В Великобритании поступил в продажу альбом “Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера”

26 мая 1967 г.

Николас Шэффнер (автор книги «Британское вторжение»): «Когда «Пинк Флойд» получили от руководства «И-Эм-Ай» сигнальную копию «Сержанта Пеппера», то это послужило поводом для буйного празднества в доме Дженнера на Эдбрук-Роуд. Психоделический шедевр «Битлз» проигрывали снова и снова».

Дэвид Гилмор (группа «Пинк Флойд»): «Битлы больше всего повлияли на музыку своим духом экспериментаторства, практически насильно вытянули рок-н-ролл от примитивного танцевального уровня до раннего прогрессива».

Пол: «Когда мы записали “Сержанта Пеппера”, я привез его Дилану в отель “Мэйфейр” в Лондоне. Я будто собирался совершить паломничество. В дверях я столкнулся с Китом Ричардсом, мы поболтали, а потом пошли к Дилану. Всё это напоминало аудиенцию у Папы Римского. Помню, как я поставил ему кое-что из “Сержанта Пеппера”, и он сказал: “О, я понял: вы больше не хотите быть милашками”».

Джон Винер (автор книги «Вместе! Джон Леннон и его время»): «Появление «Сержанта Пеппера» стал вызовом для «Роллинг Стоунз», для Боба Дилана и для многих других поп-музыкантов. Когда «Сержант» был уже записан, «Роллинг Стоунз» только приступили к записи нового музыкального материала. Они работали в студии ещё три месяца, готовя к выпуску альбом, который должен был стать вровень с шедевром «Битлз». Однако работа была прервана судебным процессом: Мик Джеггер и Кейт Ричардс обвинялись в хранении наркотиков. За два дня до появления «Сержанта Пеппера» Джеггера признали виновным в хранении таблеток амфетамина и приговорили к шести месяцам тюрьмы. Ричардс получил год тюрьмы за то, что превратил свой дом в притон для курильщиков гашиша. Даже консервативная «Таймс» возражала против такого приговора в редакционной статье под заголовком “Так кто же все-таки виноват?”».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В Великобритании поступил в продажу альбом “Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера”».

Альбом поступил в продажу 26 мая 1967 года в Великобритании, на несколько дней раньше запланированной даты (2 июня альбом появится в продаже в США).

Тони Бэрроу (пресс-агент группы): «Конечный результат совпал по времени с так называемым «летом любви», и являлся необычным в музыкальном плане, прогрессивным в плане текстов и отважно экспериментальным. Стоимость изготовления тщательно проработанной обложки с её фотомонтажом и сувенирным вкладышем в пятьдесят раз превышала среднюю стоимость альбома «И-Эм-Ай» в том году».

Джордж Мартин (музыкальный продюсер «Битлз»): «Нам пришлось изобретать собственные приспособления. Словно какой-то неистовый дух импровизации реял над аппаратурой. И дело вовсе не в том, что Джон и Пол написали великолепные композиции, просто вдохновение одних воспламеняло других и наоборот. Пол всегда был более конкретным, чем Джон, когда говорил о своих замыслах. Джон мог часами рассуждать, какой эффект должна вызвать та или иная фраза, Пол же просто садился за инструмент и начинал плести кружево мелодий. Он спрашивал: «Ты вот это имел в виду? Нет? Тогда, может быть, так?», и продолжал работать до тех пор, пока не находил самое точное решение. Количественный вклад Джона в альбом был не таким уж большим, но, так сказать, качественно он был огромен. И Пол это понимал. В то время ребята вообще очень хорошо ладили. А мы все чувствовали, что участвуем в создании действительно чего-то великого».

Ринго: «Во время записи «Сержант Пеппер» я ощущал себя почти посторонним, потому что основное внимание уделялось струнным, духовым инструментам и оркестровым партиям. Все говорят, что этот альбом стал классикой, но я не считаю его своим любимым».

Пол: «Однажды нас обидели журналисты. Это было на пресс-конференции по поводу выхода альбома «Сержант Пеппер». Один из корреспондентов заявил: «Это лучший альбом Джорджа Мартина». Мы были просто шокированы. Мы не имели ничего против его помощи, это была большая помощь, но это не его альбом, общий, понимаете? Было просто обидно. Помог, да, но боже, если он получает похвалы за весь альбом».

Джордж Мартин (музыкальный продюсер «Битлз»): «Этот альбом перевел «Битлз» из разряда обычных рок-групп в разряд тех, кто внёс значительный вклад в историю исполнительского искусства. Это был поворотный момент – именно поворотный. Альбом мож­но считать водоразделом, после которого искусство звукозаписи из чего-то такого, что иногда производит прекрасные звуки, превратилось в вид искусства, прошедший испытание временем, – скульптура в музыке, если хотите».

Тони Бэрроу (пресс-агент группы): «Джон с Полом признали, что этот проект стал решающим моментом в карьере группы. Они сошли с проторенной дороги, чтобы сконцентрироваться на улучшении своих сочинительских способностей и техники звукозаписи. Для них величайшим вызовом было самоутверждение друг перед другом. Время простых песенок о любви прошло, когда они продемонстрировали это необычайно новаторским альбомом «Револьвер». Больше никаких «хочу держать тебя за руку», «она любит тебя» и «пожалуйста, доставь мне удовольствие». Теперь Маккартни и Леннону нужно было доказать, что «Револьвер» не был разовым событием. Как авторы песен они повзрослели, а группа в целом хотела показать своим конкурентам, начиная от «Бич Бойз» и заканчивая «Роллинг Стоунз», что они по-прежнему выше и лучше всех.

С моей точки зрения «Сержант Пеппер» стал грандиозной демонстрацией потакания музыкальным желаниям. Джордж Мартин признался мне, что это была самая потакающая вещь, которую он когда-либо записал с Битлами: «У нас была возможность записывать такого рода композиции лишь потому, что группа была настолько успешной, что никто в «И-Эм-Ай» не осмелился перечить тому, что мы делали».

Было использовано всё, чему Джордж Мартин научил их в отношении оркестровой музыки и студийного оборудования. Для того чтобы расширить диапазон своих гитар, клавишных и ударных, они привлекали духовые и струнные секции, а также применили новообретённые познания Джорджа Харрисона об индийских инструментах и ритмах».

Пол: «После того как запись альбома завершилась, я решил, что он получился замечательным. По-моему, это был грандиозный прорыв, я был очень доволен, потому что месяцем или двумя раньше в прессе и в музыкальных изданиях мелькали статьи: «Над чем работают «Битлз»? Похоже, они исчерпали себя». Поэтому было приятно выпустить такой альбом, как «Пеппер», и думать: «Да, исчерпали, как же! Ждите!» Было бы здорово увидеть их лица, когда альбом вышел. Всё это мне нравилось. Джон тоже был очень доволен этим альбомом. В него вошли наши лучшие композиции, a «День в жизни» стала просто классикой».

Ринго: «Сержант Пеппер» – наша величайшая работа. Она дала всем, в том числе и мне, возможность развивать свои музыкальные идеи и пробовать что-то новое. Джон с Полом, как обычно, писали песни дома или где-нибудь ещё, приносили их в студию и говорили: «Вот что у меня есть». Теперь они в основном писали каждый своё, но показывали отрывки и помогали друг другу, как и все мы. Быть группой хорошо, потому что мы использовали самую лучшую из идей – неважно, кому в голову она приходила. Никто не настаивал на своём, утверждая: «Нет, это моё!», не становился собственником. Мы выбирали только самое лучшее. Вот почему качество песен всегда оставалось высоким. Работа всегда непредсказуема, и это замечательно. Я постоянно находился в студии, следил, как продвигается работа, хотя участвовал в записи далеко не каждый день. Для всех остальных альбом был, конечно, вершиной, но я чувствовал себя скорее сессионным музыкантом.

Невозможно принизить значение «Сержанта Пеппера», но как музыкант, я предпочитаю «Револьвер» и «Белый альбом», потому что на них мы были музыкантами. Ощущение такое, как будто все излили своё безумие на «Сержанте Пеппере», так что он выполнил свою задачу».

Джордж: «Я думаю, что лучший материал был записан, когда мы перестали гастролировать, и проводили много времени в студии. Мы просто жили в студии. Во время записи происходило много новшеств. Я считаю, что это было лучшей музыкой.

Когда «Сержант Пеппер» был закончен, он мне понравился. Это была веха в истории музыки. Я знал, что публика воспримет его по-своему, и меня восхищала идея обложки. Там есть несколько хороших песен, но это не лучший наш альбом. Примерно половина композиций мне нравится, а остальные я просто не переношу. В песне «День из жизни» (A Day In The Life) есть большая партия оркестра и рояля, в «Люси в небе с алмазами» (Lucy In The Sky With Diamonds) мне нравилась сама мелодия. Но остальные песни были мало чем примечательны».

Джон: «Хорошие песни, но ничего сногсшибательного. Когда я слышу их по радио, они меня совершенно не тро­гают. Я ведь никогда не слушаю их основательно. Если бы кто-нибудь нападал на них, говорил, что они слабые, неинтересные, у меня, может, возникла бы на них какая-нибудь реакция. Мы наслушались своих песен, когда записывались. Сеанс закончен, и дело с концом.

Не выношу слушать те места, которые не получились. Есть те, которые мне не нравятся в «Люси в небе с алмазами». Кое-что не получилось в «Мистере Кайте».

Пожалуй, я потому так безразличен к нашей музыке, что другие принимают её слишком всерьез. В какой-то степени это приятно, но в основном, действует на нервы.

С альбомом «Сержант Пеппер» произошла та же история, что и с наши­ми прическами, или битловскими пид­жаками, или ботинками. «Пеппер» встал в один ряд со всем этим. Просто другой психоделический имидж, вот и всё. Наши прически и остроносые бо­тинки были одно время таким же символом, как сегодня штаны, усыпанные цветами. Автором наших пиджаков без воротников был Карден, и их носили все. Мы купили их в обычном магази­не. Так же, как потом армейские мундиры, которые мы надели позже. Армейские мунди­ры и до нас носили ре­бята с Кингз-Роуд, просто мы сделали их знаменитыми. Прически? Так ребята в моём колледже лет за десять до нас носили такие же. Мы просто сдела­ли их модными. Мы не делали ничего, что было бы для них неизвестным.

Все отличия «Пеппера» видны в сравнении с предыдущими работами. Неверно представлять себе это так: значит, приняли мы ЛСД и стали бренчать на гитарах…

В те дни отзывы об альбоме не имели особого значения – что сделано, то сделано. Это теперь я стал слишком чувствительным, каждую рецензию принимаю близко к сердцу. Но в те дни мы были слишком популярны, нас не смели критиковать. Я вообще не помню никаких рецензий. Мы так пресытились славой, что перестали читать газетные публикации. Я не обращал на них никакого внимания и ничего не читал про нас. Это было скучно.

Конечно, очень мило, что наши песни нравятся людям, но, когда они начинают «оценивать» их, искать глубинные откры­тия, делать из них Бог весть что, – это чушь собачья. Это дока­зывает только то, что мы всегда верно судили о большинстве видов так называемого искусства. Все это – дерьмо. Мы всегда ненавидели их писанину, они только делали вид, будто это страшно важно – вся их болтовня насчет Бетховена и балета. А теперь они принялись за нас. Смысла-то никакого. Нужно несколько человек, чтобы запустить машину, а потом они сами себя уговаривают, и обманывают, и убеждают, что это очень важно. Короче говоря, один большой обман – вот что это такое.

Мы тоже обман. Мы знаем, что обманываем людей, потому что они хотят быть обманутыми. Они предоставили нам сво­боду обманывать их. Давайте-ка вставим вам как следует, говорим мы, а они хватаются за голову и начинают размышлять. Уверен, что так поступают все художники, когда понимают, что всё это сплошной обман. Пикассо уж точно откалывает штуч­ки будь здоров. Держу пари, за последние восемь лет он так ржал, что живот надорвал. Всё это, вообще-то, печально. Когда мы не смеемся, это значит, что мы обманываем себя, принимаем себя всерьёз, начинаем думать, что имеем значение. Почему-то люди не хотят просто посмеяться. Если бы мы сознались, что сочиняя песню «Она покидает дом», на самом деле думали о бана­нах, никто бы нам не поверил. Они не хотят верить в такое.

Мысль о том, что, понимая всё это, мы всегда были правы, все годы, страшно угнетает. И Бетховен – обман, такой же, как и мы. Он просто делал свою работу, и всё.

Вопрос вот в чём: понимает ли Бетховен и люди подобного рода, что они обманщики? Или они действительно думают, что имеют значение? Вот, например, премьер-министр понимает, что он обыкновенный парень? Не знаю. Может, и он попадается на удочку всего этого притворства и перестает понимать, что он делает. Самое противное заключается в том, что послушаешь его, и вроде кажется: он-то всё понимает, а на самом деле ни черта не понимает.

Вокруг все думают, что «Битлз» понимают, что к чему. Ничего подобного. Мы просто делаем своё дело. Люди хотят понять, каков внутренний, настоящий смысл песни «Мистер Кайт». Да ника­кого. Я просто сочинил песню, и всё. Собрал в кучу много слов, а потом впихнул в них ещё много шума. Я не понимал эту песню, когда сочинял её. Я не верил в неё, когда мы её запи­сывали. Но никто в это не поверит. Они не хотят. Им всем обязательно надо, чтобы во всём был глубокий смысл».

Джереми Паскаль (автор книги «История рок-музыки»): «Альбом «Сержант Пеппер» был необычным во многих отношениях. Насколько сейчас известно, это была первая пластинка с текстами песен на конверте (раньше с издателем случился бы апоплексический удар, так как он получал большие доходы от продажи текстов песен). Кажется, это был первый диск с обложкой, раскрывавшейся как альбом, во всяком случае, один из первых, по крайней мере, в рок-музыке. Это был первый альбом с вкладками-вырезками. Впервые для дизайна обложки были приглашены настоящие художники (Питер Блейк и его жена). Конечно, это всё относится к внешним украшениям, но и они свидетельствовали о движении вперед, о передовом мышлении «Битлз».

«Сержанта Пеппера» критики сразу же назвали шедевром «Битлз». Безусловно, это один из величайших альбомов, которые когда-либо были созданы. Он явился гигантским рывком вперед в смысле техники исполнения, идейного замысла и тщательности отделки. Большинство критиков и наиболее сведущих комментаторов отдают пальму первенства «Сержанту Пепперу», считая его лучшим альбомом «Битлз». Хотя точнее его следовало бы отнести к шедевру техники звукозаписи того времени. Тогда он разрушил все существовавшие традиции: песня перетекала в песню, один образ переходил в другой, звуковые эффекты сливались с мелодией. На слушателя обрушивался шумовой вал новых звуков, новых эффектов, новых инструментов. Это было и есть выдающееся достижение. Но в первую очередь, это триумф техники – техники записи, техники сочинения, техники аранжировки.

Как отмечают критики сегодня, в «Сержанте Пеппере», в сущности, мало сердца, мало души. Он восхищает своей затейливостью, но редко затрагивает глубокие чувства, заставляя рыдать или смеяться. Тем не менее, «Сержант Пеппер» произвел в своё время колоссальный эффект. Никто ранее не замышлял такого грандиозного рок-проекта.

Альбом беспрецедентный. Странный альбом. Любопытная смесь простонародной искренности и мистицизма, традиционных форм и новаторских приемов, простых чувств и сложных каламбуров. Альбом веха».

Ринго: «Видимо, «Сержант Пеппер» отражал атмосферу того года, кроме того, он позволил многим забыть о прошлом и начать всё заново. Как только альбом вышел, он понравился слушателям. Это было что-то удивительное. Он понравился всем, все называли его настоящим шедевром. Впрочем, так оно и было. Пока мы работали над альбомом, люди думали, что Потрясающая четверка просто валяет дурака в студии. Как в фильмах, когда знаменитости в конце концов уединяются в студии и пишут грандиозные оперы, которые никто никогда не услышит. Но мы и вправду работали, создавали один из самых популярных альбомов за всю историю музыки».

Джереми Паскаль (автор книги «История рок-музыки»): «После альбома «Сержант Пеппер» всё решительным образом изменилось – и в самой группе, и в музыкальном мире. После «Сержанта Пеппера» рок уже никогда не был таким, как до него. Рок превратился в значительное явление и, что более важно, музыканты стали теперь иначе думать о себе. «Сержант Пеппер» сломал столько барьеров и указал на такое количество новых возможностей, что коренным образом изменил мышление рок-музыкантов, их мнение о себе и о своей музыке. К сожалению, это мнение частенько бывало преувеличенным».

Лемми Килмистер (лидер группы «Моторхед»): «В те времена самой впечатляющей группой, без сомнения, были «Битлз». Они были лучшей группой в мире. И уже никогда не будет ничего подобного «Битлз», и нужно было действительно быть там в то время, чтобы понять, о чём я говорю. Сегодня молодое поколение думает, что «Битлз» были всего лишь группой, но всё куда сложнее. Они были величайшим явлением во всем мире. Они изменили жизнь всех людей, даже политиков. Лондонская газета «Дейли Миррор» выделила целую страницу для того, чтобы день за днём рассказывать о том, что они делают. Только вообразите: большая национальная грёбаная газета каждый день посвящает страницу музыкальной группе! Их влияние было безграничным. «Битлз» совершили революцию в рок-н-ролле и превратились в законодателей мировой моды».

Синтия: «Самое лучшее, как мне кажется, в творчестве «Битлз» – это альбом «Сержант Пеппер». Это потрясающее крещендо того, что они сделали за годы совместной работы».

Джулия Бэрд (сестра Джона): «Мы были потрясены как все, кто слышал этот альбом. До сих пор он производит огромное впечатление. Это более чем незаурядное явление. Это сон, который им снился, разве не так? Им удалось перевести его в ноты и звуки, записать на пластинку. И это было гениально, разве нет?»

Тони Санчес (друг «Роллинг Стоунз»): «Мик Джаггер прекрасно понимал, что “Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера” делает все предыдущие записи как “Битлз”, так и “Роллинг Стоунз” устаревшими и вышед­шими из моды. “Это психоделика, понимаешь, – убеждал он Брайана Джонса. – Вскоре все начнут играть психоделику, и если мы не сделаем следующий альбом таким же, то безнадежно отста­нем. Никто больше не хочет слушать ритм-энд-блюз”. Брайану психоделика категорически не нравилась. Он настаивал, что группа должна придерживаться своей стези, продолжая играть старый добрый заводной рок-н-ролл, по которому сходят с ума слушатели всех стран мира. “Если Мику удастся настоять на такой записи, – раздра­женно заявил Брайан, – “Роллинг Стоунз” умрут”».

Пол: «Многие заинтересовались нашей работой. Мне всегда казалось, что «Стоунз» следуют по нашим стопам. Стоило нам сделать что-нибудь необычное, такое, как «Пеппер», как год спустя они выпустили свой альбом».

Кит Ричардс (группа «Роллинг Стоунз»): «Группа «Битлз» звучала великолепно, когда оставалась «Битлз», но в этой музыке было мало корней. Я думаю, они зашли слишком далеко. Почему мне это не нравится? В шестидесятых годах «Битлз» просто слишком увлеклись. Они забыли, что хотели сделать первоначально. Некоторые люди полагают, что это гениальный альбом, но на мой взгляд, это просто мешанина из мусора, что-то вроде нашего альбома «Сатанинских Величеств». Если вы можете заполнить его дерьмом, мы тоже в состоянии это сделать».

Пол: «Были и другие, которые записывали неплохие пластинки, но вряд ли кто-нибудь тогда так углубленно занимался текстами, звуком и аранжировкой, как это делали мы. Я часто повторял, что наибольшее влияние на нас оказал альбом «Любимые звуки» группы «Бич Бойз», многие свои мелодии я позаимствовал оттуда».

Брайан Уилсон (лидер группы «Бич Бойз»): «Ко­гда я услышал альбом «Сержант Пеппер», то понял, что «Битлз» нашли способ развернуть рок в другом направлении. Это заставило меня жутко нервничать. «Сержант Пеппер» – офигительная запись! Люди говорят, что на этом альбоме чувствуется влияние «Бич Бойз», но по мне, на «Сержанте Пеппере» нет ни единой нашей ноты! Может, мы и вдохновили их, да. Но точно не повлияли».

Кейт Эмерсон (группа «Найс»): «В то время люди любили экспериментировать со смешением стилей. «Битлз» экспериментировали с индийской музыкой, инкорпорируя её в рок-н-ролл. И я подумал – почему бы мне не заняться тем же самым с моей группой?»

Джон: «Если вдуматься, то у нас появился всего-навсего альбом «Сержант Пеппер», в который вошло несколько песен. Когда-то сама идея казалась нам замечательной, но теперь она ничего не значит».

Пол: «Настроение этого альбома – дух того времени, потому что мы сами находились под его влиянием. Мы не ставили задачи передать это настроение – так получилось, что мы изначально пребывали в нём. Не повлиял на нас и общий настрой; я пытался отталкиваться от более абстрактных вещей. Реальное настроение времени отражали скорее «Мув», «Статус Кво» и тому подобные группы. А вот авангард развивался вне рамок времени, и это, по-моему, и нашло свой выход в «Пеппере».

Люди менялись, и я могу сказать одно: мы не пытались передать эти перемены или начать меняться сами – мы просто были неотъемлемой частью происходящего. Как всегда. Я придерживаюсь того мнения, что «Битлз» были не лидерами поколения, а выразителями его интересов. Мы занимались только тем, чем занималась молодежь в художественных школах. Это было безумное время, теперь оно представляется мне чем-то вроде иного мира, существующего параллельно основному времени, благодаря которому мы оказались в некоей волшебной стране. На нас бархатная одежда из лоскутков, мы жжём благовонные палочки… Бац! И мы снова в привычном мире и вполне цивильно одеты».

Джереми Паскаль (автор книги «История рок-музыки»): «После того, как «Битлз» этим альбомом доказали свою божественность и дали миру первое истинное произведение искусства в стиле рок, рок-звёзды изменились. Они уже были не просто популярные исполнители. Теперь люди называли Эрика Клэптона «богом», обожествляли Дилана, возвели «Битлз», в особенности Леннона, на пьедестал. Вернее сказать, на алтарь. Остальные являлись полубогами или временными святыми.

Так или иначе, но «Сержант Пеппер» выстрелил так, что эхо разнеслось по всему свету. За один день он вновь зарядил ауру «Битлз» электрической силой Битломании, только отныне она приобрела психоделическую окраску. Этот альбом, став­ший памятником шестидесятым, так и искрится возбужде­нием целого поколения, которое было уверено в том, что держит весь мир в своих руках в промежутках между двумя «кислотными путешествиями». Помимо эзотерического зна­чения, которое придавали «Сержанту» хиппи, диск обязан своим успехом тому необъяснимому очарованию, благодаря которому некоторые из его песен никак не шли из головы у слушателей. В то лето «Сержант Пеппер» был всюду – и в домах, и на волнах всех радиостанций».

Пол: «Я устроил вечеринку в честь выхода альбома – она продолжалась весь уикенд. Помню, как я получал телеграммы: “Да здравствует Сержант Пеппер!” Люди приходили и говорили: “Классный альбом, дружище”».

Ричард Голдштейн, Газета «Нью-Йорк Таймс», 18 июня 1967: «Нам всё ещё нужны «Битлз», но… На свой новый альбом «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера» Битлы потратили беспрецедентные четыре месяца и сто тысяч долларов. Как будущие отцы творения, они внимательно следили за каждой стадией его созревания, потому что они уже не просто суперзвёзды. Провозглашенные основоположниками поп-авангарда, их стали боготворить как самых творческих представителей своего поколения. Необходимость создать сложноорганизованный, глубокомысленный и новаторский альбом, должно быть, была неимоверной. Поэтому они скрылись в электрические святыни своей студии звукозаписи, отказавшись от обожающей их публики и того визжащего вдохновения, которое она может дать.

На обложке своего альбома «Битлз» создали умопомрачительный коллаж из известных и малоизвестных людей, растений и даже экспонатов. Двенадцать новых композиций альбома продуманы так же тщательно, как и обложка. Звуковой ряд представляет собой смесь диссонанса и многогранности. Настроение мягкое, даже ностальгическое. Но, как и обложка, общий эффект перегружен деталями, он моднявен и перенасыщен.

Как чрезмерно опекаемый ребенок, «Сержант Пеппер» избалован. Он пропах валторнами и арфами, квартетами губных гармошек, упорядоченными звуками животных и оркестром из сорока одного человека. По крайней мере, на одном треке инструментов «Битлз» вообще не слышно. Иногда этот тщательно продуманный музыкальный ряд создает настроение. Тема «Сержанта Пеппера» дерзко-вульгарна и водевильна. «Она покидает дом» (She‘s Leaving Home) – мелодраматическая бытовая сага, растекается на облаке небесных струн. А в появившейся битловской традиции, Джордж Харрисон представляет свой последний экскурс в карри и карму под вызывающий аккомпанемент трёх тамбуров, дилрубы, таблы, ситара, арфы, трёх виолончелей и восьми скрипок.

Песня Харрисона «Внутри тебя вне тебя» (Within You Without You) – хорошее место для начала анализа «Сержанта Пеппера». Хотя это одна из самых сильных композиций, её недостатки типичны для альбома в целом. По сравнению с песней «Люблю тебя до…» (Love You To) (вклад Харрисона в альбом «Револьвер») эта мелодия показывает расширенное понимание индийских раг. Голос Харрисона, зависший между песней и молитвенным пением, растекается над мелодией как плавленый сыр. С ситаром и тампурой он достиг замечательного поп-синтеза. Поскольку мотив его раги является не просто украшением, а встроен в саму структуру песни, «Внутри тебя вне тебя» кажется цельной. Растянутой, но точно слаженной.

Какая жалость, что текст Харрисона уныл и скучен. Если «Люблю тебя до…» взорвалась страстным качеством сутры, то «Внутри тебя вне тебя» воскрешает те самые клише, которые «Битлз» сумели похоронить: «С нашей любовью мы могли бы спасти мир, если бы они только знали». Минорные гаммы Востока не сделают «Внутри тебя вне тебя» глубокомысленной.

Одержимость продюсированием в сочетании с удивительной халтурностью композиций пронизывает весь альбом. В «Сержанте Пеппере» нет ничего привлекательного. Нет ничего реального и нечего этим заморачиваться. Вульгарность Леннона всего лишь каприччио (прим. – музыкальное сочинение, в котором автор не подчиняется установившимся формам, а слагает его по своей фантазии) в композиции «Побывайте на бенефисе мистера Кайта!» (Being For The Benefit Of Mr Kite!). Стремительно прогрессирующая поп-величальная песнь Пола Маккартни стала просто вежливым прочувствованием. «Она покидает дом» сохраняет оркестровое величие «Элеонор Ригби» (Eleanor Rigby), но его структура слаба. История о провинциальной девице, которая уходит от гнетущей семейной жизни, оставляя дома рыдающих родителей, просто не может сравниться с величественными, головокружительными струнными. Если в «Элеонор Ригби» трагедия сжата до эмоционально-пронзительных деталей, «Она покидает дом» всего лишь скучное повествование, и не более того. К третьему удручающему прослушиванию всё это начинает звучать как безмерная наигранность.

Элементы бурлеска, безусловно, присутствуют в такой композиции, как «Когда мне будет шестьдесят четыре» (When I‘m Sixty–Four), которая ставит ключевой вопрос: «Буду ли я тебе ещё нужен, будешь ли ты меня кормить, когда мне будет шестьдесят четыре?» Но доминирующий тон не является насмешкой. Это фантазийная песня, наполненная внуками, садоводством и скромным коттеджем на острове Уайт. Битлы поют: «Будем экономить и копить деньги» с величайшим благоговением. Это странная сказка, странно грустная, потому что она так далека от реальной жизни её авторов. Но и здесь честное видение разрушается фоном, стремящимся его усилить.

«Люси в небе с алмазами» (Lucy In The Sky With Diamonds) – занятная диковинка, но не более того. Она пропитана реверберацией, эхом и другими студийными искажениями. Тон преобладает над смыслом, и мы теряемся в электронных блужданиях. Лучшие битловские мелодии просты, когда аккордовая последовательность мелодии сочетаются с колко-острым текстом. Даже их самые радикальные композиции сохраняют ощущение цельности.

Но впервые «Битлз» подарили нам альбом спецэффектов, ослепительных, но в конечном счете, жульнических. Впервые мы обнаруживаем не исследование, а консолидацию. Здесь ощущается примесь «Джефферсон Эйрплейн», лёгкое прикосновение вибраций «Бич Бойз» и интенсивная гимнастика от «Ху».

Один очевидный штрих оригинальности проявляется в структуре самого альбома. «Битлз» сократили интервалы между композициями, так что кажется, что одна песня переходит в другую. Это создает перспективу к появлению поп-симфонии или оратории с отдельными, но связанными между собой произведению. К сожалению, в размещении композиций нет явного тематического развития, за исключением эффектного сопоставления противоположных музыкальных стилей. В лучшем случае песни лишь отдаленно связаны между собой. Альбом «Сержант Пеппер» ценен, но лишен драгоценных камней.

Только композиция «День из жизни» (A Day In The Life) настолько далека от всего остального на альбоме, что её положение «постскриптума» более чем оправданно. Никакого позёрства, ни капли притворства, предельно серьёзная музыка, а от текста бегут мурашки по коже. В одной из самых важных своих композиций «Битлз» ухватили элемент современной жизни. И это по-настоящему исторический момент в поп-музыке».

Пол: «Как бы сильно меня не огорчала критика, я стараюсь рационально относиться к ней. Один музыкальный критик из «Нью-Йоркс Таймс» возненавидел «Пеппера» и нам пришлось пройти через это».

Ричард Голдштейн (музыкальный критик): «Я прекрасно помню, в каком ужасе был после прослушивания альбома. Для меня «Пеппер» казался переполненным какой-то безумной подростковой самовлюбленностью. Мне хотелось взять их [Битлз] за шкирку и хорошенько встряхнуть, чтобы привести в чувства, заставить их снова играть рок-н-ролл. Как будто они бы послушали меня! Мне казалось, что рецензия в могущественной «Таймс» заставит их признать ошибку и вернёт к песням вроде «Долговязая Салли» (Long Tall Sally). Мне никогда не был интересен некий пророческий аспект «Сержанта Пеппера» и его влияние на будущую музыку. Да, я был заинтересован в нарушении правил и создании чего-то нового, но то, что я услышал тогда – мне не понравилось. И сейчас, оглядываясь назад, я часто думаю об этом. Ну, что тут скажешь? Если вам не стыдно за то, что вы делали в молодости, то у вас её попросту не было».

Алан Уолш («Мелоди Мейкер»): «Не становится ли поп-музыка слишком умной, слишком сложной, слишком модной?»

Джефф Бек (группа «Ярбёрдз»): «Я не слушал эту пластинку и не собираюсь. Это не моя музыка, так что мне неинтересно».

Том Джонс: «У меня нет этого альбома и не собираюсь его покупать. Возможно, я слышал какие-то треки по радио, но даже не знал, что это они».

Пит Таунсенд (группа «Ху»): «Раньше я не встречал настолько разной реакции на эту пластинку. Она многих разочаровала, но для меня это просто фантастика!».

Телеграмма Джорджа Харрисона от 26 мая 1967 года, отправленная Бэрри Майлзу: «Майлз Я люблю тебя Прем и Ом = Джордж + кол 102 1 Прем и Ом (прим. – мантра ОМ – вечное, это вселенная, слог согласия, приводит в движение космическую жизненную силу (прану); Прем (Любовь) – любовное выражение Божественного; ОМ исходит от Према, который является Божественным; Любовь и её проявления идентичны, поэтому Прем и ОМ – одно и то же)».