29 августа 1962 г. (среда)
Бэрри Майлз: «Выступление группы «Битлз» в танцевальном зале «Цветочный» (Floral Hall Ballroom, Morecambe)».
Танцевальный зал «Цветочный».
Соглашение от 29 августа 1962 года между Дж.Фланнери, далее именуемым как «Организатор», с одной стороны, и Брайеном Эпстайном, эсквайр, именуемым далее как «Эстрадный артист», с другой стороны.
Стороны удостоверяют, что Организатор настоящим соглашением принимает на работу Эстрадного артиста и Эстрадный артист согласен выполнить эту работу, и быть представленным в действии как «Битлз» в танцевальном зале от этой даты и на период и за заработную плату, указанные в приложенном расписании, и при соблюдении условий, указанных в Приложении 1 обычной формы контракта, предусмотренной в решении г. А.Дж.Эштона от 22 сентября 1919 года.
График. Эстрадный артист соглашается выступить на одном вечернем концерте за заработную плату в размере 30 (тридцати) фунтов-стерлингов в субботу 24 ноября 1962 года, в «Ройял Лидо», Престэтине, Сев. Уэльс, который пройдет с 20-00 до 24-00. Эстрадный артист не будет выполнять более двух получасовых выступлений в двух отдельных сессиях.
Дополнительные условия. Указанный Эстрадный артист не будет появляться в радиусе десяти миль от места выступления в течение десяти недель.
Мы, нижеподписавшиеся, ознакомились с соглашением, графиком и дополнительными условиями, и согласились его придерживаться одинакого точно.
Подпись: Брайен Эпстайн.
Адрес: «Предприятия НЕМС лимитед», 12-14 Уайтчепел, Ливерпуль 1
(условная дата)
Синтия: «Следующие несколько недель Джон был полностью занят делами группы — концертами и подготовкой к записи пластинки. У меня оказалась в распоряжении куча времени, однако я чувствовала себя так плохо, что делать все равно ничего не могла. Каждое утро я, как по часам, бежала в ванную, не совладав с тошнотой, а потом плелась со стонами назад в комнату. Квартира Брайена имела один серьезный недостаток: спальня была отделена от остальных помещений, и проходить в нее нужно было через общий холл, куда выходили двери других жильцов дома. То есть, кто угодно мог зайти с улицы в нашу спальню либо в гостиную, если только обе двери не были заперты на ключ. Когда мы были вдвоем, мы их не запирали, но, оставаясь одна, я все-таки делала это ради своей же безопасности. Ужасно неудобно, особенно когда тебя постоянно тошнит и надо то и дело бегать в ванную.
Когда Джон находился дома, нам нравилось играть в мужа и жену. Он нежно заботился обо мне на всем протяжении беременности, дарил цветы и приносил в дом разного рода забавные вещицы. Однажды, вернувшись с выступления, он сказал: «А ну-ка, закройте глаза, миссис Леннон, у меня для вас сюрприз». Джон настоял на том, чтобы я ощупала его подарок вслепую, прежде чем увидеть его. Это всего-навсего был старенький кофейный столик, но Джон радовался так, будто приобрел его в универмаге «Хэрродз»: «Это просто фантастика, Син, правда? Наш первый кофейный столик. Посмотри, медная чеканка, ручной работы, и всего-то за пятерку!». Несмотря на некоторые сомнения, я, конечно, не могла не сдаться перед этим натиском восторга.
Еду в доме готовила всегда я: Джон понятия не имел, как это делается, да и я, надо сказать, была довольно беспомощной кухаркой. Мои кулинарные способности ограничивались приготовлением сосисок с картофельным пюре, бутербродов с сыром или нашего любимого блюда — риса с говядиной под соусом карри, — которое я покупала в виде полуфабриката, разогревала и подавала с нарезанными сверху дольками банана».