14 мая 1967 г.
Тони Бэрроу (пресс-агент группы): «Я помню тот день, когда сумел впервые пообщаться с Джоном, чтобы завершить долгий период его необъяснимой неприязни по отношению ко мне. Случайно мы оказались единственными оставшимися поздно ночью в одном модном клубе Вест-Энда под названием «Спикизи», на Маргарет-стрит.
В тот вечер, когда Джон изменил ко мне своё отношение, остальные Битлы ушли домой, а он ждал в «Спике» своего водителя. Без какой-либо веской причины, которую я мог бы припомнить, у обоих из нас было желание напиться, и вторая бутылка «Джека Дэниэлса» была доставлена к нашему столу. Когда алкоголь смягчил наши нервы и развязал языки, мы перестали говорить о работе и перешли на более личные дела – наших жён, тяжесть закладных, привлекательность двух сексапильных азиатских девушек, которые только что вошли. Джон признался той ночью, что ему приходится добиваться своего с помощью множества вещей. Он даже спросил: «Я кажусь слишком заносчивым? Я слишком нахален и агрессивен?» Он сказал, что чувствует постоянную необходимость подкреплять и подтверждать свой имидж лидера и напоминать остальным о своей власти. Удивительно, но его также беспокоили недостаточно близкие отношения с его маленьким сыном, Джулианом, и он считал себя плохим отцом». Я сказал, что ему нужно винить только самого себя и популярность «Битлз».
Это был один из тех случаев, когда Джон открыл мне свою душу, и это ознаменовало начало нашей дружбы, которую я высоко ценил, и он, полагаю, тоже. Больше он никогда не вынуждал меня становиться мишенью его странного «веселья», хотя продолжал причиняет боль другим. Под его внешней бронёй я обнаружил очень неуверенного в себе человека, сомневающегося в своих способностях. Он не мог достаточно долго сосредотачиваться на сочинении песен, и у него были груды незаконченных произведений».