24 июня 1968 г.
Фото Линды Истман.
С поклонницами Люсиль Аззарито и Патти О’Нил.
Стэн Гортиков (президент “Кэпитол Рекордз”), Пол Маккартни и Рон Касс (глава “Эппл Рекордз”).
Тони Брэмуэлл (глава «Эппл Филмс»): «В этот день нас пригласил на свою яхту исполнительный директор “Уорнер Броз” Джон Калли. Пол понимал, что если Линда появится с ним на яхте, новость об их отношениях разлетится очень быстро, и он разрывался между тем, чтобы пойти с ней или сохранить ещё немного в тайне их отношения, оставив её в бунгало. В конце концов он решил, что они пойдут вместе, поскольку Линда всегда могла сказать, что просто фотографирует.
Когда мы вышли из отеля и уже собирались сесть в лимузин, внезапно появилась [актриса] Пегги Липтон с купальником и полотенцем в пляжной сумке, готовая провести с нами день. Кто-то, должно быть, сказал ей, что мы отправляемся в плавание. “Боже мой, – произнёс Пол, когда увидел её. – Она не может ехать с нами”. Поэтому мне пришлось как можно вежливее сказать ей, что это частная вечеринка. В это время Линда тихо стояла в стороне, делая вид, что она не с нами. Пегги была очень расстроена и стала настаивать. Я понял, что ей была нужна реклама для её карьеры, и меня попросили, чтобы я помог ей с этим, но Пол устал от девушек, которые его использовали. Мы быстро уехали, оставив в слезах Пегги, стоящую на ступеньках отеля. Это был славный день, хотя, конечно, не для Пегги».
Тони Брэмуэлл (глава «Эппл Филмс»): «Мы поплыли к Каталине (прим. – скалистый остров в Тихом океане близ побережья Калифорнии), чувствуя себя как Богарт и Бэколл (прим. – супруги-актёры Хамфри Богарт и Лорен Бэколл), для которых остров был излюбленным местом. Мы ныряли с борта парусника в прозрачное синее море, где плавали дельфины, загорали на палубе, ели бутерброды с беконом и пили шампанское. Это был чудесный день, противоядие от месяцев сумасшествия в Лондоне».
Фотография сделана Тони Брэмуэллом во время поездки в Санта-Каролину. На снимке: Пол Маккартни справа, Линда вторая слева. Сверху слева Рон Касс. Под Роном Майк Николс смотрит в камеру. Кинопродюсер Билли Грэхэм держит кинокамеру. Крайний слева, предположительно, Айвен Вон.
На заднем плане Айвен Вон.
Фото Тони Брэмуэлла.
Робин Фланс (поклонница): «Это был тяжелый день. В 7:30 мы сели в автобус. Наконец, в 9:00, оказавшись в волшебном отеле «Беверли-Хиллз», мы позвонили Полу. Он полчаса разговаривал с нами, сообщил нам номер своего бунгало, а затем сказал, что нас ждут около шести часов вечера, что означало целый день нервного ожидания!
К пяти часам стало очевидно, что вестибюль не место для нас, поэтому мы вышли на лужайку, чтобы терпеливо его дождаться.
Когда на часах было шесть часов, а Пол так и не появился, мы начали сомневаться его обещанию.
Но в двенадцать минут восьмого судьба нам благоволила, и, к счастью, мы были ещё живы, чтобы быть вознагражденными его присутствием. Когда мы поднимались по ступеням бунгало, отчетливо слышалось эхо дрожания наших коленок. Мы смело подошли к соседу Пола по комнате Тони, который был достаточно мил, чтобы привлечь к нам внимание Пола.
Когда Пол вышел из своего бунгало и предложил нам быть как у себя дома и присесть, наши дрожащие колени успокоились. Когда он оказался рядом с нами, это показалось сном. Мы сели рядом с ним, и надеясь не быть навязчивыми, вежливо спросили Пола, можем ли мы сделать несколько снимков. Очевидно, что он был привычен к этому».
Робин Фланс (поклонница): «После каждой вспышки фотоаппарата мы боялись открывать свои глаза; вдруг мы проснёмся и обнаружим, что наша мечта исчезла».
Робин Фланс (поклонница): «Мы задавали Полу вопросы. Он рассказал нам, почему фильм “Волшебное таинственное путешествие” получил плохие отзывы в Англии. Кажется, они там очень консервативны. А мы нет?!?! Но мы всегда думали… Ладно, неважно, что мы думаем. Важно то, что он думает. Мы говорили о том, как жестоки некоторые люди, давая поклонниками ложную информацию, чтобы выставить себя напоказ. Что нас поразило, так это то, что он был таким реальным (может быть, потому, что он такой и есть!?) и таким простым. Всякий раз, когда в разговоре возникала пауза, Пол пел для нас, что сразу нас успокаивало. Пола также попросили прокомментировать фильм “Как я выиграл войну”. Он сказал нам, что люди играют в это больше, чем на самом деле, а затем объяснил некоторые непонятные сюжеты фильма. Одна из девушек, Вики, подарила Полу бусы в знак своей любви к нему. Будучи оригинальным во всех отношениях, он надел их на свои туфли – пытаясь начать новую моду, да, Пол?
Кульминация нашего визита наступила тогда, когда Лесли вручила Полу свой подарок – слоновую фасоль. Вы спрашиваете меня, что это такое? Шутите?! На самом деле, мы вскоре узнали, что это такое, когда крошечный боб выпал из дрожащих рук Лесли и распался на части, ударившись о землю. Лесли начала подбирать слонов – то есть слонов из слоновой кости – а точнее двенадцать крошечных слоников. Пока все это происходило, Пол почувствовал, что должен что-то предпринять, поэтому он начал напевать: “Давай, Лесли! Быстрее Лес!” и всё такое. Лесли начала лихорадочно их собирать, а Пол протягивал руку к слоникам».
Робин Фланс (поклонница): «Времени у нас было мало, поэтому мы решили, что нужно запомнить его лицо. Мы не можем забыть момент, которого ждали пять долгих лет. Он гораздо красивее в жизни, чем на фотографиях, но фотографии, которые мы сделали, запечатлели большую часть его красоты. Его глаза, его самая выдающаяся черта, орехового цвета. Они большие и по одному только взгляду на них можно понять, что он чувствует. Его нос и рот идеальной формы, но всё ещё есть небольшой шрам от аварии с мотоциклом.
Мы чувствовали, что отняли у Пола достаточно драгоценного времени, и сказали ему об этом. Затем случился лучший момент из тех сорока минут, что он провёл с нами. Все четверо получили поцелуи, но по какой-то чудесной причине мы двое получили особенные – в губы. Мы были в экстазе от своего счастья. Мы поблагодарили его за то, что он провёл с нами так много времени, а потом все встали и попрощались».
Тони Брэмуэлл (глава «Эппл Филмс»): «Вечером того же дня мы выписались из отеля, чтобы вернуться в Лондон».
Кен Мэнсфилд (руководитель “Эппл Корпс” в США): «Я отвёз Пола и Линду в международный аэропорт Лос-Анджелеса. Они летели в Нью-Йорк вместе, а потом он летел дальше в Лондон».
Тони Брэмуэлл (глава «Эппл Филмс»): «Всю дорогу до аэропорта Пол и Линда были неразлучны, как сиамские близнецы, держались за руки и смотрели друг другу в глаза».
С Кеном Мэнсфилдом.
Кен Мэнсфилд (руководитель “Эппл Корпс” в США): «После того как мы прошли регистрацию Пол заявил, что он голоден. В маленьком киоске над эскалаторами аэропорта мы взяли пару хот-догов и сразу же их съели. Появление Пола Маккартни, где бы он ни появлялся, всегда вызывало хаос, но в тот день на него никто не обратил внимания. Мы направились к залу ожидания, но всех останавливали служащие аэропорта, которые сообщали, что есть угроза того, что самолет заминирован. Нам сказали, что мы можем пройти в специальную комнату, чтобы Пол был огражден от толпы во время затянувшегося ожидания».
Тони Брэмуэлл (глава «Эппл Филмс»): «В вип-зале Пол с Линдой сидели отдельно от нас в центральном проходе, где сидения стояли рядами спинка к спинке. Внезапно двери распахнулись, как в фильмах, когда шериф и его люди входят в большой кабак с плохой репутацией.
– ФБР! – рявкнул один из них, показывая значок. – Нас предупредили, что на вашем рейсе бомба. Вы знаете какого-нибудь белого мужчину, который держит на вас зло?
Пол выглядел удивлённым. Это было за годы до того, как на звёзд стали совершать покушения и им понадобились телохранители. Он ответил: “Нет, никто”.
– Вы не возражаете, если мы осмотрим ваш багаж? – спросили они.
Краем глаза я заметил, как Линда очень быстро, но аккуратно ударила пяткой назад. Её квадратная косметичка, которую она поставила на пол под сиденьем, скользнула к ряду пустых сидений и, к счастью, остановилась точно под одним из них. Как ни в чём не бывало она поднялась с места. “Ну, ребята, я думаю, пора прощаться, – сказала Линда. – Мне лучше пойти проверить свой рейс”.
– Каким рейсом вы летите? – спросил один из агентов.
– Нью-Йорк, – ответила Линда. Я не лечу с группой мистера Маккартни.
Она улыбнулась всем нам и неторопливо прошла к выходу из вип-зала, как будто никуда не торопилась, и как будто в её косметичке не было марихуаны столько, что хватило бы схватить кайф стаду слонов.
Мы все задавались вопросом, удалось ли Линде вернуться за своей косметичкой или она так и осталась там. Кто знает? Я никогда её об этом не спрашивал».
Кен Мэнсфилд (руководитель “Эппл Корпс” в США): «Наше ожидание затянулось и заняло около двух часов. Позднее я узнал, что угроза минирования была вымышленной. На самом деле они искали наркотики в багаже Пола!
Служащие аэропорта не нашли бомбу (или наркотики), и нас пригласили на посадку. За время затянувшегося ожидания мы с Полом заговорили об Англии, и я рассказал ему, с каким нетерпением я ждал своей первой поездки в Лондон, когда ещё не был официально назначен на должность управляющего “Эппл” в США. Перед посадкой Пол снял со своей шеи медальон, который носил всё это время, и отдал его мне (ранее я выразил своё восхищение этим медальоном. “В следующий раз, когда мы увидимся, надень его”, – сказал он. Сделав шаг, он остановился, повернулся ко мне, и добавил: “В Лондоне!”.
Как потом мне сказал Рон Касс, то, что я оказался в “Эппл” была заслуга, главным образом, Пола Маккартни. Он принял это решение, когда покидал Лос-Анджелес».
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В этот день Джордж продюсирует запись песни “Море скисшего молока” (Sour Milk Sea) с Джеки Ломаксом, старым другом из Ливерпуля, подписавшего контракт с “Эппл”».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «Студия 3 “И-Эм-Ай”, Эбби-Роуд. Продюсер: Джордж Харрисон.
Джеки Ломакс был первым артистом, подписавшим контракт с лейблом “Эппл”. До появления компании “Эппл” Ломакс и его группа находились под управлением “НЕМС”, а его предыдущая группа “Андертейкерс” в начале 1960-х играла в тех же гамбургских клубах, что и “Битлз”. В начале 1968 года он подписал контракт с “Эппл” в качестве сольного исполнителя.
Харрисон написал песню “Море скисшего молока” (Sour Milk Sea) в Индии, и она была одной из первых песен претендентов на включение в “Белый альбом”. Неизданная демонстрационная версия была записана в доме Харрисона в Эшере, с вокалом и акустической гитарой Харрисона, Полом Маккартни на бас-гитаре и Ринго Старром на бубне.
Харрисон продюсировал запись и играл на акустической гитаре, Старр на барабанах, Эрик Клэптон на гитаре и Ники Хопкинс на фортепиано. 26 июня Маккартни добавит партию баса».
Алан Клейсон (автор книги «Великая четверка»): «Эту нервную рок-песню, спродюсированную Джорджем Харрисоном и записанную в стиле джема, спел Джеки Ломакс, вернувшийся из Штатов после того, как там распалась его группа “Альянс”. Скорее знакомый, чем приятель, он умолял Джорджа через Тэрри Дорана о контракте с “Эппл”, когда “Битлз” собирались отправиться в Индию. Посмотрев и послушав его, Джордж решил, что, возможно, Джеки стоит того, чтобы потратить на него время. Худой, с продолговатым лицом и резко очерченным носом, что совсем не портило его, он обладал потенциалом рок-звезды, главным образом благодаря своей гибкой, несколько натужной вокальной манере, которая была в то время в большой моде. К тому же Ломакс немного сочинял, хотя всё то, что он сыграл Джорджу, явно не было коммерческой музыкой. Согласившись с ним, что для первой стороны сингла ему больше подойдет быстрая вещь, а не баллада, Джордж вернулся из Индии в Британию с песней “Море скисшего молока”. Источником вдохновения для её текста стала картинка в религиозном учебнике, которую он интерпретировал следующим образом: “Если ты в дерьме, нечего стонать по этому поводу, сделай что-нибудь, чтобы из этого дерьма выбраться”. Выраженная в песне в более деликатной форме, эта идея была проникнута тем же чувством, что и сомнительная сентенция Махариши относительно того, что “люди живут в бедности из-за лени и недостатка интеллекта”».
Джошуа М. Грин (автор книги «Здесь восходит солнце»): «Чтобы поведать миру о пользе медитации, Джордж использовал афоризмы из санскритского текста “Вивасвара Тантра” в песне “Море скисшего молока”. “Жизнь достала тебя? Ты не можешь получить того, к чему стремишься? Попробуй достичь просветления”».
Джордж: «Я написал песню “Море скисшего молока” в Индии, в Ришикеше. На самом деле, сам я так никогда и не записал эту песню. Это сделал Джеки Ломакс. Как бы то ни было, песня основана на тантре Вивасары из тантрического искусства. “То, что здесь, в другом месте, то, что не здесь, нигде”. Это образ, и он называется “Море скисшего молока”, или “Калладади самадра” на санскрите. Я использовал эту песню как идею, что если вы в дерьме, то не надо стенать по этому поводу, сделайте что-нибудь с этим».
Алан Клейсон (автор книги «Великая четверка»): «Едва ли какую-либо из записей Ломакса на “Эппл” можно назвать выдающейся, но следуя примеру Джорджа, опекавшего Мэри Хопкин, Эрик Клэптон подарил ему свою гитару “Гибсон Эс-Джи”».
Том Хартмен (лидер группы «Аэровонз»): «Спустя несколько дней, после невероятной удачи встретить Пола Маккартни в лондонском клубе “Спикизи”, в “И-Эм-Ай” спросили, не хотим ли мы посмотреть, где будем записываться, и мы, конечно же, были в восторге. Студии “Эбби-Роуд” тогда были просто студиями “И-Эм-Ай”, и вероятно только поклонники знали, что это было место, где записывались “Битлз”. Но мы, конечно же, это знали. Так что, в один прекрасный день мы все сели в такси и оказались у входа перед знаменитой дверью на Эбби-Роуд 3. Войдя внутрь, вы оказываетесь перед стойкой охранника. Мы записались на входе и сказали ему, что у нас обзорная экскурсия на “И-Эм-Ай” с Роем Фазерстоуном.
Затем вышел один из старших техников студии, поздоровался, и мы последовали за ним по главному коридору в одну из свободных студий. Не успели мы пройти несколько шагов, как нас остановил появившемся из ниоткуда высокий крупный мужчина, что-то вежливо спросив нашего провожатого.
– О, я всего лишь показываю им студию, где они будут записываться в ближайшее время, – сказал мужчине наш провожатый.
– Тогда всё в порядке. Ну, если вы не против, я к вам присоединюсь, – произнёс он.
Являясь поклонниками “Битлз”, мы сразу же узнали Мэла Эванса – их дорожного менеджера. Он также снялся в нескольких смешных сценах в фильме “На помощь!”
– Ого, ты – Мэл! – сказал я.
Он улыбнулся: “Да, это я”.
– Классно. Мэл, можно тебя спросить о фильме “На помощь!”? – поинтересовался я.
– Конечно.
– Там на самом деле вода была ледяная? Ты не замёрз?
– Да, на самом деле. Просто много горячего кофе, – рассмеялся он.
Мэл, вынужденный быть на побегушках у самой знаменитой группы в мире, был очень рад, что его узнали, и у нас сразу же возникли непринуждённые отношения.
Мы следовали по коридору за Мэлом и нашим провожатым, в то время как они указывали нам на двери по обеим сторонам, называя то, мимо чего мы проходили: “складские помещения, комнаты сведения”, и так далее. Примерно посередине длинного коридора ступеньки вели вниз.
– Это вниз в столовую и студию два, – сказал Мэл.
Во второй студии были записаны почти все пластинки “Битлз”, поэтому было здорово увидеть это место. Мы знали её только по фотографиям в ежемесячном журнале для поклонников группы, и очень обрадовались увидев её.
Мы спустились по лестнице и оказались перед большими распашными дверями, ведущими в огромную студию. Сразу же, как только мы вошли, наш экскурсовод и Мэл стали показывать хозяйство: помещение для микрофонов, разделительные щиты (звукопоглощающие устройства) и всё такое. Но их голоса стали затихать в отдалении, поскольку мы застыли на месте, увидев в хорошо знакомый нам объект в задней части студии. Там стояла черная перламутровая ударная установка “Людвиг”, с цветной пластиной большого барабана с надписью “Любовь”. Это была ударная установка Ринго, которую можно увидеть в фильме “Волшебное таинственное путешествие”.
– Вот это да! Это же ударная установка Ринго! – воскликнул Майк.
Мэл утвердительно кивнул, продолжая рассказывать о студии, указывая на разные предметы, в то время как мы всё дальше и дальше продвигались вглубь огромного помещения. Когда мы прошли примерно три четверти пути, то оказались около длинной лестницы, ведущей в аппаратную комнату. На мгновение мы остановились около неё, чтобы послушать Мэла. Помню, как я спросил его: “ Битлы не против, когда такие группы, как ‘Би-Джиз’ копируют их звучание и стиль?”. Мэл слегка улыбнулся, и ответил: “Нет, если они делают это хорошо”. Мы ещё немного побеседовали, пока наш экскурсовод продолжал показывать студию и отвечать на наши вопросы.
Вдруг Боб, наш ритм-гитарист, шепнул мне на ухо: “Эй, посмотри туда. Это, похоже, Харрисон”. Я повернулся к Бобу, и он незаметным жестом кивнул вверх. Я перевел взгляд. Действительно, на верхней ступеньке стояла фигура, напоминавшая Джорджа. Он смотрел на нас через стекло аппаратной. Я попытался его рассмотреть, но в аппаратной было темно и различить что-либо было трудно. Мэл продолжал свой рассказ, когда я повернулся к нему и спросил: “Я прошу прощения, Мэл. Это… там Джордж?”.
Мэл взглянул наверх, потом опять на меня, и утвердительно кивнул. Мы все затаили дыхание, и я спросил: “Как ты думаешь, он может к нам спуститься?” К сожалению, мы не услышали то, чего так хотели.
– Ну, скорее всего, нет. Он очень занят сведением своего проекта.
После этого Мэл снова заговорил о студии, но я был в смятении. Я посмотрел на Боба, потом снова поднял глаза на аппаратную. Фигура по-прежнему стояла там, глядя вниз. Внезапно я решил: “Какого черта”. Широким жестом я указал в сторону фигуры и приглашающее движение: “Давай, спускайся!”. Фигура развернулась и скрылась из виду.
Боб накинулся на меня: “Ты зачем это сделал?” Остальные ничего не заметили, так как общались с Мэлом и нашим экскурсоводом. Затем раздался какой-то новый звук. Это лязгнула дверь. Мы посмотрели наверх и там на верхней ступеньке в проёме открытой двери стоял Джордж Харрисон. Мы все уставились вверх и в помещении наступила тишина.
– Вы из какого-то журнала? – поинтересовался Джордж.
Мы были в лучших нарядах Карнаби-Стрит, а моя мама держала в руках довольно большой фотоаппарат, так что такой вопрос был вполне обоснован.
– Нет, мы группа. Мы будем здесь записываться, а Мэл проводит нам экскурсию! – прокричал я.
– А, понятно, – довольно безразлично сказал Джордж.
Широкими шагами он направился к нам. Еле слышно Боб прошептал мне на ухо: “Он спускается, он спускается вниз!” Мы стояли, замерев, пока Джордж подходил всё ближе и ближе. В конце концов он подошёл прямо ко мне и протянул руку.
– Привет, я Джордж.
– Привет, я… Том.
Мы рассмеялись и все пожали ему руку.
– Джордж, мог бы ты ответить всего на пару вопросов о гитаре? – спросил я, как ребёнок рождественским утром.
– Конечно, разумеется.
– Джордж, ты не возражаешь, если…, – произнесла моя мама, чуть-чуть приподняв вверх фотокамеру.
– Да, всё в порядке.
– Джордж, ты помнишь, как у вас получился такой гитарный звук в песне “Человек из ниоткуда” (Nowhere Man), – спросил я.
– Да, два “Фендера”, я помню.
– “Стратокастеры”? С рычажным переключателем, установленным в позицию промежуточного положения?
– Ну да. Мы с Джоном играли вместе, и они её немного сжали. Снизили на сотню в будке (прим. – в аппаратной).
– Мы как-то встретились с Полом, и он сказал, что это был “Гретч”, – уточнил я.
– Нет, два “Фендера”. Так откуда вы?
Мы сказали ему, что мы из Сент-Луиса, и что мы видели “Битлз”, когда они выступали там в 1966 году. Помнит ли он?
– Смутно, ну да. Однажды я попытался выбраться в Сент-Луис, но оказался где-то в каком-то маленьком сельском городке, – рассмеялся Джордж. – Моя сестра живет недалеко от него.
Я продолжил: «Джордж, в песне “Ты должна войти в мою жизнь” (Got To Get You Into My Life) твоя гитара, кажется, звучит очень продолжительно. Ты помнишь, что вы сделали, чтобы достичь такого эффекта? И была ли там медная группа?
– О, да, много духовых. Знаете, это забавно, потому что нас постоянно спрашивают, как мы добиваемся того-то или того-то, а мы многое заимствуем у других, как другие у нас, – сказал он и рассмеялся. – Ребята, а вы знаете Эрика Клэптона?
– Да, он классный! – ответили Майк и Нолан.
– А вы знаете, что он упражняется по двенадцать часов в день, и поэтому от такой хороший гитарист, – рассмеялся он.
– Да, но ты тоже неплох, – сказал я и рассмеялся. – В самом начале песни “Становится лучше” (Getting Better) – это только гитара, или гитара и электропиано?
Чтобы ответить, Джордж отступил назад и изобразил игру на гитаре: “Ты имеешь в виду, ‘Становится всё лучше и лучше’”, – пропел он.
Мы засмеялись.
– Нет, только гитара. Электропиано появилось немного позднее».
Боб “Ферд” Фрэнк (бас-гитарист группы «Аэровонз»): «Харрисон толком не ответил ни на один из наших вопросов. Дома мы покупали альбомы, пытались определить, какую гитару и какие настройки он использовал, а он отвечал что-то типа: “Не знаю, просто взял одну из гитар и сыграл”».
Том Хартмен (лидер группы «Аэровонз»): «
Вдруг он показал на круглый значок с надписью: “Всё, что вам нужно – это чай”, который я носил на своей куртке.
– Всё, что вам нужно – это чай, да? Я запомню.
Все рассмеялись. Он был свободнее и легче в общении, чем я ожидал. Такой популярный, но с таким замечательным чувством юмора. Я спросил: “Джордж, Пол действительно играет ведущий ритм в песне «Билет на поездку» (Ticket to Ride)?».
– Ну да, это был «Эпифон» (прим. – гитара фирмы «Epiphone»), я полагаю. (Он был, конечно же, прав).
– Но что вы делаете, когда не играете ведущую партию [гитары]?
– О, там всегда есть что-то делать, – засмеялся он, и по какой-то причине, Мэл тоже рассмеялся.
И вот пошли вопросы к Джорджу, многие из которых я точно не помню, что задавалось, и какие были ответы. Но он всегда оставался приятным в общении и совершенно невозмутимым. В целом он провел с нами что-то около двадцати минут. Наконец, он произнес: «Ну, будет лучше, если я вернусь к работе». В то же время, мы начали его благодарить. И снова он пожал всем руки, и даже улыбнулся маме, и сказал ей до свидания. Он развернулся, быстро вернулся по лестнице, и звук лязганья студийной двери еще раз раздался эхом в помещении.
Я посмотрел на Мэла. Мэл оглянулся с таким видом, словно говорил: «Обана. Для вас все получилось хорошо!». Действительно, так оно и было.
Когда мы вернулись в Штаты, мы были потрясены, когда обнаружили, что моя мама, которой было довольно сложно управляться с новой фотокамерой, выбрала неверную выдержку, и все фотоснимки получились бледными и едва различимыми. В конце концов, ей удалось найти фотолабораторию, которые выполняли восстановительные работы, и одну фотографию того дня удалось спасти. Это тот фотоснимок, который запечатлел момент, когда Джордж только подошел и начал отвечать на мои вопросы».
«Аэровонз»: Нолан, Том, Майк, Джордж и Боб.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В этот день Джон и Йоко работают над стереосведением композиции “Революция 9” (Revolution 9)».