Джордж ужинает с Рави Шанкаром / Пол уезжает в Ливерпуль

6 августа 1967 г.

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Джордж посетил Ашиша, сына Альт Акбар Хана, игрока на сароде, а Патти, Нил Аспинал и Алексис Мардас отправились в Диснейленд».

Нил Аспинал (для ежемесячного журнала поклонников «Битлз»): «Джордж ушел рано один, чтобы увидеться с Ашишем и переговорить об аннотации на конверте альбома и всё такое. Так что, когда мы собрались в Диснейленд, Джорджа с нами не было».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Вечером они поужинали в доме Рави Шанкара».

Нил Аспинал (для ежемесячного журнала поклонников «Битлз»): «Мы не пробыли в Диснейленде долго, но это фантастическое место. Мы посетили «Страну будущего», «Страну фантазий» и немного «Приграничную страну». В парке я зашёл в телефонную будку, из которой можно позвонить любому диснеевскому мультипликационному персонажу. Я позвонил Плуто, но голос ответил: «Извините, но он занят. Это Гуфи»!

Вечером мы отправились домой к Рави».

Пол выходит из дома с двумя чемоданами, чтобы отправиться в Ливерпуль. Его ожидало два такси, поскольку в этой поездке его сопровождали родственники. Фото поклонницы Тиа Кэш.

Тиа Кэш: «В давке и суматохе кто-то толкнул Джейн, и Пол был не слишком этим доволен».

Тиа Кэш (поклонница): «Всё то время, пока я был в Лондоне, Джейн и Пол жили вместе в Сент-Джонс-Вуд. Джейн до осени была в своего рода отпуске. Когда я приехала в Лондон, она как раз вернулась из гастролей в Штатах. Около пяти месяцев она отсутствовала. Долго.

Дом Пола напоминает Социальный центр Организации Объединенных Наций, потому что у ворот его дома постоянно кто-то дежурил, вызволяя Иисуса – котенка, который всегда из-под ворот убегал из дома. Всего котят было трое: Иосиф, Мария и Иисус. Ещё была дорогая Марта. Почему-то я думаю, что для Пола Марта была как бы заменой ребенку.

Дом Пола был уютным. Рядом был старый гараж с разбитым корпусом автомобиля без двигателя. «Астин Мартин» всегда стоял рядом, а ещё там был знаменитый фонарный столб. В прихожей красивая белая винтовая лестница. Кухня расположена внизу слева. У Пола есть красивый серебряный чайный сервиз, и на вечеринках он сам вносил его в главную комнату. Некоторое время ключ от двери он оставлял под подоконником, но перестал это делать после того, так как несколько раз кто-то своровал какие-то вещи (да, тогда и такое бывало!).

Только внизу у него было по крайней мере пять телевизоров. Большинство из них не работали должным образом. В доме редко было прибрано, так вещей было много, и их все нужно было прибирать.

«Простак» сделал для Пола кое-какую работу: раскрасил одну из его гитар и нарисовал на одной из стен маленькую фреску с изображением леса, радуги и птиц. Ещё там висела фотокартина с изображением зелёного яблока, поперек которой были написаны слова на голландском языке. Кроме того, не думайте, что Джордж был единственным, у кого есть ситар. У Павла тоже был такой инструмент.

Если посмотреть на дом снаружи, то первое окно слева на втором этаже – это ванная комната, а следующие два – его спальня. В комнате под этими двумя окнами стоял большой длинный комод из красивой сосны. Кровать была огромного размера с королевским синим покрывалом. Ковер был тёмно-синим, а шкаф был тоже гигантским.

Вернувшись в коридор и миновав перила из красного дерева, вы попадаете в гостевую комнату. Она меньше других и выполнена в пурпурно-чёрных тонах. Две ванные комнаты: одна в бело-голубых тонах, а другая в тёмно-красных и белых тонах, – ванна и душ на уровне пола.

Комната наверху была рабочим помещением и комнатой отдыха. В ней стояло пианино и у Брайена Эпстайна там бывали случайные встречи.

Задний двор был маленьким по сравнению с участками других битловских домов, с внутренним двориком, слегка заросшим сорняками. Статуя Алисы в стране чудес была подарком от Майкла, которого я видела только один раз. Он тогда вернулся из какой-то студии и перебирал карты Таро. Он довольно забавный, и мне очень нравятся записи его группы «Скэффолд». Думаю, что они заслуживают гораздо более частой трансляции на радио.

В августе во время строительства на заднем дворе знаменитого Купола, Пол сказал, что первоначальная концепция заключалась в том, чтобы это было место, где нельзя было бы произносить ни слова. Это место для тишины. Он уехал на две недели в Ливерпуль, подальше от шума строителей. Позже он сказал, что разогнался до 140 миль в час.

Пол красив. Его глаза действительно зеркало его души. Самый дипломатичный и обаятельный человек, которого я когда-либо встречала».

Хантер Дэвис (автор книги «Авторизованная биография Битлз»): «В отличие от Джона и Ринго, Пол не вложил в дом много денег и усилий. Сад совершенно зарос и превратился в джунгли; единственная его обитательница – скрывающаяся в кустах собака Марта. Когда Пол только что въехал в новые владения, сад был ухожен и все, особенно отец, уговаривали Пола содержать его в порядке. Но Пол наслаждался его запущен­ностью, а заодно и тем, что это многих раздражало. Всё же к концу 1967 года он решил заняться садом. Ему пришло в голову построить в нём волшебную беседку, нечто вроде пагоды, стоящей на приподнятой над землей площадке, с открытой стеклянной крышей, устремленной в небо. Так называемый домик «для медитаций».

Предполага­лось, что в этом домике Пол с помощью электроники будет подниматься к стеклянной крыше. Но дальше подготовительных работ дело не пошло, и главным образом потому, что Маккартни не прислушивался к советам профессионалов. Потом его планы измени­лись, что привело в замешательство подрядчиков, а когда Полу был выставлен счет в семь тысяч фунтов (ежегодная заработная плата состоятельного человека в середине 60-х годов), он впал в истерику.

На первом этаже дома была просторная, великолепно оборудованная кухня и большая, отдающая холодным высокомерием чопорная столовая.

Для выполнения работ по дому Пол и Джейн наняли супружескую пару в качестве домоуправительницы и дворецкого: супругов Келли. Они жили на первом этаже в комнате для прислуги. Тут же была огромная кухня, а рядом с ней столовая. Через некоторое время Джейн решила отказаться от прислуги и со всем в доме стала управляться сама. Делая однажды уборку, она наткнулась на ворох бумаг в углу платяного шкафа. Мятые и местами рваные листки были исписаны и исчерканы, и Джейн, недолго думая, собрала их в охапку и выбросила вместе с мусором. Так бесследно исчез­ли рукописи песен, сочиненных Ленноном и Маккартни в самый ранний период их творчества. Лишь немногие из них вошли в репертуар «Битлз» или других исполнителей, остальные же так и оставались на этих исчеркан­ных клочьях бумаги. По словам Пола, их там было не меньше сотни.

Пол и Джейн жили в задней части дома, в большой, удобной комнате, французские окна которой выходили в сад. Она обставлена бледно-зелёной, приятного оттенка мебелью в стиле короля Эдуарда. Здесь же стоял большой деревянный стол, за которым ели гораздо чаще, чем в столовой. Стол обычно был накрыт белой кружевной скатертью. В прессе посмеивались над этой скатертью, называя убранство комнаты «шиком рабочего класса».

Здесь Пол работал, ел, смотрел телевизор, читал, играл на рояле. Повсюду был разбросан всякий хлам, газеты, старые афиши, части аппаратуры, поэтому комната имела рабочий вид, а если быть более точным, то всегда царил дикий беспорядок, всё было набросано как попало – безделушки, лампы со вспышкой, посылки, газеты, какие-то детали. Именно в гости­ной собирались перед записью все «Битлз», Нил, Мэл и прочие, – да и не только перед записью, а вообще всегда, когда оказы­вались в Лондоне. Эта комната оставляла ощущение жизни, лишенной претензий. Пол: «Где бы я ни поселил­ся, кончается всегда вот так. В Фортлин было то же самое. Мо­жет быть, сейчас всё выглядит по-другому, как на экране большого цветного телевизора, но по существу всё то же самое».

На первом этаже располагалась спальня – большая комната в форме буквы «L», там стояла весьма экстравагантная кровать, с боль­шой деревянной резной спинкой с затейливыми украшениями. Эту комнату помогала обставить Джейн. В доме было ещё две спальни. На третьем этаже находился рабочий кабинет Пола, где они с Джоном вместе работали, когда нужно было срочно сочинить песни для нового альбома. Здесь же стояла и скульптура Паолоцци, кумира и учителя Стю Сатклиффа.

Студия помещалась на верхнем этаже и была оборудо­вана по последнему слову техники.

Полы в доме были застланы пушистыми серыми и коричневыми коврами, стены главной ванной комнаты были отделаны красивым кафе­лем, громадной ванны вполне хватило бы для двух че­ловек. Посуда была «от Тиффани», покрывала на кро­вати менялись каждый день.

Джейн Эшер была представителем со­всем другой социальной среды, и она, по словам Син­тии Леннон, «в значительной мере подталкивала амбициозные замашки Пола». Маккартни начал окру­жать себя атрибутами, подчеркивавшими его новый статус. Он открыл счет в банке «Куттс», услугами ко­торого пользовалась королева, на день рождения Джейн заказал торт из Парижа «от Максима».

Дом окружает высокая кирпичная стена с огромными двойными чугунными воротами, которые открываются по команде из дома. Подойдя к ним, надо сказать в микрофон пароль, и, если он верный, ворота плавно откроются и тут же с лязгом захлопнутся за вашей спиной, чтобы в них не успели проскочить многочисленные поклонники.

Вокруг дома постоянно, даже ночью, дежурили по­клонницы. Впрочем, они околачивались вокруг всех домов «Битлз», но особен­но много их, конечно, было около жилища Пола – во-первых, потому, что это Пол, а во-вторых, потому, что он жил в Лондоне.

Поклонники установили постоянное дежурство – как правило, они сидели рядком на ограде противоположного дома и следили за любым движением в районе парадного входа. Те, кто попадал на улицу, где жил Пол, легко узнавали его дом по гроздьям девушек, уцепившихся за кирпичную стену; они висели на ней примерно в полуметре над землей и пытались заглянуть внутрь.

Пол относился к ним с терпением, здоровался, даже разговаривал. Он всегда сам снимал трубку телефона, когда тот звонил.

Помимо «Битлз» и людей, связанных с ними или с той пластинкой, над которой они в данный момент работали, у Пола ча­сто гостили его ливерпульские родственники. Отец, мачеха Энджи, сводная сестра Рут, тёти, дяди жили у него, бывало, недельку-другую. Пол ездил в Ливерпуль чаще всех. Джон вообще не появлялся там с тех пор, как тётушка Мими переселилась в Борнмут. Джордж и Ринго часто наведывались в Уоррингтон, чтобы повидать своих. Пол же сплошь и рядом, если нет Джейн или нет работы, отправлялся туда на уик-энд, свали­вался родне как снег на голову. Джейн, если свободна, тоже ездила с ним.

Самым частым гостем из Ливерпуля был брат Пола, Майкл Мак­картни. Особенно с тех пор, как его собственные пластинки и работа стали пользоваться успехом в Лондоне.

Телефон не замолкал никогда. У Пола было два номера, разумеется, не указанных в справочниках, но вне зависимости от того, как часто их меняли, поклонники моментально узнавали их. Пол всегда сам отвечал на звонки, этаким странным голоском. Поклонницу очень легко узнать по испуганной тишине в трубке, и в этих случаях Пол сразу клал её на рычаг.

– О да, привет, – произнёс Пол по телефону странным голосом, вместе с тем, не скрывая, что это он. Звонил известный диск-жокей, приглашал Пола приехать в воскресенье на скачки. – Да, если смогу, обязательно, – очень вежливо ответил Пол, ничего не обещая определенно. Он строит телефону рожи, в то время как его собеседник описывает грандиозные перспективы предстоящих скачек. – Да, потрясающе, да, о’кей, пока. Увидим­ся. Чиааао.

Снова телефонный звонок. Это отец, он хочет узнать, при­едет ли Пол на уик-энд в Ливерпуль.

– Как, сынок, не собираешься приехать? – спросил Джим. – Ты скажи, просто чтобы я был готов.

– Готов для чего? – спросил Пол.

– Ну, знаешь, просто чтобы всё было готово.

– Отец, ну что за чушь? Я вообще не хочу, чтобы ты к че­му-то готовился. Когда приеду, тогда и приеду.

Полу в то время не помешал бы секретарь, чтобы наладить порядок, но от этой идеи Пол категорически отказался. Часто в доме вообще никто не жил, и, когда он уезжал за границу, сюда приезжал его отец Джим, чтобы присмотреть за домом и за Мартой.

Пола, по правде говоря, это ничуть не беспокоило. Его нисколько не заботило, что к нему приезжали люди, которых он обе­щал принять, и вдруг обнаруживали, что хозяин дома уехал в Африку или Америку.

Супруги Маккартни завели английскую пастушью соба­ку по кличке Марта. У неё был собственный выход в сад, если ей хотелось прогуляться, но Пол пытался по мере возможности выводить её на большую прогулку. Пол сам гулял с ней в Риджентс-парке или Примроэ-Хилл, рискуя быть узнанным. Однажды они отправились даже в Хэмпстид-Хит, но у Марты случился там припадок, и с тех пор Пол больше не водил её так далеко.

Кроме собаки, у него, как у всех Битлов, было много кошек. О рождении котят в домах музыкантов группы оповещала газета «Ежеме­сячник Битлз».

Полу удавалось совершать свои прогулки с Мартой, умудряясь оставаться неузнанным. Поклонники никогда не знали, куда он направляется, выскочив из дома. А в парке он обычно поднимал воротник пиджака и выбирал для прогулки самые глухие закоулки, встречаясь там исключительно с пожи­лыми любителями собак, которых громадная Марта интересовала больше, чем Пол.

Они обменивались сведениями о том, который сейчас час, и вели обычные разговоры собачников. Иногда Пол даже гром­ко приветствовал людей, которых узнал, чего никогда не делали другие «Битлз», не отличающиеся общительностью, свойственной Полу.

Пол забрался как-то на самую верхушку Примроз-Хилл, когда заметил едва знакомого актёра. Пол что-то крикнул ему, но актёр проследовал мимо, всем своим видом говоря: извините, я с вами незнаком, и поэтому не кричите, пожалуйста. Это был молодой актёр из высших клас­сов. Узнав наконец Пола, он спохватился и что было мочи за­орал: «Привет!» Пол встретился с ним однажды из-за Джейн. Они играли в одной пьесе, и молодой человек пригласил Джейн и По­ла на ужин.

Пол спросил, как дела. Актёр, жеманничая, ответил, что как будто наклевывается возможность играть в Нью-Йорке. «Да ну, – сказал Пол. – А что именно?»

– Боюсь рассказывать, – продолжал скромничать актер. –Уж извините. Никогда не говорю заранее. Можно ведь сглазить. Разве вы не согласны, а?

– Конечно, – улыбнулся Пол, – а как же иначе?

– Ну что ж, салют, – попрощался актер и, размахивая руками, полной грудью вдыхая воздух, удалился, устремив взор в небеса, в этот чудесный солнечный день. Можно было точно представить себе, как он читает указания режиссёра.

– Странно, – думал Пол, отправляясь обратно к своей машине. – Как такие люди не умеют расслабляться. Он вообще не может вести себя естественно. И всё-таки он ничего, довольно симпатичный парень – если, конечно, перестанет напускать на себя важность и пропустит пару рюмок. К концу того ужина, на который он пригласил нас, он был уже почти что нормальным. Ей-богу, мне очень жаль таких людей. Они не виноваты. Когда я был шестнадцатилетним угловатым подростком, мне до смерти хотелось стать таким вот актёром – ловким, властным, уверенным. Но как только я преодолел пору угловатости, я стал естественным. У Джейн из-за её происхождения то­же есть такие проблемы. Она ничего не может с этим поделать. Их так воспитывают».