22 июня 1968 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Компания “Эппл” заплатила полмиллиона фунтов стерлингов за новое здание своей штаб-квартиры на Сэвил-Роу, 3, бывшем доме леди Гамильтон».
Пол: «Я попросил Нила найти в Лондоне большое здание, и он нашёл его. Это было здание на Сэвил-Роу, 3, – лондонская резиденция леди Гамильтон, которую Нельсон для неё купил. Я подумал: “По крайней мере, это хорошее лондонское здание”. Это был великолепный особняк, внесённый в список памятников архитектуры, часть когда-то единообразной застройки, построенной между 1733 и 1735 годами и протянувшейся по всей восточной стороне Сэвил-Роу».
Офис “Эппл” официально переедет в это здание 15 июля 1968 года.
Алистер Тейлор (бывший персональный помощник Брайена Эпстайна, генеральный директор “Эппл”): «Первоначальная задача, которую мне поставили, заключалась в том, что они купят поместье, и мы все будем там жить. В середине будет большой купол, который будет офисом “Эппл”, от него будут идти четыре коридора к большим домам, один для Джона, один для Пола, один для Джорджа и один для Ринго. А вокруг поместья расположатся другие дома, вроде садовых куполов, и мы будем в них жить. Таким образом, все будут довольны. Что ж, на самом деле они даже не попытались купить поместье, потому что ситуация с участками была такая, что ближайшим местом, которое было доступно, был Норвич, и никто не мог представить, чтобы мы управляли звукозаписывающей компанией из Норвича, какими бы сумасшедшими мы ни были. Поэтому пришлось соглашаться на компромисс, и мы оказались в пятиэтажном доме № 3 на Сэвил-Роу».
Пол с главой «Эппл Рекордз» Роном Кассом.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В этот день Пол принял участие в пикнике на свежем воздухе, организованном компанией “Эппл Рекордз” для своих сотрудников».
Кен Мэнсфилд (руководитель “Эппл Корпс” в США): «Там Пол Маккартни провёл время с сотрудниками по продажам на местах/специалистами по рекламе/специалистами по продвижению товара – фотографируясь с каждым из них, непринужденно болтая и разделяя свою известность в изысканно-простой манере, которая заставила этот трудолюбивый коллектив проникнуться к нему любовью».
Питер Браун (персональный помощник “Битлз”): «Пол был единственным из “Битлз”, кто считал необходимым общаться с толстозадыми воротилами, потому что знал цену хорошей репутации. Он мечтал о процветании своего “коммунизма на западный манер”, и если “Эппл Рекордз” будет процветать, то содействие дистрибьюторов из “Кэпитол” обеспечено. К изумлению Рона Касса, Пол провёл целый день в обществе бизнесменов, с удовольствием пожимая им руки и раздавая автографы для их детей».
Кен Мэнсфилд (руководитель “Эппл Корпс” в США): «После встречи мы вернулись в отель, вошли в холл отеля через парадный вход, и Пол остановился у стойки, чтобы взять корреспонденцию. В это время у стойки регистрации стоял юноша, прибывший в отель вместе со своей матерью. Он увидел Пола и понял, что стоит рядом с Битлом. Он был настолько ошеломлён, что повернувшись к Полу направил на него палец и запинаясь заговорил: “Вы… вы… вы… вы…”.
– Так и есть, – прервал его Пол. – Я Стиви Уандер!
– Точно! – согласился молодой человек. – Стиви Уандер!
Когда мы уходили, всё время, пока мы шли по садовой дорожке, ведущей к бунгало, находящемся в стороне от холла, мальчик стоял с открытым ртом, провожая нас взглядом.
Как ни странно, Пола удивляла такая реакция публики, когда мы выходили из лимузина, или заходили в какой-нибудь ресторан. Он искренне изумлялся такой реакции людей на его появление. Уже четыре года он жил в атмосфере всемирной известности, но так и не смог свыкнуться с этим. Он качал головой и говорил мне: “Я этого не понимаю”.
Кроме того, эта поездка была для Пола не совсем обычной, потому что он был один, без окружения и обычной шумихи. Он не привык путешествовать в относительной тайне. Этот перелёт в одиночку позволил ему взглянуть на всё это с другой стороны. Однажды вечером в отеле номера он рассказал о том, что “Битлз” на протяжении долгого времени были вынуждены проникать в здания, рестораны и отели через служебные входы, подвальные туннели, боковыми входами и так далее, поэтому во время этого визита в Соединенные Штаты ему нравится входить через парадные входы и спокойно смотреть на те прекрасные места, которые он посещает. Американские холлы отелей и тротуары были для него в новинку».
Джейн Хейворд (автор публикации “История Джона Леннона и его Битловского острова”): «22 июня 1968 года Джон Леннон совершил вылазку на остров Дориниш, воспользовавшись вертолётом. В этот раз он приехал с Йоко и новыми планами построить на острове ирландское убежище».
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «К этому времени теперь уже и сами “Битлз” поняли не только то, что в “Эппл Корпс” царит хаос, но и то, что им кровь из носу нужен хороший бизнес-менеджер, чтобы сделать компанию финансово жизнеспособным предприятием. Одним из наиболее вероятных кандидатов на это место был Ронан О’Рахилли – основатель пиратской радиостанции “Радио Кэролайн”, освободившей британский эфир от ига государственной “Би-Би-Си”, или, как её насмешливо называл Джон, “тётушка Биба”. Будучи проницательным и предприимчивым бизнесменом с безупречной репутацией, Ронан О’Рахилли, казалось, был для “Битлз” ангелом-хранителем.
Желая ближе познакомиться с Ронаном, Джон пригласил его провести с нами выходные где-нибудь “подальше от всего этого”. Поразмыслив над несколькими сравнительно удаленными от Британских островов маршрутами, Джон вдруг вспомнил о Доринише – крохотном необитаемом островке к северо-западу от Ирландии, который он некоторое время назад (прим. – 17 марта 1967 года) купил за двадцать тысяч фунтов стерлингов. Хотя сам Джон ещё не ступал ногой на те “земли” (прим. – Джон посещал остров 30 апреля 1967 года), он оставил там свой знак – цыганскую повозку, расписанную узорами на тему альбома “Сержант Пеппер” теми же художниками, которые “запсиходелизировали” его “Роллс-Ройс”. Организация транспортировки этой кибитки из сада Джона в “биржевом поясе” до бесплодных скал Дориниша выпала на долю Алистера Тэйлора. (прим. – повозка была переправлена на остров предположительно в мае 1968 года).
– Звучит, конечно, здорово, – сказал я, – но как мы туда попадем?
– Это уже забота Алистера, – ответил Джон. – Кибитку-то он туда перетащил, так ведь?
И вот несчастный битловский “мистер сделай-принеси” получил поручение в течение двадцати четырёх часов не только зафрахтовать для нас небольшой реактивный самолет до Дублина, но и нанять там вертолёт, который мог бы доставить нас на далекий остров Джона. Меня особенно радовала перспектива первого в жизни полета на вертолёте, и я решил взять с собой кинокамеру, дабы сохранить наше путешествие для потомков. Джон, в свою очередь, взял плёнку с записью песни “Революция”, которую он очень хотел проиграть Ронану.
Однако во время полёта в Дублин Джон вдруг сообразил, что от пленки мало толку, если её не на чем прослушать. А поскольку вертолет мог взять сразу только троих пассажиров, Ронан и его закадычный приятель Джереми Бэнкс любезно согласились поискать переносной магнитофон, пока мы втроем полетим на Дорниш».
Джейн Хейворд (автор публикации “История Джона Леннона и его Битловского острова”): «В Киле они пообедали в отеле “Аметист”, после чего посетили остров Дориниш».
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «Пилот нашего вертолета оказался настоящим профессиональным сорвиголовой, время от времени работавшим каскадером в телешоу, и он, судя по всему, решил устроить Джону и Йоко такой полёт, который они бы запомнили на всю жизнь. В его “развлечения” входили пикирования с головокружительной высоты и зависание в двух-трёх метрах над землей, которые при скорости триста километров в час казались несколькими сантиметрами. За время нашего бреющего полета над сельскими просторами Ирландии я снимал на плёнку все головокружительные трюки, а также реакцию моих знаменитых попутчиков.
Высадив нас на острове, дружелюбный пилот улетел за Ронаном и Джереми. Тем временем мы с Джоном и Йоко решили провести остаток дня, исследуя этот пустынный островок, возвышавшийся утёсом над заливом. Единственной достопримечательностью его ландшафта были развалины дома какого-то фермера и конечно же яркая кибитка Джона. Обойдя островок несколько раз вдоль и поперек, мы не смогли придумать себе иного занятия, кроме как усесться на камни и ждать возвращения вертолета.
По мере того, как небо постепенно темнело, а вокруг не было никаких признаков жизни, за исключением нескольких сотен чаек, мы начали слегка волноваться. Мало того, что у нас не было еды, у нас не было источников освещения мощнее обычной зажигалки, и это вызвало нешуточный вопрос: как пилот сможет найти нас в такую облачную и безлунную ночь, если он вообще не грохнулся где-нибудь по пути в Дублин. Вдобавок ко всему Большой Дориниш оказался чертовски ветренным островом, и поскольку мы не взяли с собой ничего теплее лёгких курточек, всех нас понемногу начало знобить. Единственным нашим спасением было найти пристанище в маленькой кибитке Джона.
Когда совсем стемнело и друг друга было уже не видно, мы решили улечься прямо на пол. Джон с Йоко свернулись клубочком в одном конце повозки, а я в другом, пытаясь хоть немного поспать.
После долгих размышлений над плачевной ситуацией, в которой мы оказались, на ум приходило одно: Джон Леннон, Битл-мультимиллионер, Йоко Оно и Пит Шоттон оказались брошенными в цыганской повозке, раскрашенной в психоделические цвета, стоящей посреди Атлантического океана, при этом, скорее всего, что ни одна душа в мире понятия не имеет, где мы находимся. Осознав поразительную несуразность ситуации, я рассмеялся. Это в свою очередь рассмешило Джона, хотя мы не обменялись ни единым словом. Мы начали хохотать всё громче и громче, как нередко бывало в безумные дни учебы в “Кворрибэнке”.
– Чего тут смешного? – спросила Йоко у Джона.
– Просто флюиды. Флюиды Пита, – ответил он. – А правда, что тебя рассмешило, Пит?
Когда я сказал, что меня рассмешило, Джон взорвался истеричным хохотом и не мог остановиться, пока Йоко не обрубила: “А я не вижу тут ничего смешного!” – раздраженно крикнула она и погрузила нас в молчание на оставшуюся часть долгого промозглого ночного бдения.
Казалось, прошли часы, прежде чем монотонный ритм морского прибоя нарушил далёкий шум вертолёта. Выскочив из кибитки, мы с облегчением заорали от радости, увидев яркий луч прожектора, ощупывающий чёрную поверхность океана, и принялись изо всех сил размахивать руками, пока вертолёт, наконец, не завис над островом.
– Где тебя носило, твою мать?! – спросил Джон у нашего спасителя. Вежливый, как всегда, пилот объяснил, что Ронан и Джереми застряли в Бэлликасле, пытаясь купить где-нибудь магнитофон, а так как была суббота, то все магазины были закрыты. В конце концов они нашли какого-то торговца, который был у себя дома, и щедро вознаградив убедили его открыть магазин электротоваров. Пилот тем временем предусмотрительно забронировал нам места в деревенском трактире семнадцатого века в ближайшем посёлке, куда и хотел теперь нас доставить.
Чтобы мы не пролетели мимо, хозяин трактира зажег все лампы, которые были в доме, причем часть из них выставили во двор.
Приветствовать нас вышли все работники трактира. Они с благоговением смотрели, как Джон Леннон и Йоко Оно выходят из вертолёта. По выражению лиц жителей этой захолустной деревеньки Майо можно было подумать, что перед ними приземлилась летающая тарелка, и из неё вышли марсиане.
Светясь от радости, хозяин трактира представился и заявил, что специально для Джона подготовил представление народных ирландских танцев. “Твою же мать, я хочу просто пойти спать, – простонал Джон, когда хозяин трактира отошёл в сторону. – А теперь, наверное, придется остаться».
Чарльз Малкроун: «Мне было тогда 18 лет. Я учился в школе-интернате при колледже Святого Джарлэта и был на каникулах. В тот день я услышал, что Джон Леннон со своей спутницей Йоко Оно остановился в Малрэнни в отеле “Большой южный”. Я был страстным поклонником “Битлз” и очень хотел с ним встретиться, поэтому уговорил мать остановиться в этом отеле.
Они [Джон и Йоко] сидели в главном холле, и я как бы случайно подошел к ним и попросил автограф. Они были очень вежливы, подписали автографы, и я ушёл. Я даже не стал пытаться начать с ними какой-нибудь разговор, потому что не хотел их беспокоить. Я был очень благодарен им за то, что они подписали автографы. Думаю, что они просто приезжали на выходные, и это был частный визит. Очень немногие знали об этом. Не было никакой рекламной шумихи и никаких поклонников, ждущих возле отеля».
Пит Шоттон (друг детства Джона Леннона): «Как только ирландские танцы, наконец, закончились, Джон с Йоко пошатываясь ушли в свою комнату, а я ненадолго задержался в баре с Джереми Бэнксом и Ронаном О’Рахилли».
Джейн Хейворд (автор публикации “История Джона Леннона и его Битловского острова”): «Я посетила Дориниш в 2005 году. Тогда об этом мало писали, и я предложила газете “Телеграф” сделать репортаж об острове Джона Леннона в Ирландии в ознаменование 25-й годовщины его смерти. Моё предложение было принято с энтузиазмом.
Я полетела в Нок, затем проехала шестьдесят миль на север вдоль побережья до Уэстпорт, миновала “усеянный морскими водорослями Луисбург и неприступную гору Крау-Патрик, скрытую туманом”. “Туристическая Ирландия” теперь рекламирует этот маршрут как часть Дикого Атлантического пути, и это прекрасное путешествие.
Уэстпорт оказался привлекательным городком, где солнечные лучи отражались от пурпурно-горчичных домов, разбегающихся от центральной башни с часами. Торговцы рыбой и шерстью смешались с бистро и художественными галереями, а плакат в витрине паба рекламировал на предстоящую неделю традиционные музыкальные выступления. “Туристическая Ирландия” любезно приглашала провести пару ночей в отеле “Большой Южный”, где останавливались Джон и Йоко (цыганская кибитка не годилась для жилья). По счастливому стечению обстоятельств отель был только что отремонтирован (теперь это отель “Малранни Парк”), и номер для пары рекламировался как люкс Джона Леннона (теперь его можно забронировать как номер Делюкс Джона Леннона). Конечно, это был не гранд-отель, но он был “грандиозным” по ирландским меркам: большое гостеприимное здание 19-го века с прекрасным видом на северный изгиб залива Клью. Комната, в которой спали Джон и Йоко, имела наклонный потолок и была оформлена в ретро-кофейно-кремовых тонах с несколькими фотографиями пары – ничего лишнего и очень уютная.
Какой поклонник “Битлз” не хотел бы иметь машину времени, которая перенесла бы его в прошлое, чтобы увидеть события тех трёх дней, проведённых в отеле? На вторую ночь в отеле звучала традиционная ирландская музыка и танцы. Йоко одолжила туфли на плоской подошве, чтобы присоединиться к танцующим. Джон включил предрелизную запись “Революции”, – манифест “Битлз” на протесты против войны во Вьетнаме, которые начались в том году.
В своё первое утро после завтрака я направилась к пирсу Росмони в Уэстпорте, чтобы встретиться с Томми Гиббонсом, который в детстве смотрел в небо, когда вертолёт Джона и Йоко пролетел над островом его семьи. Теперь он водит гостей в залив ловить скумбрию, а меня отвёз на остров Дориниш. Во время путешествия на лодке мы проплыли мимо нескольких небольших островков. Точнее, это затонувшие друмлины: холмы наносов, сформированные ледниковой деятельностью. Хотя колонии тюленей составляли самую большую популяцию в этом районе, не все острова были безлюдными. Томми указал на один, принадлежащий группе трансцендентальных медитаторов, и произнёс: “Интересно посмотреть, кто здесь появится”.
Через двадцать минут мы были на острове Дориниш, который имел причудливый, необычный вид. В статье я написала, что он напоминает “бархатистый курган изумрудного цвета в обрамлении пляжа из валунов; с каждой стороны в залив тянется каменный риф, один указывает на Инишгортский маяк, другой соединяется со вторым участком земли в форме перевернутого утюга”.
Когда мотор лодки стих, наступила полная тишина. Воздух был сладок, покой осязаем. Но на самом деле не чувствовалась изолированность от мира. Соседние острова были достаточно близко, и в бинокль можно было увидеть движение на любом из этих островов. Материк был далеко, чтобы его увидеть, но любой мог сесть в лодку и доплыть до поросший водорослями берег.
Интересно, что Йоко думала об этом? Без сомнения, для неё это была какая-то непрактичность. Но нравилась ли ей эта идея вообще в принципе? В тот вечер я встретилась в пабе с Дони Квирком, который в тот день ловил рыбу у Дориниша, когда остров посетили Джон и Йоко. Он наблюдал за парой и ему запомнился контраст языка их тел. Джон, скрестив ноги сидел на вершине острова рядом с руинами укрытия, построенного для лоцманов маяка, глядел на сверкающую водную гладь бухты и был совершенно умиротворён. Йоко, полностью одетая в чёрное и в самой короткой юбке, которую он когда-либо видел, чувствовала себя гораздо менее комфортно. Она стояла на берегу, и гнездящиеся крачки начали метать в неё помётом, из-за чего она начала в панике размахивать руками. Это воспоминание до сих пор вызывает у него смех.
Их вертолёт также совершил посадку на острове Ахилл. Это самый большой остров Ирландии с населением в две с половиной тысячи человек и историей привлечения на остров художников и разных творческих личностей. Грэм Грин часто бывал здесь и написал два романа. Американский художник Роберт Генри нашёл для себя вдохновение на его западном побережье.
Джон и Йоко с актёром фильма “Челюсти” Робертом Шоу прогулялись по острову и выпили в баре отеля “Аметист”. Шоу купил дом в городке Турмакеди на берегу залива, так что, без сомнения, хвалил этот район. На второй день своего пребывания я поехала на остров в Мейо – он соединен с материком разводным мостом – и сразу же влюбилась в его деревенский вид с побеленными домиками и вздымающимися морскими утесами. Частная собственность здесь вместе с островом для занятий медитацией, конечно, могла бы стать идеальным вариантом убежища – компаньон к “Мысу Кинтайр” Пола Маккартни.
Но Джон так и не обосновался на острове Дориниш и ничего там не построил. Вместо этого он дал разрешение на то, чтобы здесь поселилась коммуна хиппи. Их “первосвященником” был Сид Роул, громадный бородатый зачинщик празднования летнего солнцестояния в Стоунхендже. Он организовал палаточный лагерь примерно на двадцать человек, включая детей, в надежде создать “миролюбивое сообщество” без “машин, телевизоров, семей и какой-либо личной ахинеи”. План состоял в том, чтобы выращивать овощи и торговать крабами и омарами. Но без реального укрытия от атлантических штормов и из-за некоторого противодействия со стороны местных жителей, жизнь на острове была тяжёлой. Большинство жителей коммуны быстро отправились куда-то дальше, хотя небольшая горстка несгибаемых пережила зиму, прежде чем тоже сбежать из лагеря.
В 1971 году Джон переехал с Йоко в Нью-Йорк и жил там до 8 декабря 1980 года, когда был застрелен возле своего многоквартирного дома на Манхэттене. И всё же он считал Дориниш чем-то вроде несбыточной мечты. Когда Ян Веннер во время интервью для журнала “Роллинг Стоун” спросил его, как он видит их с Йоко жизнь в старости его, он ответил: “Надеюсь, что мы будем милой пожилой парой, живущей у побережья Ирландии или что-то в этом роде, просматривающей альбом с вырезками прошлого безумия”. За несколько месяцев до своей смерти он поручил адвокату пересмотреть просроченное разрешение на строительство на острове.
Хотя Йоко упоминала остров Дориниш, сказав: “Мы часто обсуждали идею построить там коттедж. Остров казался нам идеальным местом, чтобы сбежать от всего этого”, у неё самой не было каких-либо планов на этот остров».
Йоко Оно: «Это было место, где мы рассчитывали укрыться от всей этой шумихи и провести там некоторое время в спокойствии. Но так получилось, что этого не произошло. Мы часто обсуждали идею построить там дом. Там было так красиво, так спокойно и так уединенно, что казалось это было прекрасное место уединиться».
Джейн Хейворд (автор публикации “История Джона Леннона и его Битловского острова”): «После смерти Джона она его продала, отдав вырученные деньги ирландскому приюту, а какой-то фермер стал владельцем островом, чтобы пасти там овец.
Идея, что, если бы Джон Леннон остался жить, то переехал бы в Дориниш, довольна фантастична. Возможно, у него была романтическая идея обустройства там дома и воплощения её в жизнь. Но, безусловно, что он хотел сохранить остров, сохранить его красоту и спокойствие, как часть своей личности и истории жизни, что вполне заслуженно оставляет это место в истории “Битлз”».
Отель “Малранни Парк”.