22 октября 1959 г.
(условная дата)
Хантер Дэвис: «Брайен взял себе помощника».
Алистер Тейлор: «Я хотел вернуться к розничной торговле. Я только-только женился, жил в Ливерпуле, и был офисным работником. Однажды я вернулся домой, и Лесли спросила меня: «Почему ты такой расстроенный?». А я отвечаю: «Ненавижу эту работу. Мне нравится розничная торговля. Я хочу торговать». Тогда она говорит: «Хорошо, поищи [другую] работу». И вот в «Ливерпуль Эко», весьма распространенной газете, появилось небольшое объявление, которое гласило: «Требуется молодой человек на должность помощника. Обращаться в письменной форме, Брайен Эпстайн, «НЕМС», Уайтчепел». Конечно, я знал «НЕМС». Все знали «НЕМС». Это был лучший музыкальный магазин на севере Англии, и вообще, в стране. Так что, я написал: «Господин Эпстайн. (Никогда не знал, как правильно произносить это имя. Кажется, Куини нравилось произносить его Эпстин (Epsteen), но я всегда называл его Эпстайн). В общем, я написал, и получил ответ: «Не могли бы Вы придти на собеседование?».
Я отправился на Уайтчепел, и у меня прошло это невероятное собеседование с этим человеком. Оно длилось час, второй, и в конце он сказал: «Я не могу позволить себе платить вам как помощнику, но подумываю о личном ассистенте. Как на счет этого?». По-моему, это было 10 фунтов-стерлингов в неделю, что было невероятно, поэтому я сказал «да».
Из интервью Алистера Тейлора с Рамоной Уилер:
Рамона Уилер: Во время вашего собеседования, какие вопросы задавал Брайен?
Алистер Тейлор: Одним из них был вопрос, интересуюсь ли я музыкой? «Конечно!». Я был поклонником джаза. Два легендарных имени в джазе, Телониус Монк и Арт Блэйки. Брайену нравились только Моцарт, Бетховен…, понимаете. Мне и они нравились, но также нравился и джаз. И мы оба ненавидели поп-музыку. Я имею в виду, что мы ее ненавидели. Она была ужасна. Когда я пришел к Брайену, все, что он знал, относилось к классической музыке. Мы торговали пластинками с поп-музыкой, потому что это была наша сфера деятельности.
Алистер Тейлор: «Таким образом, я пошел к нему за десять фунтов в неделю. Мой заработок возрос с восьми фунтов до десяти, и я сказал «да». Таким образом, мы пожали друг другу руки, и он произнес: «Отлично, вы можете придти в понедельник?». После чего я поднялся и сказал: «Господин Эпстайн, большое спасибо, увидимся в понедельник». «А, кстати», – произнес он, – «не хотите вставить это в рамку?». «Что?», – спросил я. У него было небольшое количество их, и я ответил: «Да». «Просто вставь в рамку», – сказал он. Я взглянул на них, это были плакаты с боями быков: Брайен любил Испанию и бои быков. «Ну что ж, какую рамку вы предпочитаете, господин Эпстайн?», – спросил я. «На ваш выбор», – ответил он, – «сделай это». Это было в октябре».