27 марта 1969 г.
Теодор Холман: «В то время мне было шестнадцать лет, я учится в Амстердамском лицее неподалеку от отеля “Хилтон”. Чтобы произвести впечатление на Лору, самую красивую девочку в классе, и Геррита, редактора нашей школьной газеты, я самонадеянно заявил, что возьму интервью у “голубей мира” в отеле “Хилтон”. Хотя мне было шестнадцать лет, я выглядел довольно по-детски. Я носил длинные волосы, но моя голова, которая и без того была слишком большой, к тому же производила впечатление юношеской незрелости из-за множества ядовитых красно-жёлтых прыщей. И потом, эти очки с выпуклыми стёклами! Если я хотел встретиться с Джоном Ленноном и Йоко Оно, мне определённо следует выглядеть немного взрослее. Итак, впервые с 1966 года я добровольно пошёл в парикмахерскую, а вечером перед маминым зеркалом её карандашом для бровей нарисовал себе усики.
На следующий день я взял блокнот и вместо школы отправился в отель “Хилтон”. Когда я там появился, то был там не один. Несколько десятков поклонников смотрели на один из верхних этажей, распевая песни “Битлз”. Среди них была и Лора. Она меня не заметила. В тот момент, когда я хотел подойти к ней, я обнаружил, что мои руки почернели от прикосновения к моим “усам”. В зеркало припаркованной машины я увидел, что у меня под носом и на подбородке чёрные пятна. С помощью носового платка и слюны я попытался слегка очистить свой почерневший вид.
Глубоко вздохнув, я снова подошёл к Лоре.
– Так ты тоже здесь? – сказал я ей.
– Нет, я вроде как в школе, – ответила она, посмотрев на меня скучающим взглядом. Стоявший рядом с ней парень, который, как я знал, был из пятого класса, рассмеялся.
– Я пойду… поговорю с Джоном и Йоко. Идёшь со мной?
– У тебя не получится, – сказала Лора.
Я пожал плечами и направился к входу, где стояли несколько носильщиков и курьеров.
– Извините, сэр, вам туда нельзя! – швейцар прижал руку к моей груди.
Он сказал мне “сэр”. Это придало мне храбрости.
– Извините, – сказал я как можно лучше по-английски. – У меня здесь номер… с моими родителями.
Рядом со швейцаром стоял полицейский.
– На каком этаже и как вас зовут, сэр? – спросил швейцар с ироничной ухмылкой на лице.
– На втором, – ответил я. Я бы предпочел сказать на “восьмом” или “девятом”, но не знал, как это правильно произносится по-английски.
– А как вас зовут? – спросил швейцар.
– Джордж Диккенс, сэр.
– Не лги придурок, – внезапно сказал офицер. – Я только что видел, как ты болтал с одной из тех девушек вон там. Давай, убирайся отсюда!
Я почувствовал, как бриолин в моих волосах медленно потёк по вискам.
– Ну же, давай-давай!
Офицер схватил меня за руку и потащил прочь. Конечно, первой меня увидела Лора. Подошёл Геррит.
– И? – спросил Геррит. – Сколько страниц текста?
– Ничего не получилось, – ответил я».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Четверг был днём “Прово”. Боскамп пригласил “белую делегацию” из “Прово”, чтобы познакомить Джона и Йоко с движением, которые прославили Амстердам как “магический центр мира” (прим. – в 1962 году Роберт Джаспер Гроотвельд – лидер общественного движения “Прово”, организовавший знаменитые “хэппенинги” на площади Спуи, назвал Амстердам “магическим центром мира”). Деятельность этого амстердамского молодёжного анархистского движения, которое, кстати, само распалось в мае 1967 года, являются важной причиной, по которой Джон Леннон и Йоко Оно выбрали Амстердам для своей постельной акции.
То, как это движение пыталось подорвать авторитет власти с помощью нетривиальных действий, предлагая необычные решения для решения насущных проблем, как нельзя лучше вписывалось в концепцию Джона и Йоко. “Прово”, обычно одевавшиеся в белые одежды, направляли свои стрелы против общества потребления, церкви, монархии, регентов в Амстердаме и Гааге и милитаризма. Послевоенное поколение разрушало священные храмы, к которым их родители до сих пор относились с благоговением. Как Джон и Йоко, “Прово” пыталось решить социальные проблемы с помощью провокационных, хотя и практически неосуществимых действий.
Несомненно, самой необычной идеей “Прово” был план “Белый велосипед”, направленный на борьбу с “дорожным террором моторизованной буржуазии” (прим. – “План белых велосипедов” – запрет автомобилей в центре Амстердама с одновременным предоставлением городом права использовать бесплатно 20 тысяч белых велосипедов). В итоге из идеи “первого бесплатного коллективизированного транспортного средства” ничего не вышло. Конечно, было бы замечательно, если бы в городе повсюду были белые велосипеды, которыми можно было бы свободно пользоваться, оставляя их в пунктах назначения для следующего пользователя. Джон и Йоко с энтузиазмом отнеслись к плану “Белый велосипед” и в своих интервью несколько раз приводили его в качестве примера интересных и мирных социально-критических акций.
Представители движения Ханс Хоффман и его подруга Инеке Мот принесли белый велосипед».
Ханс Хоффман и Инеке Мот дарят Леннону белый велосипед.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Художнику из “Прово” Кору Джарингу также разрешили подняться наверх».
прим. – Корнелис (Кор) Джаринг – голландский фотограф и художник-концептуалист. В 1962 году, в год своей первой выставки, он познакомился с Робертом Джаспером Гроотвельдом, ставшего одним из лидеров голландского движения “Прово”. Джаринг стал наиболее известен благодаря своим фотографиям бурных шестидесятых и семидесятых годов. В основном он фотографировал в чёрно-белых тонах, включая движение “Прово” и Амстердам как “магический центр”. Он был в авангарде хеппенингов с такими художниками, как Роберт Джаспер Гроотвельд, Саймон Винкенуг, Джонни ван Доорн и Тео Клей. Стал всемирно известен благодаря своим фотографиям беспорядков во время свадьбы принцессы Беатрикс и принца Клауса в 1966 году и Джона Леннона и Йоко Оно в постели во время их постельной акции в отеле “Хилтон” в 1969 году. Также Джаринг участвовал в мероприятиях движения “Секта насекомых”.
Акция “Прово” – белые велосипеды. Фото Кора Джаринга, 1966 г.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Джону велосипед понравится. В пижаме он позирует на своём белом стальном коне, а рядом с ним его японская муза».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Гости также принесли все десять номеров провокационного журнала “Бог, Нидерланды и Апельсин”, включая запрещённый выпуск с карикатурой Бернхарда Виллема Холтропа, на которой королева Юлиана в образе шлюхи сидит за витриной борделя, стоимостью более пяти миллионов гульденов».
Журнал “Бог, Нидерланды и Апельсин”, выпуск 1, 1966. Журнал был связан с движением “Прово”, в котором публиковались многие публикации “Виллема” (псевдоним Бернарда Виллема Холтропа). Провокационные карикатуры регулярно приводили к конфискации журналов и судебному преследованию. В период с сентября 1966 по март 1968 года было опубликовано в общей сложности 10 выпусков. В первом номере королева Юлиана изображена проституткой в витрине. Тираж журнала был конфискован, а Виллем был оштрафован на 200 гульденов. Три члена движения “Прово” были арестованы.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «В качестве символа недели постельной акции за мир, Джону и Йоко также подарили белого голубя мира в клетке».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Позже в этот день к Джону и Йоко пришла цветочница из голландского “Блуменбюро”, которая сфотографировалась с Леннонами и голубем».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Кор Джаринг появился с некоторыми участниками “Секты насекомых”. Это общество противодействовало загрязнению и отравлению окружающей среды с помощью волшебных мешочков с синим порошком. Джаринг был одной из движущих сил “Секты насекомых”, состоящей всего из нескольких членов. Это небольшое экологическое движение было основано за несколько лет до появления “Гринпис” после серьёзного загрязнения нефтью пляжа Амеланд.
Помимо прочего, общество “Секта насекомых” было обеспокоено сокращением численности бабочек. Пока компания “Секты насекомых” исполняла мелодию “Мама, куда делись бабочки” (Moeder Waar Zijn De Vliners Gebleven), Джаринг продезинфицировал помещение синим порошком, потому что, по его мнению, Джон – это жук, и ему нужно помочь».
Фото Кора Джаринга.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Джон и Йоко с удовольствием наблюдали за его действиями, пока Джаринг наполнив водой из-под крана распылитель, начал опрыскивать все фрукты и цветы в номере. Один из “музыкантов” был облачён в белый медицинский халат, чтобы подчеркнуть чистоту помыслов, другие украшены бабочками, мотыльками и муравьями. Расположившись вокруг кровати Джона и Йоко, они исполнили “Оперу бабочек” – песню “Мама, куда делись бабочки”: “Мама, где бабочки? Мама, почему они исчезли? Мама, я хочу бабочку, если это возможно. Я хочу поиграть с ней, потому что это то, о чём я мечтаю”.
Во второй части “оперы”, которая начинается с арии “Я не грязная киска”, их поддерживает оркестр сопротивления, состоящий из четырёх человек. Тео Клей, который в то время разработал одноразовый автомобиль из картона, играет на инструменте, сделанном из дорожного конуса и сливных труб унитаза. Джаринг объяснил, что если прислушаться очень внимательно к звуку этого инструмента, то можно услышать звук сирены, зовущей на помощь. “Это сигнал, на который прилетают бабочки”».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Джон и Йоко охотно повесили себе на шею голубые ленточки с бабочкой, которые должны сделать их неуязвимыми для загрязнения, а синий флаг бабочкой навсегда спасёт их от истребления».
Фото Кора Джаринга.
Джон и Йоко укрытые флагом с бабочкой. Фото Кора Джаринга.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Когда эта компания сумасшедших ушла, Леннон позвонил Полу Маккартни в Нью-Йорк, чтобы тот прослушал только что записанный концерт.
Вскоре после этого люкс 902 снова наполнился новыми гостями. Просматривая почту Леннон особенно тронут открыткой от 73-летней женщины, которая надеется, что в газете будет напечатано ещё много фотографий Джона и Йоко, потому что это самая прекрасная любовь, которую она видела в своей жизни. Джон немедленно отказывается от своего мнения, что он ориентирует своё послание только на молодежь, потому что пожилые люди тоже придерживаются его образа мыслей.
Арнольду Яну Шееру, репортёру тележурнала, Джон признается, что он чрезвычайно взволнован тем фактом, что альбом “Два девственника” разошёлся тиражом от пяти до десяти тысяч копий, и его больше не интересует, что пластинки “Битлз” разошлись по миру миллионными тиражами. “Когда я был Битлом, мне надоело постоянно видеть своё имя в газетах. Там всегда не было ничего особенного. Какие носки я носил и как часто сморкался. Теперь, когда я с Йоко, у меня как будто началась совершенно новая карьера”.
Шеер внимательно слушал, как эта пара в очередной раз занимается псевдо философией:
Йоко: Я сама буду готовить еду для своего мужа. Прислуга не сможет приготовить макробиотическую еду. Кроме того, я люблю готовить, особенно для своего мужа. Я хочу стирать его одежду и просто быть аккуратной, порядочной домохозяйкой.
Джон: Когда я отдаю свою одежду в прачечную, то теряю половину, потому что её крадут фанаты. Мы также не хотим, чтобы в доме была прислуга или другие люди. Мы очень застенчивые, и как только кто-то оказывается рядом, то думаем: “Может, они голодны? Они милые?” Нас считают полубогами, но на самом деле каждый из нас – Бог. Мы всего лишь гуру. Иисус сказал: “Царство счастья находится внутри каждого из нас”. Я в это верю. Любой человек с длинными волосами похож на Иисуса. Иисус не носил очков. Когда мне было девятнадцать или двадцать лет, я сомневался в существование Бога. Теперь я знаю, что Бог – это электричество, а мы – лампочки.
Репортёр с некоторым беспокойством заметил, что теперь, после Клиффа Ричарда, у нас есть вторая поп-звезда, которая проповедует веру. Леннон уже подвел черту под Спасителем двух тысячелетий в Амстердаме, когда сказал, что они с Йоко пытаются донести послание Иисуса до наших дней. “Что бы он сделал, если бы ему были доступны реклама, пластинки, фильмы, телевидение и газеты? Чудо нашего времени – это возможности коммуникации. Так давайте же воспользуемся ими”».
Ханс Боскамп (голландский актёр, заместитель директора звукозаписывающей компании “Бовема”): «Подарки, в том числе клетка с птичкой, хранились в соседней комнате. Белый велосипед от “Прово” они поставили прямо у своей кровати. Потом они взяли этот велосипед с собой в самолёт до Вены – своего следующего пункта назначения».
Мэри Энн (поклонница): «Вечером 27 марта 1969 года мы встретились с Полом, когда он возвращался от родственников жены. Нас было всего несколько человек, когда он и Линда вернулись в её квартиру. На нём было длинное пальто, а на Линде – неизменный плащ свободного покроя. Пол был немного навеселе, и глаза у него были покрасневшие. Моя подруга Кэрол передала Полу несколько фотографий Мэри Хопкин. Он посмотрел на них и вернул, но Кэрол захотела, чтобы он их взял себе. Пол спросил: “Чего ты хочешь от меня… святотатства?” Кэрол сказала “да”, и Пол засмеявшись сказал: “Хорошо, хорошо, я совершу святотатство”. С этими словами он сунул фотки в карман. Линда пожаловалась на вспышки, хотя их было не так уж много, но она разозлилась и начала говорить: “Хватит, хватит”, и попросила Пола заставить нас перестать фотографировать. Пол взял её руку и положил себе на живот, а Линда уткнулась головой ему в плечо. Мы начали гладить её и говорить, чтобы она не волновалась – всё нормально. Пока Пол с кем-то разговаривал, Кэрол сказала Линде (тихо, чтобы Пол не услышал): “Большое вам спасибо за то, что сделали его счастливым”. Но Пол услышал это, повернулся и негромко воскликнул: “А-а-а!”. После того, как они вошли в лифт, Пол обернулся и помахал нам всем рукой».
Пол и Линда в один из дней в Нью-Йорке в марте 1969 года.
Фото Кэтрин Дэвис.
