9 июня 1968 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Этот день в Монтерее Джордж и Ринго посвятили игре в гольф».
Бад О’Ши (руководитель отдела рекламы “Эппл Рекордз” на западном побережье США), Ринго Старр, Мэл Эванс и Джордж Харрисон на поле для гольфа в Монтерее, Калифорния, 9 июня 1968 г.
Мэл Эванс: «Джордж предложил сыграть в гольф. В такой хороший день, как этот, играть в гольф? Часами бить по этому мячику? Ни за что, подумал я! К моему изумлению (и его, я полагаю!) Джордж уговорил-таки всех поиграть в гольф. И это было потрясающе! Чтобы ездить, там были трёхколесные электрокары, так что мы катались по холмам вверх-вниз, получая от этого огромное удовольствие. Что же касается самого гольфа, то у Патти с Морин удавались удары метров на двадцать, а Ринго сделал несколько хороших снимков. Заметьте, мы сыграли всего несколько лунок! Если бы кто-нибудь из туристов увидел Джорджа, то никто из них никогда бы не узнал в нём Битла. Представьте, как он там в огромных солнечных очках в оранжевой шляпе с ярко-оранжевым костюмом в тон, с клюшкой для гольфа, зажатой в кулаке, сидит посреди поля в этой сумасшедшей маленькой машинке!»
Родни Бингенхаймер (американский диск-жокей рок-станции «Кей-Эр-Оу-Кью» с 1976 по 2017 год): «Думаю, что Джордж любил Лос-Анджелес, потому что он продолжал приезжать сюда один, без “Битлз” (прим. – Родни познакомился с “Битлз” 31 августа 1965 года во время их выступления в “Коу Пэлэс” в Сан-Франциско; был у них в гостях во время турне 1966 года; был с Джорджем во время посещения им Лос-Анджелеса в августе 1967 года). Это было в 1968 году, и мы оказались в “Уоллах Мюзик Сити” (прим. – музыкальный магазин), который находился на углу Сансет и Вайн. Когда мы были там, Джордж подписал несколько автографов, и кто-то подошёл к нему, предложив ЛСД. Он обратился ко мне: “Взгляни на это, Родни”, и протянул мне ЛСД. Я сказал: “Это ЛСД, не принимай его, Джордж”, и тут же выбросил его».
Съёмки фильма “Улыбка”.
Из интервью Скотта Макдональда с Йоко Оно:
Скотт Макдональд: Как возникла, идея “Фильма № 5 (Улыбка)”?
Йоко Оно: Когда я жила в Лондоне, я всё время думала об “Улыбке”. Конечно, пока мы с Джоном не сблизились, у меня не было возможности использовать скоростную камеру.
Скотт Макдональд: Когда вы работали над “Улыбкой”, вы уже были близки с Джоном?
Йоко Оно: Да.
Скотт Макдональд: Дело в том, что я не могу понять, вы снимали фильм для того, чтобы отразить какую-то особенность характера Леннона, или такое впечатление возникает из-за простого на вид кадра, или это следствие быстрой съёмки?
Йоко Оно: Конечно, я знала, что Джон человек непростой. Но фильм в основном не о сложности его натуры. Я пыталась преодолеть сложность зрительного восприятия. Образ фильма очень напоминает картину восприятия вами человека, когда вы находитесь под влиянием ЛСД. Мы вместе принимали наркотики, поэтому у меня и возникла такая идея. Я думала, как это зафиксировать.
Скотт Макдональд: Фильм замечательный.
Йоко Оно: Вы, конечно же, уже знаете, что замысел сильно отличается от того, что получилось. Я хотела снимать улыбки всех. Но когда я познакомилась с Джоном, то подумала, что снять улыбки всех невозможно, а он мог бы заменить собой все эти улыбки.
Скотт Макдональд: Совершенно невероятным в “Улыбке” мне кажется то, что когда смотришь на лицо Джона, будто видишь, как он мыслит. Не знаю, может быть, это оптический обман, может быть, результат использования такой камеры. Но мне кажется, что выражение его лица меняется каждую секунду.
Йоко Оно: Так и есть. Правда же, что это невероятно? Я, конечно, не знала, какой будет результат работы со скоростной камерой. В общих чертах я, естественно, представляла, но точного эффекта предвидеть не могла.
Фрэнси Шварц: «Фильм “Улыбка” стал единственный фильмом Йоко Оно, процесс создания которого я видела с самого начала. В первый раз ещё неотредактированный фильм я увидела, когда Джон и Йоко пришли к Полу домой. “Где проектор?” – спросил Джон, устанавливая на треноге большой киноэкран.
Пол налил себе виски с колой, удобно расположился в “отцовское кресло”, и фильм начался. На экране демонстрировалась молчаливая улыбка. Это был один долгий кадр, но на самом деле это была целая история, рассказанная лицом Джона. В это время я услышала голос Йоко: “Нужно донести эту мысль. Зритель должен понять суть. Ему должно быть понятно, что собой представляет этот артист. Отношение между артистом и содержанием. Как вы думаете, мне следует вставить звук птиц?”
В 1968 году ни у меня, ни у Йоко не было даже мысли, что этих парней будут помнить и через тридцать лет. Мы были просто двумя молодыми женщинами, которые с ними встречались. Йоко Оно была всегда сосредоточена и продуктивна, и её идеи никогда не заканчивались. И она была влюблена в Джона».
Телеграмма Синтии Джону: «Дорогие Джон и Дот. Приеду домой в воскресенье в девять часов вечера. Джулиан очень счастлив и с нетерпением ждёт встречи с вами обоими. С любовью ко всем, Син и Джулиан».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Когда Синтия вернулась из короткого отпуска за границей, Алексис Мардас сообщил ей, что Джон хочет с ней развестись, и чтобы она и их сын Джулиан покинули “Кенвуд”».
Синтия: «Как только я немного поправилась и обрела способность передвигаться, мы тут же отправились домой. Прилетев, я с Джулианом взяла такси и поехала к маме в её лондонскую квартиру. Больше мне некуда было ехать. Мама крепко обняла и расцеловала нас. В комнате на столе я увидела большой букет цветов и спросила, от кого они. Мама молча протянула мне карточку, на которой было написано: “Лил, я всё равно буду первым. Джон”. Цветы уже дожидались маму, когда она вернулась домой. Так Джон дал нам понять, что обо всех наших намерениях и действиях он знает и будет всегда на шаг впереди. Я похолодела, потому что похоже, всё это время он следил за нами».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Когда миссис Пауэлл вернулась домой в квартиру на Монтегю-cквер (прим. – квартира Ринго Старра; после того, как её покинул Джими Хендрикс, в ней поселилась Лилиан Пауэлл – мать Синтии), она с удивлением обнаружила на пороге дома букет цветов. Распечатав прилагавшийся букету конверт, она прочитала: “На этот раз я пришёл первым”. Джон наконец-то взял реванш».
Синтия: «Я попыталась связаться с ним по телефону, но мне никто не ответил. Что же мне делать дальше? Спустя час после нашего приезда раздался стук в дверь. Когда мама открыла, посыльный вручил ей официальный конверт с сургучной печатью, для передачи мне».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Тот же детектив, который следил за миссис Пауэлл, должно быть, предупредил адвоката Джона, что Синтия прибудет позже, и буквально через пять минут после возвращения ей было вручено уведомление о начале процедуры развода».
Синтия: «Распечатав конверт и пробежав глазами текст, я остолбенела. Это было заявление в суд о разводе, в котором я обвинялась в супружеской измене! Джон подаёт на развод в связи с тем, что я ему изменяла с Роберто Бассанини. Судя по всему, Алексис доложил ему о нашей прогулке.
Это было смешно. Роберто поддержал меня, проявил дружеское участие, но никогда в жизни я не изменяла мужу. Джон просто пытался снять с себя часть ответственности за собственные поступки.
“Ну, это уж слишком”, – подумала я. Невозможно было не восхититься стилем Джона, потому что лучшая защита – это нападение. Только трудно было поверить, что всё это происходит именно со мной.
Ну и что теперь? Наверное, следом меня ждут обвинения в том, что у меня роман с Алексисом? Кстати, что стояло за его неуклюжей попыткой соблазнить меня? Ведь Алексиса я никогда не интересовала как женщина, а вот чтобы оставаться в фаворе у Джона, он был готов на многое. Меня пробрал озноб, потому что если Алексис станет утверждать, что я с ним спала, никаких доказательств обратного у меня не будет – только его слово против моего.
Что же такое произошло с Джоном? Все эти годы я страстно любила его, а теперь потеряла к нему всякое уважение. Мне всегда казалось, что Джон, по своей сути, человек порядочный. Но его обвинения в измене и угрозы забрать Джулиана не оставляют в нем ни единой капли этой порядочности. Он знает, что я всегда была ему верна, и отобрать у меня Джулиана значит окончательно разбить моё сердце. Кто же ему советует закончить нашу семейную жизнь именно так?
Я не получила даже возможности всё обсудить с Джоном. Меня отрезали, как гангренозную конечность отрезают хирургическим скальпелем. Первой мыслью, которая пришла в голову, что мне нужно обязательно встретиться с мужем. Для этого мне пришлось обратиться в офис “Эппл” и передать просьбу Питеру Брауну. Он всегда был хорошим человеком и нашим добрым другом».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Когда Синтия позвонила в “Эппл” и потребовала встречи с Джоном, мне пришлось сказать, что для организации встречи потребуется две недели».
Синтия: «В его голосе слышалось смущение и сочувствие: “Мне очень жаль, Син. Этого не должно было случиться”. Питер очень осторожничал в этой дурацкой ситуации, но всё же пообещал сделать всё, что сможет, и устроить мне встречу с Джоном. Я уже не надеялась сохранить семью, но чувствовала, что мы с Джоном можем просто встретиться и поговорить, чтобы найти возможность разойтись мирно и по-дружески. Некоторое время спустя Питер перезвонил и сказал: “Син, прости, Джон не хочет встречаться. Но я ещё попытаюсь убедить его”.
Поскольку я была практически одна, мама послала телеграмму моему старшему брату, который в то время жил и работал в Ливии. Она позвонила Чарльзу и попросила его найти мне адвоката, поскольку стало ясно, что мне без него не обойтись.
Брат вылетел первым же самолётом, чтобы помочь мне найти хорошего адвоката. Мы с ним начали лихорадочные поиски и, наконец, нашли человека, который мог бы защитить меня».