Съемки фильма «Вечер трудного дня»

2 апреля 1964 г.

Бэрри Майлз: «Съемки фильма «Вечер трудного дня» в театре «Скала» (Scala Theatre, Charlotte Street, London)».

Из-за плотного графика съемок фильма, чтобы снять с Джона мерку для нового костюма, портной был вынужден приехать в театр «Скала».

Доктор Ренни Фокс («Нью Йорк Таймс», 1964): «Их пристрастие к одежде Эдвардовской эпохи наводит на мысль о некой утонченности, что сильно контрастирует с их грубоватым поведением на сцене. Возможно, причина этого кроется в их бедности, причастности к выходцам из низкого класса севера Англии. Однако их нахальство произвело благоприятное впечатление на Королеву Мать, Принцессу Маргарет, мистера Нельсона Рокфеллера и президента Джонсона».

beatlesbible.com: «В этот день в театре «Скала» были отсняты сцены с интервью. Реплики героев фильма были основаны на событии, которое произошло 11 февраля 1964 в Вашингтоне, когда группа присутствовала на приеме в посольстве Великобритании, и покинула мероприятие после того, как у Ринго отрезали клок волос».

Сцена 38.

– Сколько можно ждать?

– Я знал, что они опоздают!

– Вот они! Где вы были? Вас ждет уже вся пресса!

– Дайте нам пару минут, чтобы перевести дух.

Джон: «У меня такой же костюм. Я не люблю платки, всегда ношу их в своих штанах. Как можно носить носовой платок в кармане пиджака?».

Ричард Лестер (режиссер-постановщик): «Мы не планировали сцену с пресс-конференцией, но когда мы её начали снимать, полиция выставила нас с улицы, заявив, что мы причиняем слишком много беспокойства. Поэтому мы перехватили помещение и позвали туда тех, кого знали, кто были настоящими представителями прессы. Мы дали им несколько ответов и вопросов. Иногда я заменял один вопрос на другой ответ, и было несколько хороших ответов, которые мальчики дали экспромтом».

Джон: «[Сценарист] Алан Оуэн побывал на одной из [наших] пресс-конференций и включил её в свой сценарий. Все было совсем неплохо, хотя нам и показалось, что сцена выглядит несколько неестественно».

Вопрос: Скажите, как вы нашли Америку?

Джон: За Гренландией повернули налево.

Джордж: «Алан написал сцену о том, как нам досаждают газетчики – общение с ними было неотъемлемой частью нашей повседневной жизни. Нам задавали вопросы, вроде: «Как вы нашли Америку?» А мы отвечали: «Летим до Гренландии, а потом сворачиваем налево».

Вопрос: Как называется стиль вашей прически?

Джордж: Артур.

Джордж: «Есть сцены, которые мы придумали по ходу съемок (хотя, должен сказать, они выглядят совсем неплохо). К примеру, сцена с пресс-конференцией. Мы придумали множество ответов, а Дик Лестер командовал: «Оставьте вот этот, говорите так-то и так-то». В этом он здорово разбирался».

Вопрос: Вы Мод или Рокер?

Ринго: Я Мокер.

прим. – 20 марта ведущая программы «На старт, внимание, марш!» Кэти Макговен во время интервью у Ринго, задает вопрос: «Ты считаешь себя модом или рокером?» Ринго: «Нет, я не мод или рокер. Я мокер!» Тема противостояния Модов и Рокеров в то время была на слуху.

Ричард Бэрниз (журналист): «В свое время Тедди-бои ввели новый стиль моды, который по происхождению целиком и полностью был стилем рабочего класса. Это после них стало приемлемым, чтобы мужчина наряжался «на показ». До этого, рабочий человек одевался либо для работы, либо в воскресный парадно-выгребной костюм, сшитый раз и лет на двадцать. Случайная американская или континентальная одежда была недоступна и скучна, и завозилась в Англию для обслуживания рынка взрослых, людей высшего класса.

В конце 50-х среди Тедди-боев в моду вошел Итальянский стиль. Итальянские костюмы состояли из коротких пиджаков и узких без отворотов брюк. Под них носились туфли с заостренным носком. Пиджаки шились настолько коротко, что их называли «морозилка задниц». У них было две или три пуговицы и совсем узкие лацканы. Если они были двубортные, то с перехлестом не более 5 см. Как раз этот стиль первые Мод-подвижники приняли и развили».

Ричард Бэрниз (журналист): «В то время Англия повально увлекалась традиционным джазом. Чарты пухли от английской адаптации «диксиленда». Аскер Билк, Кенни Бэлл, Монти Саншайн и Крис Барбер были тогда большими именами. Однако мутный сидор и мир пивных традиционного джаза совсем не привлекал этих индивидуумов. Они выбрали современный джаз, его чистый, новый, гладкий образ. Именно через пристрастие к современному джазу возникло их собственное имя. Они нареклись «Модернистами».

Мод посвящал свою жизнь единственно тому, как выглядеть и быть крутым. Полагалось растрачивать все деньги на шмотки, а все свободные от работы часы проводить в ночных клубах и дэнс-холлах. Они были относительно обеспечены и склонны тратить все деньги, и каждую минуту свободного времени в собственное удовольствие. За исключением одного или двух журналистов пресса понятия не имела о том, что происходит. Они очухались только после пляжных погромов в 1964-м. До этого модами вообще-то не интересовались. Всё движение оказалось слишком непостижимым для репортеров, чтобы откопать в нем что-то достойное новостей.

Большинство людей, оглядываясь на мод-движение 60-х, вспоминают его, как битву модов и рокеров. И все потому, что именно эта сторона освещалась в прессе. Вообще-то, постоянной вражды между этими группами не было. Они просто не воспринимали друг друга. Моды считали рокеров засаленными, неряшливыми, неотесанными, старомодными, грубыми и занудными идиотами. Кучкой одетой в кожу деревенщины и бездельников. Рокеры считали модов вырядившимися сопляками, выпендрёжниками, неженками, щеглами, и женоподобными гомиками. Короче, кучкой жеманных соплячков.

Вопреки общему мнению, они особо не распылялись на взаимные оскорбления или драки. Города (включая Лондон) в большинстве своем принадлежали модам. В сельской местности и городах расположенных на севере обитали, в основном, рокеры. Поэтому пересекались они друг с другом не так уж часто. Тем модам, что жили в рокерских районах, приходилось постоянно быть начеку, чтобы не нарваться на компанию рокеров.

Сообщения в прессе о беспорядках в Клэктоне многое изменили. После Клэктона моды и рокеры вдруг оказались агрессивными хулиганами. Хотя ни те, ни другие ими не были. А было-то всего несколько идиотов и смутьянов в Клэктоне, скукотища, и нехватка материала, чтобы заполнить газеты.

По кофейням и клубам прошел слух, что все собираются в Клэктоне. Здесь не было чего-то особенного, они часто ездили на выходные к побережью. Поэтому на пасхальные выходные сотни модов потянулись в Клэктон. Это был тихий курортный ничем ни примечательный городок. Развлечений там было немного, а уж для всех этих детишек просто недостаточно. Погода была – хуже не придумаешь. Это были самые холодные пасхальные выходные с 1884 года (прим. – 27-30 марта 1964 г.). Но главной проблемой была скука. Теплым солнечным деньком было бы еще куда ни шло, но при такой погоде, парням было просто не чем заняться. Сезон еще не наступил и большинство кафе и заведений были закрыты. А многие из тех, что были открыты, отказывались обслуживать подростков. Джонни Моук и Вили Дизи были тогда в Клэктоне».

Джонни Моук: «Пабы закрылись после обеда, и делать было нечего. Сперва мы околачивались по городу, потом спустились к пирсу. Вход был платным, поэтому многие просто перепрыгивали турникеты. Ради прикола парни вызвали суматоху. Это было глупо, но это было всего лишь шутка. Появилась полиция, и все побежали. Каких-то старушек спихнули с дороги. И это назвали беспорядками. Парни стали собираться в группы. Они украли пасхальные яйца и еще какой-то хлам из магазинчиков. Вечером это было в новостях, а на завтра превратилось в скандал».

Ричард Бэрниз (журналист): «Новости о волнениях в Клэктоне притянули на маленький курорт еще несколько сотен модов. Также подтянулись и отдыхающие, чтобы посмотреть на «беспорядки». Прискакали фотографы и репортеры. На следующий день, все ждали представления».

Вили Дизи: «В основном, парни, искавшие неприятностей, приехали на второй день. Мы находились в толпе, когда все начали кидаться чем попало. Нашему другу Микки Батлеру досталось по голове газетным стендом. Он просто стоял на месте, когда эта штука прилетела и упала ему на голову».

Ричард Бэрниз (журналист): «Магазины были повреждены, кое-где произошли стычки с полицией. Несколько рокеров оказались в Клэктоне, но это не было битвой модов и рокеров. Скорее, лондонские моды против владельцев магазинов и полиции. Пресса все чрезмерно преувеличила».

Газета «Дейли Телеграф», 1964: «Группы скутеристов устроили день террора».

Газета «Миррор», 1964: «Банды скутеристов разгромили Клэктон», «Вторжение дикарей на курорт – 97 арестованных».

Ричард Бэрниз (журналист): «Во всех основных газетах кроме «Таймс» события в Клэктоне оказались на первой полосе. Случившееся обсасывали и в понедельник, и во вторник. Газеты пестрили словечками «террор», «бешенство», «неистовство», «безудержный погром». Никаких других важных новостей в те выходные не было, и Клэктону досталось по полной программе.

Единственная правдивая статья появилась в «Ист Эссекс Газетт», местной газете Клэктона: «Беспорядки не были настолько ужасны, как это расписывалось в шумихе, поднятой национальной прессой, телевидением и радио. Город не был разрушен, никто, кроме самих недорослей-хулиганов, особо не пострадал, и домохозяйки города Клэктона, конечно же, не «выметали осколки разбитых окон», как это представили в утренних радиопередачах».

Помощник редактора одной национальной газеты позже признал, что репортеры «несколько перестарались». С тех пор газеты стали выделять больше места на своих полосах, чтобы разобраться в проблеме модов и рокеров. Эти имена теперь всегда появлялись вместе, и новый термин «Модс-энд-рокерс» вошел в лексикон газетчиков».

– У вас есть хобби?

Из интервью с газетой «Гардиан», 1999:

«Гардиан»: В фильме в сцене с пресс-конференцией, когда девушка-репортер спросила у Джона о его хобби, что он написал в её блокноте?

Ричард Лестер: Понятия не имею. Помню, что когда ситуация не казалась нам слишком смешной, мы иногда заменяли вопросы так, чтобы ответы были не к тому вопросу, и приводили к ошибочному ответу, и, таким образом, было довольно смешно.

Пол: «Нет, мы просто друзья».

Фото Дэвида Хёрна.

Бэрри Майлз: «В этот день Дерек Тейлор, репортер из газеты «Дейли Экспресс», начинает работать в «НЕМС» в качестве одного из персональных помощников Брайена Эпстайна».

Питер Браун (персональный помощник Брайена Эпстайна): «К апрелю Брайена попросили написать свою автобиографию, где бы он поведал всему миру о своем пути к успеху. Предложение двадцатидевятилетним Брайеном было принято с удовольствием. Когда Эпстайн сказал ребятам, что собирается писать автобиографию, и спросил, как бы ее можно было назвать, Джон бросил: «Еврей-гомосексуалист». У самого Брайена не было ни времени, ни желания садиться за книгу, и тогда он нанял молодого журналиста, выбрав для этой работы газетного репортера из Манчестера Дерека Тейлора».

Дерек Тейлор: «Меня попросили помочь в работе над книгой Брайена Эпстайна».

Питер Браун (персональный помощник Брайена Эпстайна): «Дереку предложили 1000 фунтов плюс 2 процента авторского гонорара – хорошие деньги для журналиста, получавшего всего 35 фунтов в неделю за работу в газете и имеющего жену и троих детей».

Дерек Тейлор: «Я полагаю, что лишь потому, что он [Брайен] влюбился в меня, я получил эту работу. Хотя за всё время, что я его знал, он даже пальчика не положил мне на колено».

(условная дата)

Ливерпуль, Манчестер-Стрит, 1964 г.

Ливерпуль, Хоугтон-Стрит, 1964 г.

Ливерпуль, Коммутейшн-Роу, 1964 г.

Мэттью Клаф (директор галереи и музея Виктории в Ливерпульском университете): «В 1964 году в Ливерпуль по заданию журнала «Штерн» с кратким визитом приехали Астрид Киршер и Макс Шелер».

Грэхэм Рейд (журналист): «Через некоторое время из редакции журнала «Штерн» позвонили Биллу Харри в редакцию «Мерси Бит» и спросили, не мог бы он выслать им фотографии всех ливерпульских музыкальных групп. Харри предложил Астрид Киршер сделать эти фотографии».

Астрид Киршер: «Это предложение поступило из газеты «Ливерпуль Эко», куда я ранее поместила объявление».

Мэттью Клаф (директор галереи и музея Виктории в Ливерпульском университете): «Шелеру был нужен фотоснимок для «Штерна», чтобы проиллюстрировать музыкальную историю Ливерпуля, поэтому они разместили в газете «Эко» объявление, в котором указали, что заплатят по 1 фунту каждому музыканту, пришедшему в указанный день к Сент-Джордж-Холлу, и позволившему его сфотографировать».

Грэхэм Рейд (журналист): «Как бы то ни было, Астрид Киршер и Макс Шелер взялись за это дело, сказав, что каждый музыкант, который придёт фотографироваться к Сент-Джорджс-Холлу, получит по фунту».

Спенсер Лей (радиоведущий, автор): «Но в назначенный день явились примерно двести групп, и у обоих фотографов вскоре кончились деньги. Эти чёрно-белые фотографии Астрид Киршер опубликовала только в 1995-м году в своей книге «Ливерпульские дни».

Ливерпульские группы на ступенях Сент-Джордж-Холла, фото Макса Шелера.

Йен Хау (ударник группы «Мотифс», Ливерпуль): «В Ливерпуле находилась группа телевизионщиков из Германии, чтобы снять документальный фильм, и они предложили по 1 фунту каждому, кто придет. Очевидно, что этого было недостаточно, поскольку еще 200 групп даже не потрудились прийти. Если присмотреться к снимку, то меня можно рассмотреть с барабаном «Мотифс» в крайнем левом ряду».

Мэттью Клаф (директор галереи и музея Виктории в Ливерпульском университете): «Пришло около двухсот человек – дорогой получился снимок».

Ливерпуль, Мэттью-Стрит, очередь в клуб «Пещера», фото Макса Шелера.

Астрид Киршер у входа в клуб «Пещера».

Астрид Киршер: «Те фотографии, которые я тогда снимала в Ливерпуле, были взглядом на ту среду, на «Пещеру», где всё и началось. Первым, кого я увидела в «Пещере», был Лес в своей маленькой кепке (прим. – Лес Картлидж – участник группы «Стрела и Лучники» (Arrow & The Archers). Он сказал, что играет в группе. Я попросила познакомить меня с группой и позволить сделать несколько снимков».

Макс Шелер (фотограф): «Прошло всего несколько минут, и наши друзья из группы «Стрела и Лучники» начали играть свою музыку, и хотя у них были всего лишь маленькие усилители, они потрясли меня и всех остальных до основания».

Группа «Стрела и Лучники» на сцене клуба «Пещера».

Фото Макса Шелера.

Фото Астрид Киршер.

В клубе «Пещера», фото Макса Шелера.

Эдриан Барбер в клубе «Пещера», фото Астрид Киршер.

Морин Кокс в клубе «Пещера», фото Астрид Киршер.

Боб Вулер и владелец клуба «Пещера» Рэй Макфэлл, фото Макса Шелера.

Группа «Стрела и Лучники», фото Астрид Киршер.

Астрид Киршер: «Я гуляла, когда увидела четырех детей, и была удивлена их внешним видом и той беднотой, которая здесь жила. Я постоянно пыталась представить, какими были «Битлз», когда им было по 12-14 лет, потому что многие из этих маленьких лиц, и поведение этих детей напомнили мне так много. Вся атмосфера этого места была невероятной – заброшенный и удручающий город полный такими замечательными людьми».

Астрид Киршер с родителями Джорджа Харрисона.

Майк и Джим Маккартни, фото Макса Шелера.