2 июля 1968 г.
Джой Килбейн (поклонница из Огайо, США): «Он может заставить вас есть из его ладони. Кто это, спросите вы? Пол. Всё просто, но позвольте мне начать с самого начала.
В 1968 году я во второй раз поехала в Лондон (прим. – первый раз Джой приехала в Лондон 13 апреля 1966 года, была на концерте “Битлз” 14 августа 1966 года) вместе с Пэт С., Пэт К., Сэнди М. и Нэнси С. Для них это была первая поездка, так что я была, можно сказать, “ветераном”. Я была здесь два года назад, в апреле 1966 года, но на этот раз приехала без родителей! В 1966 году там почти никого не было из США, но в 68-м сколько угодно. Намного реже можно было увидеть кого-нибудь из Англии!
Но я хочу вернуться к Полу. Поскольку впервые я увидела его 13 апреля 1966 года в студии “И-Эм-Ай”, когда они записывали песню “Автор бестселлеров” (Paperback Writer), и так как я не смогла открыть рот, чтобы что-то сказать, а вместо этого похвасталась своим чирлидерством, сделав шпагат, когда впервые увидела его, то я решила, что на этот раз поговорю с ними, а не буду вести себя как дура.
В 1968 году я впервые увидела Пола, когда мы ждали его возле его дома. В тот день, когда ворота открылись, из них выбежал Майк Маккартни, пытаясь поймать Эдди – маленького йорк-терьера, который был у Пола. Как только ворота открылись, он выскочил наружу. Подсознание подсказало: “Эй! Это же Майк!” и мир вернулся на место. Но я не ожидала увидеть там Джорджа! Он выскочил из ворот и сел в ожидавшее его такси. По-видимому, он провёл ночь у Пола после поздней сессии в студии.
Увидев Джорджа в доме Пола я слегка обалдела! Просто увидеть кого-нибудь из “Битлз” уже достаточно травматично для психики, но ещё хуже, когда это происходит совершенно неожиданно. И кто последует за ним в такси? Фрэнси Шварц! К машине подошла поклонница, не говорящая по-английски, что-то пробормотала Джорджу на своём родном французском, но к всеобщему удивлению, Джордж тоже ответил ей по-французски! Вот это да, меня это впечатлило! (Кстати, Майк поймал Эдди).
После пережитого волнения нам всё равно надо было дождаться Пола, так что пришлось себя как-то развлекать, проводя долгие часы в ожидании Битла. Я была очень довольна собой, так как внезапно поняла, что могу говорить, потому что это очень важно, когда пытаешься произвести хорошее впечатление на “Битлз”. Это открытие особенно меня ошеломило, учитывая, что в 1966 году в студии я просто застыла статуей.
Поэтому поняв, что в этом году мои речевые способности в полном порядке, я решила, что это прогресс. Это открытие оказалось недолгим, потому что, когда Пол, наконец, вышел, единственное, что я смогла произнести, было очень громкое “Пол!”. Это заставило его подпрыгнуть примерно на три фута! Он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами: “Что?” – спросил он. Не спрашивайте меня, как мой рот ухитрился спросить это, но он спросил: “Можно тебя поцеловать?” Боже, я не только могу говорить, я становилась просто опасной. Окружающие затаив дыхание ждали его ответ. Даже сейчас я до сих пор не могу поверить, что такой вопрос сорвался из моих уст.
– Нет, — наконец ответил он, – это будет слишком некстати…
Я не стала развивать тему. Боже, помоги мне. Если бы он сказал: “Конечно!” На самом деле он выглядел разочарованным, что я не попыталась уговорить его, маленький негодник! Увы, в душе я всего лишь цыплёнок. Когда Пол понял, что я не собираюсь на него прыгать, он прекратил мои мучения, сев в ожидающую его машину, которая должна была его куда-то отвезти».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В этот день Пол Маккартни провёл деловой ланч с главой “И-Эм-Ай” – сэром Джозефом Локвудом, и лордом Дэвидом Пулом в штаб-квартире “Лазард Бразерс энд Компани” (прим. – консалтинговая фирма инвестиционно-банковской деятельности, управления активами и другими финансовыми услугами; независимый инвестиционный банк), чтобы обсудить вопросы “Эппл”».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Студенты Художественного колледжа “Хорнси”, пришедшие на выставку, были так разочарованы увиденным, что оставили возле галереи ржавый велосипед с табличкой “Этот экспонат был случайно выброшен”. Это так понравилось Леннону, что он добавил его к экспонатам галереи».
Газета «Ивнинг Стандарт» (2 июля 1968 г.): «Зачем Джон Леннон был вчера в галерее Роберта Фрэзера? Судя по некоторым сведениям, он был там, чтобы мисс Оно сказала о помолвке. Официально он был там, чтобы присутствовать на открытии своей выставки. У него было огромное количество воздушных шаров с надписью: “Пожалуйста, верните Джону Леннону в галерею Роберта Фрэзера”. Кроме того, на первом этаже у него было немыслимое количество коробочек для сбора пожертвований, начиная с “Национальной лиги защиты собак” и заканчивая “Сыновьями Божественного промысла”».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Рецензии на выставку Джона и Йоко были ещё более изощренными, чем на фильм “Волшебное таинственное путешествие”. Критики писали: “Пытаясь подражать холодному артистизму Йоко, Джон кастрировал самого себя”. Впрочем, письма от людей, поймавших шары, были ничуть не лучше. Большей частью в них были нападки расистского толка на японку, которая появилась рядом с их кумиром. “Что это за ерунда с желудями и коробками?” – удивлялись они. Все требовали вернуть прежнего Джона Леннона! Более того, все хотели знать, что случилось с Синтией и Джулианом».
Энтони Фоусет (британский писатель, искусствовед, личный помощник Джона Леннона и Йоко Оно с 1968 по 1970 год): «Письма приходили десятками. Люди высказывали неудовольствие по поводу его предстоящего развода с Синтией, его романа с Йоко, его богатства, его длинных волос, критиковали его решение посвятить себя ещё и художеству».
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «И тут почти все в Англии, по крайней мере, так казалось, начали обсуждать Битла Джона – его прелюбодействие и странную любовную связь со странной японской “художницей”, которая была на семь лет его старше, была замужем и имела пятилетнего ребенка, и чьим величайшим достижением было распиливание стульев пополам и продюсирование фильмов, где в течение часа показывали голые задницы».
Билл Харри (автор книги «Самая полная энциклопедия Битлз»): «Когда Йоко вышла на сцену, я в каком-то смысле был разочарован. Я решил, что Джону Леннону крышка! Конец его творческого гения и всего того, кем он был и что создал. Ведь для Йоко он был всего лишь резервуаром её идей. Она думала, что через него сможет выразить свои идеи. Ох уж эта авангардная чепуха».
Джулия Бэрд (сводная сестра Джона Леннона): «Когда они стали вдвоём, то Джон просто исчез. Как в фантастическом фильме, когда кто-то вроде был здесь, и вдруг… бац! И они уже где-то в космосе. Кругом чёрные дыры, звёзды и всё такое, а они просто исчезли, как в кино “Звёздный путь”. И с Джоном так и произошло, очень похоже. Когда Джон совершил этот акт исчезновения, он ещё был прежним Джоном, но уже вставал на другие рельсы. У него уже появились другие идеалы, другая траектория жизни. Он словно сел в другой поезд и строил свою жизнь уже в нём».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Это стало для Джона началом поворота на 180 градусов, когда из прежнего любимчика он становился объектом осмеяния и обсуждений».
Джон: «Похоже, вся шумиха началась из-за того, что я испортил свой имидж. Люди хотели, чтобы я всегда был для них таким, каким они хотели меня видеть. Хотели, чтобы меня можно было любить. Но я сроду таким не был. Даже в школе я был только “Леноном”. Никто и думать не смел обо мне как о лапоньке».
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «Поначалу Джон получал большое удовольствие от критических высказываниях прессы. Конечно, он не делал всё это преднамеренно, но прекрасно понимал, что они с Йоко могут поразить мир как самая странная пара, и даже наслаждался абсурдностью картины, которую они, несомненно, представляли для обывателей. Благодаря Йоко, Джон впервые за многие годы сумел совершенно сбить с толку своих поклонников и вырваться из “безопасного мешка”, в котором он пребывал в полном заточении как Битл. Однако к откровенной мести, обрушенной на него прессой и общественностью, просто за то, что он, по его словам, полюбил женщину, которая не подходила под их полные предрассудков взгляды, он относился с нескрываемым безразличием.
Я же, со своей стороны, мог только радоваться тому стимулирующему эффекту, который Йоко оказывала на Джона. Я бы даже сказал, что во всей его жизни она была лучшим “приобретением”. Она была не только той самой Любовью его жизни, но и пробудила в нем желание быть тем, кем он больше всего хотел быть – Артистом с большой буквы. Благодаря Йоко, Джон вновь обрёл твёрдые убеждения и взгляды, и смелость снова стать неистовым».
Из интервью Йоко Оно журналу “Кью”, 2001 год:
Журнал “Кью”: Почему вас столько осмеивали?
Йоко: Не знаю. Собственно, понимаю, конечно, потому что это мне очень хорошо объяснили. В этом был элемент мужского шовинизма, но не только. Джон был идолом. Он был белым героем. И вот появляется эта узкоглазая, которая теперь всё время находится с ним. Они не отходят друг от друга. И это вывело людей из себя. Если бы я следовала за ним на расстоянии, никто бы и не подумал возмущаться. Но такие отношения были невозможны. И ещё: я бы не могла всё время находиться с ним, если бы он не хотел этого. Мы просто были влюблены и хотели быть вместе.
Джон Винер (автор книги «Вместе! Джон Леннон и его время»): «Да, большинство хотело, чтобы Джон оставался только Битлом».
Дэн Рихтер (личный секретарь Джона и Йоко): «У них просто не укладывалось в голове, как же так, Джон Леннон стал художником! Для многих это было просто непостижимо, они думали, что это шутка».
Джон Винер (автор книги «Вместе! Джон Леннон и его время»): «Джон был не единственной звездой британского рока, кто в юности учился в художественном колледже. Кит Ричардс, Питер Таунсенд, Дэвид Боуи, Эрик Клэптон, Рей Дэвис, основатель группы “Кинкс”, и Джимми Пейдж, основатель “Лед Зеппелин”, – все вышли из художественных колледжей. “Художки” были идеальным учебным заведением для ребят из рабочих семей, которые мечтали вырваться из своей социальной среды, но не обладали достаточным запасом усердия, чтобы упрямо взбираться вверх по лестнице успеха. Как говорил Кит Ричардс, “в Англии, если ты попал в художественную школу, считай, тебе повезло. Если ты никуда больше не можешь попасть, значит, полный вперёд в “художку”!»
Из интервью Джона Леннона Джонатану Котту, журнал “Роллинг Стоун” 18 сентября 1968 года:
Джонатан Котт: Ваша выставка в галерее Фрэзера дала повод критикам нанести вам удар.
Джон: Так и есть. Но с нашей стороны организация этой выставки была способом нанести хороший удар им. Я говорю о том, что они никак не могли понять, что там было выставлено. Многие говорили: “Если бы не Джон Леннон, никто бы не пошел на эту выставку, все шли из-за него”. Но это было сделано мною, а они используют лишь моё имя для объяснения того, почему выставка не имела успеха. Не имела какого успеха? У кого?
beatlesbible.com: «Многие из тех, кто вернули карточки, получили письма, подписанные Ленноном, в которых было написано: “Дорогой Друг. Большое спасибо за письмо и посланный мне обратно воздушный шар. Я посылаю тебе значок просто для того, чтобы напомнить, что ты здесь. С любовью, Джон Леннон».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Продолжение записи песни “Спокойной ночи” (Good Night)».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «18:00-24:15. Студия 2 “И-Эм-Ай”, Эбби-Роуд. Продюсер: Джордж Мартин; звукоинженер: Питер Боун; помощник звукоинженера: Ричард Лаш.
После первой сессии 28 июня 1968 года, в этот день группа продолжила запись композиции “Спокойной ночи”.
Первой задачей сессии была запись ведущего вокала и вокала второго плана».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Единственной задачей этого дня было добавление вокала к ранее записанному пятому дублю, который состоял из трёх гитарных треков Джона. Все три трека сначала были объединены на одну из четырёх дорожек, чтобы стать шестым дублем, поверх которого должен был быть записан вокал».
Пол: «Это очень нежная мелодия, и, по моему мнению, Ринго исполняет её великолепно».
Ринго: «Впервые я услышал песню только через несколько лет и понял, что она не так уж и плоха, но, похоже, я слишком нервничал, когда её пел. Мне тогда пришлось изрядно потрудиться».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «В конце дубля 13 Джон спел своё не очень понятное вступление “мармеладная фея” (прим. – персонаж из балета “Щелкунчик”), как он делал это для первых дублей композиции “День из жизни” (A Day In The Life) в 1967 году».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «Было записано десять дублей под номерами 6–15, последний из которых забрал Джордж Мартин, чтобы подготовить оркестровую партитуру. Оркестр будет записан 22 июля».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «В конце сессии, чтобы подготовить партитуру для оркестра и хора, Джордж Мартин сделал две магнитофонные копии пятнадцатого дубля, который представлял собой базовое исполнение Джона на акустической гитаре, вокал Ринго и лёгкую перкуссию».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «Согласно документации этого дня, работа над композицией продолжалась после 15-го дубля, хотя они указаны как неудачные. Тем не менее, число дублей, по-видимому, увеличилось до 22, потому что ремейк от 22 июля начался с дубля 23».