15 октября 1953 г.
(условная дата)
Пол: «В течение первого года все шло просто и легко. Я был аккуратен, горел жаждой знаний, – мне казалось, что иначе и быть не может. А потом все пошло вкривь и вкось. За все школьные годы не нашлось человека, который объяснил бы мне, в чем смысл моего учения, зачем я учусь. Отец, конечно, все время говорил, что необходимо получить диплом и все прочее, но я никогда не прислушивался к этому. Слишком часто это повторяли. У нас были учителя, которые либо били нас линейками, либо засоряли нам мозги рассказами о том, как они провели отпуск в Уэльсе или что делали в армии. От домашних заданий можно было сдохнуть. Я просто не мог усидеть дома в летний вечер, когда все другие ребята играли на улице. Напротив нашего дома, в Ардвике, было поле, и из окна я наблюдал, как все веселятся».
Джим Маккартни: «Пол умудрялся делать уроки и одновременно смотреть телевизор. Я протестовал, говорил ему, что невозможно совмещать и то и другое. Но однажды я попросил его сказать мне, что он видел по телевизору, и он рассказал мне все в подробностях, хотя за это же самое время написал сочинение. Безусловно, у него были достаточно большие способности, чтобы учиться в университете. Я всегда мечтал об этом. Хотел, чтобы он получил какое-нибудь ученое звание, и тогда можно было бы не беспокоиться за его будущее. Но когда Пол узнал о моих намерениях, он стал нарочно учиться хуже. Пол всегда успевал по латыни, но когда я сказал, что латынь понадобится ему в университете, он забросил ее».
Филипп Норман: «Пол был зачислен в поток «А» и чем дальше продвигался в своей учебе, тем более тяготел к истории и языкам. Все предметы давались ему сравнительно легко и он мог получить высший балл даже по латыни, если слегка напрягал ум. Его не беспокоила проблема домашних заданий – затруднительное обстоятельство в поместье, где остальные ребята делали по вечерам что хотели, но отнюдь не уроки. В утреннем автобусе до Ливерпуля он мог накатать сочинение, достаточно выразительное для того, чтобы снискать похвалу учителя английского языка мистера Дурбанда. Учитель не был осведомлен о способах приготовления Полом домашних заданий. Это и подвело его, когда он дал Полу задание подготовить беседу об издании «Бодли Хэд» (прим. – «Бодли Хэд» – лондонское книжное издательство) сочинений Стефена Ликока. Пол экспромтом выплеснул на бумагу поток несусветной чуши насчет неправильной орфографии в изданиях Бодли Хэд».
Пол: «Помню, однажды школьный инспектор спросил, как мне удалось написать сочинение на такую чисто техническую тему, как горное дело. А я узнал обо всем из радиопередачи. Эти наушники просто чудо — лежишь себе в кровати и слушаешь радио. Здорово развивает».
Хантер Дэвис: «Джим своими руками провел к кровати каждого из сыновей по паре наушников, чтобы заставить их раньше ложиться спать и чтобы они поменьше дрались друг с другом. Они действительно много дрались, но не больше, чем любые другие братья. Майкл, например, злил Пола тем, что обзывал его «Жирным».
Пол: «В нашем районе мало кто учился в «Институте», и меня дразнили «институтским пудингом» или еще «хреновым институтским пудингом».
Лен Гарри: «В 1953 году я поступил в ливерпульскую среднюю школу «Институт», где стал близким другом Айвеном Вона, с которым нас объединяло идиотское чувство юмора. Здесь я познакомился с Полом Маккартни, который учился со мной в Немецком классе.
Я родился в Ливерпуле 6 января 1942 года, в переулке Лэнси в Вейвиртри. Мой отец Генри, работавший наборщиком в «Ливерпуль Дейли Пост», был женат на Филлисе, и они имели еще одного сына – Уолтера, который был на три года старшее меня. Я посещал начальную школу «Мосспитс Лейн», в которой среди ее учеников были Пит Шоттон и Найджел Уолли, но, поскольку они были на год старше, я не был с ними знаком. Сам Джон Леннон также провел некоторое время в «Мосспитс»! Под влиянием своей матери, я познакомился с фортепьяно в раннем возрасте, но после того, как справился с «Синим Дунаем» – отказался!».