31 марта 1969 г.
Джон: «В Париже разговоры о прекращении войны во Вьетнаме вели так же, как о выборе формы стола для переговоров. Эти разговоры продолжались месяцами. А мы достигли большего, проведя всего одну неделю в постели. Чего достигли? Одна старушка из Уигена или Халла прислала в “Дейли Миррор” письмо, в котором попросила почаще печатать на первой странице снимки нас с Йоко. Она сказала, что давным-давно уже так не смеялась. Это здорово, этого мы и добивались. Забавно, когда два человека, лежащих в постели в свой медовый месяц, целую неделю не сходят с первых страниц газет. Я не отказался бы даже умереть в роли шута. Мне не нужны эпитафии».
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «Постельная акция за мир, как рассказал мне позднее Джон, была не более, чем большим розыгрышем. “Ну, кто ещё мог бы проваляться в постели целую неделю, ничего не делая, и привлечь при этом такое внимание прессы, воспринимающей всё это всерьёз? Нас просто распирало со смеху – это было невероятно забавно. Запомни, Пит, – сказал он, и эти слова теперь преследуют меня, – тебя не могут убить за высказанные тобой мысли”».
Нико Костер (фотограф): «В конце недели мы сделали постер из моих фотографий и подарили его Джону и Йоко. Джон и Йоко были в восторге от нескольких фотографий, которые я им подарил. Они использовали их для буклета своего свадебного альбома, который оказался не самой лучшей записью».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «В этот день у Джона Леннона хорошее настроение, потому что он наконец-то может снять пижаму. Он устал от постоянных визитов. Он одевается, берет гитару, играет несколько простых аккордов и поёт “Прощай, Амстердам, прощай”.
Утром Джон получает известие из Лондона, что драматург Уильям Дуглас-Хоум, брат бывшего премьер-министра сэра Алека Дугласа-Хоума, предлагает ему стать членом общества почтенных джентльменов “Клуба путешественников”. Дуглас-Хоум сожалеет, что в течение прошлой недели Джону пришлось жить в Амстердаме в довольно некомфортных условиях, поэтому Джону будет приятно снова оказаться в элегантной обстановке. С сарказмом в голосе Джон говорит, что польщён, но поскольку членство в клубе не распространяется на Йоко, он отказывается от этой чести.
Незадолго до полудня Джон и Йоко покидают номер 902, снова в безукоризненно белом (за исключением черного пояса Джона). Горничная-португалка Мария де Соледас Алвеш немедленно приступает к работе. Она срывает со стены рисунки и бросает их в мусорное ведро. Она не понимает, что без особых усилий могла бы существенно увеличить свою пенсию.
Внизу Ханс Боскамп оплачивает счёт за их проживание из кошелька “Бовемы”. Звукозаписывающая компания считает это подходящим свадебным подарком. Хотя у этого есть и другая банальная причина: из-за финансового беспорядка в “Эппл” банковский счёт Джона был заблокирован. У звезды вообще нет с собой денег».
Хар Ван Фулпен (президент голландского клуба поклонников “Битлз”): «Они уехали, не заплатив по счетам. Согласно документальному фильму “В постели с Джоном и Йоко”, Джон и Йоко уехали, не оплатив свои счета. Должно быть, это правда, у королевы тоже никогда не бывает с собой денег, когда она отправляется куда-нибудь в гости. В итоге счета были оплачены Хансом Боскампом от имени звукозаписывающей компании. К настоящему времени мы знаем, что проживание в отеле “Хилтон” стоило 8 250,50 гульденов. Но расходов было больше. Ханс Боскамп также оплатил Джону и Йоко билеты на самолет до Вены, проживание в отеле “Захер”, пресс-конференцию и работу всей съёмочной группы, так что сумма затрат увеличилась до 17 760,50 гульденов. Заплатили ли “И-Эм-Ай”, “Эппл” или Джон Леннон, неизвестно. Но три месяца спустя, 27 июня, туристическое агентство “Магнит” отправило в компанию “Бовема” письмо с любезной, но настоятельной просьбой наконец-то оплатить счет в размере 5 147,00 гульденов за перелёт в Вену на имя мистера Дж. Леннона. Это порождает вполне определённые предположения».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Непосредственно перед отъездом Джон и Йоко дают короткую пресс-конференцию для нескольких журналистов. Ленноны рассказывают, что находиться в постели семь дней и ночей было довольно тяжело, несмотря на то, что это был роскошный номер с удобной кроватью, украшенный цветами. Это была “самая длинная пресс-конференция в истории”, когда в течение недели их окружал рой журналистов из Нидерландов, Великобритании, Германии, Чехословакии и Югославии. После семи дней, проведенных в постели, они жаждут настоящего отдыха. Джон даже осмеливается назвать неделю, проведенную в постели, “самой тяжелой работой, которую я когда-либо выполнял”.
“Мешкизм” означает тотальную коммуникацию без влияния внешнего вида людей. “Почему вас заметили в Амстердаме?” – спрашивает журналист. Леннон: “На самом деле ‘Хилтон’ был чем-то вроде мешка, в котором мы жили”.
Сегодня в программе Вена, которая, по словам Леннона, “довольно спокойное место”. Это тем более примечательно, что в тот вечер по австрийскому телевидению впервые показали фильм Леннона/Оно “Изнасилование”».
Джон Леннон и Йоко Оно покидают отель “Хилтон” в окружении охраны, фото Эрика Коха.
Рядом с Джоном Ганс Боскамп.
Мик Боскамп (сын голландского актёра Ганса Боскампа): «Всю неделю мой отец общался с прессой. И самое смешное, как сказал мой отец, это то, что ему всё это время приходилось находиться в номере, потому что их нельзя было оставить одних, так как они только что поженились!»
Ютта Нойман (заведующая телефонной станцией в отеле “Хилтон”): «Я была в вестибюле, когда они уезжали. Они показались мне милыми, обычными людьми. От коллег по отелю я никогда не слышала жалоб на них, но когда они уехали, мы почувствовали облегчение. Мы снова смогли нормально выполнять свою работу».
Велосипед “Прово” выносят из отеля, чтобы отправить его в Вену. Фото Эрика Коха.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Вместе с Хансом Боскампом пара садится в удлиненный “Мерседес 600” директора “Бовемы Гера” Оорда, который отвозит своих гостей в аэропорт “Схипхол”. Оорду больше нравится репертуар Веры Линн, и он имеет мало общего с новым поколением приверженцев поп-музыки, но он хорошо осведомлен о коммерческой ценности своих пассажиров. За “Мерседесом” следует такси с их багажом: одеждой, оставленной нетронутой в течение недели, и несколькими подарками, включая белый велосипед.
Один из сотрудников отеля забирает домой белого голубя мира. Минни Хонделинк, которая, будучи подругой Карела Хилле, регулярно приходила в номер Джона и Йоко (и устала от того, что Йоко постоянно повторяла “Я люблю тебя, Джон”), тоже разрешили взять что-нибудь из номера Джона. Она выбирает пудреницу. Поскольку Джон говорил, что ей не обязательно быть такой скромной, она также кладет в свою сумку лягушку из зелёной ткани.
Съёмочная заканчивает свою работу, поскольку важные гости покидают отель. За эти дни было сделано достаточно кадров для полнометражного документального фильма, тем более, что бюджет проекта не должен превышать 25 000 гульденов. Тем не менее Джон считает полезным, чтобы в ближайшие дни его поездку продолжили снимать, поэтому спрашивает кинооператора Мэта Ван Хенсбергена, не хочет ли он продолжить. “Конечно”. Именно поэтому съёмочная группа также отправляется в аэропорт “Схипхол”. Голландцы продолжат съёмки как в Вене, так и по возвращению в Лондон, пока британский профсоюз не начнет возражать, потому что иностранцы выполняют работу, которую могут выполнять и британцы».
В аэропорту “Схипхол”. Фото Йоста Эверса.
Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Последний день семидневной акции Джона и Йоко “в постели”. Джон и Йоко вылетели в Вену на мировую телевизионную премьеру фильма “Изнасилование”, который они спродюсировали».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Всю компанию беспрепятственно проводят через таможню. В самолёте Джон достает из папки на спинке сиденья открытку с изображением самолета. Он подписывает открытку для своего сына Джулиана, которого не видел уже полгода. На лицевой стороне он нацарапывает: “Привет, Джулиан”.
За несколько часов до приземления самолета в Вене администрация отеля “Захер” узнаёт, что двухместные апартаменты, забронированные австрийским телевидением, предназначены для Джона и Йоко Леннон. Следует ли им расстелить красную дорожку или поднять разводной мост? В конце концов телеканал сообщает руководству отеля, что отмена бронирования в последнюю минуту для четы Леннонов нанесет ущерб репутации отеля. Поэтому им остаётся только сделать глубокий вдох и постараться, чтобы появление артистов и запланированная пресс-конференция прошли как можно более гладко».
Отель “Захер”.
Отель “Захер” в 1975 году.
Альберт Голдман (автор книги “Жизни Джона Леннона”): «Остановившись в отеле “Захер” – элегантном отеле, расположенном за Оперным театром, Ленноны занялись подготовкой следующего рекламного трюка. Они начали с того, что развесили по малиновым стенам гостиной таблички с надписями: “постель”, “мир”, “тотальная коммуникация”, “оставайся в постели”, “отрасти волосы”, “это весна”, “я люблю Джона”, “я люблю Йоко”. Затем, когда в холле гостиницы собрались представители прессы, Джон и Йоко поднялись к себе в номер и сделали из белого постельного покрывала подобие большого мешка».
Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «В отеле “Захер” Джон и Йоко провели пресс-конференцию, находясь внутри белого мешка».
Джон: «Лучшее, что мы сделали вместе, была пресс-конференция в Вене. Когда по австрийскому телевидению показывали фильм Йоко “Изнасилование”, – они попросили нас снять этот фильм, – и мы поехали в Вену, чтобы посмотреть его.
Это было похоже на пресс-конференцию в отеле. Мы не пустили их в номер. Мы спустились на лифте в мешке, вошли, устроились поудобнее, и их всех провели внутрь. Это была очень странная ситуация, потому что они никогда раньше нас не видели и не слышали – Вена, довольно консервативное место. Несколько человек попросили нас: “Давайте, убирайте свой мешок”. А мы не хотели, чтобы они нас видели. Они все стояли в сторонке и спрашивали: “Это действительно Джон и Йоко?” и “Что на вас надето и зачем вы это делаете?” Мы ответили: “Это полное общение без предубеждений”. Это было просто здорово. Они попросили нас спеть, и мы спели несколько песен. Йоко спела японскую народную песню, очень красивую, просто очень искренне мы её исполнили. Но они нас так и не увидели».
Из интервью Дэвида Фроста с Джоном и Йоко 14 июня 1969 года:
Джон: Мы проводили пресс-конференцию в Вене, и они там довольно консервативные…
Дэвид Фрост: …и они все забрались в мешки?
Джон: …нет, это мы были в мешке в это время, и пресса пришла, ожидая что-то вроде: “Битл Джон и его знаменитая жена”. Мы находились в мешке, напевали и мурлыкали, а они всё время спрашивали: “Во что вы одеты?”. Они держали микрофоны у мешка, и спрашивали у него, как он себя чувствует, и доволен ли он пребыванием здесь, и на самом ли деле вы Джон Леннон и Йоко.
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «Мы просто обосрались со смеху, – рассказал мне потом Джон, – провозглашая “мешкизм” “новой формой общения”. – И все репортёры внимательно записывали всё это”».
Джон: «Если бы все работали, сидя в мешках, предубеждений не возникало бы. Пришлось бы судить о людях по их качествам, а не по внешности. Мы назвали это абсолютным общением, прямым общением. Это была замечательная пресс-конференция, все очень серьёзно беседовали с мешком. На следующий день в газетах появились заголовки и снимки, на которых был мешок и журналисты, беседующие с ним».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Йоко пытается наладить разговор, сказав: “Пожалуйста, задавайте любые вопросы”. После того, как раздаются первые вопросы на немецком, в действие вступает Ханс Боскамп. Он говорит, что, хотя Джон бывал в Гамбурге и поэтому немного понимает по-немецки, всё же будет более правильно, если вопросы будут задаваться на английском.
Хотят ли Ленноны выбраться из мешка? Нет, Ленноны этого не хотят, потому что это мероприятие в духе “мешкизма”. Один журналист утверждает, что это несколько старомодно. Леннон отвечает, что он не знал, что сидеть в мешке когда-либо было модно».
Джон: Да, мы можем выйти, но сейчас не будем этого делать.
Вопрос: Вам в мешке не душно?
Джон: Нет, всё хорошо.
Вопрос: Не хотите ли чего-нибудь выпить?
Джон: Нет, спасибо.
Вопрос: Вы откроетесь?
Джон: Нет.
Вопрос: Почему?
Джон: Потому что это “Мешочное событие”. Абсолютное средство общения.
Вопрос: Что это значит?
Джон: Это тотальная коммуникация.
Вопрос: Что за “тотальная коммуникация”? Это изобретение Джона Леннона и Йоко Оно, или же это…
Джон: Нет, нет. Она существует. Мы демонстрируем один из примеров тотальной коммуникации.
Вопрос: В мешке есть отверстия?
Джон: Отверстие чтобы забраться и выбраться.
Вопрос: Если бы вы могли изменить две черты на своём лице, что бы это было?
Джон: Не знаю, никогда об этом не задумывались.
Вопрос: Вы считаете себя красивым?
Джон: Вполне.
Вопрос: А ваша жена?
Джон: Она мне очень нравится.
Йоко: Спасибо.
Джон: Это другой порядок протеста, кстати.
Вопрос: За мир, или против.
Джон: За мир.
Вопрос: Вы знаете, что находитесь в “Городе любви”?
Джон: Да? Ну, прекрасно. (обращаясь к Йоко) Мы в “Городе любви”.
Йоко: О, это так прекрасно.
Вопрос: Какая была причина приехать в Вену?
Джон: Одна из причин – это фильм, который мы сняли. Его покажут сегодня вечером по телевидению в половине одиннадцатого или около того. И мы решили совместить частично рекламу этого фильма, и частично рекламируя мир из этого мешка.
Йоко: Это первое объявление мира “Мешкизма”.
Джон: Да.
Йоко: Мы решили сделать объявление о “Мешкизме” в Вене.
Джон: Потому что когда мы были в Амстердаме участвуя в “постельной акции”, в середине недели мы придумали это название, чтобы обозначить то, что мы делаем, чтобы облегчить нам и вам понимание того, что мы делаем, и назвали это “Мешкизмом”. То есть, если у нас есть что сказать, или у кого-то есть что сказать, они могут общаться, не смущаясь, какой цвет кожи, или какой длины ваши волосы, или сколько у вас прыщей.
Вопрос: Какой длины ваши волосы?
Джон: (шутливо) Ага! Вы должны догадаться! (смеётся) Это не важно. Только то, что я говорю, что мы здесь.
Йоко: Мы всё ещё можем общаться.
Вопрос: Вы не очень-то многословны.
Джон: Ну, вы задавайте вопросы, а я на них отвечу. Если вопросы будут банальные, то вы получите банальные ответы.
Вопрос: Вы выберетесь из мешка?
Джон: Не во время этой пресс-конференции, нет.
(смех)
Вопрос: Как вы можете доказать, что вы – Джон Леннон?
Джон: Я не сделаю этого. Я здесь для того, чтобы говорить о мире. И не важно, кто я.
Вопрос: Вы дух Джона Леннона?
Джон: Может быть.
(смех)
Вопрос: Вы бы вышли, если бы мы предложили вам торт “Захер”? (прим. – фирменный шоколадный торт отеля).
Джон: Мы не выйдем на конференции. Но потом выберемся за шоколадным тортом.
Вопрос: Хотите ли вы сделать какое-либо заявление о фильме, который будет демонстрироваться сегодня вечером по австрийскому телевидению? О чём он, и почему вы его сняли?
Йоко: Я думаю, что фильм сам всё объяснит. Полагаю, что это очень важно, что мы сейчас общаемся просто посредством слов. Между нами тотальная коммуникация, во время которой мы не задумываемся, как сказал Джон, о том, какие у вас лица, или какого вы придерживаетесь вкуса в одежде, и так далее. Обычно всё это вызывает беспокойство и блокирует разум людей, и они не могут полностью посвятить себя общению.
Вопрос: Если бы вы могли отправить в преисподнюю кого-нибудь из шоу-бизнеса, кто бы это мог быть?
Джон: Я никого бы не отправил туда по своей воле.
Вопрос: А невольно?
Джон: Не знаю.
Йоко: (хихикает)
Джон: Я никому не хочу этого.
Вопрос: Прокомментируйте заявление Ринго Старра, что вы никогда больше не появитесь перед аудиторией?
Джон: Все “Битлз” сделали это заявление два года назад, но я могу сказать, что предпочел бы, чтобы “Битлз” выбрались из своего мешка и отправились в ещё одно турне. Но я должен поговорить с Ринго об этом, и посмотреть на его отношение к этому. Мы его сделали два года назад, а потом несколько месяцев назад, по-моему, это было, вероятно, когда Ринго снимался в фильме, в то время как Джордж, Пол и я обсуждали, следует ли нам снова отправляться в турне. И вроде мы решили, что отправимся, если у нас сможет получиться превосходное выступление. Быть может, взять в дорогу “Эппл”, или что-то вроде этого. Полагаю, возможно, что между нами и Ринго отсутствовало взаимодействие, ну вот.
Вопрос: Разве только с Ринго отсутствовало взаимодействие?
Джон: Нет, он снимался в фильме. Он был в студии “Туикенхэм”, а мы просто занимались сведением. Мы просто болтали, просто так. Поэтому, когда они пришли к Ринго, он даже не знал о том разговоре, который у нас состоялся.
Вопрос: Вы зачали ребёнка в Амстердаме?
Джон: Не знаю, не думаю.
Вопрос: Если да, то как назовёте ребенка?
Джон: Не думали об имени. Знаете, всё это мероприятие в Амстердаме было шуткой.
Вопрос: Если это произойдет здесь, можно ли его назвать Веной?
Джон: О да, конечно.
Вопрос: В этом отеле ночевали члены императорской семьи Габсбургов.
Джон: Я польщён.
Вопрос: Вы когда-нибудь слушали венскую музыку?
Джон: Я слышал вальс раньше, но кто этого не слышал?
Вопрос: Разве вы не хотите пойти туда, где исполняют венские вальсы?
Джон: Ну, для этого много лет назад изобрели радио.
Вопрос: Правда ли, что однажды вы сказали, что выступили бы в Вене бесплатно, если бы это был оперный театр?
Джон: Нет, я такого не говорил. Я никогда не говорил, что выступлю бесплатно где-либо вообще.
Вопрос: Неужели деньги так важны?
Джон: “Битлз” часто играли в благотворительных целях.
Вопрос: Могли бы вы выступить бесплатно?
Джон: Это зависит от того, что это будет. У “Битлз” было много благотворительных выступлений. Я выступал бесплатно за мир в амстердамском отеле в течение семи дней.
Вопрос: Там был мир только в номере, но не снаружи.
Джон: Мир был в нашем сознании, на самом деле. Я имею в виду, что мы провели семидневную пресс-конференцию за мир, ради которой пожертвовали одну неделю из нашего двухнедельного праздника за мир во всём мире. Сейчас многие скептики говорят: “Ой, это же легко, провести семь дней в постели”. Но я бы хотел, чтобы некоторые из них попробовали это сделать, и говорили бы о мире в течение семи дней. Всё, что мы говорим – это, дайте миру шанс.
Вопрос: Не могли бы вы предоставить мне пример того, изменили ли вы что-нибудь своей акцией?
Джон: Я не могу дать вам конкретный пример, за исключением нескольких хороших мультфильмов, которые были следствием этого, и несколько хороших откликов в письмах читателей в Англии, из тех, что я знаю. Одна пожилая женщина сказала, что в жизни своей так не смеялась. Если самое меньшее, что мы можем сделать, это вызвать у кого-то смех, то мы готовы быть всемирными клоунами, потому что считаем, что это немного серьёзно на данный момент, и несколько интеллектуально. Это меньшее, что мы можем сделать, потому что все говорят о мире, но никто ничего не делает на этот счет мирным способом. Если вы пожертвуете своим праздником, вместо того чтобы просто спасть со своей женой и хихикать, то cможете этим чего-то добиться.
Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Это событие получило всемирное освещение, чего не смогла бы сделать обычная пресс-конференция, несмотря на то что никто не был уверен, что это действительно были они».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Вернувшись в свой номер, Джон и Йоко берут в руки “Дейли Миррор” со статьей Дональда Зека. Статья на целую страницу выдержана в ещё более критическом тоне, чем была атмосфера в гостиничном номере двумя днями ранее. В статье Зек на фотографии, сидящий на кровати рядом с Джоном и Йоко, пишет, что это было как выбор между тем, чтобы удобрить кусты роз конским навозом или отправиться на “последнюю фазу супружеской бессмыслицы” Леннона и Оно в амстердамский отель “Хилтон”. В конце концов он решил отправиться на это “шоу волосатых шуток”, надеясь, что это как-то связано с приближающимся Днём дураков 1 апреля. Этот выбор ни в коем случае не означает, что удобрение его роз было бы менее важным.
В статье Зек напоминает своим читателям о странной озабоченности Йоко человеческими ягодицами в фильме “Задницы”, где Оно показывает ягодицы некоторого количества представителей “свингующего Лондона”, и о “отталкивающей” фотографии обнаженной пары на обложке альбома “Два девственника”.
Знаменитый журналист из шоу-бизнеса признаётся, что, увидев их двоих в мешке на сцене Королевского Альберт-холла, он с трудом подавил желание завязать мешок потуже и сбросить сумасшедшую “девушку-гейшу” и волосатого “Святого Джо” в реку Грейт-Уз. Для Йоко он придумал прозвища “та девушка из Токио” и “Мадам Баттерфляй”.
В статье говорилось, что, когда Зек вошёл в гостиничный номер, запах козьего молока и испорченных овощей поднял ему настроение. Он подумал, что это была “насмешливая парочка, когда они сидели, скрестив ноги, на амстердамской кровати”. Он увидел, как Йоко листает библейскую книгу Бытия (“и они оба были голые, мужчина и женщина, и не знали стыда”), а Джон ковыряется в пальцах ног. Однако на Зека произвело впечатление то, как эта пара стала единым целым. Циничный журналист представил, “как на необитаемом острове они с любовью выдергивают насекомых из волос друг друга, посылая вибрации мира во все четыре стороны света”.
Перед камерой Мэта Ван Хенсбергена Джон читает последний абзац статьи, в котором Дональд Зек обвиняет его в том, что он организовал всю эту акцию в Амстердаме, чтобы пополнить свой банковский счёт. Джон зол и возмущён. Если он пришел к такому выводу, то Зек ещё хуже, чем он думал.
“Нет другого способа заработать деньги, кроме как находиться в постели? Мне не нужно ехать в Амстердам, чтобы заработать денег, как это приходится делать некоторым. Я пригласил его остаться на ужин по доброте душевной, потому что знаю, что ему нравится находиться среди звёзд. Для нашего первого интервью с ‘Битлз’ нам пришлось пойти в дом этого великого человека, потому что он ещё не считал нас настолько важными, чтобы самому прийти к нам. Первое, что он сделал, это показал нам диван, на котором сидела Мэрилин Монро, или, может быть, Диана Дорс, или какая-то другая кинозвезда, от которой он был без ума. Он всё время рассказывал о себе, а мы почти ничего не говорили. Он настоящая примадонна. Но теперь мы засняли его на пленку и у нас есть его статья. Так что твоё время вышло, Зек”.
Йоко снова рассматривает фотографию в газете и говорит: “Как хорошо видны его морщины!”».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «С пяти до половины двенадцатого вечера по телевидению показывают фильм “Изнасилование”.
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «Фильм “Изнасилование” был иносказанием того, как к ним относится пресса. В этом фильме камера безостановочно преследовала молодую девушку, в итоге доводя её до слёз».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Фильм длится семьдесят пять минут и был снят оператором Ником Ноулендом сразу после того, как у Йоко случился выкидыш в больнице Грейт-Шарлотт-стрит в Лондоне. Мы видим двадцатиоднолетнюю венгерскую актрису Еву Майлате, которая не говорит по-английски. Ей не удается избежать внимания камеры, которая неотступно следует за ней по улицам Лондона, из-за чего она чуть не попадает под колёса грузовика. Она безуспешно пытается сбежать на такси и в конце концов оказывается в квартире, где в панике сворачивается калачиком на полу. Несмотря на её мольбы, камера и здесь не отпускает свою жертву.
Джон и Йоко хотят показать в этом фильме, как все в нашем современном мире находятся под давлением. По словам Джона, речь идет не только о “Битлз”. То, что происходит с этой девушкой в этом фильме, происходит в Биафре, Вьетнаме, повсюду.
Вилли Фришауэр – восторженный обозреватель “Ивнинг Стандард”, позже напишет, что “Изнасилование” так же влияет на телевизионное общество, как “Суд над Кафкой” на эпоху тоталитарных режимов.
После просмотра телепередачи Джон устал, но доволен. Но он также голоден, вернее, проголодался. Как только Йоко засыпает, он крадется из комнаты и будит Мэтта Ван Хенсбергена, чтобы вместе съесть кусочек торта “Захер” внизу. Джон съедает половину торта в мгновение ока. Это тоже была тяжелая работа: неделю пролежать в постели на диете из козьего молока и коричневого риса. Несмотря на изменение образа жизни, связанного с появлением в его жизни Йоко Оно, Джон Леннон по-прежнему остается ливерпульским парнем, любящим рыбу с картошкой. И пирожное».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «31 марта состоялся суд над Джорджем и Патти. Мистер Майкл Вест, обвинитель, заметил, что они имеют безупречную репутацию».
Патти: «После ареста за наркотики мы с Джорджем прибыли в лондонский суд. Я решила выглядеть дерзкой, сделав яркий макияж и прическу».
Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Джордж и Патти были признаны виновными в хранении каннабиса в магистратском суде Эшера и Уолтона и были оштрафованы на 250 фунтов стерлингов каждый и на судебные издержки в размере десяти гиней каждый».
Патти: «Я написала в своём дневнике: “Оштрафованы на 500 фунтов стерлингов – сволочи”».
Алан Клейсон (автор книги “Великая четверка”): «После оглашения вердикта произошла комическая сцена, когда Джордж потребовал вернуть ему трубку, на которой были обнаружены следы запрещенного вещества, поскольку это подарок американской церкви индейцев-пейотов. Судья не видел для этого никаких препятствий, если только “мистер Харрисон не возражает против того, чтобы мы изъяли наркотик”».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”, член правления “Эппл Корпс”): «Выйдя из здания суда, защитник Мартин Полден сказал репортерам: “Теперь полиция может считать сезон охоты на ‘Битлз’ закрытым”».
Джордж: «Я надеюсь, что полиция теперь оставит нас в покое».
Мэри Энн (поклонница): «31 марта (понедельник) Пол, Линда и Хизер вышли из дома около девяти, чтобы отправиться в аэропорт. Линда, казалось, была в хорошем настроении. Вероятно, она была рада, что уезжает. Мы устроили марафонскую гонку, преследуя их лимузин до аэропорта, но через некоторое время отстали. Как только мы добрались туда, то направились прямиком в зону британских авиалиний, но Пола там не было. Немного осмотревшись, я отправилась в здание авиакомпании “Ти-Дабл-ю-Эй”. Первое, что я увидела, войдя в дверь, был “мой” мужчина в длинном пальто. Я чуть не умерла от счастья. Я была ошеломлена своей проницательностью и решила вернуться и позвать остальных, но к тому времени, когда вернусь, вероятно, уже его не застану. Никто не обращал на него внимание и не беспокоил. Пол был в отличном настроении, всё время насвистывал и напевал. К ним подъехал небольшой автобус авиакомпании, чтобы отвезти к самолету. Когда они садились в него, я спросила Пола, не будет ли он возражать, если я его сфотографирую. Она ответила: “Конечно! Сфотографируй нас в автобусе”. Я так и сделал, поблагодарилf его, потом собралась с духом и спросила Пола, могу ли я поцеловать его на прощание. Он ответил: “Да, пожалуйста”. Умереть не встать! Меня начало трясти, и Пол сказал мне, чтобы я не тряслась! Пол, Линда и Хизер помахали мне на прощание».
На съёмках фильма “Чудотворец”.
С Питером Селлерсом.
Фото Брюса Макбрума.
