3 сентября 1968 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Через много лет»): «Отдел ”Эппл Электроникс” арендовал гараж в центре Лондона на Бостон-плейс за станцией Мэрилебон, и Битлы иногда заглядывали туда, чтобы посмотреть, чем там занимался Алексис Мардас, но смотреть там было особо не на что. Только осциллограф времён ремонта телевизоров, несколько инструментов на верстаке, ну и, конечно же, дорогая стереосистема и дорогая машина, припаркованная снаружи».
Алексис “Волшебник” Мардас в лаборатории ”Эппл Электроникс”.
Пол: «Как я уже сказал, этим занимался Джон. [Алексис] Мардас был для Джона гуру, но мы все были очарованы его речами, которые звучали довольно научно-фантастически, но идея заключалась в том, что это можно было сделать прямо сейчас. Я просто согласился с этим. Вместе с “Эппл Электроникс” мы вложились в разработку маленьких устройств завтрашнего дня: настенный динамик, телефон, который будет реагировать на голосовые команды. Мы думали, что на это может понадобиться лет пять, но времени ушло немного больше. Думаю, что мы не были глупы, но, вероятно, мы переоценили свои силы.
В общем, мы были связаны с этой компанией по производству электроники, которую зарегистрировали, и Мардас работал в какой-то задней комнате, пытаясь что-то разработать, но не помню, что именно. Я был немного подозрительным: “Ну и что у него там? Над чем мы работаем? Это звучащие обои?” Я всегда чувствовал, что там ничего не получится, это была с некотором роде сумасбродная идея и мы переходили от этого к следующему проекту».
Тони Брэмуэлл (глава «Эппл Филмс»): «Джон Леннон настоял на том, чтобы включить в рекламный фильм о компании “Эппл” кадры, на которых “Волшебник” Алекс в белом халате возится с кучей старого оборудования».
Труди Ниман (поклонница из США): «Я приехала в Англию, чтобы увидеть “Ричи”. Но начну с самого начала. В первый день, 3 сентября 1968 года, мы увидели Пола. Наш отель находился в двух кварталах от дома Пола, поэтому мы были там почти всё время. Мы поговорили с двоюродным братом Пола – Джоном из Ливерпуля. Ему было около 14 или 15 лет. Мы видели собаку, которую Пол подарил Джейн».
Шер Миллер (поклонница из США): «Пол уехал в пятницу (прим. – либо поздно вечером в пятницу 30 августа, либо рано утром 31 августа) и вернулся во вторник. Мы все были там, когда он вернулся домой, загорелый и красивый, в розовом костюме. Мэгги была очень мила и сказала нам, что “Битлз” будут записываться позже в “И-Эм-Ай”.
После того как Пол вернулся с Сардинии, мы пошли в “И-Эм-Ай”. Там уже была довольно большая толпа, как это было всегда во время записи “Битлз”. В то время они работали над “Белым альбомом”, и ожидалось, что они будут записывать его большую часть месяца. Должна сказать, что время было выбрано идеально. Один из помощников “Битлз”, Мэл [Эванс], раздавал поклонникам листки бумаги, и мне удалось получить один из них. Это было приглашение принять участие в съёмках рекламного фильма “Эй, Джуд”. Я спросила Кевина, можно ли будет участвовать только английским девушкам. Он заверил, что любой может прийти, и поэтому мы все решили на следующий день встретиться у Пола, чтобы поехать в студию “Туикенхем”».
Мэл Эванс (для журнала «Битловская книга», 1968): «Как мы собрали триста статистов? У нас было двадцать студентов, которые от нашего имени раздали пригласительные листовки. Возле студии звукозаписи я пригласил группу поклонников “Битлз”, сказав им, что мы будем рады увидеть их в студии “Туикенхем” и что они могут привести с собой нескольких друзей».
Дорогой …
Это письмо – приглашение принять участие в телевизионном выступлении группы “Битлз” в среду, 4 сентября. К сожалению, количество мест очень ограничено, и вы не можете привести с собой друга или родственника. Это письмо позволит пройти только вам, поэтому, пожалуйста, не передавайте его кому-либо ещё и обязательно держите его при себе в среду. Если вас попросят прийти в форме вашей профессии, не будете ли вы любезны принести с собой сменную одежду, чтобы при необходимости вы могли появиться в своей обычной одежде. Эта сменная одежды в идеале должна быть светлой, а не тёмной, но в целом мы хотим увидеть людей такими, какие они есть, когда находятся на работе. Подпишите это письмо внизу страницы, которое подтвердит, что вы признаете, что будете частью аудитории в студии и не возражаете против того, чтобы вас увидели в телевизионной программе, и что вы согласны с тем, что вы не желаете, чтобы вам заплатили за ваше появление в программе, где бы и когда бы она ни транслировалась. Закуски будут поданы в студии. Вас просят прибыть в 16:45 в среду, 4 сентября 1968 года, к отелю “Гросвенор”, Букингем Палас-Роуд. Отель находится недалеко от вокзала Виктория. Там вас будут ждать автобусы, которые отвезут вас в студию, и вернут обратно позже вечером. Для наших целей ваш номер…
Маргарет Морель (поклонница): «Я жила с семьей моего друга в Фелтеме, Миддлсекс, когда однажды вечером мне позвонила моя американская подруга по переписке, которая в то время была в отпуске в Лондоне. Она сказала, что мы с моей подругой Корал должны как можно скорее приехать в студию “И-Эм-Ай” на Эбби-Роуд, поскольку “Битлз” ищут людей для участия в их мероприятии. В то время никто не знал, что это было за мероприятие. Поскольку мы с Корал хорошо знали Мэла Эванса, я позвонила ему в студию. Он сказал, что нам следует прийти и подписать согласие, если мы хотим принять участие. Итак, мы приехали в студию Эбби-Роуд и спросили Мэла. Он дал нам на подпись документы. Не помню точно, под чем мы расписались, но, если мы с Корал не ошибаемся, то это означало, что мы не будем просить никакой оплаты за всё, что будем делать. Мы понятия не имели, что планировалось. Нам только сказали, чтобы на следующее утро мы в определенное время собрались в Лондоне в определённом месте».
Шер Миллер (поклонница): «Первыми к студии прибыли Джон и Йоко. Они приехали в маленьким белом (тогда для этих двоих всё было белым) фургоне, за рулем которого был Мэл. Ринго привёз шофер в огромных черных очках. Он остановил машину на несколько минут, пока мы все фотографировали через стекло. Ринго просто сидел там, как будто ему нужно было пройти через это, прежде чем он сможет скрыться в студии.
Прошло несколько минут, прежде чем прибыл следующий участник группы, и на подъездную дорожку студии въехал белый “Ягуар”. Джордж сам сидел за рулем. Он остановился и слегка опустил стекла, чтобы взять у поклонников бумажки для автографов. Со стороны пассажира стояла только одна девушка, поэтому я встала позади неё, пытаясь заглянуть в машину. В какой-то момент она наклонилась, и я увидела Джорджа, и, видимо, он тоже увидел меня в этот момент, потому что посмотрел на меня, улыбнулся и помахал рукой. Я улыбнулась в ответ и отошла от машины, находясь на седьмом небе от счастья. Теперь я знаю, что это звучит глупо, но тогда для меня очень много значило, что меня запомнили. Я рассказал Маргарет о том, что произошло, и она сказала, что это действительно здорово, что он выделил меня из толпы.
После того, как Джордж вошёл в студию, прошло несколько минут, когда появился Пол. Он всегда приезжал последним. Он остановил “Мини”, чтобы мы могли сфотографироваться и взять автографы. Пол и Джордж были единственными, кто сделал это для поклонников. Пол выглядел очень красиво, снова в розовом костюме и загорелый. Я сделала несколько фотографий, и он подъехал к студии. К сожалению, мне пришлось уехать, чтобы встретиться с родителями, поэтому я пропустила их выход, но слышала, что это случилось уже очень, очень поздно».
Бэрри Майлз (автор книги “Календарь ‘Битлз’”): «Продолжение записи композиции “Пока моя гитара нежно плачет” (While My Guitar Gently Weeps)».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «19:00-3:30. Студия 2 “И-Эм-Ай”, Эбби-Роуд. Звукоинженер: Кен Скотт; помощник звукоинженера: Джон Смит. На этой сессии продюсера не было, так как Джордж Мартин уехал в отпуск».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Джорджа Мартина не было, поэтому продюсерское кресло в тот день пустовало. Джордж Харрисон был единственным участником группы, работавшим в этот день над песней».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «После того как 22 августа 1968 года Ринго Старр ушёл из группы, в этот день он снова присоединился к “Битлз”. К его возвращению ударная установка была украшена цветами».
Ринго: «Пол – это величайший бас-гитарист в мире, но он также очень целеустремлённый. Он идёт вперёд и вперёд, чтобы посмотреть, сможет ли он добиться своего. Хотя это может быть достоинством, на самом деле это означало, что время от времени у нас неизбежно возникали музыкальные разногласия. Я почувствовал усталость и потерю уверенности в себе, поэтому взял недельный отпуск. Потом я получил телеграмму: “Ты лучший рок-н-ролльный барабанщик в мире. Возвращайся, мы тебя любим”. И вот я вернулся. Нам всем нужна была эта небольшая встряска, а когда я вернулся в студию, всё снова стало отлично».
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «Просидев дома в мрачном настроении около недели, Ринго всё же согласился высказать остальным свою обиду и недовольство у Джорджа дома. Не помню зачем, но Джон затащил и меня на эту встречу, где Ринго поначалу проявил большое упрямство и своенравие, и смягчился лишь после того, как все убедительно заверили его, что он самый лучший ударник в мире и такой же Битл, как и все остальные, и что без него группа не мыслит существования».
Пол: «Вот как бывает в жизни. Ты просто живешь, куда-то уходишь и забываешь сказать такие простые слова: “Знаешь что? По-моему, ты замечательный”. Мы не всегда находим время сказать своему любимому барабанщику, что он правда любимый барабанщик. Ринго чувствовал себя неуверенно и ушёл, поэтому мы объяснили ему: “Слушай, дружище, для нас ты – лучший барабанщик в мире”. И я до сих пор так считаю. Он поблагодарил нас и, думаю, порадовался, услышав это».
Джон: «Ринго до сих пор один из лучших барабанщиков, играющих в рок-группах».
Пол: «Через два дня, в течение которых мы все, не переставая, твердили ему, что для нас он самый лучший ударник в мире, в чем я лично никогда не сомневался, он вернулся, обнаружив при этом на своих барабанах гору цветов. Мы заказали миллион цветов и устроили большой праздник в честь его возвращения».
Ринго: «Вернувшись я обнаружил, что Джордж украсил её цветами. Они были повсюду. Я снова почувствовал себя в порядке, мы преодолели этот небольшой кризис, и это было здорово».
Кен Скотт (звукоинженер “И-Эм-Ай”): «Мэл Эванс украсил всю студию цветами. Они были над его ударной установкой: “С возвращением, Ринго”.
Было уже очень много сказано о том, что “Битлз” враждовали друг с другом на протяжении всего времени, пока записывали “Белый альбом”, но на мой взгляд это совершенно не так. Конечно, до определенного момента они выступали друг для друга в роли аккомпанирующих музыкантов, но были и такие периоды времени, когда они были ближе, чем когда-либо. После того, как Ринго покинул группу, а затем вернулся, они внезапно снова сплотились. Они были очень близки и это было потрясающе. За этот период мы проделали больше работы, чем они до этого сделали за месяцы».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «16 августа 1968 года группа записала ритм-трек к песне Джорджа Харрисона “Пока моя гитара нежно плачет”, но, в основном из-за отдыха Харрисона в Греции, работа над композицией была отложена».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Группа начала записываться в лондонской студии “Трайдент”, потому что у них было восьмидорожечное записывающее оборудование, которым “И-Эм-Ай” не располагала. Но вот, выяснилось, что у “И-Эм-Ай” появился даже не один, а два восьмидорожечных магнитофона, хотя они ещё не были готовы к использованию. Это была модель “3M”. Магнитофоны находились в офисе Фрэнсиса Томпсона, проверялись и готовились к установке в студии».
Дейв Харрис (технический инженер): «В студии не разрешалось использовать какое-либо оборудование до тех пор, пока Фрэнсис не скажет, что оно соответствует стандартам компании, и это было здорово, прекрасно, но когда у вас в студии находятся четыре новаторских парня из Ливерпуля, которые хотят делать записи лучше, то они носом чуют новое оборудование, и всё может обернуться по-другому. Должно быть, они договорились об этом с (звукоинженером) Кеном Скоттом, потому что Кен позвонил мне и предложил вытащить из офиса Фрэнсиса один из магнитофонов и отвезти его во вторую студию. Меня из-за этого чуть не уволили».
Кен Скотт (звукоинженер “И-Эм-Ай”): «На следующий день нас с Дейвом [Харрисом] отчехвостили в хвост и гриву. Джорджа Мартина не было, и лишь намного позже я узнал, что он не только был в курсе того, что “И-Эм-Ай” приобрела восьмидорожечные магнитофоны, но и что его спросили, планирует ли он использовать их на сессиях записи “Белого альбома”, и он ответил отказом. Это произошло потому, что Джордж знал, что Битлы придут в ярость, когда обнаружат, что без модификации “3M” они не смогут делать многое из того, к чему привыкли на четырёхдорожечном оборудовании. Но они смогли».
Кен Таунсенд (инженер “И-Эм-Ай” по техническому обслуживанию): «Восьмидорожечные магнитофоны на том этапе не подходили для записи поп-музыки. “Битлз” использовали метод автоматической двойной записи и фазирования, поэтому, прежде чем магнитофоны “3M” были введены в эксплуатацию, Фрэнсис Томпсон разработал и внедрил в студии обширные модификации, в частности блок магнитных головок».
Кен Скотт (звукоинженер “И-Эм-Ай”): «Одна из замечательных особенностей четырёхдорожечных магнитофонов “Штудер” заключалась в том, что они были единственными магнитофонами, имевшими отдельные усилители воспроизведения и синхронизации. Это означало, что вы могли снимать сигнал синхронизирующей головки одновременно со снятием сигнала воспроизводящей головки, что было важно для использования метода автоматической двойной записи (прим. – метод, использующий задержку ленты для создания копии аудиосигнала, которая затем объединяется с оригиналом; эффект имитации звука естественного дублирования голосов или инструментов) и мы не могли сделать это на “3M”, пока, в конце концов, в студии Эбби-Роуд не появилась дополнительная плата воспроизведения, которую устанавливали так, чтобы её можно было подключить в любом месте, где предполагалось использовать метод автоматической двойной записи. Во время записи “Белого альбома” нам это было недоступно, поэтому Крис (прим. – Крис Томас – ассистент Джорджа Мартина) фланжировал (прим. – эффект “летящего” звучания) орган и гитару Эрика [Клэптона] в композиции “Пока моя гитара нежно плачет”, прежде чем мы перешли с четырёхдорожечной записи на восьмидорожечную».
Мирек Стайлз (инженер звукозаписи “И-Эм-Ай” с 1998 года): «В студиях “И-Эм-Ай” использовались микшерные пульты собственной разработки. Возможно, самая знаменитая ламповая консоль всех времен, это пульт “РИДД.37” с восемью входами и четырьмя выходами (прим. – REDD – Record Engineering Development Department – отдел развития звукозаписывающей техники). Эта консоль была разработана компанией “И-Эм-Ай” в 1958 году. 8 сентября 1960 года состоялась первая сессия с использованием “РИДД.37”.
Появление восьмидорожечной записи в конце 60-х годов привело к тому, что технические возможности пультов “РИДД.37” достигли предела своих возможностей. Было решено, что должен быть разработан новый микшерный пульт. Для этого усилия инженеров звукозаписи Эбби-Роуд были объединены с Центральной исследовательской лабораторией завода “И-Эм-Ай-Хейс”.
Работа над новым пультом началась в 1967 году. Инженеры Эбби-Роуд сообщили команде исследований и разработок в “Хейс”, чего они ожидают от нового пульта. Разработка технического дизайна пульта во многом принадлежит гениальному дизайнеру “И-Эм-Ай” Майку Бэчелору. Помимо значительного увеличения количества каналов и дорожек, в пульте были и другие инновации, которые подняли его на несколько световых лет выше любых других известных пультов того периода, включая лимитер/компрессор на каждом канале. В наши дни это норма, но в то время о таком не слышали. Было бы разумно назвать Майка Бэчелора крёстным отцом современных микшерных консолей.
В начале лета 1968 года в экспериментальной комнате студии Эбби-Роуд (комната 65) был установлен прототип новой консоли. Это позволило инженерам звукозаписи изучить новый рабочий процесс перед установкой в действующей студии. Во время использования пульта в комнате 65 дубликаты микрофонов часто размещались во второй студии и подключались непосредственно к консоли “Ти-Джи”, чтобы записанный материал можно было сравнивать с обычным пультом “РИДД”.
“Ти-Джи” (TG) – это аббревиатура от “The Gramophone Company”. В 1930-х годах компания “Грамофон” объединилась с “Колумбия Рекордз”, образовав “И-Эм-Ай” (EMI – Electric and Musical Industries), но лояльность к “Грамофон Компани” осталась настолько сильной, что её сотрудников называли “тиджименами”. Название “Ти-Джи” использовалось во многих проектах в течение следующего десятилетия.
Большую часть команды звукоинженеров впечатлила чистота звука пульта “Ти-Джи”, хотя не обошлось без ряда новых проблем. Звукоинженер Джефф Эмерик сказал, что на этом пульте практически невозможно добиться того же звука барабанов и гитары, к которому привыкли он и группа “Битлз”. Было невозможно получить те мягкие гармонические искажения, которые получаются при использовании лампового пульта, подключённого к транзисторному пульту».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «Поскольку к этому времени в студии “И-Эм-Ай” наконец-то появился восьмидорожечный магнитофон, то первой задачей дня было записать копию 15-го дубля композиции “Пока моя гитара нежно плачет” на восьмидорожечную ленту. Эта копия стала дублем 16».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Поскольку на четырёхдорожечной ленте дубля 15 были заполнены только первая и вторая дорожки, теперь для записи наложений было шесть свободных дорожек – с третьей по восьмую».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «В этот день Джордж Харрисон работал один».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Джордж записал свой ведущий вокал для песни, к которому затем применил метод двойного наложения. После этого на пятую дорожку он попытался очень лаконично наложить гитару».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «Всю сессию он записывал гитарное соло в режиме “задом наперед”, хотя оно так и не будет использовано».
Брайан Гибсон (инженер-техник “И-Эм-Ай”): «Джордж очень хотел добиться звука плачущей гитары, но не хотел использовать педаль с эффектом “вау-вау”, поэтому экспериментировал с гитарным соло, записанным задом наперёд. Это означало, что нужно было тратить много времени на переходы туда и обратно из студии в аппаратную. Мы провели долгую ночь, пытаясь получить результат, но в конце концов оставили попытки».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «5 сентября будут записаны ещё несколько наложений, но затем группа полностью перезапишет песню, что и станет окончательной версией.
Также во время этой сессии была сделана копия ритм-трека композиции “Революция 1” (Revolution 1), чтобы группа добавила новый вокальный трек для съёмки видеоклипа. Это было сделано для того, чтобы обойти запрет Союза музыкантов на исполнение песен под фонограмму».