29 марта 1969 г.
Газета “Дейли Миррор” (29 марта 1969 года): «Компания “Эй-Ти-Ви” участвует в секретной скупке музыкальной компании “Битлз”. Вчера контроль над музыкальным издательством “Битлз”, компанией “Северные песни”, перешёл к “Ассошиэйтед Теливижн”, причём “Битлз” об этом ничего не знали.
Вчера вечером Джону Леннону в Амстердам, где он проводит медовый месяц с Йоко Оно, были отправлены срочные сообщения, и были предприняты попытки связаться с Полом Маккартни, который также проводит медовый месяц “где-то на Багамах”.
“Ассошиэйтед Теливижн” объявила, что договорилась о покупке чуть более трети “Северных песен” у своего председателя правления Эмануэля Сильвера и управляющего директора мистера Дика Джеймса.
“Эй-Ти-Ви” планирует предложить 9 500 000 фунтов стерлингов за всю компанию, включая акции, принадлежащие Джону, Полу и Ринго.
Согласно условиям сделки, мистер Сильвер и мистер Джеймс получат по 1 168 000 фунтов стерлингов наличными и акции “Эй-Ти-Ви”. “Дик Джеймс Мюзик Лимитед” получит ещё 712 000 фунтов стерлингов за акции, которыми она владеет в “Северных песнях”.
“Эй-Ти-Ви” сделает такое же предложение по цене 38 шиллингов за акцию всем остальным акционерам.
По последним подсчётам, Полу Маккартни принадлежит 744 000 акций на сумму 1 413 000 фунтов стерлингов. Акции Джона Леннона стоят 1 223 000 фунтов стерлингов. Состояние Ринго составляет всего 76 000 фунтов стерлингов. У Джорджа Харрисона когда-то было столько же, сколько у Ринго, но в августе прошлого года он продал свои акции, когда их стоимость составляла около 48 000 фунтов стерлингов.
Почему “Битлз” не были проинформированы о сделке? Мистер Джеймс сказал вчера вечером: “Дозвониться до них было бы сложно. Звонок должен был пройти через нескольких человек, и необходимо было сохранить это в тайне”.
Джон Леннон, который находится на семидневном “лежачем отдыхе” со своей женой Йоко в их амстердамском отеле, вчера вечером заявил: “‘Битлз’ не продаются”.
Но даже так, на сделку это вряд ли повлияет.
На двоих Джон и Пол контролируют чуть более четвертью акций».
Газета “Дейли Миррор” (5 апреля 1969 года): «Дик Джеймс ошеломлён. “Я продал ‘Битлз’? Если бы я подумал, что это правда, то предпочёл бы умереть или исчезнуть. Или вышел бы из этого бизнеса ни с чем”, – воскликнул он.
Мы поговорили с ним о его отношениях с “Битлз”, с которыми, как говорят, его давняя и ценная дружба разлетелась в дребезги, потому что, будучи управляющим директором, он осмелился продать “Северные песни” компании “Эй-Ти-Ви”, даже не уведомив их об этом.
“То, что я сделал, – сказал он, – было в их интересах, а также в интересах моих и остальных акционеров. Я надеюсь, что однажды смогу оправдать перед ними своё решение. Я не действовал за их спинами. Я верил, что действую ради них и всего будущего компании. Послушайте, я не спрыгнул с корабля. Я всё ещё на нём! За эти годы я отклонил тысячи предложений, в том числе от множества американцев, но предложение “Эй-Ти-Ви” показалось мне разумным. Напомню, что это они пришли ко мне, а не я к ним. Но, учитывая это предложение, его новый масштаб и объём, я решил, что мы должны принять его. Глядя на это объективно, я понял, что мы все могли бы значительно преуспеть”.
Бывший вокалист Дик Джеймс был начинающим музыкальным издателем “улицы жестяных сковородок” (прим. – собирательное название американской коммерческой музыкальной индустрии), когда однажды в 1962 году неизвестный Брайен Эпстайн вошёл в его офис и дал ему послушать демонстрационный диск под названием “Пожалуйста, доставь мне удовольствие” (Please Please Me) группы, которую никто не хотел слушать.
“Я обалдел, когда услышал это. Я понял, что у них потрясающий талант”, – сказал Дик. И он тут же подписал с группой контракт, чтобы заработать самый крутой миллион в шоу-бизнесе. Так была образована компания “Северные песни”, где Дик стал управляющим директором, а Джон и Пол совместно владели 28 процентами акций. Джеймс – дружелюбный очкарик, укрепил отношения с “Битлз”, что, казалось, обещало сотрудничество на всю жизнь. Но теперь, когда Леннон и Маккартни отказались продавать свои акции, стороны поссорились.
“Они чувствуют себя так, словно их продали с потрохами“, – признался один из коллег “Битлз”.
Подобные высказывания глубоко ранят Дика Джеймса, человека, известного своей честностью.
“Я действительно думал, что выступаю от их имени”, – повторил Дик, который по условиям сделки получает почти 1 200 000 фунтов стерлингов. Сделка обошлась бы в такую же сумму каждому из двух участников “Битлз”, если бы они согласились на неё.
“Я надеюсь, что наша дружба продолжится”, – продолжил Дик. – “Я верю в ребят, но я чувствовал, что, несмотря на то что они великолепные авторы песен, я должен был снять с них ответственность за будущие дела компании. Это большая ответственность, и она должна соответствовать новым требованиям, и я думаю, что поступил наилучшим образом. Если они будут возражать, я должен буду смириться с этим, пока они не поймут, что я был прав”.
Ключевой вопрос, конечно, заключается в том, смогут ли Джон и Пол перестать писать песни для “Северных песен”. Едва ли. Их контракт с “Северными песнями” рассчитан до конца 1973 года, и по этому контракту они должны написать минимум двадцать четыре песни – и они не могут писать ни для кого другого.
Вчера Джон Леннон сказал: “Мы не собираемся продавать и советуем всем нашим друзьям оставить то, что у них есть! Дик Джеймс? Мы не думаем, что он очень хороший человек! Хотя он говорит, что действовал в наших интересах, но в первую очередь он должен был посоветоваться с нами”.
Такова ситуация на данный момент».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Для Джона и Пола “Северные песни” были не просто сборником композиций, они были как ребёнок, творческая плоть и кровь, и продать их сопернику по бизнесу сэру Лью Грейду было всё равно что отдать этого ребенка в сиротский приют».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Половина одиннадцатого утра. Камера Мэта Ван Хенсбергена направлена на кровать Джона Леннона и Йоко Оно. Мы видим на подушке копну растрёпанных волос. Леннон просыпается и как актёр исполняет роль, как и договаривались накануне».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Он протирает глаза, смотрит на мир несколько растерянно, в то время как несколько робких лучей солнца проникают в комнату. Битл выглядит пятидесятилетним гуру, в то время как ему всего двадцать восемь лет. Леннон почти ничего не видит без очков. Он тянется за своими знаменитыми “бабушкиными” очками, которые лежат на полу рядом с кроватью, замечает в комнате муху, переползает через Йоко и заказывает в номер чай и тосты. Поджаренные тосты, конечно.
В субботу внизу немного оживлённее, чем в начале недели, потому что детям не нужно идти в школу, а многие взрослые в этот день не ходят на работу. Ожидание возле отеля позволяет лишь мельком увидеть кумиров, но взгляд вверх сам по себе является событием.
И вдруг окно распахивается. Джон выбрасывает два связанных вместе воздушных шарика, которые, кружась, спускаются вниз. На синем шарике фломастером написано “Йоко”, на белом – “Джон”. Словно бейсболисты на поле, поклонники бросаются за воздушным сувениром. Школьница Саския Фенс завладевает драгоценным сувениром, но какой-то мальчик пытается завладеть белой половинкой. Саския забирает домой трофей синего цвета».
Ханс Боскамп (голландский актёр, заместитель директора звукозаписывающей компании “Бовема”): «Когда на парковке перед отелем собиралось очень много молодых поклонников, я просил Джона и Йоко немного постоять у окна, и они некоторое время приветственно махали им рукой в своих в белых халатах».
Ютта Нойман (заведующая телефонной станцией в отеле “Хилтон”): «Помню, как много поклонников и школьников скандалило у входа в отель, пытаясь войти внутрь. В какой-то момент раздался громкий шум. Потом выяснилось, что Джон бросал вниз бумажные самолётики с рисунками и посланиями для поклонников. Из-за ветра, конечно, самолётики разлетались во все стороны, и все бросались за ними. Я полагала, что акция Джона и Йоко была вполне нормальной, но то, что происходило вокруг, было ненормально».
Отель “Хилтон”, фото 1969 года.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «В этот день среди посетителей был Карен Хилле – пресс-секретарь звукозаписывающей компании “Бовема”. Вступив в должность в июне 1967 года, он был награжден пластинкой “Сержант Пеппер” в качестве приветственного подарка. В субботу днём он принёс с собой сингл “Последние семь дней” (The Last Seven Days) группы “Юнит Глория” с вокалистом Робертом Лонгом. Хилле, который также был автором текстов и композитором, написал музыку к этому скромному хиту и попытался этим подарком пробудить хоть какой-то интерес к своему творчеству у Джона Леннона. Напрасно. Леннон не стал вдаваться в подробности».
прим. – группа “Юнит Глория” была образована 1966 году братьями Альбертом Холом (гитара, вокал), Герритом Холом (ударные), Гертом Холом (гитара, вокал) и Хоссом Ван Хардевельдом (бас-гитара, фортепиано, вокал). В 1967 году Герта Хола сменил Роберт Лонг, ставший солистом группы. В 1968 году группа записывает свою первую пластинку под названием “Так оно и есть” (So It Goes), спродюсированной Джорджем Коймансом. Второй пластинкой была “Горькая сладость” (Bitter Sweet), спродюсированная Бобби Грэмом. Пластинка оказалась не такой успешной, какой, по мнению группы, должна была стать, и по этой причине они перешли на другую звукозаписывающую компанию, а именно “И-Эм-Ай”-“Бовема”. Вместе с ними в “Бовему” перешёл и Бобби Грэм и в марте 1969 года с его участием у “Юнит Глории” вышел сингл с песней “Последние семь дней” (The Last Seven Days). Пластинка вошла в первую пятёрку и очень скоро после её успеха в Нидерландах она была выпущена в Бельгии, Германии, США, Италии, Испании, Франции, Швейцарии и Великобритании.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «В этот день Карен Хилле оказал услугу Хансу Боскампу (прим. – заместитель директора звукозаписывающей компании “Бовема”). Карен жил с девушкой Минни Хонделинк, которая работала с группой “Буффонс”».
Джерард Ван Тонгерен (участник группы “Буффонс”): «В конце 1965 года “Бич Бойз” выпустили новый сингл “Барбара Энн” (Barbara Ann). Эта песня ознаменовала поворот в выборе нашего музыкального стиля. Мы обнаружили, что у Эли фантастический вокал (прим. – Эли Ван Тонгерен – солист группы “Буффонс”). Мы безупречно исполнили “Барбару Энн” на пять голосов, уделив большое внимание вокальному созвучию. Джерард Гротенхейс – владелец отеля “Модерн”, услышал наше выступление и его поразила наша вокальная гармония. Нам предложили контракт сроком на один месяц, и мы стали профессиональными музыкантами. При этом наше название сменилось на “Буффонс”. Наши выступления имели огромный успех, но Джерард Гротенхейс хотел большего. Он хотел сделать нас популярными по всей стране, думая, что открыл новых “Битлз” или “Бич Бойз”. Он был настолько убеждён в нашем потенциале, что договорился о разговоре с менеджером “Битлз” Брайеном Эпстайном. Брайен отправил Коллина Джонсона – своего менеджера по бронированию билетов, в Энсхед, который доставил нас в Англию.
Джерард Гротенхейс также обратился в звукозаписывающую компанию “Бовема”, заключив с ней контракт. Для записи нашего первого сингла был привлечён успешный английский продюсер и звукоинженер. Летом 1967 года наша пластинка “Завтра будет другой день” (Tomorrow Is Another Day) / “Мой мир рухнул” (My World Fell Down) была встречена с энтузиазмом. Благодаря этим двум песням мы сразу же стали известными. Даже “Бич Бойз”, которые были в Нидерландах на гастролях, пришли послушать нас. Им понравилось наше исполнение их песни “Хорошие вибрации” (Good Vibrations).
В 1969 году Джон Леннон и Йоко Оно устроили в Амстердаме “постельную акцию за мир” в отеле “Хилтон”. Джон Леннон и Йоко Оно увидели наше выступление и были впечатлены (прим. – Джон смотрел своё интервью с Робби Дейлом (от 26 марта) и увидев голландскую группу “Буффонс” захотел с ними познакомиться). Ханс Боскамп, один из руководителей “И-Эм-Ай Нидерланды”, который в то время был у Джона и Йоко в номере, уловил это как сигнал. Боскамп сказал Джону, что хорошо нас знает и может организовать встречу. Что сказано, то сделано. На следующий день, в воскресенье днем, нас любезно приняли в отеле “Хилтон”».
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Затем в номер вкатилась девушка-инвалид в меховой шубке. Леннон, который всегда ненавидел инвалидов, сидевших в первом ряду на концертах “Битлз”, в этот день был более чем дружелюбным, и он даже подписал ей автограф. Поклонника с собакой тоже впустили внутрь. “Привет, собака, – говорит Джон Леннон. – Это прекрасная собака. Нет, я не боюсь собак, но собаки доставляют много беспокойства”.
Джон и Йоко снова просматривают голландские и британские газеты. Кровать завалена письмами. Автор одного письма советует паре посетить психиатра. Джон написал ответ: “Нам не нравятся такие люди, как ты. Сходи к врачу, чтобы вести себя нормально”. В нескольких письмах просьбы. В одном письме молодой талант написал, что Леннон должен взять его под свое крыло. После мимолетного прочтения бо́льшая часть почты исчезает в большом квадратном белом мусорном ведре, которое очень удобно стоит рядом с кроватью.
Джону и Йоко звонит из Лондона сотрудник “Эппл” и сообщает, что их фильм “Изнасилование” будет показан по австрийскому телевидению в понедельник в Вене. Всё складывается прекрасно. Леннон в восторге, потому что в понедельник они снова смогут находиться там, где захотят, чтобы организовать мероприятие в Вене.
Следующий звонок от Ринго. По крайней мере, именно так оператор сообщает о звонке.
Потом в номере появляется известный “Квартет современного джаза”, который в этот вечер выступает в роттердамском “Дойлене”. Джон ведёт себя с ними непринужденно. Басист Перси Хит хотел бы записать с ним что-нибудь музыкальное, но возникла помеха, потому что у Джона лопнула на гитаре струна. Они курят, шутят, помогают разбирать почту, пара даже встает с постели, чтобы немного с ними поболтать.
Когда они уходят, Джон снова приклеивает к окну скотчем листок бумаги с надписью: “Мир, волосы”, который упал на пол.
В полдень из Ванкувера звонит канадский радиоведущий Фред Латримуилль. Он не задал ни одного вопроса, который Джон не услышал бы на этой неделе.
Во второй половине дня пошёл дождь с мокрым снегом. Джон снова повторяет перед большой группой редакторов школьных газет свои рассуждения о мире, которые, как и их взрослые коллеги, записывают всё, что говорит их кумир.
В журналистике суббота – довольно спокойный день. Роб Ван Лун – двадцатидвухлетний студент школы фотографии в Гааге, пришёл со своей девушкой, знакомой Ханса Боскампа, и делает серию фотографий».
Фото Роба Ван Луна.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Хар Ван Фулпен, председатель голландского клуба поклонников “Битлз”, также сегодня в числе счастливчиков. Поначалу казалось, что его шанс попасть на аудиенцию был упущен, потому что Констанс Врайдагс в среду уже создала впечатление, что она представляет фан-клуб. При этом такой опытный поклонник “Битлз”, как Ван Фулпен, без сомнения, не будет соблюдать требование говорить с Джоном и Йоко только об их мирной акции. Но в течение недели требование говорить только о мире немного ослабло, и в субботу утром Ван Фулпену позвонили и сказали, что он может приехать с группой редакторов школьных газет».
Хар Ван Фулпен (президент голландского клуба поклонников “Битлз”): «Конечно, я должен был быть там. Конечно, было ясно, что фан-клуб, или, скорее, я сам, должен был посетить номер отеля. С 1963 года я был президентом голландского фан-клуба “Битлз”, и теперь Джон Леннон внезапно оказался в пределах досягаемости. В 1964 году я уже прикасался к его кожаной куртке в аэропорту Схипхол. Теперь мне определенно нужно с ним поговорить. Но это произошло не само по себе. У меня были контакты со звукозаписывающей компанией, но в то время наш фан-клуб не воспринимался всерьёз. Чтобы не остаться незамеченным, я отправил две телеграммы в отель “Хилтон”. Одну – чтобы поздравить пару, а другую – чтобы поприветствовать их в Амстердаме от имени поклонников.
Тем не менее, поклоннице Констанс Врайдагс удалось встретиться с ними более простым способом. Пока я был занят переговорами с Карелом Хилле, а затем и с Хансом Боскампом из компании “Бовема”, она вошла в отель, вооружившись своей карточкой члена фан-клуба, и получила доступ в самое желанное на тот момент место в Амстердаме: в номер 902 отеля “Хилтон”. Охрана, по-видимому, ещё не была полностью проинструктирована, и эта членская карточка тоже выглядела вполне профессионально, с моей подписью, как президента фан-клуба.
Ещё нескольким людям удалось попасть внутрь без приглашения. Говерт Де Роос прошёл в качестве 15-летнего начинающего фотографа с самодельной картой представителя прессы. Я использовал этот трюк ещё с 1963 года, когда сам изготовил карточку прессы, позволяющую бесплатно посещать концерты. Ещё лучше это работало, если вы небрежно перекидывали через плечо большую сумку для фотокамеры и входили через служебный вход. Это всегда срабатывало. Но в данном случае я полагал, что, как президент фан-клуба, я просто получу приглашение. Но всё чуть не пошло наперекосяк. Никаких фан-клубов, потому что там разрешалось говорить только о мире, а не о “Битлз”. Потребовалось некоторое время, чтобы объяснить, что я могу говорить о мире от имени фан-клуба.
В субботу утром, 29 марта, мне, наконец, позвонили. Мне разрешили прийти. По просьбе Джона Леннона в тот день были приглашены редакторы школьных газет, но я не должен был говорить, что я из фан-клуба, потому что это запрещено. В полном восторге я отправился вместе с Аннемике в отель “Хилтон”. Мы взяли с собой два сингла, несколько журналов фан-клуба и, конечно же, фотоаппарат. Пришлось ехать на такси, чтобы вовремя прибыть в отель, где к этому времени меры безопасности были значительно усилены. Без карточки представителя прессы или приглашения пройти не представлялось возможным. Нас проверяли трижды: на входе, чтобы войти в отель; второй раз, чтобы мы вошли в лифт; и третий раз в коридоре девятого этажа, чтобы попасть в комнату, где только что началась пресс-конференция со школьными газетами. Там я сел на пол перед кроватью Джона Леннона и Йоко Оно, в двух метрах от его босых ног. Джон и Йоко в пижамах, среди примерно пятидесяти мальчиков и девочек, которые пытались задавать умные вопросы. “Почему вы это делаете?”, “почему в дорогом отеле ‘Хилтон’”, “как вы думаете, это действительно поможет достичь мира”? На каждый вопрос были даны исчерпывающие и доброжелательные ответы. Джон отвечал чётко, почти как школьный учитель. Йоко добавляла мягким голосом. Честно говоря, у меня тоже не нашлось вопросов получше. Я мог только смотреть и слушать. Смотрел на всю эту сцену удивленными глазами и фотографировал, что показалось мне более важным».
Фото Хар Ван Фулпена.
Фото Роба Ван Луна.
Хар Ван Фулпен (президент голландского клуба поклонников “Битлз”): «Через полчаса меня попросили выйти из комнаты, но это не входило в мои намерения.
Стараясь держаться как можно незаметнее, я направился к Джону Леннону, а не к двери. Когда комната почти опустела, я осмелился представиться и спросил, может ли он подписать журнал для фан-клуба. “Эти из фан-клуба”, – сказал он, обращаясь к Йоко, и передал ей несколько журналов фан-клуба. Неужели теперь он меня выгонит? Нет, конечно, нет. Они оба любезно подписали журналы и синглы, которые мы принесли с собой: несколько экземпляров журнала “Фан-клуб”, на обложке которого тогда была его фотография».
Джон подписывает журнал для поклонников. Фото Хара Ван Фулпена.
Фото Роба Ван Луна.
Хар Ван Фулпен (президент голландского клуба поклонников “Битлз”): «Почему нам сказали не упоминать наш фан-клуб? Джон и Йоко отнеслись к нам по-доброму и подписали автографы. Но теперь нам действительно нужно было покинуть комнату, так как в коридоре уже собралась новая партия журналистов. Потом я разыграл два сингла с автографами среди членов нашего фан-клуба, у меня до сих пор хранится подписанный ими журнал».
Хар Ван Фулпен и Аннемике Ван Фулпен-Бак (на кровати).
Фото Роба Ван Луна.
Фото Элмара Велге.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Не все благосклонно относятся к акции Джона и Йоко. Бен Ван Каам пишет циничную статью: “На этой неделе Амстердам обнаружил, что в мирной жизни сэндвичи так же хороши, как и в военной промышленности”, и ряд британских газет открыто ставит под сомнение здравый смысл борцов за мир. Некоторые журналисты могут написали несколько критических или ироничных статей, но до этого времени пока все представители прессы вели себя вежливо. Однако тон радикально меняется, когда появляется Дональд Зек – ведущий репортёр британской “Дейли Миррор”. Он появляется вместе с Фризо Эндтом – журналистом голландской газеты “Свободные люди” и хорошим другом Зека, которого он называет “самым суровым человеком с Флит-стрит”. Время от времени он задаёт вопросом, но именно Зек задаёт тон.
Очевидно, что Зек прилетел в Амстердам с критическим настроем.
Дональд Зек: Либо одно, либо другое. Либо вы сумасшедшие и вас нужно как можно скорее посадить за решётку, либо вы очень искусны в заключении финансовых сделок.
Джон Леннон: Мы делаем это не для того, чтобы выделиться. В противном случае я мог бы арендовать частный остров Онассиса (прим. – греческий магнат). Для нас символично находиться в постели на публике. Это самый ненасильственный акт, который мы только могли придумать. Если бы все на некоторое время отправились в постель в знак протеста против насилия, то, по крайней мере, в это время вам не пришлось бы вызывать на помощь конную полицию.
Дональд Зек: Если бы это работало, то было бы хорошо, если не работает, то это неправильно. И это не работает.
Джон Леннон: Это ещё никто не пытался сделать. Ганди и Мартин Лютер Кинг мертвы, в них стреляли, так что давайте попробуем это.
Дональд Зек: Вы не сможете достичь мира, лёжа в огромной кровати, не так ли?
Джон Леннон: Мы хотим сказать революционерам, что нельзя ничего добиться, взрывая здания.
Дональд Зек: Ты выглядишь так, будто тебя выпустили на некоторое время, и ты должен вернуться в тюрьму в девять часов вечера, за решётку. Мне действительно хочется посмеяться над этим. Какое отношение к этому имеет обычный рабочий? В любом случае, никто не может позволить себе пролежать в постели семь дней подряд.
Джон Леннон: Миссис Хиггинс из Уиггена взяла двухнедельный отпуск. Если она неделю пролежит в постели, она может позвонить в местную газету и объяснить свой поступок, и таким образом она сможет стать примером для своей соседки, следующей миссис Хиггинс.
Дональд Зек: Таким образом она только покажет, что может лежать в постели, вместо того чтобы идти по жизни вертикально. В этом нет никакого смысла, не так ли?
Джон Леннон: Если бы ты только сделали это сейчас. Великий циник Дональд Зек. Это действительно потрясло бы мир журналистики.
Йоко Оно: Да, Дональд, помоги нам.
Дональд Зек: Я так и думал. И, Йоко, а как насчет твоей голой задницы в фильме “Задницы”?
Джон Леннон: Эта сторона меня интересует. Когда все спустили штаны. Кто ещё мог пойти воевать?
Дональд Зек: Да, да, ягодицы мира, объединяйтесь, чтобы другие “Битлз” подумали обо всём этом сейчас?
Джон Леннон: Ринго это покажется забавным, я уверен, Джордж это понимает, а Пол будет таким же циничным, как и ты.
Джону и Йоко не удалось убедить Зека в своих добрых намерениях. Журналист считает, что идея “тотальной коммуникации с помощью мешкизма” – просто безумная идея. Его цинизм ещё больше усиливается, когда появилась съёмочная группа, чтобы снять “шестой день этого цирка”. Потому что “послание”, безусловно, должно приносить прибыль, предполагает Зек. Он решительно отказывается от предложения перекусить, потому что есть две вещи, которые его желудок не переносит: “Первая – это макробиотическая еда, приготовленная на козьем молоке, а вторая, какими бы дружелюбными вы ни были – это вид двух волосатых гедонистов, распространяющих Святое Слово».
Режиссёр Питер Гессен, звукорежиссёр Вим Ван Мюйден, оператор Мэт Ван Хенсберген, Джон и Йоко, Дональд Зек, журналист Фризо Эндт и Ханс Боскамп.
С Дональдом Зеком.
Фото Элмара Велге.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Популярному фотографу Лоренсу Ван Хаутену не удалось сделать хороший репортаж в пятницу, потому что Леннон и Оно не согласились прогулку на лодке по Амстердаму. Но Ван Хаутену разрешили прийти в номер. Он находится там во второй половине дня одновременно с Би Пи Фэллоном – известным ирландским поп-журналистом, фотографом и радиоведущим. Фэллон записывает интервью для своей программы, которая выходит на ирландской национальной компании “Радио Ирландия”. На обратном пути в Дублин он обнаруживает, что запись не удалась из-за разряженной батарейки в его магнитофоне “Ухер”. Из Лондона он звонит в отель “Хилтон” и спрашивает, может ли он прийти на следующий день, чтобы дать ему второй шанс. Леннон соглашается».
Лоренс Ван Хаутен (фотограф): «Музыкальная сцена 1960-х годов оказала очень глубокое влияние на мою жизнь. Я постоянно слушал такие радиостанции, как “Радио Кэролайн” и “Радио Лондон”. Исполнителями, которые произвели на меня наибольшее впечатление, были Боб Дилан, Джон Мэйалл, Эрик Клэптон, а также многие группы с Западного побережья, такие как “Бич Бойз”, “Мэмэс Энд Пэпэс”. Их музыка вызвала у меня желание стать частью этого движения. Для меня это было гораздо больше, чем музыка, это был образ жизни. Я хотел быть одним из “движущих сил”, а также задокументировать то, что происходило в ту очень важную эпоху. Когда я начинал, на самом деле не было никакой “рок-фотографии”, и фотографии, которые я видел в музыкальных журналах, были, на мой взгляд, не очень впечатляющими. Я начал специализироваться на концертной фотографии без использования вспышки. Я использовал только то освещение, которое было в зале, потому что так можно было получить гораздо лучшее представление о том, что происходит на сцене. За эти годы я сфотографировал многих великих исполнителей, включая “Ху”, Эрика Клэптона, “Роллинг Стоунз”, Тину Тёрнер, Джими Хендрикса, “Ю Ту”, Джона Леннона, Дэвида Боуи, Дженис Джоплин и Фрэнка Заппу».
Фото Лоренса Ван Хаутена.
Ян-Сиес Тер Брюгге, Ян Ван Гален и Патрик Ван Ден Ханенберг (авторы книги “В постели с Джоном и Йоко”): «Как и почти всегда, в конце дня менеджер гостиничного отдела Питер Ван Дер Влит также заходит в номер, чтобы некоторое время провести с Джоном и Йоко. В течение недели он часто присаживался к ним на кровать, и их разговоры становились всё более дружескими. Сегодня Питер рассказывает о своём брате Жаке, который хотел стать врачом, но перенёс кровоизлияние в мозг. Леннон тут же рисует “Джека”».
Хантер Дэвис (автор книги “Письма / Джон Леннон”): «Джон также общался с людьми, которые писали ему, выражая поддержку акциям “В постели за мир”. На открытке, адресованной некому Грэму, он приписал на полях “Долой издивательство!” – он либо сам сделал ошибку, либо издевался над теми, кто не умеет писать “издевательство” без ошибок».
Почтовая открытка Грэму, март 1969: долой издивательство Дорогой Грэм, просто хочу сказать тебе спасибо за письмо в поддержку нашей акции «В ПОСТЕЛИ ЗА МИР» Каждый должен понимать, что такое ВОЙНЫ, Вьетнам и всё это ДЕРЬМО! Пришло время перемен. Мир и любовь. От Джона и Йоко.