8 февраля 1967 г.
Рик Кляйн (гастрольный менеджер группы «Монкиз»): «На следующий день мы с Мики [Долензом] попытались пройтись по Карнаби-стрит. Она была настолько битком забита людьми, что я даже не мог поднять руки, чтобы сфотографировать улицу. Мы пробрались к бутику «Лорд Джон», где Микки купил шесть костюмов, очень модных и великолепно выглядящих».
Бутик «Лорд Джон» на Карнаби-стрит, 1967 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Запись песни «Доброе утро, доброе утро» (Good Morning Good Morning)».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «19:00-2:15. Студия 2 «И-Эм-Ай», Эбби-Роуд. Продюсер: Джордж Мартин; звукоинженер: Джефф Эмерик; помощник звукоинженера: Ричард Лаш».
Джордж: «После записи заглавного номера мы начали работу в театральном направлении, приступив к инсценировке спектакля. Каждая следующая песня должна была стать очередным актом волшебного представления. Весь «репертуар» Оркестра Пеппера был сочинён и записан в течение всего двух месяцев: февраля и апреля 1967 года.
Мы играли в какую-то игру, без конца экспериментировали. Записываясь, старались что-то изменить в студии: меняли освещение, репетировали при мигании стробоскопа, в свете флуоресцентных ламп. Каждый старался прийти на очередную сессию в каком-нибудь неожиданном наряде. Одно время ходила идея самим снять документальный фильм о записи «Сержант Пеппер». Но тогда мы были так загружены записью, что до съёмок просто не дошли руки.
Сначала нужно было самим поверить в то, что мы оркестранты и даём представление. Всеми этими фокусами мы стремились вдохновить себя, хотелось включиться в действие. Каждый заботился о том, чтобы подать Оркестр с другой стороны. Мы записывали не просто песни для очередного альбома, а готовили представление».
Пол: «”Доброе утро, доброе утро” – это в основном песня Джона».
Джон: «Я написал её для альбома о детстве, но идея Оркестра, предложенная Полом, позволяла включать любые сюжеты».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Предположительно в январе 1967 года в своей домашней студии Джон записал домашнее демо песни «Доброе утро, доброе утро». Запись включала фортепиано и вокал».
Джон: «После окончания гастролей я не знал, чем себя занять. Что делать, когда больше нет гастролей? Жизни нет. Какого чёрта ты делаешь весь день? Я думал: «Ну, это похоже на конец, правда. Если гастролей больше не будет, это означает, что в будущем здесь будет пустое место».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Возможно, что «пустое место» было именно тем, чего они все хотели, но как только они к этому пришли, то у Джона наступил период отсутствия мотивации, что повлияло на всё – даже на сочинение им песен. А поскольку к этому времени его песни стали более интроспективными, было вполне естественно писать о тех своих чувствах, которые есть на настоящий момент. Поэтому на фоне рутины будничных дел и занятий, вызванных скукой, вполне естественно появление у него песни, первый куплет которой начинается словами “нечего делать”».
Ринго: «Меня не покидало чувство, что Пол водит знакомство с людьми, которых вряд ли можно назвать обычными, хотя он сам – совершенно обычный человек. В то же время Джон, будучи человеком необыкновенным, был вынужден сидеть дома».
Синтия: «Когда Джон был дома, он проводил много времени, лёжа в постели с блокнотом. Когда он вставал, то садился за пианино или слонялся из одной комнаты в другую, слушая музыку, пялился в телевизор и читал газеты. Собственно, он был вне всего, что происходило. Размышлял о разных вещах».
Джон: «Я часто сижу за пианино, работаю над песнями, а телевизор работает почти без звука. Если я немного приуныл и особо ничем не занимаюсь, то прислушиваюсь к словам в телевизоре. Именно тогда я услышал «Доброе утро, доброе утро». Это была реклама кукурузных хлопьев».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «В 1960-х джингл из рекламы “Келлог” звучал так: “Доброе утро, доброе утро. Каждое утро тебе самого лучшего. Солнечный завтрак, кукурузные хлопья “Келлог”, хрустящие и полные удовольствия”».
Джон: «Никогда не гордился этой песней. Просто состряпал её, чтобы написать песню. Всегда считал её проходной. Немного помпезно, но текст неплохой».
Good morning, Доброе утро,
Good morning, Доброе утро,
Good morning, Доброе утро,
Good morning, Доброе утро,
Good morning, ah. Доброе утро, ага.
Nothing to do to save his life call his wife in, Нечего делать, чтобы спасти его жизнь, звоните жене,
Nothing to say but what a day how’s your boy been, Нечего сказать, но что за день, как поживает твой мальчик,
Nothing to do it’s up to you, Нечего делать, это зависит от тебя,
I’ve got nothing to say but it’s OK. Мне нечего сказать, но всё в порядке.
Good morning, Доброе утро,
Good morning, Доброе утро,
Good morning, ah. Доброе утро, ага.
Going to work don’t want to go feeling low down, Собираясь на работу, не хочу чувствовать себя подавленным,
Heading for home you start to roam then you’re in town, Направляясь домой, начинаешь бродить, пока в городе,
Everybody knows there’s nothing doing. Все знают, что ничего не поделаешь.
Everything is closed it’s like a ruin, Всё закрыто, как будто разруха,
Everyone you see is half asleep, Все, кого видишь, спросонья,
And you’re on your own you’re in the street, И ты сам по себе, ты на улице,
After a while you start to smile now you feel cool. Через некоторое время начинаешь улыбаться, теперь чувствуешь себя круто.
Then you decide to take a walk by the old school, Затем решил прогуляться к старой школе,
Nothing is changed it’s still the same. Ничего не изменилось, всё как прежде.
I’ve got nothing to say but it’s OK, Мне нечего сказать, но всё в порядке,
Good morning, Доброе утро,
Good morning, Доброе утро,
Good morning, ah. Доброе утро, ага.
People running round it’s five o’clock, Люди побежали – это пять часов,
Everywhere in town is getting dark, В городе темнеет,
Everyone you see is full of life. Все, кого видишь, полны жизни.
It’s time for tea and meet the wife, Пора пить чай и знакомиться с женой,
Somebody needs to know the time, glad that I’m here, Кто-то должен знать время, рад, что я здесь,
Watching the skirts you start to flirt now you’re in gear. Глядя на юбки, начинаешь флиртовать, теперь я в порядке.
Go to a show you hope she goes, Иди на шоу, надеешься, что она пойдёт,
I’ve got nothing to say but it’s OK, Мне нечего сказать, но всё в порядке,
Good morning, Доброе утро,
Good morning, Доброе утро,
Good. Доброе.
Good morning, Доброе утро,
Good morning, Доброе утро,
Good… Доброе…
Джон: «Идёт речь о человеке, который утром решил побродить по городу вместо того, чтобы идти на работу. Немного похожа на «Пенни Лейн». Та же прогулка по улице».
Из интервью Джона Леннона Джонатану Котту (журнал «Роллинг Стоун» 18 сентября 1968):
Джонатан Котт: Отличная песня про мужчину, который бесцельно бродит по городу после окончания рабочего дня, ему не хочется идти домой и нечего сказать, но это не важно.
Джон: У меня была всего неделя, чтобы написать песни для «Пеппера». «Доброе утро, Доброе утро» – это был рекламный слоган кукурузных хлопьев «Келоггс». Видишь, на что я был готов пойти ради песни.
Джонатан Котт: Песня передаёт детское восприятие мира.
Джон: Мы пишем о своём прошлом. Она была написана о моём прошлом, поэтому получилась такой детской; она была обо мне в школьные годы, вся в целом.
Пол: «Живя в пригороде и испытывая некоторые проблемы с Синтией, Джон чувствовал себя в ловушке. В то время он начал скучать. В тексте есть слова “нечего делать” и ” знакомиться с женой “. Был такой дневной телесериал под названием “Знакомство с женой”, который Джон смотрел – так ему было скучно, но я думаю, что он также начал чувствовать эти тревожные звоночки, следствием чего и стало: “Доброе утро, доброе утро”».
Кит Бэдман (автор книги «Битлз не под запись»): «Известно, что вечером в понедельник, 12 декабря 1966 года, Джон смотрел телесериал «Знакомство с женой». Это был комедийный сериал «Би-Би-Си 1» и в тот день заканчивался последний пятый сезон. Серия, которую смотрел Джон, называлась «В это Рождество, покупай пораньше», транслировалась по «Би-Би-Си 1» с 19:30 до 19:59 и сюжет касался безумной активности традиционных рождественских покупок в последнюю минуту. Это отразилось в строчках песни: “Люди побежали – это пять часов, в городе темнеет, все, кого видишь, полны жизни, пора пить чай и знакомиться с женой”».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «Было записано восемь дублей ритм-трека, но из них только четыре дубля были завершены: барабаны, бубен и ритм-гитара. Возможно, что Джон Леннон пел ведущий вокал, который потом был заменён».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Для записи ритм-трека использовались только две дорожки четырёхдорожечной ленты: первая дорожка включала барабаны и бубен, а вторая дорожка электрогитару Джона».
Кевин Хоулетт (радио-продюсер «Би-Би-Си», автор аннотации к 50-летию выхода альбома «Сержант Пеппер»): «На барабанах одновременно играли Ринго и Пол. На фотографиях видно, что, в то время как Ринго, как обычно, сидит за ударной установкой, Пол стоит и бьёт по напольному тому Ринго, что время от времени слышно во время песни. По методу исключения на бубне должен играть Джордж, так как это его единственный вклад в песню. На данном этапе вокал не был записан, он будет наложен позже, однако на дублях, записанных в этот день, можно услышать голоса вне микрофона».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «Первый дубль начинается с того, что Джефф Эмерик объявляет: «Дубль, эээ, один. «Доброе утро, доброе утро», по-моему. Я не уверен в этом». Затем Джон, как раз перед тем, как начинается дубль, говорит что-то вроде: «В богатстве и в здоровье, в болезни и дыхании». Песня прерывается в тот момент, когда во втором куплете должен состояться переход в изменённый размер, но барабанщики ещё этого не поняли».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «Восьмой дубль был признан лучшим и стал основой для дальнейших наложений».
Дэйв Рыбачевски (автор книги «История музыки Битлз»): «В этот день в студии присутствовал Мики Доленз из группы «Монкиз», который в то время был в Лондоне».
Мики Доленз (группа «Монкиз»): «Я думал, что у них там будет какая-нибудь сумасшедшая Битломания – веселуха, крышеснос, групповуха, туса, психо-желе (прим. – «психо-желе» – хиппи-сленг, придуманный группой «Монкиз»), и я разоделся соответствующим образом. Я имею в виду, что на мне была яркая футболка хиппи, узорчатые брюки-клёш, волосы были подкручены в локоны, а на носу, кажется, очки как у Леннона, и под хмельком, конечно же. И вот я вхожу, а там всё выглядит как спортзал в моей школе! Лампы дневного света и никого, кроме четырёх парней, сидящих на маленьких складных стульях – Ринго, за ударными. Только джинсы и футболки. Просто играют на инструментах. Я такой: «А где девушки?» Должно быть, я выглядел таким идиотом – как нечто среднее между Рональдом Макдональдом (прим. – клоун, маскот компании Макдональд) и Чарли Мэнсоном (прим. – создатель деструктивной секты). Никогда этого не забуду. Джон Леннон посмотрел на меня и говорит: «Эй, Человек-обезьяна! (прим. – название группы «Монкиз» – «Обезьяны») Хочешь послушать, над чем мы работаем?» Он дал знак Джорджу Мартину. Я хорошо помню, что на нём был костюм-тройка. Он нажал кнопку магнитофона, и я услышал трек «Доброе утро, доброе утро».
Потом во время перерыва какой-то парень в белом халате и при галстуке принёс чай: «Время чаепития!» Мы сели за маленький столик и пили, если честно, чертовски ужасный чай. Потом мы немного поболтали: «Каково это, быть Обезьянами?», и я снова попытался быть крутым. Затем кто-то, мне кажется, это был Джон, сказал: «Так, парни, пора спускаться в шахту». И они вернулись к работе».
Марк Льюисон (автор книги «Сессии записи Битлз»): «После этой сессии дальнейшая работа была отложена до 16 февраля 1967 года».