2 ноября 1953 г.
(условная дата)
Филипп Норман: «На следующее утро Брайен был обвинен в том, что выдавал себя за офицера».
Брайен: «Несколько дней меня держали в казарме. Для меня это было худшим из наказаний, так как это лишало меня моего единственного утешения – свободы Лондона после 6 вечера. За 10 месяцев службы мои нервы были серьезно расстроены. Я обратился к казарменному доктору, которого обеспокоило мое состояние. Он потратил несколько часов, обсуждая мое детство и мою жизнь в школе, а затем, как это часто бывает с врачами, ему понадобилось мнение другого специалиста. После долгого и бесплодного разговора о моих проблемах и необходимости «успокоиться» и «собраться с силами» он отослал меня к психиатру. После психиатра последовали третий и четвертый врачи и все они с замечательным единством решили, что я неизлечимо штатский и совершенно не подхожу для военной службы. Армии не было толку от меня, а мне от нее, с чем я охотно согласился».