11 января 1967 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В этот день Пол Маккартни увидел в программе «Работы мастеров» на телеканале «Би-Би-Си 2» выступление Дэвида Мейсона на трубе-пикколо в Бранденбургском концерте № 2 Баха фа мажор с Английским камерным оркестром Гилфордского собора. Пол понял, что это именно то звучание, которое он хотел услышать в песне «Пенни-Лейн» (Penny Lane)».
Дэвид Мейсон: «Он [Пол Маккартни] увидел, как я играл Бранденбургский концерт № 2 Баха фа мажор с Английским камерным оркестром Гилфордского собора. На следующее утро мне позвонили, и через несколько дней я отправился в студию».
Пол: «Идея использовать трубы в пиццикато на «Пенни-Лейн» появилась после просмотра программы на телевидении».
Мик Джаггер (газета «Мелодии Мейкер», 7 января 1967): «Меня тревожит то, что никто не может сравниться по популярности с Роллингами и Битлами. Все мы понимаем: если кто-нибудь и попытается добиться такого же успеха, которым пользовались в прошлом мы и Битлы, то это будет кто-то совершенно новый, о ком мы ещё не слышали».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Вечером Пол и Ринго впервые увидели выступление Джими Хендрикса на одном из его выступлений в лондонском клубе “Бэг О’Нейлз”».
Майк Ледгервуд (журнал «Диск энд Эко», 21 января 1967): «Джими Хендрикс не ест свою гитару, он просто играет на ней зубами. 11 января среди аудитории «Бэг О’Нейлз» была целая плеяда звёзд, включая Битлов в лице Пола, Ринго и Брайена Эпстайна, Билл Уаймен из «Роллинг Стоунз», Аллан Кларк и Бобби Элиотт из группы «Холлиз», Пит Таунсенд и Джон Энтвистл из группы «Ху», Эрик Клэптон из «Крим», Лулу, «Смэлл Фэйсиз», Донован, группа «Формост», Эрик Бардон из «Энималз», Джорджи Фейм, Джино Вашингтон, ди-джеи Крис Деннинг и Тони Хэлл, и экс-«Моди Блюз» Денни Лейн».
Билл Уаймен (группа «Роллинг Стоунз»): «Я был на его концерте в «Бэг O’Нэйлз». О Джими многие уже знали, поэтому в зале были Пол Маккартни, Ринго Старр, Пит Таунсенд и Джон Энтвистл из группы «Ху», Эрик Клэптон, Лулу, группа «Смэлл Фэйсиз», Донован, группа «Энималз» и Джорджи Фейм».
Митч Митчелл (барабанщик Джими Хендрикса): «На концерты Джими постоянно приходили люди из музыкальной тусовки».
Пит Таунсенд (группа «Ху»): «Я увидел его [Джими Хендрикса] игру впервые в клубе «Блейсис» [21 декабря 1966]. Мне позвонил Эрик Клэптон (прим. – участник группы «Ярбёрдз») и предложил сходить посмотреть на этого Хендрикса. Когда мы приехали, нам встретился выходящий из клуба Джефф Бек (прим. – участник группы «Ярбёрдз»). Я только собирался войти, как он оттуда выходит и говорит: «Он грохнул свою гитару об усилитель. Ты должен сказать ему, что это твоя идея». «В чём дело? – спросил я. – Всё так плохо?» Бек только закатил глаза и ответил: «Нет, Пит, всё зашибись».
Ну, я вошёл и послушал, и, конечно, он делал многое из того, что делал я: разбивал свою гитару. А ещё он много использовал эффект обратной связи. Но он также использовал в игре приёмы, к которым я не мог даже надеяться приблизиться. Знаете, для меня это было похоже на исполненную мечту, услышать такого гитариста.
Впервые я повстречался с Джими Хендриксом в студии. Он пришёл с гитарой в одной руке и усилителем в другой. Чес Чендлер (прим. – бывший участник группы «Энималз»; после распада группы в сентябре 1966 года начал сотрудничать с Джими Хендриксом) привёл его, чтобы поговорить об усилителях. Выглядел он неопрятно, вёл себя тихо и я подумал – надо помочь этому бедному, плохо одетому недалёкому негру, потому что иначе он от голода помрёт! Я тогда пользовался усилителями «Маршалл», но сказал, что есть ещё хорошие другие аппараты в магазине «Саунд Сити». Нищий негр повернулся к Чесу Чендлеру и сказал: «Значит так – купим этот и другой!».
Потом я пришёл к Джими Хендриксу на концерт, и мне стало очень стыдно.
Для нас с Эриком [Клэптоном] было характерно то, что мы сосуществовали вместе, поскольку Эрик был одной стороной медали, а я – другой. И мы пошли посмотреть на Джими, который воплощал в себе оба наших стиля. Не думаю, что я когда-либо имел столько удовольствия от живого выступления, как от Джими, потому что чувствовал себя свободным, просто глядя на него.
В Лондоне Джими играл каждый день в каком-нибудь клубе – и так в течение десяти дней. Мы с Эриком Клэптоном посмотрели все его выступления, все до единого, за исключением двух, которые мы пропустили, потому что просто не смогли. Конечно, это было большое открытие. Оказалось, что в Англии никто не умеет играть рок, всем только казалось, что мы это делаем, а играл рок один только американец Хендрикс».
Эрик Клэптон (участник группы «Ярбёрдз»): «Если посмотреть на современное общество, процент, как сейчас принято говорить, «крутых чуваков» на единицу населения стал гораздо выше, чем раньше. В конце 60-х крутых парней можно было пересчитать по пальцам. Несмотря на то, что клубы были набиты битком, тусовка была совсем небольшой. Когда ты встречал на улице человека с длинными волосами, то хотел подойти к нему и поприветствовать».
Журнал «Гитарный мир»: «Когда Хендрикс приехал в Лондон, группа “Крим” уже играла около шести месяцев. Питер Грин заменял Клэптона в группе “Джон’э Мэйелл’э”, а Джефф Бек выпутывался (или его выпутывали – это смотря с какой стороны посмотреть) из “Ярбёрдз”. В это же время альбом группы “Ху” открыл Пита Таунсенда. Крутых гитаристов было навалом. Все знали свои места. Эрик был “Богом”. Таунсенд был “Капитаном Ритма” и “Разрушителем”. Джефф Бек был “Джокером”. Джимми Пейдж был “Гитаристом гитариста”. Кит Ричардс был “Вторым по внешнему виду” гитаристом “Роллинг Стоунз”. И знаете, где были все эти ребята? В Заднице! А всё потому, что в городе появился новый “Плохой Гигант”».
Митч Митчелл (ударник Джими Хендрикса): «Одним из первых поклонников Хендрикса был, например, Пол Маккартни».
Пол: «Впервые я увидел Джими Хендрикса в клубе “Бэг О’Нейлз”. Кто такой, почему не знаю? А это был Джими. В клубе было не очень много народу. Когда я впервые увидел его на сцене, то был потрясён. То, что делал Хендрикс, казалось фантастикой. Он был не просто виртуозом гитары, как его называют сейчас, он поразительно чувствовал звук, каждая его нота имела особый смысл, а какие гармонии звучали в его композициях».
Джими Хендрикс в клубе «Бэг О’Нейлз», 1967 г.
Джереми Паскаль (автор книги «История рок-музыки»): «Хендрикс был волшебником. Это подтвердит вам каждый, кто видел его в 1967 году. Он и внешне напоминал волшебника-ифрита (арабского злого духа). Колдуя на сцене над своей гитарой, он улыбался дикой, маниакальной улыбкой. Гитара была его любовницей. Он занимался с ней секс-магией. Звуки, которые он извлекал из неё, стреляли, низвергались, вздымались, плавали, скользили, жалобно скулили, гневно рычали, заикались, пели и свистели. Хендрикс играл так, как никто никогда до него не играл. Он брал безобразные звуки и делал их прекрасными. Он любил свою гитару. Он «имел» её прямо на сцене, а затем с отвращением швырял в сторону или крушил о дощатый пол. Он ласкал её, перебирал струны зубами. Он небрежно закидывал её за плечо и продолжал играть! Он был полновластным господином своей гитары. Он был верховным жрецом на языческом ритуале. Он служил извращённую литургию, управляя реакцией своей паствы, доводил её до экстаза, успокаивал, произнося магические заклинания, околдовывая нас своими чарами, выворачивал наружу наши эмоции, требуя нашего полнейшего соучастия. Он доводил нас до оргазма святотатственного поклонения, а затем приносил в жертву гитару – свой волшебный жезл, свой смысл жизни, свой фаллос. Он поджигал её и быстро покидал сцену под рёв усилителей, подобный вою терзаемых джиннов. А мы падали в кресла опустошённые, измученные, возбуждённые, восторженные».
Фото Питера Тиммулштейна.
Майк Блумфилд (блюзовый гитарист): «Когда я впервые увидел выступление Хендрикса, то для меня это был взрыв мегатонной водородной бомбы, сопровождающийся залпами русских «катюш», – я видел их в каком-то кино про войну, – вот, примерно так я бы описал звуки, которые он извлекал из своей гитары. Простейший усилитель, самый обычный «стратокастер», фузз-приставка и «квакер» – на кошмарной громкости он извлекал любой звук, какой хотел, и при этом играл невероятно чисто. До сих пор не понимаю, как он это делал. Джими стоял в паре метров от меня и вытворял такое, что после этого концерта я год не мог заставить себя взять в руки гитару».
Джими Хендрикс: «Вау-педаль» (квакер) хороша тем, что с её помощью можно «стереть» все ноты и получить звук в его первозданном виде. Нет ничего проще: жмёшь педаль до упора и одновременно играешь вибратто, а когда вступают ударные и бас, возникает чувство – нет, не подавленности, а смертельного одиночества, которое, как цунами, обрушивается на зрительный зал. Это очень страшно. Оказывается, что у одиночества есть щупальцы, они обвивают всех, а значит, ты уже не одинок, или, по-другому, одинокими становятся все».
Пол: «Я смотрел концерт вместе с Эриком Клэптоном и Питом Таунсендом. Мы буквально потеряли дар речи, а Клэптон, тоже гитарист милостью божьей, впился взглядом в его пальцы и только бормотал: «Этого не может быть!» Если уж такое говорил сам Клэптон, то это что-то значило».
Эрик Клэптон (из интервью журналу «Роллинг Стоун», 1968):
«Роллинг Стоун»: Что ты можешь сказать о Джими Хендриксе?
Эрик Клэптон: Ну, мне не хотелось бы быть особо категоричным. Думаю, что Джими может очень хорошо петь, просто он не демонстрирует это и говорит, что не поёт, а все с этим соглашаются. Кроме того, я не считаю его великим гитаристом, но люблю больше слушать, чем смотреть.
Когда он впервые приехал в Англию, то просто сразил всех своей сексуальностью. Знаете, англичане просто западают на черных; почему-то они считают, что у тех самые большие члены. Ну а Джими решил сыграть на этом. Чего он только не вытворял на сцене! Все просто бились в экстазе, да и я в том числе, чёрт побери. Но через некоторое время, ближе познакомившись с ним, я стал подозревать, что всё это напускное. Джими совсем не такой. Все его выходки на сцене не что иное, как заигрывание с аудиторией. Когда он играл на гитаре языком, за спиной или тёр ею промежность, то внимательно наблюдал за публикой, и если она начинала заводиться, то Джими терял к ней интерес. Конечно, он продолжал паясничать, всё больше и больше возбуждая толпу, но при этом играл меньше музыки. А вот если аудитория не западала на его выкрутасы, тогда он их прекращал и начинал действительно играть. Слышал, что однажды в Америке он выложил все свои фокусы в первом отделении, так что к концу аудитория уже еле дышала, а во втором просто хорошо играл.
У нас в Англии он тоже выдал всю комбинацию, как того требовал рынок: психоделическая чудаковатая поп-звезда, да к тому же чёрный, да ещё играет блюз… Он вышел, дал по газам и – вперёд. Безотказная формула успеха! Но под всем этим скрывается удивительный музыкальный талант. Его действительно можно назвать ярчайшим музыкантом западной сцены. Если снять всю напускную шелуху, под которой он прячется, то вы увидите фантастически талантливого парня и замечательного для своих лет гитариста.
Джими Хендрикс и Эрик Клэптон в клубе «Бэг О’Нейлз», февраль 1967 г.
Журнал «Гитарный мир»: «Выбор Хендриксом гитары «Стратокастер» был довольно необычен. На них играли Джефф Бек и Клэптон. «Лес Пол», как мы знаем, не выпускался в то время (это было в период с 1960 года до 1968 года). «Телекастер», «И-Эс-335» и «Эс-Джи» – вот что было популярно. Ещё «Рикенбэкер». Но никак не «Страт». Он был совсем не в моде. Казалось, что он был не в кассу в пору зарождения эффекта искажения звука. Всем были нужны хамбакеры для перегруза (прим. – тип магнитного звукоснимателя для подавления шумов в выходном аудиосигнале), синглы же (прим. – тип звукоснимателя) по своей природе не могут так заводить усилители. И, во-вторых, у «Страта» было тремоло (прим. – рычаг изменения высоты тона). Рука не лежала на тремоло – на смену ему пришло вибрато рукой. Глубокое и красивое. Приглушенные флажолеты (прим. – приём игры, заключающийся в извлечении звука-обертона) и куча других фишек гитары таких, как игра с фидбеком (прим. – обратная связь) – ко всему этому нас приучил Джими.
Гитарист уровня Хендрикса мог заставить звучать хорошо любой инструмент. Но со «Стратом» у него был какой-то особый контакт. Он не играл на нем. Никто не знает, как можно назвать это. Его пальцы сливались с ним воедино, и это было больше похоже на извращённый секс на сцене, нежели на игру на гитаре. Он мог получить любой звук – от нежного чистого до супер-перегруженного рёва. Наверное, можно сказать что «Стратокастер» был другим инструментом до того, как он оказался у Хендрикса. Иными словами, «Фендер» должен Хендриксу кучу бабок за такую рекламу. Именно после него «Страты» стали РЕАЛЬНО продаваться. Есть байка про то, как Клэптон купил пол дюжины «Стратов», которые стоили очень дёшево, так как не были популярны. Один из них назывался «Лейла Страт». Он в последствии был продан за пятьсот тысяч долларов. Но это уже другая история, или даже несколько других историй».
Пол: «Журнал “Мелоди Мейкер” совершенно серьёзно заявил, что его корреспондент насчитал у Джими шесть пальцев на правой руке, и Леннон отправился на проверку. Мы пришли в гостиницу, где остановился Хендрикс, и Джон на глазах ошалевших журналистов начал считать пальцы на руке Джими: “Один, два, три, четыре… а где же ещё два?” Хендрикс только ухмыльнулся, а Джон как завопит на весь коридор: “Сенсация! В доброй старой Англии обокрали великого гитариста!”».
Журнал «Гитарный мир»: «Вскоре Битлы негласно вступили в клуб поклонников Хендрикса. Однажды, ещё до выхода «Эй, Джо» (Hey Joe), Джон Леннон поставил дебютную песню Хендрикса в ресторане, в котором обедал».
Митч Митчелл (ударник Джими Хендрикса): «Пол Маккартни едва ли не на каждом углу рассказывал всем о том, как он любит нашу группу. Именно Пола мы должны благодарить за то, что нас пригласили на фестиваль в Монтеррей [летом 67-го]».
Пол: «Я попал на его первое выступление в Лондоне, и потом следовал за ним по всему Лондону, как фанат. На следующий день я, Эрик Клэптон и Пит Таунсенд стояли в центре толпы среди тех, кто пришёл отдать дань уважения новому Богу. Лондон – это очень небольшая территория, мне звонили и говорили: “Джими играет там-то”, и в тот вечер я был там».
Журнал «Роллинг Стоун», 2011.: «Джими Хендрикс величайший гитарист в истории. Он возглавил список лучших гитаристов в истории. В десятку лучших за всю историю рок-н-ролла также вошли Эрик Клэптон, Би Би Кинг, Кит Ричардс, Джимми Пейдж и Пит Таунсенд.
Члены жюри должны были проголосовать за своего любимого гитариста, среди которых были Ленни Кравиц, Эдди Ван Хален (он занял восьмую строчку рейтинга), Брайан Мэй и Дэн Ауэрбах из «Блэк Кейз». Кроме того, список лучших формировали авторы и редакторы журнала «Роллинг Стоун». Лидеры списка: Джими Хендрикс, Эрик Клэптон, Джимми Пейдж, Кит Ричардс, Джефф Бек, Би Би Кинг, Чак Берри, Эдди Ван Хален, Дуэйн Аллман».