23 декабря 1965 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В самый последний момент Пол сделал рождественские покупки. Среди его рождественских подарков другим Битлам были специальные ацетатные пластинки под названием «Рождественский альбом Пола», выпущенные тиражом всего в четыре экземпляра. На ней Пол выступил в роли ди-джея, играя свои любимые треки».
Пол: «У меня дома было два магнитофона, на которых я обычно делал разные экспериментальные записи с разными звуковыми эффектами, вроде тех, что можно слышать в песне «Завтрашний день никогда не знает» (Tomorrow Never Knows). Как-то я объединил все эти сумасшествия, специально подготовив их для ребят. В результате получилась шутка, которую они вполне могли проигрывать перед сном. Я назвал её «Незабываемое» (Unforgettable), и эта запись начиналась с того, как Нэт Кинг Коул поёт «Незабываемое», а на него накладывается моё вступление. «Итак, вы слушаете «Незабываемое» и сегодня в программе…» И далее следовал анонс, нечто вроде оглавления в журнале. Когда запись была готова, я отнес её в студию Дика Джеймса, и они напечатали мне три ацетатных пластинки. После чего я их и подарил ребятам. Я думаю, они крутили диск около двух недель, после этого он должен был износиться».
Синтия: «Мы в Великобритании находились в эпицентре явления, которое потом стали называть «свингующие шестидесятые». Это была эпоха свободы самовыражения, безудержного веселья и экстравагантного поведения. Люди поняли, что не обязательно ждать Рождества, чтобы зажечь свечи; они горели и горели, днем и ночью, не оставляя времени на сон. Иногда нам казалось, что жизнь в стране превратилась в бесконечную вечеринку, на которой мы всегда числились в списках почетных гостей. Весь 1965 год и последующие три года мы были завсегдатаями модных ресторанов и ночных клубов, нас приглашали на приемы к знаменитостям, мы покупали одежду от лучших дизайнеров, наши фото не сходили со страниц газет и журналов.
Жизнь моя тогда представляла собой череду контрастов. Один вечер я могла быть на какой-нибудь премьере, в окружении беснующихся толп, под вспышками фотокамер, а на следующее утро отводить Джулиана в детский сад, как и все остальные молодые матери. Днем я заходила в мясную лавку, и никто меня без Джона не узнавал, а вечером, когда он заканчивал запись в студии, мы отправлялись в шикарный ночной клуб потанцевать и поболтать с представителями богемы, которых мы считали своими добрыми друзьями.
Несмотря на то, что теперь мы сами относились к касте знаменитостей, мы оставались наивными, неискушенными детьми, не отличаясь изысканностью манер и особым чувством стиля. Раньше, в Ливерпуле, классно провести вечер означало попить вволю скотча с кока-колой или грушевого сидра в пабе – и то не в обычный день, а под Рождество или на чей-нибудь день рождения. Чаще всего мы ограничивались кокой и пивом, и всё. Привычки обедать в ресторанах у нас не было, и только в редких случаях, когда вдруг заводились деньги, мы шли, конечно, не в ресторан, а в закусочную или кафе и заказывали себе курицу с жареной картошкой».
Хантер Девис (автор книги «Авторизованная биография Битлз»): «На рождественский праздник в новый дом Мими племянник принес подарок особого рода – орден, полученный из рук королевы. Джон приколол орден ей на платье, заявив, что она заслуживает его гораздо больше, чем он».
Джон: «После того, как я получил орден, я отдал его тете, которая повесила его напоказ над камином, и это было понятно: она гордилась им».
Хантер Девис (автор книги «Авторизованная биография Битлз»): «Орден, полученный Джоном, она положила на телевизор, хотя её беспокоит, как бы кто не подумал, будто она неуважительно относится к королевской семье».
Синтия: «Джон в те дни всё время повторял: «Теперь Мими придется забрать свои слова назад – про то, что гитарой на жизнь не заработаешь». Мими по-прежнему вела себя так, будто его популярность – результат везения, а не таланта и упорного труда. Это всё ещё задевало Джона, где-то глубоко внутри, и он надеялся, что награда из рук самой королевы наконец-то переубедит Мими. Так оно и вышло. Мими была так обрадована этим событием, что попросила разрешения хранить знак отличия у себя, и Джон, конечно, согласился. Несколько лет коробочка с наградой покоилась в самом почетном месте ее дома – на телевизоре».