7 июля 1968 г.
Пол с Питером Брауном. Фото Джой Килбейн.
Джой Килбейн (поклонница из Огайо, США): «Ещё был случай, когда одна англичанка и её дочь ждали с нами появления Пола. Когда он вышел, то у них зашёл разговор о том, как ей нравится жить в Штатах и как долго она не в Англии. Тем временем её дочь замерла как истукан. У женщины с собой была кинокамера и она решила снять Пола. И вот сцена: около двадцати поклонниц, эта женщина, кинокамера и Пол. Пол вошёл в роль, его лицо выражало смирение и мальчишескую застенчивость. К большому удовольствию Пола женщина попалась на крючок. “Давай, Пол, – сказала она, уговаривая, – улыбнись!”
Пол, накуксившись, смотрит вниз: “Я не могу улыбаться”.
– Давай, Пол, улыбнись, – умоляет она, подбадривая.
– Не могу, – говорит он, продолжая глядеть под ноги, забавляясь, и время от времени бросая на неё взгляд своих больших карих глаз, от которого она просто таяла.
Это продолжалось некоторое время. Издевательство! Боже, он просто манипулировал ею.
– Да ладно, Пол…
Внезапно он поднял взгляд с самой милой, самой трогательной улыбкой на своём коварном маленьком личике, и нет нужды говорить, что это произвело именно тот эффект, которого он хотел добиться.
Само собой разумеется, что Пол съел всех большой суповой ложкой. Мало того, что он заморочил голову бедной милой невинной даме, он укокошил всех нас, лохушек, которые, между делом, должны уже хорошо его знать! Конечно, Пол стал ещё более довольным, увидев, как мы превращаемся в безмозглую массу. Питер Браун, который терпеливо ждал неподалеку во время небольшого представления Пола, наконец произнёс: “Пошли, Пол, мы опаздываем”, или что-то в этом роде. Пол, без сомнения, теперь в отличном настроении, сел в машину и отправился морочить кого-то другого».
Синтия: «Я всё ещё была занята своими бракоразводными делами, когда мне позвонил Роберто Бассанини. Он находился в Лондоне, услышал о том, что мы с Джоном расстались, и попросил разрешения заехать проведать меня. Он и его семья были с нами очень любезны в Италии, и я пригласила Роберто в тот же вечер к нам домой. Джулиан был очень ему рад, сразу же бросился обниматься и потащил играть в сад. Роберто и сам был как большой ребенок. Они носились друг за другом, Джулиан визжал и хохотал, а я тем временем готовила ужин.
Поев и уложив Джулиана спать, мы потом долго разговаривали. Роберто был в ужасе от того, как Джон со мной обошёлся и сказал, что ни один мужчина в здравом рассудке меня бы не бросил. Мне доставляло удовольствие принимать ухаживания и вновь почувствовать себя привлекательной женщиной. Роберто умел слушать, выражал сочувствие, и у него даже получалось рассмешить меня, что было прекрасно и удивительно после долгих месяцев беспросветной тоски.
С тех пор он стал регулярно нас навещать и очень скоро мы стали любовниками. Роберто подходил мне идеально – ласковый, весёлый и жизнерадостный, он заботился о нас с Джулианом, всё время напоминал мне, что я любима и желанна. После заточения в эмоциональной черной дыре лучшего спутника трудно было вообразить».