадки на Бермудских островах и в Нассау они прибыли во Фрипорт, но решили, что планировка отеля не подходит для постельной акции. На следующий день они вылетят в Торонто.

Дерек Тейлор (пресс-агент “Эппл”): «Постельную акцию планировалось устроить в Фрипорте, на Багамах, где племянник Аллена Кляйна проводил свой медовый месяц в ужасном отеле с двумя кроватями, привинченными к полу и разделенными большим бетонным блоком, выкрашенным белой краской».

Журнал “Кэшбокс” (24 мая 1969 года): «Борьба за право собственности компанией “Северные песни” – издателя музыки “Битлз”, приобрела ещё более запутанный характер. Последние новости свидетельствуют о возможном предложении от компании “Уорнер Бразерс 7” после встречи Ахмета Эртегуна – президента “Атлантик Рекордз”, дочерней компании “Уорнер Бразерс”, и Питера Дональда – главы “Говард энд Уиндхэм”. Эта компания, вместе с другими биржевыми брокерами и организациями, контролирует 15%-ный пакет акций “Северных песен”, что является для компании “Уорнер Бразерс” возможной дверью, через которую она может штурмовать “Северную цитадель”. “Ассошиэйтед Теливижн” (“Эй-Ти-Ви”) – первоначальный участник торгов, владеет 35% и заявляет о благоприятном отклике на их предложение, которое приближает их к отметке в 50%. “Битлз”, стремящиеся получить контроль над своим издательством, имеют чуть более 30% и претендуют ещё на 20%. В настоящее время инвестиционный фонд “Трайомф Инвестменг Траст” владеет 4,5% акций. “Эй-Ти-Ви” заявила, что, если ей не удастся получить контроль, акцепты будут возвращены, и она примет предложение “Битлз” о продаже двух седьмых своих акций и продаст оставшуюся часть. Стратегия “Уорнер Бразерс”, предполагающая приобретение 15% акций “Северных песен”, принадлежащих группе “Говард энд Уиндхэм”, могла бы обеспечить полный контроль над “Северными песнями” путём заключения сделки с “Эй-Ти-Ви” или “Битлз”, или с Дэвидом Платцем из “Эссекс Мюзик”, который заявил, что примет приглашение войти в совет директоров “Северных песен”, если заявка “Битлз” будет успешной. Он опроверг оценки экспертов о том, что его предполагаемое сотрудничество с “Северными песнями” и “Эппл” может приносить компании “Эссекс” 500 000 фунтов стерлингов в год. Тем временем “Битлз”, как сообщается, спасли ведущую британскую андерграундную еженедельную газету, предоставив её издателям компенсацию в размере 2 000 фунтов стерлингов на случай любых возможных судебных исков».

Журнал “Биллборд” (24 мая 1969 года): «Лондон. Аллен Клейн назначен бизнес–менеджером “Битлз”. Хотя официального объявления о назначении сделано не было, известно, что Клейн подписал контракт на выполнение функций бизнес-менеджера “Битлз” сроком на один год. Также предполагается, что он будет получать 20% дохода от “Эппл Корпс” – организации, принадлежащей “Битлз”».

Газета “Нью Мюзикл Экспресс” (24 мая 1969 года): «“Невозможно быть вежливым, увольняя кого-то”, – ответил Пол Маккартни, когда его спросили о том, как в “Эппл” отреагировали на увольнение сотрудников.

Бизнес-менеджер “Битлз” Аллен Кляйн будет получать двадцать процентов доходов “Битлз” через “Эппл Корпс”, сообщается в статье американского журнала “Биллборд”.

На этой неделе “Эппл” объявила, что Кляйн официально назначен бизнес-менеджером “Битлз”.

Участники группы никак не прокомментировали сообщения из США».

Кен Макнаб (автор книги “И в конце концов”): «Аллен Кляйн управлял группой “Роллинг Стоунз”, поэтому Пол Маккартни пригласил на встречу Мика Джаггера, чтобы он поделился своим опытом работы с Алленом Кляйном. Но Мик Джаггер не ожидал, что Аллен Кляйн окажется в зале заседаний правления “Эппл”, и он уклонился от участия, просто сказав: “С Алленом Кляйном всё в порядке, если вам нравятся подобные вещи”. Маккартни был в курсе того, что Стоунзы узнали о том, что Кляйн зарегистрировал в Штатах группу под тем же названием, что и их британская компания “Нанкер Фелдж” (прим. – Нанкер Фелдж – коллективный псевдоним, использовавшийся в период с 1963 по 1965 год для нескольких композиций группы “Роллинг Стоунз”)».

Эндрю Луг Олдхэм (менеджер “Роллинг Стоунз” с 1963 по 1967 год): «Псевдоним “Нанкер Фелдж” использовался в основном для композиций, в основе которых были блюзовые стандарты 1950-х годов».

Билл Уаймен (бас-гитарист группы “Роллинг Стоунз”): «Когда мы записали песню “Под кайфом” (Stoned) для второй стороны сингла “Хочу быть твоим мужчиной” (I Wanna Be Your Man), Брайан [Джонс] предложил записать её авторство Нанкеру Фелджу (прим. – Джимми Фелдж – парень, деливший с молодыми Роллингами съёмную квартиру в начале их карьеры)».

Рой Карр (автор книги “Иллюстрированная книга записей ‘Роллинг Стоунз’”): «Ненкер – так называется гримаса, когда указательными пальцами кожа под глазами оттягивается вниз, а средними пальцами кончик носа задирается вверх. Фелдж – фамилия Джимми Фелджа, приятеля Стоунзов».

Билл Уаймен (бас-гитарист группы “Роллинг Стоунз”): «Гонорары за написание песен делили между собой все участники группы. Все песни, подписанные как “Нанкер-Фелдж” делились на 12 равных долей. Прибыль от песни соответственно составляла 12/12. А как её делить решали на общем собрании группы».

Кен Макнаб (автор книги “И в конце концов”): «Ни у кого не было причин сомневаться, что это не одна и та же компания. Но зарегистрированная в США “Нанкер Фелдж” фактически полностью принадлежала Кляйну, и таким образом, все гонорары “Стоунз” в США и издательские деньги оседали в кармане Кляйна, а “Стоунз”, по сути, были его сотрудниками.

Но когда Джаггер пришел в “Эппл”, он застал самого Кляйна в зале заседаний “Эппл” вместе со всеми четырьмя “Битлз”. Это была ловушка, устроенная Ленноном, чтобы помешать Маккартни и Джаггеру. Некоторые из тех, кто в то время вращался в кругу “Стоунз”, включая тогдашнюю подругу Джаггера Марианну Фейтфул, предложили необычное объяснение. Позже она предположила, что Джаггер бессовестно “подтасовал карты”, чтобы “Битлз” попали под контроль Кляйна, тем самым предоставив “Стоунз” потенциальный путь к высвобождению из его лап. По другим данным, несколько часов спустя Джаггер набрался смелости предупредить Леннона, чтобы тот избегал Кляйна. “С ним всё в порядке, но забрать деньги из его рук трудно”, – так говорят, предупредил он».

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Отчасти порочность Джона проявилась в той ужасной ситуации, когда Мик Джаггер решил прийти и рассказать Битлам, каким на самом деле был Кляйн. Он подошёл к Джону и сказал ему: “Прежде чем ты возьмешь на себя обязательства перед Кляйном, позволь мне рассказать тебе о своём опыте”. И я сказал Джону, что Мик придет и сделает это, что было очень разумным решением. Мик был очень умным человеком, и он был гораздо более ориентирован на бизнес, чем Джон или Пол. Мик собирался дать им дружеский совет: “Послушайте, прежде чем вы примете какое-либо решение, я должен рассказать вам, что со мной произошло”. Итак, Джон говорит Клейну, что приедет Мик, и когда Мик приехал, ему представили не только четырех “Битлз”, но и Кляйна. Поэтому Мик мало что мог сказать. Это был очень, очень странный поступок со стороны Джона».

Джон: «Одно время мы чуть было не перешли к Истманам, потому что, когда Пол познакомил меня с Джоном Истманом, я подумал: “Что ж, когда у тебя нет реальной альтернативы, ты хватаешься за всё, что есть”. Я бы сказал: “Да”, как я уже говорил: “Да, давайте запишем “Пусть будет так” (Let It Be). Мне нечего продюсировать, поэтому я займусь этим”, – и мы почти расстались с Истманом. Но затем [Ли] Истман совершил ошибку, отправив своего сына к нам, а не приехав сам, чтобы присмотреть за “Битлз”, проявив при этом некоторую сдержанность. Наконец, когда мы подошли к тому моменту, когда на сцене появился Аллен, Истманы запаниковали, но я всё ещё был открыт. Мне нравился Аллен, но я бы взял Истмана, если бы он стал кем-то иным, чем был на самом деле».

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Постоянной движущей силой в “Эппл” был Пол, и, следовательно, именно с Полом мы с Нилом [Аспиналом] имели дело. Я проводил там весь день. Нил приходил поздно утром, а Пол – почти каждый день. Поэтому, естественно, мы разговаривали с Полом. Он был самым надёжным в принятии решений. Он был самым традиционным в структурировании бизнеса. Ему понравилась идея, поэтому “Эппл” была построена по образу и подобию Пола. Случилось так, что, когда Джон проснулся, отчасти в результате подталкиваний Йоко, он обнаружил, что существует структура. Затем, когда он говорил, что хотел бы сделать это или хотел бы сделать то, мы отвечали: “Ну, это нельзя сделать, потому что у нас уже есть структура, она уже готова”. И это стало началом многих проблем, потому что появился Джон и сказал: “Я хочу чего-то другого”, а мы ответили: “Это уже сделано, вот как это делается”. И он возражал: “Что ж, мне это не нравится”, а мы отвечали: “Уже слишком поздно, тебе следовало прийти сюда раньше”».

Тони Брэмуэлл (с 1969 года исполнительный директор “Эппл Рекордз”): «Когда пришёл Аллен Кляйн, вся атмосфера сразу изменилась. Вы больше не могли просто так заходить в кабинеты и выходить из них. Двери были закрыты. Он очень строго следил за тем, когда кто-либо из нас лично общался с “Битлз”».

Журнал “Биллборд” (24 мая 1969 г.): «Аллен Кляйн назначен бизнес-менеджером “Битлз”. Хотя официального объявления о назначении сделано не было, известно, что Кляйн подписал контракт на выполнение функций бизнес-менеджера “Битлз” сроком на один год. Также предполагается, что он будет получать 20 процентов дохода от “Эппл Корп” – организации “Битлз”».

23 мая 1969 г.

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Объявлено, что Дик Джеймс продолжит исполнять обязанности директора компании “Северные песни”, а Чарльз Сильвер останется председателем правления. “Битлз” было предложено выдвинуть кандидатуру члена правления, но они отказались».

Хантер Дэвис (автор книги “Письма / Джон Леннон”): «Сингл с песней “Баллада о Джоне и Йоко” (The Ballad Of John And Yoko) будет выпущена 30 мая 1969 года. Она, однако, будет запрещена для эфира на некоторых американских и австралийских радиостанци­ях – упоминание в припеве Христа сочтут богохульством. Джон предвидел такую опасность. Он направил записку Тони Брэмуэллу – главе рекламной службы “Эппл”, в которой просил не обнародо­вать текст песни вплоть до официального издания».

Записка Тони Брэмуэллу, май 1969: «Тони, никакой предварительной рекламы для “Баллады о Джоне и Йоко” – особенно части с Христом – так что не надо, чтобы песня слишком много звучала, иначе народ напуга­ем, пусть сначала диск выйдет. Джон».

Хантер Дэвис (автор книги “Письма / Джон Леннон”): «Джон и Йоко, счастливые и безмятежные, активные и креативные, веселились, стремились делать добро на благо мира, хотели взлететь над унылой суетой беспокой­ного офиса “Эппл”».

Рисунок Джона и Йоко в облаках, май 1969 г.

Открытка, отправленная Полом 23 мая 1969 года из деревушки Моссан-лез-Альпий, расположенной рядом с Ле-Бо-де-Прованс, Франция.

Ринго: «Ещё одна забавная открытка от “сами-понимаете-от-кого”. Это старая открытка, полученная в то время, когда мы жили в доме, который я приобрёл, когда снимался в фильме “Чудотворец” с Питером Селлерсом. Мы прожили там недолго – всего девять месяцев или год. Для того времени это было слишком далеко от Лондона. Потом я продал его Стивену Стиллсу. Но отличный маленький рисунок – просто замечательный! Это 69–й год.

Пол всегда был мастером подписывать открытки. И все они знали, что я люблю получать открытки. Даже сейчас, когда люди говорят: “Я собираюсь туда-то и туда-то”, я всегда отвечаю: “Пришли мне открытку”. Мне нравится получать их, но сам не умею их подписывать».

22 мая 1969 г.

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «По итогам 1968 года композиция “Эй, Джуд” (Hey Jude) получила премию Айвора Новелло за самую продаваемую британскую песню, в то время как Джон и Пол также получили специальную награду за популярность песни “Простак на холме” (The Fool On The Hill)».

прим. – 14-я премия Айвора Новелло была учреждена при поддержке “Би-Би-Си” и вручалась Гильдией авторов песен Великобритании.

Заявление для прессы “Эппл Корпс”, 22 мая 1969 года: «Аллен Кляйн будет получать 20% доходов “Битлз” через “Эппл Корпс”. Кляйн официально назначен бизнес-менеджером “Битлз”».

Дерек Тейлор. Помоги. Синие злюки (прим. – персонаж мультфильма “Жёлтая подводная лодка”) напали на нас, они захватили наше шаткое положение, сорвали наши цветы и уничтожили наших воздушных змеев любви. Осаждённый Беркли.

прим. – 18 апреля андерграундная газета “Беркли Барб” опубликовала объявление, призывающее заинтересованных лиц принести строительные материалы на принадлежащий университету пустырь рядом с Хаст-стрит и Телеграф-авеню, чтобы построить общественный парк. Собралась большая толпа, чтобы создать “Народный парк”.

В начале мая администрация Калифорнийского университета в Беркли приняла решение вернуть землю, и 15 мая 250 сотрудников полиции Беркли и калифорнийского дорожного патруля были привлечены для обеспечения порядка. Место парка было расчищено бульдозерами и был возведён забор из металлической сетки. Когда начался монтаж ограждения, толпа из шести тысяч человек, собравшихся на площади Спроул Плаза неподалеку, направилась к парку. Полиция применила слезоточивый газ. Протестующие бросали камни и бутылки. Помощники шерифа начали стрелять, убив Джеймса Ректора.

Чтобы навести порядок, в тот вечер губернатор Калифорнии Рональд Рейган вызвал Национальную гвардию и дорожный патруль штата Калифорния.

15 мая 1969 года газета “Сан-Франциско Кроникл” процитировала слова Рейгана, сказанные им в тот день: “Если должно произойти кровопролитие, давайте покончим с этим”.

20 мая Национальная гвардия применили слезоточивый газ против мирной демонстрации на Спроул Плаза, что привело к многодневным беспорядкам и конфронтации между студентами и горожанами Беркли.

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Ринго, Морин, Питер Селлерс и компания прибыли в Нью-Йорк, а затем улетели на Багамы на двухнедельный отпуск, чтобы отпраздновать окончание съёмок».

Ринго и Аллен Кляйн.

21 мая 1969 г.

Хантер Дэвис (автор книги “Письма / Джон Леннон”): «Джон был пре­дельно лакони­чен, заполняя анкету для справочника “Кто есть Кто”: “Родился в 1940 году. Жил. Встретил Йоко и женился” (прим. – международная серия справочников “Кто есть кто” известных людей со всего мира, ежегодно издается с 1935 года)».

Анкета «Кто есть Кто», 21 мая 1969 г.

Открытка от Пола и Линды Ринго и Морин с подписью в виде ребуса: «Мы выражаем всем свою любовь».

20 мая 1969 г.

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Джон и Джордж встретились с Брюсом Ормродом в офисе акционерного банка “Ансбачер”».

19 мая 1969 г.

Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «В США поступил в продажу альбом Джеки Ломакса “Это то, чего ты хочешь?” (Is This What You Want?). Все треки, кроме третьего, были такими же, как и в британском релизе».

Питер Маккейб и Роберт Шонфилд (авторы книги “Сердцевина яблока”): «Предложение “Эй-Ти-Ви” должно было закончиться 2 мая, но ближе к этому сроку они получили только 45% акций “Северных песен”. Поэтому они объявили, что их предложение продлевается до 15 мая.

Май ушёл на лоббирование интересов различных сторон. Консорциум, представляющий собой объединение акционеров с разными интересами и стратегиями, начал распадаться – одних больше заинтересовало предложение “Битлз”, других – “Эй-Ти-Ви”. Некоторые участники устали от сложившейся ситуации и стали искать простое решение. Предложение “Эй-Ти-Ви” о продаже акций наличными, скажем, по 165 пенсов за акцию, могло бы изменить ситуацию, но финансовый директор “Эй-Ти-Ви” Джек Гилл упёрся и наотрез отказался от предложения Консорциума.

Затем Консорциум вступил в переговоры с акционерным банком “Генри Ансбачер энд Компани” о создании альянса с “Битлз”. В отсутствие “Битлз” или Аллена Кляйна Брюс Ормрод – член правления акционерного банка “Ансбачер” заключил сделку, согласно которой “Северные песни” будут управляться независимой командой менеджеров во главе с Дэвидом Платцем в качестве управляющего директора, без какого-либо прямого права голоса для “Битлз”. Затем это соглашение было представлено “Битлз”, но Джон Леннон заблокировал его».

Йен Гордон (представитель Консорциума): «Ормрод в тот момент делал всё возможное, чтобы протолкнуть это соглашение. На самом деле всё сводилось к тому, чтобы убедить Джона Леннона, который, безусловно, диктовал условия двум другим участникам группы. Позиция Пола была неясной. Он отрицал, что Кляйн представлял его интересы, но я думаю, что он согласился бы на эту сделку, потому что мы, казалось, были в хороших отношениях с его тестем, так что всё было бы в порядке. Затем Леннон стал откровенно чинить препятствия. Он неохотно согласился, что я мог бы стать членом правления, но он не понимал, почему “Битлз” должны утруждать себя приобретением компании, а потом слышать, что они не могут делать с ней всё, что им заблагорассудится. Он сказал, что предпочел бы оставить все как есть Грейду (прим. – глава “Ассошиэйтед Теливижн”), чем подчиняться таким указаниям. Вот тут-то мы все и остановились».

Питер Маккейб и Роберт Шонфилд (авторы книги “Сердцевина яблока”): «Во время этой встречи Джон, как известно, заявил: “Я не собираюсь терпеть, когда меня трахают мужчины в костюмах, просиживающие свои толстые задницы в Сити”.

Соглашение было так близко к подписанию, что пресс-релиз был готов к выпуску 14 мая, за день до истечения срока действия предложения “Эй-Ти-Ви”. В последний момент Консорциум снова обратился к “Эй-Ти-Ви” для проведения переговоров. Поначалу “Эй-Ти-Ви” не желала возобновлять переговоры, но в конце концов переговоры со всеми ключевыми членами Консорциума и клиентами привели к подписанию соглашения за 15 минут до истечения срока действия предложения “Битлз”, 19 мая.

Соглашение было заключено сроком на 12 месяцев, в котором указывалось, что: “Члены Консорциума обязуются, что в течение срока действия настоящего соглашения они будут использовать свои голоса таким образом, чтобы поддерживать в совете директоров ‘Северных песен’ достаточное количество кандидатов от ‘Эй-Ти-Ви’, чтобы обеспечить им большинство”, что фактически дало “Эй-Ти-Ви” контроль над “Северными песнями”.

В итоге “Битлз” остались должны акционерному банку “Ансбачер” пять тысяч фунтов стерлингов за свои услуги».

Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «Заявление Джона [“Я не собираюсь терпеть, когда меня трахают мужчины в костюмах”] поставило окончательную точку в победе “Эй-Ти-Ви”. Консорциум момен­тально перешел на их сторону и продал свои ак­ции. Лью Грейд победил. Так в результате несдержанности Леннона побе­да досталась “Эй-Ти-Ви”. 19 мая был подписан документ о передаче контрольного пакета акций “Эй-Ти-Ви”. Процедура оказалась долгой и закончилась лишь в октябре, но дело было сделано. Джону и Полу оставалось лишь отступить. Они потеряли своё дитя. В довершение всего “Эй-Ти-Ви” крупно им насолила, поставив Дика Джеймса во главе совета директоров. Джону и Полу достался лишь чек на 5 тысяч фунтов за услуги “Ансбачер”.

Отныне главная часть доходов от всех песен, написанных Ленноном и Маккартни, включая песню “Вчера” (Yesterday), и от всех, которые они напишут (если напишут) до 1973 года, должна была поступать Грей­ду».

Дерек Тейлор (пресс-агент “Эппл”): «В понедельник мы с Джоан устроили небольшую вечеринку на борту лайнера “Королева Елизавета II”».

18 мая 1969 г.

Дерек Тейлор (пресс-агент “Эппл”): «В воскресенье на море началась сильная качка. Питер Селлерс, Тони Палмер, [продюсер] Денис О’Делл, [режиссёр] Джо Макграт, Ринго, Морин, Джоан, я и Доминик – мы все по приглашению посетили офицерскую кают-компанию, чтобы познакомиться с офицерами лайнера. Эта каюта расположена на самом верху корабля, прямо на верхней палубе. Она качается, мы раскачиваемся и приходим к выводу, что подвержены морской болезни. Ринго выпил половину стакана пива и сказал: “До свидания, пока”. Все приняли таблетки от морской болезни. После этого нам стало лучше.

По нашему мнению, лайнер “Королева Елизавета II” – великолепный корабль. Мы позвонили Джону, и он спросил, есть ли качка? Ну, нет. На борту всего 620 человек, но он способен перевозить две тысячи или даже больше. Он будет заполнен при возвращении из Нью-Йорка. “КЕII” опережает своё время, поэтому разработчики утверждают, что он будет стареть с достоинством. Цель состояла в том, чтобы сделать это судно плавающим курортным отелем, который в состоянии конкурировать с другими грандиозными отелями. В “Кунарде” считают, что конкуренция идет не с воздушными перевозками, а с сушей.

На борту судна так много мест для танцев, что нужно быть в инвалидной коляске, чтобы оставаться без движения. Здесь очень много разных развлечений. В ночь на воскресенье мы снова плясали и очень много пили».

Пол и Хизер в один из дней в Ле-Бо-де-Прованс, Франция. Фото Линды Маккартни.

17 мая 1969 г.

Журнал “Кэшбокс” (17 мая 1969 года): «Дэвид Платц из “Эссекс Мюзик” стал новым “большим человеком” в “Эппл Корпс” – компании, принадлежащей “Битлз” и генеральным директором, руководящим их операцией по приобретению контрольного пакета акций компании “Северные песни” у “Ассошиэйтед Теливижн”. Он сообщил, что будет активно участвовать в наведении “порядка на предприятиях ‘Эппл’”, и, если заявка “Битлз” на “Северные песни” будет успешной, станет “экспертом в области музыкального издательства” и войдёт в обновленный совет директоров “Северных песен”. В обмен на свои услуги Платц получит 10% от годового оборота “Северных песен” и “Эппл”, что, по оценкам, принесет группе “Эссекс” дополнительный доход в размере 500 000 фунтов стерлингов. Платц – один из самых проницательных руководителей международных издательских компаний, и за последние десять лет он от имени “Эссекс” стоял у истоков всех направлений британской поп-музыки. Он руководит издательскими интересами группы “Роллинг Стоунз”, а также другими постоянными инвесторами. Платц совещался с “Битлз” и другими заинтересованными сторонами о стратегии борьбы за компанию “Северные песни” и укреплении финансового положения пошатнувшейся, но потенциально процветающей империи “Эппл”.

Бизнес-менеджер “Битлз” Аллен Кляйн сообщил, что он заложил 45 000 акций “Метро Голдвин Мэйер”, принадлежащих его компании “Эй-Би-Кей Компани”, в качестве залога по кредиту наличными в размере 1,5 миллиона фунтов стерлингов, который акционерный банк “Ансбачер” предоставил “Битлз” для обеспечения заявки на приобретение компании “Северные песни”. “Слейтер Уокер Инвестментс” – финансовый консультант институциональных акционеров компании “Северные песни”, таких как “Хэмброс”, “Говард энд Уиндхэм”, “И-Би-Оу-Эр” и “Инван Юнит Траст”, призвал их не принимать предложение “Эй-Ти-Ви” по цене 37 шиллингов и шесть пенсов за акцию, которое должно было завершиться 2 мая. Компания “Слейтер Уокер” никак не прокомментировала встречное предложение “Битлз” по цене 42 шиллинга и шесть пенсов за акцию. Организации, которые она консультирует, владеют примерно 14% голосующего капитала “Северных песен” и могут эффективно заблокировать сделку в борьбе за поглощение.

Компания “Уорнер Бразерс Рекордз” стала последним претендентом на долю в издательстве “Северные песни”, в котором Леннон-Маккартни доминируют в музыкальном каталоге.

Известно, что “Уорнер Бразерс 7” пытается получить 15% акций компании через “Атлантик Рекордз”. В настоящее время сами “Битлз” и “Ассошиэйтед Теливижн Корп” вовлечены в борьбу за получение контрольных долей в издательской деятельности. “Битлз” владеют примерно 33% акций, в то время как “Эй-Ти-Ви” владеет 35%.

Тем не менее, лондонский брокер “Говард энд Уиндхэм”, а также организации, контролирующие около половины акций “Северных песен”, как ожидается, встретятся с руководителями “Уорнер Бразерс 7” в Лондоне в конце недели, чтобы обсудить их интерес к “Северным песням” и компании “Говард энд Уиндхэм”, которые, как полагают, владеют 4% акций.

Официальный комментарий “Уорнер Бразерс 7” по этому поводу заключается в том, что “Атлантик” получила “запрос” о возможности заключения сделки. Ахмет Эртегун, президент “Атлантик”, сказал, что в ответ на это он запросил “факты, касающиеся статуса “Северных песен”, чтобы “Атлантик Рекордз” могла определить, в чём может заключаться их интерес, если таковой вообще может быть”.

Конкретные планы “Битлз” по приобретению акций состоят в том, чтобы получить еще 20% акций “Северных песен” через тендерное предложение наличными в размере 5,10 долларов. Предложение “Битлз” было сделано в ответ на тендерное предложение “Эй-Ти-Ви” о 4,44 доллара за акцию наличными и акциями.

Контроль над “Северными песнями” значительно усилился благодаря соглашению Леннона и Маккартни писать для компании не менее шести песен в год в течение следующих четырех лет».

Дерек Тейлор (пресс-агент “Эппл”): «На следующий день я встретился в коридоре с Ринго. Ясные глаза, свежий цвет лица, чертовски щегольски одетый, с фотоаппаратом на шее, собирающийся с Денисом О’Деллом и другими игроками, принять участие в азартной игре. Эта игра проходила каждый день в баре театра, в результате чего вы подсчитывали, насколько далеко вы продвинулись. Вы проигрываете, но вам нравится проигрывать.

Мы хорошо проводили время. Мы свыклись с отсутствием Джона, и я сфотографировал пустые кровати Джона и Йоко на тот случай, если они захотят использовать их в качестве обложки своего следующего альбома, который должен быть с названием “Джон и Йоко в плавании”, на котором не должно быть ничего, кроме звука плещущего моря.

В этот день Ринго и остальная часть команды встретились с капитаном.

Вечером появился первый признак того, что это больше плавание, нежели дрейф среди хилтоновской роскоши плавающего дворца удовольствий. Есть ещё и море, к которому не приспособлен наш обмен веществ в организме.

Мы были на дискотеке, и Ринго решил сделать первую в мире публичную демонстрацию нового альбома “Битлз”. Он принёс его и, к изумлению всех присутствующих, поставил на проигрыватель. Официанты во главе с человеком, который был так же стар, как Долговязый Джон Сильвер (прим. – пират, персонаж романа Роберта Льюиса Стивенсона “Остров сокровищ”), и не находящиеся в авангарде любителей поп-музыки, ворчали по поводу снижения уровня музыкальных произведений. А на расстоянии в сто ярдов его сверстники танцевали под “хоуки-коуки” (прим. – весёлый парный танец, популярный в 1940-е годы) и Гэя Гордонса. Ах, в те дни умели сочинять музыку».

Пол и Хизер в Ле-Бо-де-Прованс – живописной деревушке в Провансе, Франция. Фото Линды Маккартни.

Гвенола Габеллек (автор публикации “Пол и Линда – верные друзья ‘Боманьер’”, 2015): «Многие великие люди этого мира и международные звёзды останавливались в этом маленьком раю сдержанности, элегантности и утонченности. Пол Маккартни, кстати, не последний, кто регулярно посещал “Боманьер” (прим. – ресторан в Ле-Бо-де-Прованс).

“В первый раз он приехал с Линдой, которая уже хорошо знала наше заведение, – вспоминает владелец ресторана Жан-Андре Шарьяль. – Происходя из большой нью–йоркской семьи, которая много путешествовала, она узнала нас, когда побывала здесь со своими родителями”. Помимо красоты и безмятежности этого легендарного места, Пол с Линдой наслаждались кулинарными чудесами, приготовленными шеф–поваром, отмеченным двойной звездой».