28 августа 1964 г.
28 августа журнал «Лайф» поместил фотографию «Битлз» на обложку.
Тиренс Спенсер (фотограф): «[Когда я только начал работать с «Битлз»] С большой неохотой редактор выделил мне пару страниц. Но ближе к концу моего проекта он не только разместил самую большую в истории журнала статью о шоу-бизнесе – на целых восемь страниц, – но и поместил их фотографию на обложку».
Газета «Хай Пойнт Энтерпрайс», 28 августа 1964: «Было 2.55 утра, когда «Битлз» прибыли из Цинциннати».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Когда в 3.02 ночи самолет «Битлз» приземлился в аэропорту имени Кеннеди, их ждали 3000 поклонников».
Газета «Хай Пойнт Энтерпрайс», 28 августа 1964: «Несмотря на то, что они прибыли поздно ночью, в аэропорту Кеннеди их встретили три тысячи очень бойких подростков. Четверка спустилась по трапу к ожидающим лимузинам менее чем за две минуты. Полицейское ограждение не позволило поклонникам группы покинуть смотровую площадку, возвышающуюся на 9 метров над землей и удаленную на 60 метров от того места, где остановился чартерный самолет».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Возле отеля «Дельмонико» их ждали несколько сотен поклонников, хотя предполагалось, что их размещение было секретом».
Джуд Саузерленд Кесслер (автор книги «Она любит тебя (1963-1964)»): «Отель «Плаза» отказался принять их, помня то февральское безумие, но благодаря великодушному содействию Эда Салливана, отель «Дельмонико» любезно открыл перед ними свои двери.
Подъезжая к отелю, они услышали шум от сотен поклонников, столпившихся за полицейским ограждением, защищающим легендарный отель со стороны улицы.
В третьем лимузине находились Ларри Кейн, Крис Хатчинс и Айвор Дэвис. Они обменялись нервными взглядами, когда перед ними показался знаменитый тридцатидвухэтажный отель, огороженный со всех сторон от вездесущих подростков. В Денвере их машина была смята, и они трое едва избежали серьезных травм. Теперь они были настороженны. Ларри схватился за ручку двери. Хатчинс наклонился вперед, готовый броситься вперед.
Тем временем заместитель полицейского инспектора Томас Ренаган, глава управления Северного Манхэттена, был наготове и его план уже был в действии. Сотня офицеров (включая восемнадцать конных полицейских) были задействованы в оцеплении отеля. Еще одна группа из двенадцати сотрудников частной охранной фирмы была скрытно размещена внутри отеля. Были приняты все возможные меры предосторожности».
Газета «Хай Пойнт Энтерпрайс», 28 августа 1964: «Когда «Битлз» прибыли в отель на Парк-Авеню на Манхэттене, десятки фанатов прорвали полицейское ограждение и обрушились на четырех артистов, которые побежали в отель».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Когда «Битлз» проталкивались через полицейское ограждение, чтобы войти в отель, одной из поклонниц удалось сорвать с шеи Ринго медальон с изображением святого Христофора».
Газета «Хай Пойнт Энтерпрайс», 28 августа 1964: «На улице возле отеля у Ринго Старра порвали рубашку, и кто-то сорвал с цепочки на его шее медальон Святого Христофора».
Джуд Саузерленд Кесслер (автор книги «Она любит тебя (1963-1964)»): «Несмотря на все принятые меры предосторожности, заместитель полицейского инспектора Томас Ренаган не придал значения шестнадцатилетней Энджи Макговен и её трем подружкам, которые часами незаметно и терпеливо ждали в вестибюле «Дельмонико». В то время как полиция Нью-Йорка сфокусировала свое внимание на том, чтобы вытащить «четырех маленьких парней» (как Ренаган называл «Битлз») из их машины и без происшествий переместить в отель, они никак не ожидали «нападения» внутри ограждения и самой гостиницы. Однако неожиданности всегда следует ожидать в Нью-Йорке в разгар Битлмании. Неожиданно маленькая Энджи Макговен бросилась к Ринго и схватив его за лацкан и рубашку, попыталась поцеловать свою «любовь всей жизни».
Действуя быстро, охранник оттолкнул Энджи и её подруг от парней. Но стальная хватка Энджи не ослабла, и неожиданно она отпрянула прочь с клочком рубашки Ринго и медальоном святого Кристофера. Это был сувенир на всю жизнь! Сокровище, которое она покажет своим внукам со слезами гордости. Она ахнула от изумления.
Через миллисекунды «Битлз» исчезли, как всегда, волшебным образом. Энджи завизжала от восторга, и бросившись к поддерживающим её подружкам, тоже исчезала. Но в своих дрожащих руках она зжимала медальон святого Христофора Ринго! Это было просто чудо!»
Ринго в порванной рубашке демонстрирует цепочку, на которой висел медальон.
Газета «Хай Пойнт Энтерпрайс», 28 августа 1964: «Диск-жокей «Даблви-Эй-Би-Си» Брюс Морроу вел репортаж из отеля, и Старр вышел в эфир с сообщением: «Брюс, кто-то взял мой медальон. Он значит для меня больше, чем что-либо ещё. Он у меня с 10 лет». Тому, кто вернет медальон святого Христофора, покровителя путешественников, была обещана встреча с Ринго и его товарищами – Джоном Ленноном, Полом Маккартни и Джорджем Харрисоном. По сообщению радиостанции «Даблви-Эй-Би-Си», в студию позвонили 155 девушек, и каждая из них сказала, что этот медальон у неё».
Рик Скайлэр (программный директор радиостанции «Даблви-Эй-Би-Си»): «Какая-то девушка из толпы сорвала с Ринго медальон со святым Христофором, и мы передали в эфире обращение к ней. Ринго был очень огорчен этим случаем, и сказал, что не сможет без него выступить. По-видимому, он носил его с самого детства. Мы передали в эфире воззвание и, конечно же, девушка пришла на радиостанцию».
Газета «Хай Пойнт Энтерпрайс», 28 августа 1964: «Вскоре в студии появилась пятнадцатилетняя девушка, которая представилась как Энджи Макговен, и отдала медальон Брюсу Морроу. Каким образом медальон оказался у неё, не говорится. Ей пообещали встречу с четырьмя парнями из Ливерпуля».
Рик Скайлэр (программный директор радиостанции «Даблви-Эй-Би-Си»): «Но к этому времени ситуация стала настолько драматична, что мы задержали эту девушку, позвонили ей домой и попросили родителей разрешить оставить её у нас на всю ночь. Мы заперли её в отеле и всю ночь продолжали транслировать в эфире наше воззвание, хотя у нас уже была и девушка, и медальон».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «К утру возле отеля уже были тысячи поклонников».
Крис Хатчинз (журналист «Нью Мюзикл Экспресс»): «В отеле «Дельмонико», где мы остановились, уснуть было невозможно из-за толпы. Внизу на улице не менее трёх тысяч человек бдели и днем, и ночью, распевая битловские песни в промежутках между криками, которые возникали всякий раз, когда в каком-либо окне включался свет».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Поклонницы перевернули бетонную тумбу для цветов, стоящую у здания гостиницы».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Поклонницы пробовали всевозможные изощренные способы проникновения в отель: притворялись, что они там живут и доставляли поддельные посылки».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Возле отеля постоянно находились поклонники, крича каждый раз, когда кто-нибудь появлялся в каком-нибудь из окон отеля. У многих из них были с собой портативные радиоприемники, настроенные на станции, передающие музыку «Битлз». Полиция через мегафоны просила постояльцев гостиницы не подходить к окнам. Девушек удерживало полицейское ограждение, установленное на другой стороне Парк-Авеню, но любой, кто появлялся у окна, вызывал крики и хаос, и девушки выскакивали на улицу, мешая движению транспорта. Их подзуживали репортеры радиостанций, которые подносили к их лицам микрофоны и выкрикивали: «Отлично, пусть «Битлз» вас услышат!»
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Я жил на том же этаже, что и «Битлз». Когда я одернул занавески окна, три тысячи девушек за полицейскими заграждениями начали истерично кричать. Нью-Йорк был похож на город в осаде».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «В отеле Мэл заказал в номер для ребят жареную картошку, яйца, бекон, чай и тосты. «Люблю позавтракать», – сказал Ринго».
В хрустальном зале отеля «Дельмонико» состоялась пресс-конференция.
Крис Хатчинз (журналист «Нью Мюзикл Экспресс»): «На пресс-конференцию в отеле «Дельмонико» пришло более двухсот репортеров и теле- и радиожурналистов».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Во время пресс-конференции, на которой присутствовали некоторые из поклонников, один из репортеров сказал: «Некоторые из поклонников Лонг-Айленда, которые сейчас находятся толпе возле отеля, говорят, что станут поклонниками «Роллинг Стоунз», потому что вы не махали им из окон отеля». Кто-то из сопровождения «Битлз» пробурчал: «Если хотят уйти по этой причине, пусть», но Пол ответил: «Полиция нам запретила. Они сказали нам держаться подальше от окон. В конце концов, мы же не хотим портить отношения с начальником полиции».
Вопрос: Говорят, что «Битлз» – это угроза для общественной безопасности. Не могли бы вы дать мне какой-нибудь комментарий?
Джон: Ну, мы не хуже бомб, не так ли?
Вопрос: Не могли бы вы повторить вопрос?
М.К.: Говорят, что «Битлз» представляют собой угрозу общественной безопасности. Что «Битлз» думают по этому поводу?
Джон: Чепуха.
Пол: Чепуха.
Вопрос: Говорите громче.
Ринго: (кричит) Чепуха!!!
Вопрос: Какие различия вы видите между тем приемом, который вы получаете здесь, в этой стране и за рубежом?
Джон и Ринго: (вместе) Здесь просто больше людей.
Вопрос: Пол, нет никакой разницы?
Пол: Ну, немного более необузданно, потому что здесь людей больше.
Вопрос: Кто вам нравится в качестве президента?
Пол: Ринго – и Джонсон, как второй вариант.
(смех)
Вопрос: Если ваша слава пойдет на убыль, вы подстрижетесь?
Пол: Наши прически были такими ещё до того, как мы стали знамениты… это противоположность спаду? Положительная сторона? Знаете, мы не будем ничего менять.
Вопрос: Вы, парни, поселились в отеле «Дельмонико», потому что вам отказали в «Плазе»?
Пол: Я не знаю.
Вопрос: Если серьезно, как вы оцениваете оказываемый вам прием?
Пол: Мы не можем это объяснить, знаете. Мы…
Вопрос: Это продолжается уже несколько месяцев. У вас должны быть какие-то мысли о том, почему вы так нравитесь людям.
Пол: Нет, мы не знаем, правда. Не знаю.
Ринго: Мы не можем ответить. Никак.
Пол: Наверное, несколько причин.
Джон: В основном это музыка. Она на первом месте, а мы на втором.
Вопрос: Вы считаете, что это важнее, чем ваши личности и ваша…
Джон: Ну, я имею в виду, что люди услышали нас на пластинках до того, как увидели нас. Они видят вас после того, как выходит пластинка, понимаете.
Пол: И вообще, если бы мы делали очень плохие записи…
Корреспондент: (смеется)
Пол: … Я просто хочу сказать, что потому что вы, вероятно, думаете, что они все равно плохие. Но я имею в виду, что если бы мы записывали очень плохие пластинки, мы бы точно закончились.
Вопрос: Ранее уже задавался вопрос о том, намереваетесь ли вы оставить «Битлз ». В связи с этим возникает вопрос о том, что вы будете делать, когда день славы «Битлз» придет к концу. Вы написали книгу, которая стала довольно успешной. Вы собираетесь продолжать писать, к примеру?
Джон: Да, я все равно это делаю, знаете ли, знамениты ли мы или нет. Я делал это еще до того, как мы стали знаменитыми, поэтому я делаю это и после того, как мы стали знаменитыми.
Пол: Он делает это…
Вопрос: А как насчет остальных?
Пол: Ну, мы с Джоном, если он не будет писать слишком много, вероятно, будем продолжать сочинять песни. Потому что это… Знаете, мы не рассматриваем это как бизнес. Это в первую очередь увлечение, поэтому мы скорее всего продолжим.
Вопрос: А как насчет фильмов? У вас большой успех первого фильма.
Пол: Знаете, если у нас будет возможность снимать больше фильмов, и если люди все еще захотят увидеть нас в фильмах, то мы, вероятно, сделаем это, но у нас нет конкретных планов.
Вопрос: Что Битлы думают о купальниках без лифчика?
Пол: Мы носим такие уже много лет!
(смех)
Вопрос: Чувствует ли Джордж, что он не так популярен, как остальные?
Джон: Он вызвал большой бум в Швеции.
Джордж: Не совсем. И, знаете, меня это не особо беспокоило. Пока группа популярна.
Пол: В любом случае, он пользуется популярностью.
Вопрос: Некоторые из ваших наиболее активных поклонников говорят на улице, что они собираются переметнутся к «Роллинг Стоунз», потому что, как они говорят, «Битлз» не помахали из окна. Мне бы хотелось, чтобы вы это прокомментировали.
Джон: Ну, если они собираются уйти от нас только из-за этого, они с таким же успехом могут пойти нафиг, понимаете.
(смех и аплодисменты)
Пол: Нет, но как бы то ни было, нам сказали, как только мы приехали сюда вчера вечером, полиция, не смотрите в окно и не машите им. И если мы сделаем это, знаете, тогда придет шеф полиции и скажет (с американским акцентом): «Ну, мы закончили, мальчики!» и он уйдет, и не будет охранять нас, понимаете. Поэтому, мы ничего не можем с этим сделать.
Вопрос: Ваша слава выходит за пределы железного занавеса?
Пол: Не знаю.
Джон: Там об этом никогда не скажут.
(смех)
Вопрос: Многие люди продолжают задавать один и тот же вопрос: «Вам нравится Америка?»
«Битлз»: Да!
Джон: Мы бы сюда не приехали, если бы нам здесь не нравилось.
Ринго: Да, так и есть.
Вопрос: Что будут делать «Битлз» после того, как все это закончится?
Джон: (обращаясь к остальным) Они повторяют это каждые две минуты.
Ринго: Я не знаю, понимаете. Мы просто продолжаем и смотрим, что произойдет. Я ничего не планирую.
Вопрос: Ринго, говорят, что твой музыкальный вкус от рок-н-ролла до кантри-энд-вестерна, а распространяется ли он дальше?
Ринго: Нет.
(смех)
Пол: (обращаясь к Ринго) Фолк?
Ринго: (обращаясь к Полу) Ну, а это кантри-энд-вестерн?
Пол: (отвечая Ринго) Это не фолк.
Ринго: Ну, если посмотреть на это…
Вопрос: В фильме есть вешалки с надписью «Гостиничная корпорация Америки». Откуда они взялись?
Джон: Я их даже не видел.
Ринго: Реквизит. Мы такими не пользуемся.
Джон: (смеется) Я даже не заметил.
Вопрос: Полицейские в аэропорту были весьма обеспокоены некоторыми несусветными хулиганами, которые пытались проникнуть в толпу.
Пол: Это были мы!
(смех)
Вопрос: Они изъяли винтовку у одного из парней, а потом оказалось, что это был муляж. Но мне интересно, застрахованы ли вы, парни, и насколько трудно вам получить страховку, когда вы приезжаете в города, где вас, скорее всего, будет ждать целая толпа народу?
Пол: (шутливо) Интересы какой [страховой] компании вы представляете?
Ринго: Мы застрахованы.
Джон: Кто-то застраховал нас. Я не… нам ничего не известно об этом. Мы только подписали бумагу, вот и все.
Ринго: Кому нужна богатая мамочка?
(смех)
Вопрос: Чем Битлы планируют заняться в свободное время, пока они в Нью-Йорке?
Джон: Какое свободное время?
Вопрос: Что у вас запланировано на воскресенье?
Ринго: Воскресенье?
Джон: Не знаю.
Ринго: А где мы играем?
Вопрос: Я имею в виду, когда вы собираетесь уехать в Атлантик-Сити?
М.К.: Это большой секрет.
Джон: Это так?
Вопрос: Вы изменили свой стиль с тех пор, как начали выступать и сейчас? Играете так же, в том же духе…
Джон: По сути, мы играем одинаково, понимаете. Он немного меняется. Стиль во время записи меняется, понимаете, потому что …
Вопрос: Какое послание вы пытаетесь донести, если оно есть?
Джон: Мы не пытаемся донести какое-либо послание
Вопрос: Развлекаете?
Ринго: Да, мы просто играем, потому что нам это нравится.
Пол: Мы просто поем песни, знаете ли. Мы больше ничего не делаем. Не проповедуем и не делаем ничего, кроме этого.
Вопрос: Джордж, что ты собираешься заняться после того, как всё уляжется?
Джон: (удивленно обращаясь к остальным) Они говорят об этом каждые две минуты!
Джордж: Ну, как только что сказал Ринго, нас уже об этом спрашивали.
Ринго: (шутливо) Как только что сказал Джон. Не надо меня доставать.
Вопрос: «Битлз» были бы столь же успешными, если бы Ринго не заменил Пита Беста?
Джон: Наверное, нет… Мы могли бы преуспеть, понимаете. У нас были бы продажи. Не знаю. Нельзя сказать, понимаете.
Вопрос: Была ли какая-то часть фильма «Битлз» вами импровизирована?
Джон: Немного было. Но даже когда мы где-то импровизировали, нужно было сделать дублей одиннадцать, так что к тому времени, когда мы заканчивали, импровизации вообще уже не было, понимаете.
Вопрос: Что вы думаете о (кандидате в президенты) Барри Голдуотере?
Пол: Я не знаю о нем много, но я только что слышал, как он сказал, что экстремизм – это добродетель, и я просто подумал, что это немного безумно, знаете ли.
Вопрос: Джордж, тебе нравится «Дельмонико»?
Джордж: Кто? (смеется)
Вопрос: Один психиатр на одном из ваших концертов в Сиэтле сказал, что это влияет на детей. 14 000 детей, находящихся там, он назвал нездоровыми и сказал, что вы создаете невротический эффект. Как вы к этому относитесь?
Джон: Вероятно, именно он был нездоров, наблюдая за этим
(смех)
Вопрос: Джон, как бы ты описал себя одним словом?
Джон: Я не знаю.
Пол: Джон.
Джон: (хихикая) «Джон», да. Спасибо.
(смех)
Вопрос: Джордж, у вас накануне вечером на западном побережье был инцидент с фотографом. Считаете ли вы, что то безумие, которое окружает вашу жизнь, влияет на вашу сдержанность?
Джордж: Нет. В тот вечер я был в приподнятом настроении, и я просто подумал, что буду его крестить.
(смех)
М.С.: И одного из детей прямо здесь.
Вопрос: Ринго, тебе нравится, э-э-э… Я видел в журнале… Тебе нравится кидаться снежками?
Ринго: Ну, это была постановка, правда. Очень весело, впрочем.
Джон: Не разрушай его иллюзии, они ему нравятся!
Вопрос: Вы были в Диснейленде?
Джон: Нет. Я даже не знаю, где это.
М.С.: Последний вопрос.
Вопрос: Вы посетите Всемирную выставку? И как долго вы будете в Нью-Йорке?
Ринго: Мы не собираемся на Всемирную выставку, и мы здесь до воскресенья.
Вопрос: Вы приедете еще раз?
Джон: O, да. Мы вернемся.
М.С.: Они вернутся в Нью-Йорк, кажется, 20 сентября, на большое благотворительное шоу в театре «Парамаунт». Билеты очень дорогие… и все проданы.
Корреспондент: Как долго вы пробудете в Соединенных Штатах?
Джон: В общей сложности, думаю, дней тридцать.
Пол и Джон: (напевая) … тридцать дней.
Мисс Флорида Пэт Пирс, представитель павильона Флориды на международной выставке, подарила «Битлз» оранжевых дельфинов (прим. – в 1964 году в Нью-Йорке состоялась Всемирная выставка «Мир через взаимопонимание». На 650 акрах были представлены экспонаты со всего мира. Страны, города, корпорации и частные компании показали свои идеи и достижения более чем 50 миллионам посетителей. Наиболее представительным был павильон Америки).
С Мартой Крауфорд.
Рик Скайлэр (программный директор радиостанции «Даблви-Эй-Би-Си»): «Утром медальон был возвращен Ринго. Он снова мог играть, и это был волнительный момент для всех».
Кадры кинохроники, на которых Энджи Макговен возвращает Ринго украденный медальон.
Газета «Винздор Стар», 28 августа 1964: «Мисс Макговен встретилась с Ринго Старром, который в благодарность поцеловал её в щеку».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Девушка, которая украла медальон Ринго, Энджи Макговен, вернула её и позировала для фотографий, пока Ринго, а затем и Пол, поцеловали её в щеку».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Она чуть не потеряла сознание, когда Ринго поцеловал её».
Энджи Макговен целует Ринго во время интервью.
Медальон святого Христофора, сорванный с шеи Ринго Старра.
Ринго: «Он [медальон] очень маленький, но для меня много значит».
Газета «Винздор Стар», 28 августа 1964: «Ринго Старр, довольный, что ему вернули медальон, сказал: «Он у меня давно. Мне его подарила тетя. Он очень маленький, но для меня много значит».
Йорг Пиппер (автор книги «Фильмы и телехроника Битлз»): «Ринго получил его в подарок от тети на свой 21 день рождения».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Выступление на теннисном стадионе «Форест-Хилс», Нью-Йорк (Forest Hills Tennis Stadium, New York)».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Все 15 983 места на стадионе были распроданы, а дополнительные места продавались по 6,50 долларов, что в те дни было высокой ценой».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Вокруг сцены было установлено ограждение высотой два с половиной метра с колючей проволокой».
Газета «Винздор Стар», 28 августа 1964: «На стадионе дежурили около 200 полицейских, ещё 300 патрулировали снаружи. Рядом со стадионом стояли четыре машины скорой помощи, и были наготове пожарные шланги, чтобы подавить любые неуправляемые волнения».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Группа вылетела на стадион на вертолете».
«Нью-Йорк Эйрвейс» – вертолетная авиакомпания в районе Нью-Йорка, основанная в 1949 году как почтовая и грузовая компания.
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Мы отправились в Форест-Хилс на первый из двух концертов на теннисном стадионе. Я поехал на машине. «Битлз» отправились туда на вертолете, чтобы не попасть в пробку. Битлы умоляли, чтобы не лететь на вертолете, но полиция Нью-Йорка ответила, что вертолет был единственным средством, чтобы добраться до стадиона. Они опасаются, что лимузин с «Битлз» застрянет в тоннеле «Мидтаун» и не сможет добраться до теннисного стадиона «Форест-Хилс». Я уехал в лимузине на 60 минут раньше их и прибыл вовремя, успев посмотреть выступления разогревающих исполнителей».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «На лимузине они доехали до вертолетной площадки на Уолл-Стрит».
Джордж: «Группа «Райтес Бразерс» стояла на сцене и пела «Ты потеряла то чувство любви» (You’ve Lost That Loving Feeling), когда мы пролетали над ними в нашем летающем «чинуке». Люди повскакали с мест, указывая в небо, поднялся галдеж и крик, о музыкантах все забыли, и это их очень задело. Причем настолько, что они решили прервать турне. Это было праведное негодование братьев-праведников».
Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Во время выступления группы «Райтес Бразерс» над полем появился вертолет с «Битлз», и рокот пропеллера заглушил их музыку. После этого дуэт музыкантов решил покинуть турне. Шум аудитории был таким же оглушительным и в той же степени обидным. Всё время, что они были на сцене, поклонники кричали: «Мы хотим Битлз! Мы хотим Битлз!» В конце концов Бобби Хэтфилд и Билл Медли решили, что с них достаточно. Они подошли к Брайену Эпстейну и заявили: «Послушай, мы закончили. Нам это надоело. Нам платят больше на Западном побережье, где люди знают нашу музыку». В итоге Брайен освободил их от обязательств по контракту. Дуэт вернется в Калифорнию после еще одного концерта».
Билл Медли (участник группы «Райтес Бразерс»): «Пройдя три четверти пути, мы покинули турне «Битлз». Нам нужно было записываться для шоу «Вечеринка» (Shindig). Мы сказали об этом Брайену Эпстайну и Битлам, и они сказали: «Конечно, хорошо».
Бобби Хэтфилд (участник группы «Райтес Бразерс»): «И потом, нам просто не нравилось пытаться что-то спеть перед пятьюдесятью тысячами подростков, вопящими «Мы хотим Битлз». Мы пошли к Брайену Эпстайну, и он всё понял. Он сказал: «Я вас понимаю. Желаю вам, ребята, всего наилучшего. Удачи. Может быть, мы сможем еще с вами поработать в дальнейшем». И мы покинули турне».
Билл Медли (участник группы «Райтес Бразерс»): «В целом это турне не было для нас особо прибыльным. Семьсот пятьдесят долларов в неделю по сравнению с пятистами долларов за вечер, когда мы были дома в Лос-Анджелесе, и это турне определенно ничего не давало для нашей карьеры. Никто не хотел нас видеть, мы были просто в дороге. Мы не злились ни на кого, конечно, не на «Битлз», но это было для нас приемлемо. Тем не менее, оглядываясь назад, мы говорим себе: «Чувак, у нас было место в первом ряду истории. Это было довольно круто».
Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Когда [гастрольный менеджер] Боб Бонис перед началом концерта пришел на стадион, то он обнаружил, что организатор концерта Сид Бернстайн распорядился установить за кулисами всего лишь палатку, которая должна была стать раздевалкой «Битлз». В ней не было мебели, ничего. Боб сказал Сиду, что так не пойдет. «Мы должны быть там!» – сказал он, указывая в направлении теннисного клуба. Бернстайн ответил, что он боится, что из-за «Битлз» это место пострадает. «Сейчас уже слишком поздно, они в вертолете». «Нет, ещё не поздно, – возразил Бонис, вытаскивая свою рацию, – я позвоню им прямо сейчас и скажу, чтобы они возвращались туда, откуда начали полет, если вы не обеспечите им подходящую гардеробную». Встревоженный Бернстайн унёсся прочь. Когда в 8 вечера прибыл вертолет с «Битлз», Гардеробные комнаты ждали их внутри теннисного клуба».
Нат Вейс (адвокат, близкий друг Брайена Эпстайна): «Внутри вертолета было очень шумно. Звук двигателя и пропеллера были очень громкими, но, когда мы снизились примерно до 150 метров, крик толпы стал сильнее шума вертолета. У всех, должно быть, были фотокамеры с вспышкой, и когда мы снижались, все вспышки погасли, крики смолкли, как будто с небес спускались боги или НЛО. Это было очень сюрреалистично и потустороннее, и очень трогательно».
Крис Хатчинз (журналист «Нью Мюзикл Экспресс»): «Я летел над Нью-Йорком на вертолете вместе с «Битлз». Это был единственный способ, которым они могли попасть на стадион «Форест-Хиллз», потому что полиция не хотела брать на себя риск их проезда на машине. Тем не менее тысячи фанатов, которым не достались билеты на концерт, выстроились вдоль ожидаемого автомобильного маршрута. Затем под нами мы увидели стадион «Форест-Хиллз» в форме подковы, и даже в шумном вертолете услышали крики фанатов».
Альберт Голдман (автор книги «Жизни Джона Леннона»): «Во время первого летнего турне по Америке наиболее грандиозное впечатление осталось у «Битлз» от полета на вертолете к теннисному стадиону «Форест-Хилс». Когда вертолет начал снижаться, арена озарилась вспышками фотоаппаратов и стала похожа на гигантскую чашу, полную светлячков. «Они похожи на богов! – закричал Брайен Эпстайн своему приятелю Джеффри Эллису. – Завтра они смогут спуститься в Перу или в Индии!» Брайену бы следовало направить вместе с «Битлз» группу кинематографистов, наподобие того, как впоследствии «Ди-Оу-Эй» незабываемо засняли на пленку группу «Секс Пистолз» во время их шокирующего турне по Штатам».
Джоффри Эллис (друг Брайена Эпстайна): «Это было необыкновенно. Это на самом деле было похоже на схождение богов с небес».
Брюс Блау: «Я был там. Моя мать знала Рона Делсинера, который и дал нам билеты. Мне было шесть лет, и я запомнил только две вещи… их вертолет и всеобщий визг! (прим. – Рон Делсинер – нью-йоркский промоутер, организатор выступления «Битлз» на теннисном стадионе «Форест-Хилс»)».
Рон Делсинер (промоутер): «В 1964 году я работал на теннисном стадионе «Форест-Хилс». Это было одно из немногих мест на открытом воздухе в стране, не считая «Голливудской Чаши», и мы организовали первые два концерта «Битлз» в Нью-Йорке».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «За кулисами, перед их выходом на сцену, я увидел, как с ними встретился король свинга Бенни Гудман. Их встреча продлилась всего три минуты».
Ди-джей Мюррей К. представляет «Битлз».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Выступление «Битлз» перед 16 000 зрителей началось почти в 10 часов вечера».
Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Во время выступления Пол обратился к аудитории, сказав, что он хочет, чтобы они топали ногами. Это была достаточно необдуманная просьба, так как стадиону было более 40 лет, и вся старая шаткая деревянная конструкция стадиона содрогнулась от топанья разошедшейся толпы. Стадион в буквальном смысле был на грани разрушения».
Фото Кэйя Шумана.
Фото Арта Зелина.
Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «В какой-то момент одна девушка в блестящем ярком изумрудно-зеленом платье внезапно выбежала на теннисный корт и бросилась к сцене как спортсмен-барьерист на Олимпиаде, перепрыгивая через одни полицейские ограждения и обегая другие, в то время как несколько полицейских пытались её догнать.
Она достаточно близко приблизилась к сцене, чтобы «Битлз» смогли её заметить. В середине песни Джордж указал Джону и Полу на неё. Аудитория прониклась её энтузиазмом, и вся толпа начала её подбадривать, а когда в конце концов почти у самой сцены её схватили, толпа разразилась коллективным вздохом».
Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Второй девушке повезло больше, и ей удалось преодолеть весь путь до сцены. Похоже, она хотела забрать Джорджа себе домой. Она взобралась на сцену, подбежала к Джорджу и обняла его, повиснув на шее, в то время как он изо всех сил пытался играть».
Полиция пытается оторвать от Джорджа Харрисона поклонницу Мэри Смит. Фото Кэйя Шумана.
Майкл Перлман (foresthillsstadium.com): «Сцену со всех сторон окружали защитные деревянные барьеры, но этого оказалось недостаточно. Она появилась сзади, вышла на сцену и обняла Джорджа. Битлы перестали играть и удивленно смотрели на происходящее, пока не вмешалась полиция».
Мэри Смит: «Я должна была увидеться с Джорджем. Это всё очень сложно, но мне нужно было кое о чем с ним поговорить, и мне нужно было сделать всё возможное, чтобы его увидеть».
Крис Хатчинз (журналист «Нью Мюзикл Экспресс»): «Концерт на стадионе «Форест-Хиллз» стал просто диким. Десятки фанатов взяли штурмом сцену, и в какой-то момент Ринго был сбит со стула какой-то экзальтированной девушкой, которая перепрыгнула через полицию в шлемах, стоявших перед сценой. После этого Джон сказал: «Я смеялся и не мог остановиться. Они прыгали на сцену, и полицейские сражались с ними, в то время, когда мы играли. Когда мы пели «Она любит тебя» (She Loves You), на сцене было около пятнадцати полицейских».
Майкл Перлман (foresthillsstadium.com): «Семнадцатилетнему Аль Таралло из Йорктаун-Хайтс тоже удалось пробиться к сцене и позже он объяснил, что хотел показать Битлам живописную картину с их изображением».
Аль Таралло: «Мне нравятся эти парни, и когда я добрался до них, то спросил Джона, не будут они против, если поднимусь к ним. Он сказал, что так не думает, поэтому мне немного жаль, но не слишком».
Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «В целом во время этих гастролей такие моменты были редки, но, когда эти инциденты действительно имели место, для группы это становилось неожиданностью. Те, кому удавалось выскочить на сцену, быстро и бесцеремонно удалялись с неё легионом вездесущих полицейских».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «За кулисами возникла паника, когда Брайен решил, что им понадобится вертолет, чтобы скрыться от поклонников. Начались лихорадочные телефонные звонки, пока пилот не вернулся и не припарковал свою птичку».
Джоффри Эллис (друг Брайена Эпстайна): «После окончания выступления они снова поднялись в небо и исчезли. Это было очень необычно».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «В 22.45 «Битлз» вернулись в отель».
Пенни Брэндстеттер: «Мне было 16 лет. Я, и мои сестры – 21-летняя Линн и 5-летняя Дебби, зарегистрировались в отеле в номере 442. Деньги были выручены за продажи портретов Битлов, которые я рисовала последние несколько месяцев. Чтобы быть рядом с «Битлз» и иметь возможность покупать все их новейшие записи, я потратила 300 долларов.
Чтобы увидеть Потрясающую четверку, мы сняли номер за 48 долларов в день. Мы прождали весь день, но всё было напрасно. Трижды нас выпроваживали с шестого этажа отеля, где размещались Битлы. И трижды мы возвращались. Затем, примерно в 10.45 вечера, мы стояли возле лифта, когда «Битлз» вернулись с концерта в Форест-Хилс».
Дебби Брэндстеттер: «Я увидела Ринго, который шел первым, и сказала: «Добрый вечер, мистер Старр». Он посмотрел на меня и произнес: «Привет, милая девочка. Хочешь зайти в нашу комнату?» Затем он взял меня за руку. Я стала искать взглядом Пенни, но они сразу же закрыли за мной дверь. Я познакомилась с Джорджем, Джоном и Полом. Они все пожали мне руку и потрепали меня по голове. Они относились ко мне как к взрослой. Я сказал им, что моя сестра умирает от желания познакомиться с ними. Я сказала, что у неё есть несколько картин. Пенни заработала 400 долларов, продавая картины и эскизы, и хотела поехать в Лондон, чтобы увидеть их лично. Ринго сказал, что они хотели бы встретиться с Пенни, но хотят отдохнуть. Я была в комнате около пяти минут. Это было похоже на сон. Мне жаль Пенни. Но я никогда не забуду это».
Дерек Тейлор (пресс-агент группы): «Им нравился Нью-Йорк. Мы жили в отеле «Дельмонико» и летали вертолетом до большого теннисного стадиона «Форест-Хилс». Нью-Йоркские встречи были незабываемыми. Им нравился ажиотаж, огни города, темп жизни. По крайней мере, мне так казалась».
Из интервью Ларри Кейна с Джорджем Харрисоном, 28 августа 1964:
Ларри Кейн: Джордж, во время этих гастролей есть ли какое-то место, которое вам понравилось, где вы захотели бы жить, скажем, на пенсии, или жить постоянно? Какое-то любимое место в мире?
Джордж: Ну, должен признать, не думаю, что когда-либо смог бы жить где-либо, кроме Англии. Когда-то, скажем, два или три года назад, я думал, знаешь, типа, уехать из Англии и посмотреть, что получится. Но теперь, знаешь, мы уезжали так далеко и были во многих местах, и, знаешь, думаю, что Англия идеальна. Единственное, это погода, знаешь ли, не так хороша, как могла бы быть. Я не против иметь дома, скажем, в Калифорнии или Флориде, в жарком месте, но я не смогу жить там круглый год. Я бы сказал, скажем, около двух месяцев в году, я бы не возражал, но…
Ларри Кейн: Как в таком месте, как Майами?
Джордж: Да. Знаешь, в любом месте, где жарко, и, знаешь, где можно много поплавать, где все просто бездельничают. Мне это нравится. Но я думаю, знаешь, что всегда буду жить в Англии.
Дерек Тейлор (пресс-агент группы): «Вечером мне в номер позвонил какой-то сумасшедший с самым что ни на есть сильным ливерпульским акцентом и нечленораздельной речью. Было невозможно понять, кто это, хотя это мог быть только Нил, Битлы или Мэл. Никто другой в Нью-Йорке, кроме ещё меня, не мог говорить с таким акцентом.
В конце концов я вышел из номера с бутылкой коньяка «Курвуазье» в руке и столкнулся в коридоре с Эпстайном. Увидев меня, он помрачнел и нахмурился: «Ты заплатишь за эту бутылку, Дерек. Она будет за твой счет». Я вернулся в номер, чтобы выпроводить гостей и разобраться с непрекращающимися телефонными звонками».
Патти Бойд: «Во время последнего этапа своего марафонского американского турне, битлы повстречались в Нью-Йорке с Бобом Диланом».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Вечером группу в отеле посетил Боб Дилан в сопровождении своего дорожного менеджера и журналиста Эла Ароновича».
Ринго: «Боб был нашим кумиром. Я услышал о нем от Джона, который дал мне послушать его записи. Он был классным парнем, и песни его были замечательными, ритмичными, поэтичными и глубокими».
Пол: «Мы считали его своим кумиром. Еще в Ливерпуле мы видели первые программы телеканала «Гранада» о нью-йоркских поэтах-битниках, где он пел вместе с Алленом Гинсбергом. Мы любили его как поэта, у каждого из нас был его первый альбом, где на обложке он изображен в кепке с обвисшим козырьком. Уверен, поэтому и Леннон носил такую же. Джон особенно восхищался им».
Джон: «До этого я никогда так не радовался встрече с любым другим музыкантом. Полагаю, я бы чувствовал то же самое, если бы это был Элвис, но больше ни к кому другому. Когда мы встретили Дилана, мы легко с ним разговорились, что всех нас удивило. Битлмания – это то, что Дилан мог понять и почувствовать. Его опыт был подобен нашему, но сильно отличался. Он пытался объяснить, какими были его поклонники, как они себя вели. Затем мы поговорили о музыке, особенно о написании текстов, о том, с чего начинается новая песня, как возникает идея. Этот чувак – настоящий поэт. У него есть вдохновение. Это видно по тому, как он пишет. Вы не сможете исполнять песни Дилана, как он делает это на своих записях, если не будете верить в каждое слово».
Пит Хэмилл (журналист): «Так или иначе, с Диланом «Битлз» познакомились через общего друга, писателя Эла Ароновица, одного из первых журналистов, который начал писать о поп-музыке».
Джордж: «У нас был общий друг – Эл Ароновиц, с которым мы познакомились в 1963 году, когда он работал в «Сатэдэй Ивнинг Пост». Эл Ароновиц и Боб Дилан были из среды битников. Нам всегда нравились богема и битники. Мне они нравятся до сих пор, как любые незаурядные личности. В числе прочего Эл привозил записи «Битлз» и Боба Дилана в Россию и пытался вести там подрывную деятельность. Он был близок с Бобом, и вот как-то он позвонил нам и сказал, что Боб у него и что мы могли бы встретиться».
Эл Ароновиц (автор книги «Боб Дилан и Битлз»): «Без меня 60-е годы не были бы тем, чем они были. Будучи журналистом «Нью-Йорк Пост», затем «Сатэдэй Ивнинг Пост», а впоследствии обозревателем рубрики «Поп-сцена» в «Нью-Йорк Пост», я имел исключительный доступ к знаменитостям шоу-бизнеса. Я был делегирован газетой «Сатэдэй Ивнинг Пост» написать о «Битлз» во время их первой поездки в Америку. Как журналист, я производил впечатление очень безобидного человека, и это дало мне возможность сблизиться со знаменитостями, о которых я писал».
Роберт Фримен (фотограф): «Дилан обожал «Битлз» и организовал тайную встречу во время их турне».
Боб Дилан: «Как-то мы проезжали Колорадо. У нас было радио, и восемь из десяти исполняемых топ-песен были песнями «Битлз». Они делали такие вещи, которые никто не делал! Их аккорды были без всяких правил, но гармония была изумительной. Я храню это глубоко в душе, я действительно увлекся ими и был ими покорен. Вероятно, многие думали, что они еще сопляки в музыке, но они были на верном пути. Для меня было совершенно ясно, что они – сила! Я знал, что они укажут путь, по которому будет развиваться музыка. Я полагаю, что именно такими были «Битлз».
Пит Хэмилл (журналист): «Аронович с Диланом (настоящая фамилия Дилана – Циммерман) прибыли из Вудстока на синем фордовском пикапе, и их провели в частные владения Битлов».
Джордж: «Эл привел Боба к нам в отель».
Пол: «Боб появился однажды вечером, когда мы были в Нью-Йорке».
Патти Бойд: «Один их общий друг, Эл Ароновиц, который работал в «Сатэдэй Ивнинг Пост», привёл Дилана к ним в отель».
Пит Хэмилл (журналист): «Брайен, Нил, Мэл и все четверо «Битлз» только что отобедали в номере и сидели за столом, когда в дверях появился Дилан. Он был ниже ростом, чем предполагали ребята, у него был крючковатый нос и веселые глаза. После неуклюжего знакомства неловкое напряжение в комнате усилилось. У гостей вежливо поинтересовались, что они будут пить. «Какое-нибудь дешевое вино», – ответил Дилан. Битлы, заказавшие в номер все самое дорогое, могли предложить ему только дорогие напитки.
Когда «Битлз» предложили ему отведать таблеток, Дилан отказался и предложил попробовать что-нибудь «природное, зеленое, произрастающее из ласковой груди матери Земли».
Джон: «Боб Дилан впервые научил нас «курить» в 1964 году».
Пол: «Боб Дилан был тем, кто в Америке повернул нас к марихуане и открыл другой род чувственных переживаний, более свойственных джазовым музыкантам. Самое близкое к этому, из того, что мы слышали, была старая шутка об уборщице в «Хэммерсмит Одеон», которая сказала, что: «Рэй Чарльз – скупой ублюдок. Знаете, он видимо совсем не платит своим музыкантам. Вчера вечером двое из них делили одну сигарету на двоих». Мы решили, что это не для нас. А потом Боб пришел к нам в отель и сказал: «Вот, попробуйте это». Не знаю, нужно ли говорить об этом – неизвестно, рассказывал ли сам Боб о том, как он пристрастил «Битлз» к марихуане. Но это было клёво».
Джон: «С наркотиками мы были знакомы давно. Все джазовые музыканты употребляли их годами – об этом газеты писали еще в шестидесятых. В Ливерпуле курили марихуану, когда мы были еще детьми, хотя в то время я лично с ней не сталкивался. Там было много чернокожих с Ямайки, и раздобыть марихуану было несложно. Движение битников тогда только начиналось. Помню, один парень показал нам марихуану в Ливерпуле еще в 1960 году. Мы курили её, не зная, что это такое. Мы были пьяны».
Джордж: «[Тогда] впервые марихуану нам дал барабанщик из другой ливерпульской группы. По-настоящему мы попробовали её [марихуану] после возвращения из Гамбурга. Помню, мы курили её в гримерной во время концерта в Саутпорте (прим. – см. события 23 июля 1962 г). Все мы в тот вечер научились сворачивать популярные в то время косячки. Мы хотели проверить себя. Все твердили нам: «От этого ничего не случится». Есть такая старая шутка: на вечеринке два хиппи парят под потолком, и один говорит другому: «Не действует твое барахло, парень». (прим. – в Саутпорте «Битлз» выступали три раза: 22 и 29 января и 23 июля 1962 года, в клубе «Кингсвей»).
Пит Хэмилл (журналист): «Ребята признались ему, что никогда не пробовали марихуану (в Англии легче было достать гашиш, чем травку). «Мы никогда не курили марихуану», – ответил Эпстайн. Дилана это очень удивило. «А как же ваша песня? – где вы поете про то, чтобы заторчать?» – спросил он и пропел строчку из песни «Я хочу держать тебя за руку» (I Want To Hold Your Hand): «I get high! I get high! I get high!» (И когда я дотрагиваюсь до тебя, я воспаряюсь, я воспаряюсь). «Там другие слова!» – воскликнул Джон.
Джон объяснил, о чем на самом деле поется в песне, чем совершенно огорошил Дилана, поскольку тот ни разу еще не слышал, чтобы парень прятался от девушки, которая его заводит (На самом деле в песне вместо слов «I get high» — «Я торчу» поется «I got to hide» — «Мне надо спрятаться»). На это Дилан ответил ему, что пора бы уже меньше скрывать, а больше возвышаться».
Джон: «Боб Дилан услышал слова одной из наших записей: «I can’t hide» («я не могу скрывать свое чувство») – и понял их как «I get high» («Я под кайфом»). Ему показалось, что мы поем «I get high» в песне «Я хочу держать тебя за руку» (I Want To Hold Your Hand), тогда как мы пели «I can’t hide». Он пришел к нам с Элом Ароновицем и рассказал об этом. Мы смеялись от души. Фантастика! Он пришел и заявил: «Ребята, я достал отличную травку». Разве можно было не восхищаться таким парнем? Он думал, что мы сидим на наркотиках. Вообще, мы ему за многое благодарны».
Пит Хэмилл (журналист): «Двери закрыли на замки, полотенцами заткнули все щели, жалюзи опустили, и, наконец, тоскующему Дилану разрешили «забить первый косячок». Виктор Маймудес, высокий и тощий дорожный администратор Дилана, был естественно тем, кто доставал наркотики. В те дни это было самой важной обязанностью дорожных администраторов. Он передал Дилану сумку, который импульсивно начал скручивать первую самокрутку, просыпая довольно много травы в большую вазу с фруктами, стоявшую на сервировочном столике».
Эл Ароновиц, Боб Дилан и Виктор Маймудес.
Эл Ароновиц (автор книги «Боб Дилан и Битлз»): «Боб неустойчиво на весу, пытался кончиками пальцев одной руки достать из сумки травку, и затолкать ее в свернутый листок бумаги, который он удерживал другой рукой».
Пит Хэмилл (журналист): «Дилан передал тощую американскую самокрутку Ринго, который начал курить ее, не зная, что этикет курильщиков марихуаны требует, чтобы косячок передавался по кругу».
Ринго: «Тогда я впервые попробовал курить марихуану».
Пол: «Джордж Харрисон, Джон и я сидели в центральной комнате номера, гостиной, выпивая. Мы сидели там со своим виски с колой, и Дилан только что дал Ринго затянуться. Ринго вернулся назад, и мы спросили: «Ну, как оно?». Он ответил: «На меня стал давить потолок». Пошли и мы. Ничего себе! Повскакивали, «Боже! Сделаем это!». Мы бросились в заднюю комнату – первым Джон, потом мы с Джорджем, потом Брайен».
Эл Ароновиц (автор книги «Боб Дилан и Битлз»): «У каждого Битла и Брайена было по самокрутке, и мы все ими пыхтели».
Пол: «Мы все затянулись, и минут пять провели в ожидании. «Ничего не происходит. Тссс! Ничего не происходит! Вы чувствуете… цззз!», – и мы начали неудержимо гоготать.
Эл Ароновиц (автор книги «Боб Дилан и Битлз»): «Ринго заторчал и начал неудержимо смеяться».
Ринго: «И я смеялся, смеялся и смеялся».
Эл Ароновиц (автор книги «Боб Дилан и Битлз»): «Мы все смотрели на него, и один за другим тоже начали смеяться».
Джордж: «Мы быстро поладили, долго болтали и смеялись от души».
Джон: «Мы курили и смеялись всю ночь».
Пол: «И мне было очень смешно. Так и было! Битлы веселились, нам было очень весело. Я помню ходил по номеру, пытаясь убежать от всего этого, Джордж Харрисон шел за мной след в след, а я решил, что я его потерял, обернулся, и вот он в комнате со мной. Ох! Весело».
Джон: «На телефонные звонки отвечал он [Дилан]: «Битломания слушает». Это было так смешно!»
Пит Хэмилл (журналист): «Какое-то время все смеялись над Брайеном, все время повторявшим: «Я взлетел, я на потолке, я наверху на потолке…».
Эл Ароновиц (автор книги «Боб Дилан и Битлз»): «Брайену казалось, что он парил под потолком».
Пол: «В тот первый раз, я действительно воспарил. Это было настоящее открытие, что-то новенькое. Был я, Джордж и Брайен, такая небольшая группка. Мы смотрели на Брайена Эпстайна, у которого был небольшой окурок, самый крошечный маленький окурок, он был похож на бродягу, который курит собачий конец. И это было что-то по сравнению с имиджем Брайена… и мы понеслись. «Ай!». Смеясь над ним грёбаным смехом. Это было весело. Помню, Брайен смотрел на себя в зеркало и получал удовольствие от всего этого. Мы все были в истерике. Брайен показывал на себя пальцем и говорил: «Еврей!». И это было весело! Мы не могли поверить, что это было так забавно. Мне кажется, это было впервые, когда Брайен указал на себя и произнес «еврей».
Дерек Тейлор (пресс-агент группы): «Мне в номер поступил звонок от «Битлз», чтобы я к ним зашел. Один. Комната была довольно темной, освещенная только парой ламп и несколькими свечами. Атмосфера была душной и благоухала марихуаной. Эпстайн, пошатываясь, держал в руке цветок и был похож на сумасшедшего. Вокруг маленького стола мистической тройкой стояли гости. Бородатый и крупный Ароновиц, мой дорогой и прагматичный друг, все еще был в здравом уме, молчалив, неподвижен и улыбался лучезарной улыбкой. Угрюмый Маймудес – романтичная фигура в экзотической одежде. Между ними, худой и клювастый, с пристальным взглядом маленькой птички, стоял Боб Дилан. По кругу передавались странные тонкие сигаретки, и все выглядели очень весёлыми. Брайен подошел ко мне и сказал, что я должен попробовать эту замечательную штучку, от которой всё, по ощущению, уплывает вверх. Пол заключил меня в медвежьи объятия и сказал, что он «там». Там, повторил он, указывая на потолок. Джордж предложил мне покурить. Я отказался: «Не для меня, спасибо. Я лучше выпью». Мне было довольно тревожно, и я считал своим долгом оставаться в нормальном состоянии – что бы это ни значило на этом этапе моей жизни. Джордж сказал: «Мы забалдели», и до тех пор, пока я не ушел, быть может, минут через 15 минут, продолжалась эта дымная, мутная путаница странных высказываний: «балдежно, обсажно, отпадно». Всё это перемежалось более обычными восклицаниями: «невероятно, вот это да, фантастика, потрясно, клёво».
Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Битлы и Дилан пили вино и договаривались о более продолжительном вечере, когда они вернутся в Нью-Йорк в конце своего турне».
Ларри Кейн (журналист): «В тот вечер в их номере не было ни журналистов, ни фотографов. Никто из нас, путешествующих с «Битлз», даже не подозревал об этом. На следующий день и на протяжении всего тура даже не упоминалось об их экспериментах с каннабисом».
Пол: «Это была, в некотором роде, удачная находка».
Пит Хэмилл (журналист): «Когда дым рассеялся, они впустили официанта, чтобы он убрался в гостиной, и во всем, что он делал, находили повод для того, чтобы забиться в конвульсиях от смеха. Через несколько месяцев «давайте посмеемся» стало означать «давайте покурим травку».
Пол: «В тот вечер, когда мы познакомились, мы устроили сумасшедшую вечеринку. Я пришел к выводу, что наконец-то понял, в чем смысл жизни. Я твердил Мэлу: «Принеси мне карандаш и бумагу, я все понял». Но Мэл, который тоже был не в себе, долго не мог найти бумагу и карандаш. Наконец он раздобыл их где-то, и я написал «Послание Вселенной» и попросил: «Положи это к себе в карман». На следующее утро Мэл сказал: «Пол, хочешь взглянуть на это?» Там было написано: «Есть семь уровней». Возможно, всё это и не говорит ни о чем, но время мы провели отлично».
Джон: «Не помню, о чем мы говорили. Мы курили травку, пили вино, вели себя в стиле рок-н-ролла и сюрреализма и смеялись. Мы веселились».
Джордж: «Классная получилась вечеринка».
Патти Бойд: «Джордж был полон впечатлений. Они просмеялись всю ночь».
Пол: «Теперь наркотики стали такой серьезной угрозой, что писать о них очень трудно, я не хочу оказывать влияние на кого-либо – у меня у самого есть дети. Когда мы говорили о наркотиках, это было легкомысленно. Но тогда о марихуане и вине говорили почти так же, как о скотче и коке. Но в этом и есть правда».
Джон: «Когда я познакомился с Диланом, я был ошеломлен. В каком-то смысле я принадлежу к числу людей с психологией фанов. Я перестал быть фаном, когда у меня самого появились поклонники. Я никогда не собирал автографы и не занимался прочей чепухой. Но если кто-то мне нравился, то нравился по-настоящему».
Пол: «Думаю, наибольшее влияние на Дилана и Джона оказал Дилан Томас. Поэтому Боба и зовут не Боб Циммерман (его настоящая фамилия). Мы все любили Дилана Томаса, я много читал его. Думаю, Джон начал писать сам тоже благодаря ему, а то, что и Боб Дилан писал стихи, лишь прибавляло ему значимости в наших глазах. Джон сделал это задолго до того, как услышал о Бобе Дилане.
Такие вещи нас всегда интересовали. В нас было что-то от студентов. Мы высмеивали другие группы, которые ничем таким не интересовались. Однажды в Гамбурге мне в руки попала книга стихов Евтушенко. Мне прислала её подружка. Мы сидели в раздевалке, где все хранили саксофоны и аппаратуру. Мы ждали своего выхода, когда саксофонист из другой группы постучал и спросил разрешения войти. Мы сказали: «Входи! Входи!» Мы сидели в разных позах, а я читал: «Желтый цветок бездумно украшает зеленые ступени». А парень шел мимо нас чуть ли не на цыпочках: «Простите, я не хотел мешать…»
Дело в том, что книга стихов была для нас частью нашего окружения. Вот что все мы любили – искусство. Джон учился в колледже искусств. Мне в школе как-то достался маленький приз. Я никогда не был зубрилой, но иногда кое-что мне удавалось. В 1953 году был объявлен конкурс сочинений по случаю коронации. Всем детям Великобритании предложили написать сочинения о монархии, чтобы отпраздновать восшествие королевы на престол. И я получил приз – книгу по современному искусству. Уверен, все это нашло отражение в нашей музыке и в стихах, а также оказало влияние на то, что нас интересовали такие люди, как Дилан. Вот к чему все это привело».
Эл Ароновиц (автор книги «Боб Дилан и Битлз»): «Мне бы меньше всего хотелось думать, что меня запомнят лишь благодаря тому, что я свел Боба с Битлами. Но это был, безусловно, правильный поступок. Разве это не принесло пользу всему миру? В результате мы получили прекрасную музыку. Очарование «Битлз» — в их мелодиях, очарование Боба — в его поэзии. После того как произошла их встреча, песни «Битлз» стали более содержательными, а Дилан изобрел фолк-рок».
Патти Бойд: «Они [«Битлз»] были очень сильно взволнованы – Дилан являлся его [Джорджа] и моим идолом – и Джордж не мог дождаться, когда расскажет нам о нём, и как он познакомил их с марихуаной».
Джордж: «Это была настолько удивительная ночь, что когда на следующий день я проснулся, то подумал: «Что это было? Что произошло прошлой ночью?!» Я чувствовал себя прекрасно. Это была классная ночь».
Энди Бабюк (автор книги «Аппаратура Битлз»): «Каждый производитель гитар в мире хотел, чтобы их инструменты были в руках «Битлз». Одним из лидеров музыкальной индустрии в то время был «Фендер». Многие считают эту марку лучшей на рынке, и она занимает огромную долю на рынке. Многие профессиональные и непрофессиональные музыканты выбирают инструменты и усилители «Фендер». Но к середине 1964 года у «Фендера» возникла проблема. Самая знаменитая в мире группа не использовала никаких продуктов «Фендер». На волне битломании подростки хотели иметь такие же инструменты, на каких играли их герои – и это были инструменты не «Фендер». Деловым партнером [основателя фирмы] Лео Фендера и его совладельцем был Дон Рэндалл».
Дон Рэндалл: «Я понимал, что «Битлз» станут реальной силой в бизнесе, и я хотел их получить. Политика компании заключалась в том, что она не должна платить музыкантам за их выбор продукции «Фендер». Единственный раз, когда я попытался это сделать, было тогда, когда я по ошибке отправил нашего Джима Уильямса в Нью-Йорк, чтобы он поговорил с Брайеном Эпстайном на предмет того, сможем ли мы заинтересовать их использовать наше оборудование. Я понимал, что нарушаю наше правило, но это было необходимо. Мы были намерены обеспечить их всем тем оборудованием «Фендер», которое они захотят, но из этого ничего не вышло.
Джим так и не встретился с Эпстайном. Я полагаю, что он добрался до кого-то из их среднего звена, кто сказал, что мальчики добились успеха используя то оборудование, что у них есть, и они собираются и дальше его использовать. Они не видели никаких причин для изменения».
Энди Бабюк (автор книги «Аппаратура Битлз»): «Встреча должна была состояться в то время, когда группа была в Нью-Йорке 28 и 29 августа. По слухам Уильямс так нервничал, что решил выпить несколько коктейлей, чтобы успокоиться и это, скорее всего, и повлияло на то, что он не встретился с Эпстайном. Какова бы ни была причина, эмиссар «Фендера» так и не встретился с группой, и, возможно, сумел встретиться только с Нилом Аспиналом или Мэлом Эвансом».