18 февраля 1952 г.
Йоко Оно исполнилось 19 лет.
(условная дата)
Мими (1965 г.): «Джон всегда был вожаком своей маленькой шайки и настаивал на том, чтобы быть индейцем и никогда – ковбоем. Но я помню, что его слово в играх было законом. Если он говорил: «Ты покойник», его другу лучше было согласиться с тем, что он мертв. Джон не стал бы пускаться в объяснения. Чтобы быть индейцем, ему пришлось обзавестись всем необходимым снаряжением. Обычно я ходила в магазин купить пучок перьев, чтобы сделать из них головной убор индейцев. Но даже этого было ему мало; он хотел выглядеть еще более похожим на краснокожего воина. Поэтому он упросил меня разрисовать его темно-коричневой краской. Видели бы вы его – это было настоящее зрелище.
Также у него была маленькая хижина, построенная среди деревьев в саду на заднем дворе. С наступлением весны становилось невозможно разглядеть ее среди листвы, и обычно он прятался в ней целыми часами. Он называл хижину своей «берлогой» и обычно сидел там, рисуя и сочиняя стишки, пытаясь подражать тому, что видел и вычитывал в своих книгах. А я сердилась на него, потому что он продолжал воровать мои бельевые веревки, которые использовал для перестройки хижины.
Сначала, когда он шалил, я препровождала шалуна в его комнату, но он всегда вел себя там очень тихо. И тогда я решила посмотреть, чем он занимается. Я подкралась к двери и заглянула внутрь. Удобно устроившись, он сидел на простом стуле и читал книгу. Он был совершенно счастлив, а я все это время думала, что наказала его. Он всегда обожал читать, но только классику. Не думаю, чтобы он когда-нибудь читал роман. Его любимыми книгами были книги об изобразительном искусстве и о художниках, например, книга Джона Раскина «Книга красоты»».
Стэн Уильямс (Stan Williams, ученик школы «Давдейл»): «Я рос рядом с Джоном Леноном, ходил с ним в школу «Давдейл», регулярно видел его в ливерпульском районе 18, и был с ним в одной компании довольно часто, чтобы у меня сложилось о нем определенное мнение. Я не был ему другом, и, следовательно, не знаю его так, как его знают его близкие друзья. Я был сторонним наблюдателем, но, внимательным зрителем, а Джон был из тех людей, на которого нельзя было не обратить внимания.
В «Давдейле» он был на год старше меня, но я сразу обратил на него внимание. Уже тогда у него была маленькая группа лагерных сторонников, и я видел, как он использовал свою личную власть над своими дружками, чтобы запугивать других. Однажды они наехали на меня для того, чтобы я принес на школьную площадку для игр точную игрушечную копию Кольта 45, ее мне прислала тетя из Америки. Вышла одна из его, так называемых, собак, и пнула меня по яйцам, чтобы забрать то, что он хотел получить себе. Он был хитрой тварью, которая заставляла других делать для него грязную работу. У Джона была уверенность в себе. Редкая уверенность в своих силах, которая позволила ему в 1952 году получить ведущую роль в школьном спекаткле «Остров сокровищ». Я пришел посмотреть этот спектакль, и помню, как Леннон щеголял, размахивая кремневыми пистолетами в одном из главных эпизодов. За годы до скиффла и рок-н-ролла было ясно, что у него была склонность к сцене. Его сквайер Трелони был намного зрелищнее, чем сюжет спектакля».
Гарри Холмс (учитель Джона Леннона): «Джон Леннон был симпатичным мальчиком, разговаривавшим с небольшим ливепульским акцентом. Я не замечал в нем никаких признаков его музыкальных способностей, но в «Давдейле» и не было никакой возможности проявить такую способность, даже если она существовала. Он, тем не менее, очень хорошо разговаривал, был вежлив, уверен в себе, с огоньком в глазах и с необычайно зрелым чувством юмора. Его оценка успеваемости была «хорошая средняя».
В школе я подготовил спектакль – «Остров сокровищ», и дал Джону роль сквайра Трелони. Его личные качества, о которых я говорил выше, во всей полноте проявились в этой роли, которую он сыграл с самоуверенностью и апломбом. Она получилась у него хорошо. У него был хороший акцент в произношении – он был для него естественным. Он был хорошим актером, и своими манерами и голосом идеально подходил на роль учтивого сквайера.
Меня много раз спрашивали о поведении Джона в школе. Как-то раз ко мне приехали, чтобы взять интервью, один репортер из «Ливерпуль Эко», вместе с фотографом. Но, как и многие другие собеседники, их интерес угас, когда они поняли, что никакого скандала не намечается, никакой грязи, из которой можно было сляпать и сфабриковать историю. Он был всего лишь благополучным членом благополучного класса, хорошо воспитанным и достаточно трудолюбивым. Он, без сомнения, соответствовал девизу «Давдейл» того времени: «Доброта, вежливость и внимание к другим».