22 ноября 1961 г.
Бэрри Майлз: «Вечернее выступление группы «Битлз» в клубе «Пещера», совместно с группами «Джерри и Лидеры» (Gerry & The Pacemakers) и «Эрл Престон и Ти-Ти» (Earl Preston & The TTs)».
Эрл Престон: «Я начал писать песни в [группе] «Ти-Ти». Они не были слишком хороши, но это было то, чем я хотел заниматься. Мы исполнили на сцене одну из них под названием «Нежная любовь» (Sweet Love). Пол Маккартни обычно называл меня Маленький Джордж (Wee George), так как я был меньше Джорджа Харрисона, так вот он и говорит: «Это было здорово, Маленький Джордж, я и не знал, что вы пишете песни». Я ответил, что написал всего пару песен», и он говорит: «Мы тоже написали несколько, но не считаем, что они достаточно хороши, чтобы исполнять их на сцене».
(условная дата)
Хантер Дэвис: «Брайен отправился к [семейному юристу] Мейкину за юридическими разъяснениями. Сытый по горло дикими планами Брайена, адвокат счел его желание стать менеджером «Битлз» нелепым. «Поздравляю, еще одна эпстайновская идея. Сколько понадобится времени, чтобы вы к ней остыли?». «Это просто смешно, – заявил он, – мальчик Эпстайнов безнадежен».
Алан Уильямс: «В один из вечеров, когда Брайен Эпстайн появился у входа [в клуб «Голубой Ангел»], я впустил его и поставил ему выпивку».
Брайен: «Разговор [с Аланом Уильямсом] состоялся в клубе «Джакаранда».
Алан Уильямс: «Я видел, что он очень хотел поговорить. О «Битлз», безусловно. Мы прошли с ним к роялю, за которым всегда торчал парень по имени Дагги, бренчащий для старых завсегдатаев, которые любили посидеть вдали от бит-музыки, орущей внизу, в подвальчике (я старался удовлетворять в «Голубом» все возрастные категории). Под приглушённым светом лампы, висящей над роялем, я увидел, что Брайен снова покраснел. Он всегда краснел. Это была одна из его внушающих симпатию уловок. Он всегда выглядел как школьник.
«Ну, начинай, Брайен. Это снова «Битлз», да? Я слышал, ты гоняешься за ними по всему городу». «Это правда, Алан, так оно и есть. Послушай, ты был самый первый, кто их открыл, так что ты должен знать их очень хорошо, лучше, чем кто бы то ни было». «Да, Брайен, я думал, что знаю их. Продолжай». «Что ты имеешь в виду, что «думал, что знаешь»? Я знаю, ты злишься на них из-за контрактов…». «Ага. Я как раз хотел, чтобы ты сам об этом узнал, прежде чем я что-то тебе скажу, Брайен. Я не из тех, кто разносит сплетни». «Да, я знаю об этой размолвке, Алан. Но я решил, что хочу их взять, я хочу быть их менеджером, я хочу продвинуть их настолько далеко, насколько смогу. Я верю в них, я…».
Он не только покраснел, но и вспотел, когда говорил о них. Он был заворожён ими. Я обязательно должен был рассказать ему о том, что произошло между «Битлз» и мной, коль скоро он был так серьёзно настроен. «Так вот, Брайен, будь чертовски осторожен. Посмотри, как они поступили со мной в Гамбурге. Они отказались платить мне мои комиссионные, паршивые 15 фунтов в неделю. Мне, после всего того, что я для них сделал. Они бы вообще нигде не были без меня». Я обозвал их разными словами. Брайен сморщился. «Прошу тебя, Алан…».
Я продолжал: «Они совершенно необязательны. Они милые парни, здесь всё в порядке, но они непредсказуемы, когда дело доходит до контрактов. О, они есть пуп этой грёбаной Земли, Брайен. Будь внимателен, когда что-то подписываешь. Убедись, что нигде нет никаких подводных камней. Ради твоего собственного блага. Да и их тоже». «О’кей, Алан, так мне стоит брать их или нет? Только честно». «Если честно, Брайен, то не связывайся с ними ни за какие грёбаные коврижки!».
Брайен: «Послушайте, Брайен», – сказал он, – «я знаю «Битлз» очень хорошо. Слишком хорошо. Мой вам совет – а я кое-что мыслю в мире поп-музыки, – не имейте с ними ничего общего. Это неплохие парни, но они все время будут вас подводить».
Из интервью Алана Уильямса в сентябре 2004 г. в Киеве:
Вопрос: Маккартни неоднократно говорил, что «Битлз» зарабатывали меньше, чем стоил их талант. На ваш взгляд, был ли Эпстайн самым подходящим для них менеджером?
Алан Уильямс: На самом деле, Эпстайн был идеальным менеджером для «Битлз». Я прекрасно помню тот момент, когда он впервые пришел ко мне за советом, стоит ли ему начинать работать с ними. Я дал Брайену послушать их записи. Помню, сказал ему тогда: «Битлз» — это грёбаная баржа, ты будешь для них лишь шестом для отталкивания от берега». Я считал их бесперспективными. Слава богу, что Эпстайн не послушал моего совета и поступил по-своему. Я подготовил почву, а все основное сделал он.
Алан Уильямс: «Не связывайся с ними ни за какие грёбаные коврижки!». Я это сказал. Должно быть, я совсем выжил из ума. С другой стороны, если бы Брайен последовал моему совету, он был бы сегодня жив. Не слишком богат. Но жив. А «Битлз» могли бы остаться большой пустышкой. Хотя в этом я не уверен. Слова, сказанные Брайену, эхом отдаются у меня в голове и по сей день. А здорово звучит, правда? «Не связывайся с ними ни за какие грёбаные коврижки!».
Мы с «Битлз» расстались с того самого момента, когда они отказались платить мне гонорар. Насколько я знал, в те дни они были сами по себе. Они могли бы получить столько выступлений в «Пещере», сколько захотели, по крайней мере, достаточно для того, чтобы удержать сытого волка от разглядывания леса. А ведь я был заинтересован в том, чтобы обеспечить им более широкую аудиторию, нежели та, которая ожидала их в Ливерпуле. Но хорошая задумка провалилась из-за их отношения к моим гонорарам. Полагаю, я мог бы вернуться к «Битлз» и сказать: «О’кей парни, давайте забудем о комиссионных, давайте начнём думать о будущем». Я этого не сделал. Теперь передо мной сидит Брайен Эпстайн, спрашивающий у меня разрешения взять их под своё крылышко.
«Ты всё ещё хочешь, чтобы твоё имя ассоциировалось с их именем?», – спросил меня Брайен. Долго я не думал. Ответ у меня уже был готов. «Нет уж, увольте, кто угодно может забрать их, если тебе интересно моё мнение!». Всё. Я это сказал. Обрезал все концы, в том числе, ментальные. Всё ещё действовал их эксклюзивный контракт со мной. И теперь я говорил Брайену, да и вообще, всем остальным, что они могут делать с ними всё, что они, черт возьми, захотят! Забирайте «Битлз», и да пребудет с вами удача! Да, если вы хотите это услышать, я даю им пинка!
Дагги на рояле наигрывал одну и ту же мелодию, которая называлась – вы не поверите! – «Судьба». Можете себе представить что-нибудь подобное? Язык у Брайена развязался. Мы поболтали ещё немного. «Я думаю, что возьму их», – сказал Брайен. – «Им сейчас кто-нибудь нужен». «Нужен-то, нужен, но обрати внимание на моё предостережение, Брайен. Смотри, чтобы они не попытались увернуться от своих обязательств, как они это проделали со мной. Мне бы очень не хотелось увидеть, что ты вложишь в это кучу денег, а в итоге останешься у разбитого корыта». «Я этого тоже не хочу!».
Я видел, что Брайен старательно прокручивал всё это в своём мозгу. Решиться или не решиться? Вероятно, я мог бы склонить для него чашу весов против «Битлз» в этот вечер. Но все мы знаем, что я этого не сделал. А Брайен уже был в двух шагах от столкновения с будущим высокомерием и своей ранней гибелью.
«Послушай, Брайен, они классные ребята. Они талантливы, симпатичны, индивидуальны под завязку. Они великолепно смотрятся на сцене. С музыкальной стороны они превосходны и станут ещё лучше. Всё это хорошо, Брайен. Но они показали себя абсолютно беспринципными, когда дело коснулось честного выполнения собственных обязательств. Ты должен хорошенько над всем этим поразмыслить». «Да, да, Алан, ты прав, но я чувствую здесь», – он похлопал себя по груди, – «что вместе, «Битлз» и я, мы сможем совершить что-то по-настоящему грандиозное. Настолько грандиозное, что…». Он не нашёл слов, чтобы описать свою слепую веру в них. «Они так притягательны, так притягательны!». Это была фраза Брайена о «Битлз», которую он постоянно повторял в те ранние дни.
Я сказал ему: «Брайен, в том плане, насколько это касается лично меня, то они – твои. Я всё сказал. Да сопутствует тебе с «Битлз» грёбаная удача!». Грёбаную удачу с «Битлз» он поимел. Они стали новыми мессиями подросткового мира.
Брайен спросил меня, не буду ли я против, если он будет обращаться ко мне за советами. «Всегда пожалуйста, Брайен. Рассчитывай на меня. В любое время». Он выпил ещё стаканчик и ушёл. Путь его лежал к «Пещере» и «Битлз».
Брайен: «Я считаю, что способности должны вознаграждаться, и я надеялся, что даже если мне не придется полностью управлять их делами, мне удастся, по крайней мере, добиться приличных расценок за их выступления. Но сперва я должен был быть уверен, что они [«Битлз»] надежные люди. Я поспрашивал о них вокруг «Пещеры» и попытался составить общую картину – выяснить их репутацию, надежность и т.д. Не все из тех, с кем я разговаривал, имели хорошее мнение об этих неуправляемых парнях, которые больше думали о своих гитарах, чем об экзаменах в колледже, и которые провели много времени в греховном Гамбурге».