Выступление на арене «Коу Пэлэс», Сан-Франциско

19 августа 1964 г.

Конни Александровски и Пэт Туджилло были одними из первых в очереди на концерт «Битлз» в «Коу Пэлэс».

Дженни Генри и Уильям Генри из Саратоги были у входа в «Коу Пэлэс» уже в 5:15 утра и были одними из первых в очереди на концерт «Битлз».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «19 августа 1964 года в шесть часов утра телефон своим резким звуком разбудил меня в квартире на Беверли-Хиллс. На линии был Дэвид Инглиш, мой начальник в «Дейли Экспресс». «Айвор, поезжай в Сан-Франциско и познакомься там с «Битлз». Они только что прилетели. Это их первые гастроли в Америке. Они имеют грандиозный успех в Англии, но смогут ли они сделать это в Штатах? Мы хотим, чтобы ты отправился с ними на их чартерном самолете. Ешь с ними, пей с ними, делай с ними что сможешь, но ты должен к ним просто приклеиться. И всё нам рассказывать. Это называется Битломанией, и она распространяется. Я хочу, чтобы ты был во всём этом».

Сью Феррел: «Мне было тогда 15 лет. «Битлз» прибыли в аэропорт Сан-Франциско вечером во вторник 18 августа. Так как мои родители были против, я не была в аэропорту во время их прибытия. Мы с друзьями очень хотели увидеть их, потому что еще четыре месяца назад купили билеты на их выступление.

Примерно в 11 часов утра Джин, Джоби, Крис и я прибыли в отель «Хилтон», где «Битлз» только что провели ночь. Мы поднялись на лифте вверх, спустились вниз, прошли по лестнице, мы могли выйти где угодно, кроме пятнадцатого этажа. Отгадайте, кто там жил? Все наши попытки миновать охрану не увенчались успехом. Идеи подняться по пожарной лестнице или позаимствовать костюмы горничных не были приняты, так как мы были уверены, что они не сработают.

Мы вышли к той стороне отеля, где толпа снаружи была самой большой, и увидели несколко визжащих девушек. Мы посмотрели в ту сторону, и увидели в окне спину сидящего Битла. Когда он обернулся и помахал рукой, то мы узнали в нем Ринго!

Потом мы разговорились с женщиной, у которой был обеденный перерыв. Как выяснилось, она была репортером одной сан-франциской газеты. Она рассказала нам, что встречалась с Элвисом, Коки, Конни Фрэнсисом и другими. У неё была записка от промоутера, в которой ей разрешалось взять у «Битлз» интервью. Мы начали умолять её взять нас с собой, и вскоре мы были на 15-м этаже, предъявив охраннику записку. Он смотрел на нас подозрительно, так как уже видел нас раньше. Прочитав записку, он передал её женщине-охраннику, которая, в свою очередь, тоже прочитала её. Велев нам подождать, она ушла по коридору.

От мысли, что мы на одном этаже с «Битлз», моё сердце билось сильно-сильно. Женщины не было уже довольно долго. Потом мы узнали, что она показала записку Полу, который сказал, чтобы нас пропустили. Она велела нам следовать за ней, и когда мы подошли к концу коридора, постучала в дверь. Там было много людей – горничная, фотограф, уборщик и так далее. Все говорили: «Не кричите, или вы не сможете войти!». Я подумала, действительно ли «Битлз» находятся там? Я была уверена, что там окажется менеджер, полиция или кто-то еще.

Через минуту дверь открылась, и высунулась голова, которую я никогда не спутаю с другой – голова Пола Маккартни! Никогда в своей жизни я не терпела неудачу, но в этот момент я почувствовала, что близка к этому. Но он произнес: «Девушки? Девушки, заходите, девушки!». Я была в таком состоянии шока, что не могла поверить, что он настоящий.

Когда мы миновали двойные двери, то я отметила, что комната была очень маленькой. На полу я увидела открытый чемодан, а комната показалась мне немного захламлённой. Очевидно, они только что встали. Постели были смяты, а на столе были остатки их завтрака.

Пол прошел к столу, мы были с другой стороны. Затем он поклонился и поздоровался с каждым из нас. Когда он крепко пожал мою руку, я почувствовала разряд. Я была на грани срыва, а его карие глаза, казалось, смеялись. Я открыла рот, чтобы сказать «Привет», но получилось что-то вроде хрипа.

Потом Пол предложил нам присесть, и мы сели на кровать, а он занял стул. Его волнистые каштановые волосы свисали прямо на лоб, а не были зачесаны в сторону. На нем была рубашка цвета лаванды и узкие черные твидовые брюки. Он выглядел еще стройнее, чем я думала. Я увидела, что у него черные носки и черные кожаные туфли с пряжками сверху.

Наша подруга-репортер сказала Полу, что, по её мнению, записи «Битлз» становятся всё лучше и лучше. Он сказал «спасибо», но выглядел немного обиженным. Мы все рассмеялись и сказали, что считаем, что их записи всегда были лучшими. Затем репортер сказала что-то о том, как она была в каком-то клубе поклонников Элвиса. Я застонала. Светлые глаза Павла бросили на меня взгляд, и он засмеялся.

Я была в таком трансе, что просто не могла говорить, хотя был миллион вопросов, которые я хотела бы задать. «Хочешь увидеть мои прыгающие бобы?» – спросил Пол, пытаясь начать разговор (прим. – мексиканские прыгающие бобы являются разновидностью семян, в которые откладывают свои личинки небольшие моли. Именно эти личинки заставляют бобы «прыгать»). «Это мексиканские прыгающие бобы!» Он выглядел возбужденным, как будто никогда раньше их не видел. Поэтому мы ответили: «Конечно!» Но когда он посмотрел на стол и не увидел их, то воскликнул: «О, боже мой, их здесь нет. Они, должно быть, упрыгнули во все стороны!» Затем кто-то указал на них, лежащих в пластиковой коробке, и он вспомнил: «Ах да, я положил их в коробку», – и поднял её.

«А ты знаешь, что внутри них… червяки!», – сказала репортер. Пол повернулся и выронив из рук коробку, скривился и произнес: «Фу». Он выглядел так мило!

Во время разговора мы узнали, что в Сан-Франциско «Битлз» ничего не увидят, потому что они не могут выйти наружу, хотя Джон с Ринго сумели выскользнуть посреди ночи. Пол объяснил, что их менеджер распланировал графики, но было бы лучше, если бы они смогли иметь больше свободного времени в некоторых местах.

Джин спросила у Пола будут ли у них какие-либо репетиции перед выступлением, и Павел воскликнул: «О нет, мы никогда не репетируем. Мы слишком ленивы».

Джоби спросила, где сейчас остальные «Битлз», и Пол ответил, что Ринго с Джоном в душе. Он не упомянул Джорджа, поэтому я не знаю, был он умытым или нет!

В какой-то момент Джин поднялась, чтобы посмотреть в окно (под которым стояла пара знаменитых ботинок Битла), и я последовал за ней. Как только я увидела головы поклонников, Пол закричал: «Не подходите к окнам! Отойдите, отойдите!» Когда мы отошли, он произнес спокойным тоном: «Знаете, каковы эти поклонники! Они сойдут с ума, если увидят кого-нибудь». Не знаю, устал ли он от визгов, или же беспокоился о нашей безопасности, потому что, если бы они нас увидели, то на выходе нас могли бы разорвать.

Затем Крис спросил Пола, как долго будет длиться их выступление в «Коу Пэлэс». Когда он ответил: «Около полутора часов», мы все разочарованно вздохнули. Я взмолилась: «Пожалуйста, пожалуйста, сыграйте подольше!» Пол сочувственно ответил: «Полчаса – это долго для пения. Кроме того, мы слишком ленивы». Не думаю, что они на самом деле ленивы, но концерты должны отнимать у них много сил.

Репортер сказала: «Пока мы здесь, мы должны получить автографы». Пол согласился, поэтому мы все покопались в своих сумочках, чтобы найти что-то подходящее для автографов. Вечером, перед тем как я положила в сумочку книгу Джона Леннона, мы все думали, что это глупая идея и я не смогу подойти достаточно близко, чтобы он подписал её. И он не подписал её, но это сделал Пол, что было так же невероятно. На первой странице он написал: «Сью, с любовью, Пол Маккартни». Чернила смазаны в одном месте, и остался отпечаток пальца, где он коснулся чернил.

Репортер попросила у него автографы и для всех своих друзей, и Пол произнес: «Давай, голубушка!» Он сказал, что спешит, потому что у них должно состояться радиоинтервью. Я думаю, что он солгал, но мне кажется, он устал от нас.

Репортер спросила его, слышал ли он анекдоты о «Битлз», и когда он сказал «нет», она рассказала ему. Они были не очень приятные, и Полу они не понравились. Он сказал, что британские анекдоты отличаются от американских, и что американские не смешные. Она рассказала ему еще один глупый анекдот, и он произнес: «Ха-ха-ха. Еще один неудачный анекдот, да?»

Он открыл дверь, а все остальные стали выходить впереди меня. Когда я собиралась выходить, у меня появилось желание прикоснуться к его блестящим темным волосам. Они выглядели такими густыми и шелковистыми. Я в шутку сказала: «Я хочу немного волос», и потянулась к нему, чтобы почувствовать их. Пол решил, что я собираюсь выдернуть у него клок, поэтому откинулся назад и сказал: «Нет-нет! Пожалуйста, голубушка, не нужно этого делать!» Затем он взял меня за руку и пожал, прощаясь. Он подмигнул всем нам, когда мы уходили.

Мы зашли в грузовой лифт и спустились вниз. Как только я вышла на улицу, то начала кричать. Кажется, у меня началась небольшая истерика. Я все время смотрела на окно и плакала. «Мы были там с Полом!» Когда мы дошли до отеля, где была толпа, то рассказали им, что встретились с Полом, но никто нам не поверил, даже когда мы показали им автографы».

Охране приходилось идти на всевозможные хитрости, чтобы перекрыть все лазейки до личных покоев «Битлз». Поклонник, пытающийся проникнуть по пожарной лестнице, как это произошло в отеле «Хилтон» в Сан-Франциско, было обычным делом в те дни.

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «К полудню 19 августа я уже был в международном аэропорту Сан-Франциско, запрыгнул в такси и отправился в отель «Хилтон». Отель был в осаде. Тысячи людей, в основном девочки подросткового возраста, многие с брекетами на зубах, окружили отель со всех сторон кричащей дикой истерической массой. В жизни такого никогда еще не видел. Я буквально пробился сквозь толпу в холл отеля, который находился под охраной помощников шерифа с револьверами на поясе.

«Я гость», – сказал я, пытаясь перекричать толпу.

«Мест нет», – ответил администратор.

«Нет? – прокричал я, пытаясь быть услышанным. – Но я с Битлз».

После этого меня зарегистрировали. Охранник отеля возле стойки регистрации с удивлением посмотрел на меня, затем позволил пройти. Разместившись в номере, я попытался найти Дерека Тейлора.

«Они не принимают звонки», – ответил оператор отеля и бросил трубку. Я попробовал снова. «Я из Англии, – сказал я оператору. – Я с Битлз». Это были волшебные слова. Она соединила меня с Тейлором, который сказал мне: «Заходи в номер прямо сейчас, Айвор, познакомишься с ребятами».

Когда я вышел из лифта на пятнадцатом этаже, он поприветствовал меня словами: «Добро пожаловать в Битломанию».

Дерек, худощавый, элегантно одетый парень с длинными волосами и аккуратно подстриженными усами, без пиджака в белой рубашке с синим галстуком, провел меня в большой вестибюль, попыхивая сигаретным дымом. Будучи журналистом шоу-бизнеса в манчестерском «Дейли Экспресс», он был моим пропуском в их внутреннее святилище.

«Наш первый концерт сегодня вечером в Коу Пэлэс. Это недалеко отсюда, – произнес он. – Да, тебе это не помешает, – сказал он, наливая порцию виски. – Дай знать, когда Брайен и мальчики проснутся».

Он вышел, через несколько минут вернулся и провел меня в смежную комнату, расположенную в центре жилой зоны. В главной комнате было три двери. Даже здесь были слышны неутихающие крики. Ко мне неторопясь подошли два парня. «Мэл, Нил, это Айвор. Он путешествует с нами». Я пожал руку Мэлу Эвансу, крупному мужчине крепкого телосложения в очках в темной оправе, и Нилу Аспиналу, худощавому, по-мальчишески выглядещяму молодому человеку. «Айвор будет с нами на протяжении всех гастролей», – сказал Дерек, представляя меня.

Позади них стоял стол, на котором, казалось, были остатки обеда: ломтики бекона, недоеденные тосты, потерявшие форму кукурузные хлопья, затвердевшие яйца и заварочный чайник в окружении грязных чашек и блюдец.

«Они только встали», – сказал Мэл.

«Мы еще не отошли от перелёта», – объяснил Дерек.

«Это всегда так?», – спросил я, указывая в направлении непрекращающегося шума снизу. Он только улыбнулся. Он сказал, что организаторы турне зарезервировали для меня номера во всех отелях, где будут выступления, и что я буду жить на тех же этажах, где «Битлз». Также я буду летать в битловском самолете.

«Мне понадобится аккредитационная карта или билет?», – спросил я.

«Нет. Просто все время держись к нам поближе». Затем он провел меня в одну из спален.

Ринго лежал на одной из кроватей с телефонной трубкой возле уха. На другой кровати сидел Джордж Харрисон. Он смотрел телевизор без звука, просматривая стопку пластинок, в руке он держал радиоприемник, на его шее висели наушники. На подносе для завтрака стояло блюдце с недоеденными сдобными булочками, заварочный чайник и баночка джема. На столике кипа мятых газет и пепельница, полная окурков. Это было похоже на то, как если бы я зашел в комнату школьников-нерях.

«Айвор ведет нашу колонку в Экспрессе», – сказал Дерек Джорджу, который хлопал глазами и кивал головой, не произнеся ни слова, кроме: «Будешь тосты?». Он переключил на канал, по которому транслировали вчерашние сцены хаоса, когда «Битлз» прибыли в международный аэропорт Сан-Франциско.

Мы с Дереком вернулись в главную комнату. Он налил себе выпить, и через несколько минут появились остальные Битлы. Джон Леннон был босой в мятой белой рубашке и джинсах настолько узких, что они выглядели как будто поссорившимися с его голыми лодыжками. Все помещение пропахло застоялым сигаретным дымом.

Знакомство было коротким. Дерек сказал Джону: «Это Айвор».

Джон бросил на меня взгляд. «Айвен Ужасный».

«Нет, я Айвор», – поправил я, но Джон не обратил на это внимания.

«Айвен не такой уж ужасный», – повторил он. Потом я узнал, что одного из друзей детства Джона звали Айвен Вон, который в 1957 году привел юного Пола Маккартни посмотреть на группу «Кворримен», с чего всё и началось. Джон часто прибавлял к его имени слово «Ужасный».

«Ты англичанин? – поинтересовался Пол, дружелюбно пожимая мне руку. Он был, определенно, самым дружелюбным в этой компании. – Но ты живешь в Америке?».

«Добро пожаловать в Калифорнию, – несколько смущаясь произнес я. – С этими криками всегда так?».

«Грёбаное сумасшествие, – пробормотал Джон. – Они все умрут от ларингита».

Вошел Ринго, позаимствовал у Джона сигарету, затем снова вышел, как если бы он ходил во сне.

«Сколько времени в Англии?», – спросил он.

«В три пресс-конференция», – сказал Тейлор.

Все мальчики выглядели измученными и не в настроении встречаться с незнакомцами».

Джон Винн (автор книги «Бесподобный путь: Битлз – записанное наследие»): «Среди материалов, хранящихся в музее радио в Сан-Франциско, есть редкое 8-минутное радиоинтервью с Джорджем Харрисоном и Полом Маккартни. Интервью было взято Хилли Роузом, как помечено на коробке как: «Хьюстон 19 августа 1965».

Когда я ознакомился с записью, то понял, что год указан неправильно. Должно было быть 19 августа 1964, когда они были в Сан-Франциско. Характер задаваемых вопросов намного больше соответствует их первому турне, нежели гастролям 1965-го года. И, конечно же, упомянутый Дерек Тейлор был только в турне 1964-го года. Думаю, что коробка была подписана позднее кем-то, кто пытался идентифицировать содержание, но не самим Роузом после интервью (замечу, как написано слово «BEATTLES», а после имени Джорджа поставлен знак вопроса)».

Дэвид Джексон (директор музея радио): «Хилли Роуз рассказал мне, что его познакомили с «Битлз» в их отеле, и один из сотрудников персонала (возможно, это был Дерек Тейлор) предложил ему подняться к ним в номер. Только Пол с Джорджем согласились дать интервью. Но Джон с Ринго сидели рядом, курили, и иногда комментировали, оставаясь вне микрофона. Старые пленки хранились у Кена Акермана – легенды радиостанции «Кей-Си-Би-Эс», более сорока лет».

Хилли Роуз: «Могу только сказать, что вечером в день их прибытия у них состоялась пресс-конференция, а эта запись была сделана на следующий день в их номере в отеле «Хилтон». Многие из отелей не стали размещать их у себя из-за неуправляемых толп, но «Хилтон» был очень большим отелем, с множеством выходов. Я работал на «Кей-Си-Би-Эс» и позвонил в «Хилтон» их гастрольному менеджеру. Уверен, помогло то, что я был от «Кей-Си-Би-Эс», и они чувствовали признательность Эду Салливану за тот большой прием, оказанный им его программой.

Гастрольный менеджер согласился выслушать мое предложение сделать репортаж о том, что неуправляемые толпы на концертах становятся небезопасными. Я хотел, чтобы участники группы в интервью рассказали молодежи, что «Битлз» хотели бы, чтобы они угомонились и стали бы безопасными для окружающих. Он попросил меня подождать на линии, и я ждал около сорока минут. Он вернулся к телефону и с недоверием в голосе спросил: «Вы еще здесь?». Он был уверен, что к этому времени я уже повешу трубку, но я, установив контакт, не хотел упускать возможность.

Он попросил меня подождать еще пару минут, и я услышал, как он перезванивает Потрясающей Четверке в их номер. Он начал их уговаривать, говоря им: «Да, это на самом деле, важно. Да, я хочу, чтобы вы сделали это». Когда он вернулся к телефону, то сказал мне номер комнаты, время, и условный стук в дверь.

Я появился в назначенное время, которое, как я помню, было около трех часов дня, и вся четверка лениво развалясь, сидела в пижамах. Джон с Ринго не захотели участвовать в интервью, но, к счастью, Пол и Джордж согласились. Джон был настолько раздражен, что, зайдя в ванную комнату, начал непрерывно спускать воду в туалете, пытаясь заглушить звук этим шумом. У меня был магнитофон с направленным микрофоном, защищенным от сторонних звуков, поэтому его усилия заглушить звук не отразились на качестве записи.

Когда я покидал «Хилтон», поклонницы увидели меня с магнитофоном и начали приставать с вопросом, видел ли я ИХ. С самым честным выражением лица, на какое я был способен, я сказал: «Вы шутите? Бесполезно». Иначе они разорвали бы мой магнитофон на части, а, возможно, и меня тоже».

Ларри Кейн (журналист): «В 1964 году мне был 21 год. Я начинал свою карьеру в программе «Топ 40» на музыкальной радиостанции в Майами. Я считал себя серьезным журналистом. В преддверии визита «Битлз» во Флориду я связался с менеджером группы Брайеном Эпстайном и попросил об интервью на стадионе «Гэтор Боул» в городе Джэксонвилл.

Мы задумывали привезти в Джэксонвилл молодых поклонников, чтобы они встретились с ребятами из группы, но Брайен Эпстайн и его рекламщик Дерек Тейлор неожиданно предложили мне освещать всё турне 1964 года. Я до сих пор не знаю, почему они сделали мне такое предложение. Единственное объяснение, которое я нахожу, было в том, что Брайен очень мало знал об Америке и, вероятно, подумал, что я более важная персона, чем был на самом деле.

Я попытался убедить своих боссов послать вместо меня кого-нибудь из ди-джеев, которые больше знали об этой группе. Майами был забит беженцами с Кубы. Набирала обороты война во Вьетнаме, в самой Америке происходила расовая революция. Кого волновала тогда английская группа, которая, без сомнения, продержится несколько месяцев и исчезнет?

Но радиостанция послала меня, потому что они хотели каждый день получать настоящую полноценную историю, а не просто поверхностный восторженный лепет. Но сначала мне надо было установить хорошие взаимоотношения со всей четверкой.

Когда я приехал в отель, мне позвонил Дерек Тейлор и попросил зайти в их номер. Я помню, что Джордж Харрисон сидел в гостиной, читал фантастику «Зеленый шершень» и очень много курил, как и все мы в то время. Джордж был приветлив, и я записал с ним короткое интервью.

Затем я проинтервьюировал Пола Маккартни, который был очарователен, таким он и остался. Он всегда хотел нравиться окружающим и был настоящим магнитом для аудитории. С Полом мы в основном говорили о войне во Вьетнаме и о расовых отношениях в Соединенных Штатах – совсем не о том, о чем обычно спрашивали у «Битлз». Ринго тоже оказался гораздо большим интеллектуалом, чем я себе представлял.

Я знал, что Джон Леннон был наиболее язвительным и неоднозначно воспринимаемым членом группы, но на самом деле он был отличным парнем. Проблемы с Джоном начались, когда я с ним только познакомился. Он посмотрел на мой костюм, мои туфли и прическу, и сказал: «Ты кто? Ты похож на какого-то зануду из 1950-х». Я парировал, что выгляжу гораздо лучше, чем он с его нечесаными волосами. Я задал ему несколько вопросов о спорах вокруг иммиграции, которые разгорались тогда в Англии, после чего вышел из комнаты и решил, что это было плохое начало.

Я уже прошел половину гостиничного коридора, когда почувствовал две руки у меня на плечах. Джон крепко обнял меня, извинился и попросил вернуться. Тогда я понял, что этот самый желчный и неоднозначный участник группы на самом деле классный парень. Джона очень заботило всё, что происходило в обществе. Мне понадобилось пару недель, чтобы это понять, и всё, что я видел в последующие 16 лет, лишь подтверждало это.

Конечно, они были популярны уже в 1964-м, иначе меня бы не послали с ними встречаться. За освещение их 35-дневного турне мне заплатили тогда три тысячи долларов».

Из интервью Гэри Джеймса с гастрольным менеджером Бобом Бонисом:

Гэри Джеймс: Некоторые из вопросов, которые задавали «Битлз» на пресс-конференциях, были абсолютно смешные. Они были даже за пределами глупости.

Боб Бонис: Те пресс-конференции были подстроены. За отдельную плату Брайен позволил одному или двум представителям прессы летать с ними. Чтобы попасть на борт самолета, Брайен заставил их раскошелиться. Они не просто следовали с ними, как это делает пресса сегодня. Он заставлял их платить, по-моему, по 1000 долларов за неделю. Эти люди получали возможность писать об этом. А пресс-конференции были полнейшей скукой. Вопросы были, типа: «Вы спите в пижамах?», и много подобной ерунды. Поэтому стало происходить следующее: люди из самолета, или как я, к примеру, кричали из-за спин заранее подготовленные вопросы, которые бы сделали пресс-конференцию немного интереснее. А мы ждали, что ответ будет забавным. Парни не знали, какими будут наши вопросы, но они знали, что некоторые вопросы мы задавали только для того, чтобы это стало более интересным для них. Иначе, им бы стало до слёз тоскливо. Одни и те же вопросы в каждом городе.

Одним из самых популярных способов для поклонников «Битлз» получить возможность встретиться с группой было вручение им «ключа от города».

Лил Край: «Мы сделали большой ключ, покрасили его золотой краской и привязали к нему красную ленту. Затем подписали его у мэра города Лос-Гатоса и членов городского совета. Моя подруга должна была вручить этот ключ Полу, но она просто оцепенела от восторга, когда их увидела, так что мне пришлось её подтолкнуть, сказав: «Вручай им ключ!»

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Во время этого турне я стал не просто репортером, ведущим репортаж с центра событий. Я стал частью команды.

Днем в отеле «Хилтон» Дерек проводил меня на встречу с Брайеном Эпстайном. Он был в изящном костюме угольно-черного цвета, белой рубашке с галстуком, как если бы собирался на встречу с банкиром. Мы обменялись несколькими формальностями.

«Где вы живете?», – поинтересовался он, слегка скривив губы.

«В Беверли-Хилл», – ответил я с легким акцентом «кокни».

«Вы англичанин, и живете в Беверли-Хиллс? – спросил он, проявив немного больше интереса. – Мне нравится Беверли-Хиллс».

Я проследовал за ним, когда он перешел в смежную комнату, где время от времени он говорил по телефону или шепотом переговаривался с Дереком Тейлором. Телефон звонил часто, спрашивали то Брайена, то мальчиков.

«Мне пора заказать такси на вечерний концерт?» – спросил я Дерека.

«Заходи сюда, поедешь с нами» – ответил он.

Приняв быстро душ и перекусив «Битловскими бургерами» в кафе «Газебо» при отеле, где шеф-повар создал по этому поводу новое блюдо (четыре мини-гамбургера посыпанные нарезанным салатом), я вернулся на пятнадцатый этаж, где в вестибюле в молчаливом напряжении ожидали сопровождающие группу люди. Внезапно из смежной комнаты вышли Битлы. Они были необычайно стильными, появившись в приталенных темных костюмах, белых рубашках и узких галстуках, и были больше похожи на манекенщиков, а не рок-н-ролльщиков.

За полтора часа до начала концерта появились два суровых мужчины, представившиеся менеджером отеля и главой службы безопасности. Обменявшись несколькими словами, они попросили нас проследовать за ними. Наша разношёрстная компания под предводительством «Битлз» безмолвно прошла к двум открытым для нас лифтам, после чего охранник что-то пролаял в рацию, которую держал в руке.

Не было никаких разговоров. Никаких деликатностей. Это было похоже на военную операцию. Двенадцать человек заполнили лифты. Глава службы безопасности нажал на кнопку и без остановок мы опустились вниз. Когда двери лифта открылись, Джон с высокомерным английским выговором произнес: «Мужская одежда. Женское нижнее белье».

Мы проследовали через несколько узких коридоров, после чего вышли из здания на свежий вечерний воздух. Еще было светло и на удивление прохладно для летнего вечера. Два черных девятиместных лимузина с работающими двигателями стояли возле служебного входа. И никакого намека на крики.

Первыми в лимузин привычно проскользнули Битлы. «Садись во вторую машину», – распорядился Дерек. Я прыгнул вовнутрь вслед за помощницей Дерека – Бесс Коулмен, и расположился на заднем сиденье массивного кожаного салона. Следом сели еще три человека, которые оказались репортерами из Англии, которые тоже освещали это турне. Никто из нас понятия не имел, что будет дальше, поэтому мы просто кивнули друг другу, не утруждая себя разговорами, но желая добраться туда, куда мы направлялись.

Когда лимузины плавно выскользнули на дорогу, к ним присоединились шесть офицеров полиции на мотоциклах. Два поехали в начале, два по бокам и два замыкали колонну. Битлы вместе с Брайеном Эпстайном перемещались в лимузине № 1. Я находился в лимузине № 2 вместе с Дереком Тейлором и ещё двумя репортерами. До этого я никогда не ездил в сопровождении полицейского конвоя. Чувствовал себя как член королевской семьи. На всех перекрестках полиция останавливала движение, и мы проезжали под красный свет. Вдоль всего пути следования мелькали поклонники… девушки… подростки, выстроившиеся вдоль улиц, машущие руками, кричащие, с плачущими лицами.

Наша кавалькада прибыла к «Коу Пэлэс» к семи часам вечера. Битлы стремительно выпрыгнули из машины и бегом пронеслись мимо ждавших прибытия фотографов. В сопровождении Мэла Эванса и Нила Аспинала они вбежали в длинный зеленый трейлер, напоминающий большой контейнер, который был их костюмерной комнатой. Дверь захлопнулась.

Мы бездельничали возле трейлера, не зная, чем себя занять в ожидании, что что-нибудь произойдет. В это время появилась пара с ребенком. Женщина была в детстве звездой – Ширли Темпл Блэк. С ней была её десятилетняя дочь Лори и муж Чарльз».

Нил Аспинал: «Повсюду местные высокопоставленные лица хотели встретиться с ними, познакомить их со своими детьми».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Один из охранников заметил Ширли Темпл с дочерью Лори и проводил их за кулисы «Коу Пэлэс», чтобы они смогли встретиться с Битлами».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Семью сопроводили в трейлер, чтобы они могли познакомиться, немного пообщаться и сфотографироваться с «Битлз». Когда актриса попросила сфотографировать её дочь Лори вместе с «Битлз», её муж Чарльз вытащил свой фотоаппарат и и быстро сделал несколько снимков жены и дочери вместе с группой».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Через несколько минут, когда Дерек Тейлор сказал об этом нашему фотографу Курту Гюнтеру, тот возмутился. «Мы должны забрать эти снимки», – раздраженно сказал он. Дерек поговорил с Чарльзом, и тот согласился отдать Курту свою пленку, снимки с которой будут потом распределяться среди фотографов, не допущенных к съемкам. «Но, пожалуйста, дай нам эти фотографии», – попросил Дерек Курта. Курт отправил непроявленную пленку в местный офис «Ассошейтед Пресс», где был аппарат, который мог передавать фотоснимки своим клиентам.

В это время за кулисами сан-франциский коп инструктировал полицейских, как если бы они собирались высаживаться в Нормандии: «Не допускать никаких танцев. Никаких прыжков на сиденьях. Никаких взбираний на сцену».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Выступление на арене «Коу Пэлэс», Сан-Франциско, Калифорния, совместно с группами «Билл Блэк Комбо», «Экситерс», «Райтес Бразерс» и Джеки ДеШеннон».

Лилиан Уолкер (группа «Экситерс»): «Выступления с «Битлз» были удивительным и феноменальным опытом в моей музыкальной карьере».

Джеки ДеШеннон: «Брайен Эпстайн позвонил мне и предложил стать одним из исполнителей, выступающих перед «Битлз». Меня пригласили на от­крытие первого большого турне «Битлз» по Соединенным Штатам. Я была чертовски счастлива быть на гастролях вместе с «Битлз». Это была такая большая честь выступать перед таким количеством людей».

Джордж: «Джеки ДеШеннон была с нами в турне. Помню, я играл с ней на гитаре».

Пол: «Джеки ДеШеннон, замечательная поэт-песенник (прим. – Джеки была одной из первых женщин в рок-н-ролле, которая стала сама сочинять песни)».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «На концерт было продано 17 130 билетов».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Организатор концерта – Пол Кэтэлайнэ, владелец популярного ночного клуба в Сан-Хосе, сказал, что билеты на концерт были проданы за месяц до выступления».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Первые зрители начали прибывать в «Коу Пэлэс» к пяти часам вечера. Каждого, кто подходил ко входу в арену, встречали аплодисменты, крики и пронзительные визги девушек, на случай, вдруг это «Битлз». Они прождали несколко часов в надежде увидеть своих кумиров».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «К семи часам вечера «Коу Пэлэс» был заполнен почти полностью».

Ларри Кейн (журналист): «Они [«Битлз»] никогда не делали саундчек, обычно на это не было времени. Если современные музыканты посмотрят на ту незамысловатую аппаратуру, которую они использовали, и удивятся».

Из интервью Гэри Джеймса с гастрольным менеджером Бобом Бонисом:

Гэри Джеймс: Летом 1964-го это был самый желанный билет, если бы вы только сумели заполучить его. Конечно же речь идет о билете на концерт «Битлз» в США. В то лето «Битлз» были на самом пике своей популярности. За сценой и в дороге с «Битлз» был Боб Бонис, их дорожный менеджер. Разве не Мэл Эванс был дорожным менеджером «Битлз»?

Боб Бонис: Он был дорожным менеджером в Британии. Точнее, он не был дорожным менеджером, а занимался оборудованием. Его обязанностью было установить и настроить оборудование, а ещё он был что-то вроде телохранителя. Нил Аспинал был настоящим, очень британским дорожным менеджером. В Штатах у него было мало работы в качестве дорожного менеджера. Он бы не справился. Его работа состояла в том, чтобы быть всё время с «Битлз» и быть уверенным, что с ними всё в порядке. Мэлкольм был рабочим сцены. Он настраивал все оборудование.

Для меня первой трёпкой были «Стоунзы». Судя по прессе, «Стоунз» и «Битлз», как предполагалось, были заклятыми врагами, в то время как они были очень даже дружны. Они удостоверялись, что не будут гастролировать в одно и тоже время, и если уж так случалось, то они были разных континетах.

Гэри Джеймс: Именно по рекомендации «Роллинг Стоунз» Брайен Эпстайн нанял вас, чтобы вы стали дорожным менеджером «Битлз»?

Боб Бонис: Отчасти.

Гэри Джеймс: Кто в организации «Битлз» рекомендовал вас Брайену Эпстайну?

Боб Бонис: Частично, это были сами «Стоунзы». Они только что стали победителями опроса «Мелоди Мейкер» как «Лучшая новая группа Англии». «Битлз» победили в номинации «Лучшие в мире», так как появились несколькими годами ранее. Я начал работать со «Стоунзами» в их первом Американском турне, который состоялся в июне 64-го, ещё до больших гастролей «Битлз». Знаете, они послали с нами на две недели репортера из «Мелоди Мейкер». У «Стоунз» была ужасная репутация, и чтобы её получить, они усердно трудились. На самом деле они не были проблемными. Подход был такой: если «Битлз» слишком правильные, то «Стоунз» были должны быть ужасными. Так вот, с их слов, парень из «Мелоди Мейкер» послал свой отчет, со словами: «Вы можете не верить, но в Кливленде есть парень по имени Майк Дуглас, у которого было утром шоу, и Боб Бонис, который был там уже с семи утра». Или: «Этот парень, Боб Бонис, сделал то-то и то-то. Они были, действительно, классными».

Потом всё оборудование вернулось в Англию, Брайен позвонил в офис «Стоунзов», где мне дали самую лучшую рекомендацию. И, конечно, было еще вот что. Был только я и ещё один парень, кто работал с Дейвом Кларком. Дэйв Кларк был крупной фигурой в то время. Было только два парня, у которых был необходимый опыт, чтобы организовать турне «Битлз». И они получили нас обоих. Это ответ на ваш вопрос?

Гэри Джеймс: Отчасти. Как вы получили работу у «Стоунз»?

Боб Бонис: Парень по имени Норман Вейс был агентом «Дженерал Эртистс». Я работал с ним раньше, когда был агентом в компании «Эм-Си-Эй». Норман помнил, что у меня всегда была репутация цепкого, смышленого парня, и я был логичным выбором, так как Норман был заинтересован во мне. Норман рекомендовал меня.

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Концерт начался по расписанию в восемь часов вечера. Перед тем, как подростки смогли увидеть «Битлз», около 90 минут они смотрели выступление трёх рок-н-ролльных групп».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Битлы были готовы к выступлению, но сперва толпу разогрел не один, а четыре исполнителя. Первой выступала группа «Билл Блэк Комбо», лидер которой в прошлом был бас-гитаристом у Элвиса Пресли, который, по иронии судьбы, отсутствовал по болезни и пропустил начало гастролей. Следующими были «Экситерс», квартет, известный своим хитом «Скажи мне» (Tell Me)».

Лилиан Уолкер (группа «Экситерс»): «Наш первый день гастролей с ними начался в «Коу Пэлэс». Публика кричала, но мы к этому были непривычны».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Третьими выступал дуэт «Райтес Бразерс». Четвертым разогревающим артистом была Джеки ДеШеннон».

Ларри Кейн (журналист): «Самым удивительным для меня было то, что они [«Битлз»] были настоящими трудягами. Их исполнители на разогреве были весьма крупными в то время – «Райтес Бразерс», Джеки ДеШеннон, «Экситерс», «Билл Блэк Комбо». И, по правде говоря, все эти группы не были услышаны, потому что подростки не хотели их слушать. Поэтому каждый вечер «Битлз» приходили, чтобы посмотреть их выступления, так как ощущали вину за то, что все внимание было на них, а не на этих замечательных артистах».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Подростки встретили эти группы с большим энтузиазмом, но не сравнимо с тем, что произошло после этого».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Наконец, в 9.20 вечера наступило долгожданное время. «Вот они – Битлз!», – объявил местный ди-джей. «Битлз» выскочили на сцену и битком набитый «Коу Пэлэс» взорвался пронзительными визгами и продолжительными криками».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Когда на сцене появились «Битлз», девушки непрерывно кричали целых четыре минуты и сорок пять секунд».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Зал озарился морем вспышек от тысяч фотоаппаратов Кодак и Брауни».

Газета «Сан-Франциско Экзэминер», 1964: «Они были освещены вспышками сотен фотокамер, подобных зарницам среднего Запада».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Истерия аудитории сопровождалась таким количеством вспышек фотоаппаратов, что это напомнило знаменитый артиллерийский обстрел во время сражения при Эль-Аламейне во Второй мировой войны».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Стандартная программа «Битлз» включала в себя следующие песни: «Танцуй твист и вопи» (Twist And Shout), «Тебе не надо так делать» (You Can’t Do That), «Всю мою любовь» (All My Loving), «Она любит тебя» (She Loves You), «То, о чем мы говорили сегодня» (Things We Said Today), «Перевернись, Бетховен» (Roll Over Beethoven), «Любовь не купишь» (Can’t Buy Me Love), «Если я влюблюсь» (If I Fell), «Я хочу держать тебя за руку» (I Want To Hold Your Hand), «Мальчики» (Boys), «Вечер трудного дня» (A Hard Day’s Night) и «Долговязая Салли» (Long Tall Sally). Иногда вместо песни «Танцуй твист и вопи» (Twist And Shout) исполнялась «Я увидел ее, стоящую там» (I Saw Her Standing There)».

Сохранился короткий фрагмент кинохроники без звука.

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Без каких-либо слов мальчики начали с песни «Танцуй твист и вопи» (Twist And Shout), но их пение заглушал шум. Все сидящие вокруг меня девушки, некоторые с биноклями, начали, я бы сказал, марафон непрекращающегося визга. Они прыгали на своих сиденьях, их тела тряслись и вибрировали, и их так корёжило, что они, казалось, были в муках эпилептических припадков или были одержимы демонами. Один подросток в синей джинсовке в двух рядах позади меня так трясся и качался, что я стал беспокоиться, как бы у него не отпала голова».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Они кричали, они визжали, они прыгали, демонстрируя такую массовую истерию, которой никогда прежде не было в «Коу Пэлэс». Тысячи семнадцатилетних подростков, а некоторым на вид было всего лет по тринадцать, ждали около двух часов, чтобы увидеть своих желанных Битлов из Англии. Старожилы, живущие рядом с «Коу Пэлэс», говорят, что это был самый дикий вечер в истории этой огромной арены. Ни съезды республиканцев, ни чемпионат по хоккею не могут сравниться с минувшим вечером, когда на арене выступала четверка парней из Ливерпуля».

Ларри Кейн (журналист): «В Америке в 1950-х годах мы привыкли видеть в молодежи уравновешенность, и, в некотором роде, консервативность. Внезапно мы увидели, как девочки из всех слоев общества в возрасте от 10 до 15 лет, иногда чуть старше или чуть моложе, воспламенились в проявлении своих эмоций. Это не было помешательством, это было сочетание счастья и страдания одновременно. Никогда раньше не видел ничего подобного. Судя по их лицам, они были убеждены в том, что каждый из «Битлз» пел именно им, или обращался к ним».

Газета «Сан-Франциско Экзэминер», 1964: «Несмотря на то, что это преподносится как музыка, всё это из-за пронзительных криков поклонников было подобно урагану в ясный летний день. Жуткая сцена, когда четыре молодых человека в косматых париках взобрались на сцену, шевеля губами».

Тони Бэрроу (пресс-агент группы): «На следующий день газета «Сан-Франциско Экзэминер» выйдет с заголовком: «Фанатки теряют голову из-за длинноволосых идолов». В газете было написано, что из-за пронзительных криков фанатов было слышно только «что-то вроде двигателя реактивного самолёта, ревущего во время шторма с громом и молнией».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Песня закончилась, Пол помахал рукой и сказал: «Шумите так, как вам нравится и по-настоящему отрывайтесь, потому что это не наше место». Затем они исполнили песни «Тебе не надо так делать» (You Can’t Do That), «Всю мою любовь» (All My Loving), «Она любит тебя» (She Loves You), «Перевернись, Бетховен» (Roll Over Beethoven), «Я хочу держать тебя за руку» (I Want To Hold Your Hand) и «Любовь не купишь» (Can’t Buy Me Love). Подобно несущемуся поезду, с паузами, чтобы перевести дыхание, они тряслись и раскачивались как марионетки. Единственное время, когда они замедляли свое движение было, когда они уклонялись от летящих крошечных снарядов: на них непрерывным потоком обрушивался дождь леденцов «джелли-бэби». Большинство из них пролетало мимо своих живых мишеней, хотя некоторые из них градом грохотали по барабанам Ринго, другие не долетали до сцены, жалили мои уши и дробинами ударяли меня по голове. Я согнулся на своем месте, накинув на голову пиджак, и использовал газету в качестве импровизированного щита».

Фото Боба Кэмпбелла.

Фото Боба Кэмпбелла.

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «В основном, хотя толпа была самой шумной в истории «Коу Пэлэс», она не была необузданной. Было несколько небольших инцидентов, когда охрана потребовала сдать назад не в меру ретивым поклонникам, но в целом дети вели себя хорошо. В основном аудитория на 75 процентов состояла из девушек, только достигших подросткового возраста. Среди зрителей можно было заметить некоторое количество родителей, вынужденных быть в зале, без сомнения, из-за своих юных дочерей».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Дважды концерт останавливался из-за леденцов, которыми публика забрасывала сцену, когда ведущий концерта выходил на сцену, обращаясь к аудитории: «Вы доставляете «Битлз» неприятности!».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Во время концерта сотрудникам арены приходилось дважды останавливать концерт и обращаться к подросткам с просьбой не бросать на сцену леденцы. «Вы наносите Битлам вред», – кричал сотрудник, и большей частью подростки переставали кидаться».

Пол: «Мы наступали на леденцы, и они прилипали к нашей обуви и к гитарным проводам. Детишки наверное думали, что я пытаюсь исполнить какие-то новые танцевальные движения, но я всего лишь пытался стряхнуть их с обуви».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «В какой-то момент времени полиция ринулась к «Коу Пэлэс», получив сообщение от шерифа Эрла Уитмора, что группа девушек взобралась на цирковые вагончики, стоящие рядом с ареной. Но вскоре подростки слезли с вагончиков, обнаружив, что в них находятся тигры и львы. Слоны были загодя уведены из загонов для скота, расположенных рядом с ареной».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «В конце выступления Джон сделал паузу и объявил: «Сейчас будет песня из нашего нового фильма». Остальные его слова утонули в шуме и група начала исполнять песню «Вечер трудного дня» (A Hard Day’s Night).

Менее чем через двадцать пять минут все закончилось. Двенадцать песен, быстрая прощальная речь: «Бах, бам, спасибо». Когда они закончили свою последнюю песню «Долговязая Салли» (Long Tall Sally), то побросали свои инструменты и спешно покинули сцену».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В конце своего выступления «Битлз» бросили свои инструменты и сбежали со сцены к ожидающему их автомобилю, пока аудитория еще не поняла, что концерт окончен».

Газета «Сан-Франциско Экзэминер», 1964: «Как только они [«Битлз»] покинули сцену, крики сразу же прекратились».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Толпа думала, что они вернутся или на бис, или чтобы забрать свои гитары, но они больше не появились. Я прошел к сцене и понял, что стою на чём-то похожем на море патоки: растаявшие «джелли-бэби».

Когда я садился в лимузин для представителей прессы, то увидел Мэла, держащего открытой дверь кареты скорой помощи, в которой находились Битлы».

beatlesbible.com: «В отель они были доставлены в машине скорой помощи, так как их лимузин был осажден поклонниками».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Чтобы после концерта вывезти «Битлз» из «Коу Пэлэс», был разработан тщательный план. Два лимузина в сопровождении полицейского эскорта стремительно отъехали от служебного выхода арены, и сотни девушек бросились им вслед. Тем временем, «Битлз» оставались в своей гримерной ещё несколько часов перед тем, как уехать в аэропорт, где их ожидал чартерный самолет».

Питер Браун (персональный помощник Брайена Эпстайна): «После окончания концерта, шофер их лимузина не успел достаточно быстро отъехать от арены, и машину оседлали истеричные подростки. Под тяжестью человеческих тел крыша прогнулась, и только благодаря оперативным действиям службы безопасности ребят удалось вовремя вытащить. Их поместили в карету скорой помощи, где было относительно безопасно. Но стоило машине тронуться с места, включив сире­ну, как она врезалась в грузовичок. В конце концов, на по­мощь «Битлз» пришел какой-то сознательный гражданин, проезжавший мимо».

Ринго: «В «Коу Пэлэс» в Штатах мы были в двух шагах от смер­ти. Толпы набросились на лимузин, в котором мы, по их сведениям, находились. Они продавили крышу. Нас бы убили, но мы в это время прятались в машине скорой помощи под охраной семи морских пехотинцев. Так нас умык­нули с этого концерта».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Взревев, скорая помощь умчалась с включенными сигнальными огнями. Их лимузин стоял покинутый в окружении поклонников. С десяток девушек взобрались на его крышу и вцепились в двери подобно людям-прилипалам из какого-нибудь фильма ужасов. Охранник смотрел на них, бессильный прекратить эту автомобильную бойню. Когда наш водитель осторожно объехал изуродованный автомобиль и помчался прочь от этого бедлама, крыша лимузина № 1 окончательно прогнулась. С десяток поклонников прекратили свою разрушительную деятельность и попытались броситься за нами в погоню. Но мы оторвались, оставив выдохшуюся и опустошенную толпу».

Ринго: «Концерты были всего лишь концертами – мы отрабатывали их и уходили. Мы приезжали перед самым началом и работали. Это было здорово – ездить в турне. «Битлз» просто выходили на сцену, отрабатывали концерт и скрывались развлекаться. И это выглядело абсурдным: то, ради чего мы отправлялись в турне, то есть концерты, ломало нам весь день, потому что у нас было слишком много развлечений».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В целом «Битлз» пробыли на сцене всего 29 минут».

Тони Бэрроу (пресс-агент группы): «Это было, несомненно, одно из самых коротких выступлений «Битлз» на сцене, но не было никаких жалоб, потому что битловские поклонники были только рады провести 29 минут в таком божественном для них месте».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Организатор концерта – Пол Кэтэлайнэ из Сан-Хосе, сообщил, что сборы составили 90 000 долларов».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Выручка «Битлз» за этот концерт составила 91 670 долларов».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Выручка от проданных билетов составила 91 670 долларов, а доход «Битлз» составил 47 600».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Во время концерта пятьдесят фанатов были травмированы, двое арестованы и еще пятидесяти не дали возможность взобраться на сцену».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Примерно десяти подросткам потребовалась помощь санитаров, дежурившим в зале. Один из них вывихнул плечо, у других были синяки или эмоциональное истощение».

Боб Фостер (газета «Сан-Матео Таймс», 20 августа 1964): «Согласно сообщению представителя шерифа, примерно пяти девушкам понадобилась первая медицинская помощь в связи с эмоциональным истощением, а одиннадцатилетнему мальчику в связи с вывихом плеча.

Капитан полиции Рой Бичер сообщил, что в течение вечера было сделано всего два ареста. У шестнадцатилетнего мальчика из Сан-Франциско был обнаружен нож. Он был передан на попечение своих родителей. Девятнадцатилетний юноша из Сан-Франциско был арестован за алкогольное опьянение. Восемнадцатилетнюю Кэрол Джонсон увезли в больницу с приступом аппендицита. «Думаю, что не нужно говорить о том, что дети в целом вели себя прекрасно, – заявил капитан Бичер сегодня утром. – Они все были замечательными». Большинство из взрослых, присутствовавших на концерте, согласны с Бичером. Особую благодарность заслужили шериф Уитмор и его команда из двухсот сотрудников за те действия, что они предпринимали».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «На пятнадцатом этаже отеля собрались 35 девушек, пытающихся обойти охрану. Некоторые из девушек были одеты как горничные. Группа не стала оставаться на ночь в отеле, а сразу же направилась в аэропорт».

beatlesbible.com: «Они вернулись в отель, но вскоре после этого вылетели в Лас-Вегас».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «После выступления в «Коу Пэлэс» было решено не ждать до утра, а тем же вечером вылететь в Лас-Вегас. Учитывая, что на следующий день они собирались выступить на двух концертах, это имело смысл».

Руби Хикмен (представитель авиакомпании): «Ветренной ночью, около полуночи, в аэропорту Сан-Франциско я познакомилась со всеми «Битлз». Будучи представителем авиакомпании, которой было поручено обслуживать их на протяжении всего турне, я только что прилетела из Форт-Уэрта. Я планировала провести с ними только первые несколько дней, а потом передать свои полномочия другому представителю авиакомпании. Но Битлы настолько меня покорили, что я не только осталась с ними на всё время этого турне, но также сопровождала их во время их гастролей в 1965 году. Кроме того, я была готова защищать «Битлз» даже ценой своей жизни, если бы это понадобилось.

Мне только что исполнилось сорок лет и я, конечно же, не была поклонницей «Битлз». Единственное, что я о них знала, было то, что моя 15-летняя дочь Линда играла их записи слишком громко. Контракт с группой был заключен нашим нью-йоркским менеджером. У меня было много других обязанностей, поэтому я не думала об этих гастролях. Мы постоянно летали с разными артистами и знаменитостями. Так как я была директором по связям с общественностью и исполнительным помощником президента авиакомпании, отраслевые издания называли меня «самой высокопоставленной женщиной-руководителем авиакомпании в мире». Я имела дело со многими руководителями высшего звена бизнеса и правительства, и была не особо впечатлительной. Несколько представителей шоу-бизнеса (так никогда и не достигнувших каких-либо вершин) оставили у многих из нас прохладное к ним отношение своими попытками доказать свою значимость. Затем пришло известие, что «Битлз» или их представитель обратились с просьбой «предоставить представителя авиакомпании на месяц для сопровождения их во время гастролей».

Хотя мне предстояло в спешке набираться необходимого опыта, не было на тот момент никакого вопроса «почему». Когда президент авиакомпании спросил, смогу ли я заняться этим на пару дней или около того (просто чтобы все было нормально, а потом передать это кому-нибудь и вернуться домой), я в шутку пожаловалась, что предпочла бы полететь с группой неженатых мужчин моего возраста. Но я согласилась.

За день до отъезда я купила английскую газету и чуть не потеряла сознание! Во всю первую полосу были размещены фотографии «Битлз» и статья о них. В ней рассказывалось о толпах, которые они собирали, о проблемах безопасности, об их известности (о том, что они более известны во всем мире, чем президент США или королева Англии), об их популярности и массовой истерии, сопровождающей каждый их шаг. Я задалась вопросом, что ждет меня впереди.

В аэропорту Сан-Франциско находился в ожидании 92-местный пассажирский самолет «Электра». Переход от моего рейса к самолету на автотранспорте аэропорта прошел быстро. Вокруг лихорадочно носились полицейские и сотрудники службы безопасности. Большинство из них передвигались бегом. Насколько я могла видеть, возле высокого крепкого ограждения было целое море подростков. Группа охранников заблокировала все подходы к нашему самолету. Без членов экипажа в форме, я сомневаюсь, что смогла бы самостоятельно попасть на этот самолет. Казалось, что всё вокруг было охвачено истерией.

Внезапно раздался всеобщий рёв. Крики, визги, звуки сирен и громкоговорителей, всеобщее возбуждение – всё это заполнило ночное пространство. Возле самолета остановились мотоциклы, затем подъехал лимузин. Бегущие фигуры бросились по ступенькам к длинному проходу в задней части огромного самолета. Я не могла поверить в то, что видела и слышала. В этот момент я узнала, что у нас на борту «Битлз»!

Взяв меня под руку, наш менеджер из Нью-Йорка сказал: «Руби, пора тебе познакомиться с Битлами». Я проследовала за ним в хвостовую часть самолета, задаваясь вопросом, чего ожидать. Они сидели в полумраке в хвостовой части самолета. Они только что выступили на своём первом выступлении во время турне по США и Канаде. При нашем появлении все четыре Битла вскочили на ноги. Этот жест вежливости «самых известных личностей мира» стал началом моего разоружения. Я была впечатлена. Четыре пары глаз изучали меня, когда нас представили друг другу. После этого мы начали говорить, точнее, попытались. С моим техасским протяжным выговором и их ливерпульским акцентом, хотя мы говорили по-английски, мы словно говорили на двух разных языках. Нам понадобилась почти неделя, прежде чем мы начали без усилий понимать друг друга.

В те первые несколько мгновений нашего знакомства Джон Леннон дал мне прозвище, которое все четверо с того момента стали использовать. Это было «Малышка Руби» из популярной песни тех дней».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Они впервые летели на самолете «Электра II» американской чартерной авиакомпании «Америкен Флайерс». Осматривая интерьер, Джордж заметил веревочную лестницу, и спросил, для чего она. «На случай возникновения аварийной ситуации», – ответили ему. «Я полагаю это означает, что мы будем лететь с комфортом на высоте десяти футов?» – прокомментировал Джордж, прикидывая длину веревочной лестницы».

Ева Ван Энк (стюардесса): «Возможность поспать выдавалась не часто. Борт самолета был площадкой для интервью, которое брали немногие счастливчики масс-медиа, летевшие с ними. Лица репортеров сменялись от города к городу. Брайен Эпстайн максимизировал степень участия в предоставлении права на эксклюзивное интервью между городами. Но никому не было разрешено заходить в конец салона, где размещались «Битлз». Они сами выходили, когда были к этому готовы. Только у нас, стюардесс, и членов команды было такое неограниченное право».

Сьюзен Бойл из отеля «Хилтон» демонстрирует часть простыни, которую она отправила одной из поклонниц «Битлз». Отель оставил для коммерческого использования 20 простыней, которые находились в номерах, где останавливались «Битлз».