Выступление на муниципальной арене Питтсбурга

14 сентября 1964 г.

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В этот день компания «Ви-Джей» распространила среди 7 000 радиостанций по всей Америке промо-альбом под названием «Откровения Битлов», состоящий из недавно записанных интервью с группой».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Компания «Кэпитол Рекордз» подготовила к выходу новый релиз под названием «Битлз представляют новые песни», в котором Джон и Пол объявляют о синглах дуэта «Питер и Гордон» и Силлы Блэк».

«Ассошиэйтед Пресс», Балтимор, 16 сентября 1964: «Это невероятно, но Битл посетил школу для девочек, и никто не потерял сознание. Сестра Мэри Мишель, директор средней школы «Мерси», сказала, что так случилось потому, что девочки просто не могли поверить, что это Джордж Харрисон. «Они, вероятно, подумали, что он был просто ещё одним посетителем», – сказала монахиня. – «Он был для них как бы вне контекста». Харрисон посетил школу в понедельник [14 сентября], перед тем как «Битлз» улетели в Питтсбург».

Рафаель Альварез (автор книги «Архиепископство Балтимора – народная история»): «Директор школы держал в секрете предстоящий визит, но одной девушке все-таки удалось получить автограф. Её имя Филлис Герц Прочески. В память об этом посещении на одном из фонтанов школы была установлена небольшая памятная табличка с надписью: «Джордж Харрисон пил из этого фонтана, когда посетил среднюю школу Мерси». По-видимому, в тот день Джордж также посетил начальную школу «Лейт Уэлк».

«Она [директор школы Рут Б. Миллер] отказалась пожать ему руку, так как подумала, что раз у него такие длинные волосы, то он из низшего сословия», – смеясь сказал Монро Дентон, её племянник. – «Не так давно она призналась: «Знаешь, сейчас я бы хотела пожать ему руку. Я сожалею об этом. Он действительно был очень мил».

«Битлз» покидают Балтимор. Фото Курта Гюнтера.

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «К утру 14 сентября местные радиостанции «Кей-Кью-Ви» и «Кей-Ди-Кей-Эй» подготовили поклонников «Битлз» к их прибытию. Весь день они проигрывали в эфире песни «Битлз», а также передавали новости о предполагаемом прибытии группы».

Ленни Литтман (журнал «Варьете», 1964): «Когда «Битлз» приехали в США, «Кей-Ди-Кей-Эй» транслировала развернутые репортажи Джима Стэгга и Арта Шрайбера, которые во время турне были постоянно в самолете «Битлз». Радиостанция купила 100 билетов на концерт, которые разыгрывала различных конкурсах на шоу Кларка Рейса».

Джон Рук (программный директор радиостанции «Кей-Кью-Ви»): «Прибытие «Битлз» в Питтсбург было поручено освещать четырем нашим репортерам. Они были в аэропорту на вертолетах и автомобилях и брали интервью, как сумасшедшие, но им пришлось столкнуться командой новостей «Кей-Ди-Кей-Эй». Весь день наши радиостанции брали интервью, перемежаясь по времени».

«Битлз» на борту «Локхид-Электра» по пути в Питтсбург, 14 сентября 1964 г.

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Самолет «Локхид-Электра» прибыл в аэропорт Большой Питтсбург в 16:36 с получасовым опозданием. Их встречала четырехтысячная толпа поклонников, состоящая в основном из девушек, которые начали собираться в аэропорту с девяти часов утра.

В аэропорту дежурили 120 полицейских, в том числе 15 верхом на лошадях. Меры предосторожности были более тех, что применялись к охране президентов».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «В аэропорту Питтсбурга поклонники были шумными, но вели себя хорошо. Ограждение и 120 полицейских держали под контролем толпу из более чем четырех тысяч человек. В основном это были девочки-подростки из Питтсбурга и окрестностей, хотя некоторые приехали из Нью-Йорка и Кентукки. Они держали в руках самодельные таблички с надписями: «Ты в моем сердце, Битлз» и «Мы любим вас, Битлз».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Когда самолет остановился у ворот 16, и девушки начали кричать. Организаторы решили не рисковать, и частные детективы поднялись на борт самолета».

Йорг Пиппер (автор книги «Фильмы и телехроника Битлз»): «Кадры кинохроники запечатлели прибытие «Битлз», и их выход из самолета: первым показался Ринго, следом за ним Джон (в солнцезащитных очках), Джордж и Пол.

Вопрос: Как прошел полет? Выглядите вы хорошо.

Ринго: Самочувствие прекрасное.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Первым из самолета вышел Ринго. На часах было около 16:40. Яркое солнце высветило его грустные глаза, молодецкие бакенбарды и, конечно, этот восхитительный нос. Даже на расстоянии он был сразу же узнаваем. Самый знаменитый в мире барабанщик.

Визг, начавшийся задолго до остановки самолета, достиг новых высот. Тысячи девушек-подростков, удерживаемых белоснежным ограждением аэропорта «Большой Питтсбург», визжали, кричали, кусали свои кулаки, хватались за волосы, рыдали и вообще впадали в истерику.

Позади толпы белокурый мальчик лет 12 пустил солнечный зайчик, чтобы увидеть зрелище: четверо молодых людей, известных во всем мире как «Битлз» – Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон и Ринго Старр – вторгаются в его родной город.

Первым начал спускаться по лестнице Ринго. За ним шел Джон, крутой в солнечных очках и яркой белой рубашке в синий горошек. Затем Джордж и, наконец, Пол, который задержался наверху лестницы, чтобы указать на что-то. Ринго продолжал спускаться по лестнице, пять ступенек вниз, остальные Битлы следовали за ним. Затем что-то пролетело по воздуху. Что-то красное размером с кулак. Ринго инстинктивно дернулся. Он пригнулся, прикрыл голову левой рукой и менее чем через секунду отскочил назад, как будто ничего не произошло. Он не остановился и не изменил выражение лица. Он просто продолжил свой путь, а затем спокойно втиснулся в толпу репортеров, фотографов, полицейских и парней в рабочих рубашках и касках».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «В аэропорту кроме поклонников группы были противники «длинноволосиков», решившие выразить протест против прибытия «Битлз», забросав их помидорами. Некоторым из ожидающей толпы попало помидорами, но никто из Битлов не пострадал».

Ринго уклоняется от летящего в него помидора.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «К Ринго подошел репортер по имени Эл Макдауэлл из телеканала «Кей-Ди-Кей-Эй».

«Что они бросили?» – спросил Макдауэлл.

«По-моему, выглядело как помидор», – ответил Ринго с сильным ливерпульским акцентом. – «Всегда одно и то же, пара сумасшедших на пару тысяч».

Сзади к нему подошел Джон, держа в руках маленькую куклу Битла. Он поднял её рядом с лицом Ринго. Это действие, кажется, расстроило Ринго больше, чем необходимость уворачиваться от летящего овоща.

Таким для «Битлз» было это турне: безумное, непредсказуемое. И эти летающие съестные продукты. Главным образом это были леденцы, но неделей ранее в Чикаго на сцену был брошен замороженный стейк, который чуть не попал в Пола».

Шон Макдауэлл (сын репортера Эла Макдауэлла): «Когда мой отец брал интервью у Ринго, сходящего с самолета, он ничего не знал о «Битлз»! НИЧЕГО! Кто-то бросил помидоры в парней из-за их причесок. Моему папе попали помидором, предназначенным для Ринго. Помидор попал ему по рубашке. Когда он принес рубашку домой, я показывал её в нашем районе всем своим сверстникам (нам всем было лет по 8), чтобы они увидели, как в моего отца попали помидором, предназначенным для одного из «Битлз». До сих пор сожалею, что в тот вечер моя мама выстирала эту рубашку. Такая вот история».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Затем детективы проследовали с группой в ожидавший их лимузин, который быстро выехал в окружении эскорта полиции».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «В сопровождении шести полицейских машин и двух мотоциклистов они поехали в Питтсбург».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Битлы быстро сели в черный лимузин, который помчался по бульвару Уэст в кортеже мигающих огней и сирен – такая процедура обычно проходит во время визитов президентов».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Чтобы увидеть, как кортеж «Битлз» едет в город, подростки выстроились вдоль бульвара Уэст».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Сотни поклонников стояли вдоль бульвара Уэст, размахивая руками, крича и держась за дорожные знаки, когда «Битлз» проезжали мимо. В целом в Питтсбурге поклонники вели себя относительно вежливо и сдержанно. В небе рокотал вертолет радиостанции «Кей-Кью-Ви». Это ди-джей Стив Ризен поднялся в воздух, чтобы следить за продвижением «Битлз».

Питтсбург, 1964 г.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «В Уэйртоне, штат Вашингтон, в средней школе Мадонны три прилежных католических девочки начали свою учебную неделю. Они сидели в классе, однако в этот понедельник сосредоточиться на уроках им оказалось сложно. Для Шэрон Дэвиса, Беверли Вельто и Джоан Стэн казалось, что этот день никогда не закончится. Когда наконец прозвенел школьный звонок, все трое поспешили домой и сняв школьную форму (плиссированные юбки, белые блузки и шерстяные пиджаки) переоделись в более модную, удобную и подходящую одежду.

На Шэрон было зеленое вельветовое платье с заниженной талией, воротником из челси и галстуком пейсли. И, конечно же, «кепка Джона» – шапка греческого рыбака, популяризированная Джоном Ленноном в недавно вышедшем фильме «Вечер трудного дня». Беверли надела плиссированную юбку, пушистый свитер из ангоры, блузку и гольфы. Джоан выбрала себе модное платье от Мэри Куант с большим воротником и бантом.

Каждая девушка сжимала в руке билет. Это был особенный вечер для девочек. Конечно, концерт был самым важным событием, но была и другая, не менее захватывающая причина: девушки разработали план, как привлечь внимание «Битлз». О, это был блестящий план, задуманный оптимистичными подростковыми умами. И если это сработает, подумали девочки, может, они встретятся с четырьмя парнями из Ливерпуля.

Несколькими днями ранее девочки услышали радиоинтервью, в котором Джордж Харрисон, как им показалось, не знал, что его группа должна была выступить в Питтсбурге. Поэтому девушки собрали все свои деньги и заказали в местной пекарне восьмидюймовый торт. Это был белый торт со словами «Джордж, это Питтсбург». Шэрон была среди них самой успевающей по правописанию, поэтому она сочинила письмо, используя такой же причудливый язык, который Джон Леннон использовал в некоторых своих литературных произведениях.

Девочки представили, как мальчики в своей гримерке наслаждаются тортом и смеются над остроумным посланием. Возможно, во время концерта Пол сделает паузу между песнями, подойдет к микрофону и скажет: «Мы бы хотели пригласить на сцену особенных людей. Шэрон, Беверли, Джоан, выходите!» В письме Шэрон написала свой адрес, на тот случай, если «Битлз» захотят связаться с ними через некоторое время после концерта. И как же доставить торт «Битлз»? Это была деталь, которая будет разработана позже. Волшебство возможно. Для трёх подростков «Битлз» были доказательством этого.

В феврале 64-го года в воскресенье вечером Беверли, Шэрон, Джоан, как и миллионы других девочек-подростков, увидели «Битлз» на шоу Эда Салливана. «Битлз» были такими нестандартными и новыми.

В мае девочки узнали, что «Битлз» приедут в Питтсбург. Шарон получила билет в подарок на свой 16-й день рождения. Беверли и Джоан тоже сумели купить билеты – обе девушки работали и копили деньги, пока не собрали необходимые 5 долларов 90 центов.

И вот в день концерта девочки забрались в белый универсал «Понтиак», которым управлял отец Шэрон, согласившийся выступить в роли шофера. Рядом с ним сидел отец Беверли, который тоже решил отправиться в это путешествие. Перед поездкой в ​​Питтсбург они заглянули в пекарню, чтобы забрать торт.

В Уэйртоне Шэрон, Беверли и Джоан забрали торт, пока их отцы ждали в машине. Мужчины, оба в костюмах – они всегда были в костюмах во время поездок в город – планировали посмотреть фильм, пока их дочери будут на концерте. Девушки заплатили за торт в белой перевязанной лентой коробке, и вернулись на заднее сиденье «Понтиака». Там они открыли коробку и посмотрели, что находилось внутри. То, что они увидели, вызвало у них головокружение от возбуждения: на торте были рисунки в виде фигурок «Битлз» – Ринго за барабанами, Джон и Джордж с гитарами, а Пол – со своим знаменитым басом. Правда в пекарне не знали, что Пол был левшой. Это было великолепно, и так классно. Битлам понравится.

Когда белый «Понтиак» катился по узкой двухполосной дороге под названием «Маршрут 22», три девушки из Западной Вирджинии сидели на заднем сиденье и, как Джоан вспомнила позже, «пели песни Битлз». И каждая говорила о своем любимом Битле. Беверли о Ринго, Шэрон о Поле, а Джоан предпочитала Джона.

Они выехали на бульвар Уэст задолго до того, как там проедет автоколонна «Битлз».

Движение возле арены было хаотичным. Их «Понтиак» замедлился, и стал медленно пробираться вперед. Тротуары Питтсбурга изобиловали массой юбок до колен, гольфами, лентами для волос и свитерами с большими круглыми значками: «Я люблю Битлз».

«Выпусти нас здесь! Выпусти нас здесь», – начали умолять девушки. «Понтиак» остановился. Когда они уже собрались покинуть автомобиль, отцы предупредили: «Не наделайте глупостей». Затем мужчины отправились смотреть фильм «Ночь игуаны» с Ричардом Бертоном и Авой Гарднер в главных ролях.

С тортом в охапку три девушки присоединились к тысячам, собравшимся возле арены. Вход был ещё закрыт, и у входа в здание собралась плотная толпа. При дневном свете, который только начинал смеркаться, они стояли там, ожидая открытия. А потом, возможно, из-за того, что они были взволнованы или из-за скучного ожидания, или просто ощутив себя немного безрассудными, девочки решили бросить вызов предостережению отца не делать глупостей. Они начали громко разговаривать друг с другом с британским акцентом. Между собой они стали довольно часто говорить на «британском». Всего несколько недель назад Шэрон и Беверли посмотрели фильм «Вечер трудного дня» в соседнем Стеубенвилле. Так почему бы не попробовать это снова? Внезапно их окружили подростки, которые начали засыпать их вопросами. «Есть ли в Англии коровы?» Толпа росла. Вопросы сыпались со всех сторон. Девушки отвечали с британским акцентом. Но одурачить удалось не всех. Девочки почувствовали гул недоверия. Наконец кто-то крикнул: «Я не верю, что они англичане». Толпа сразу же стихла. «Нам крышка», – подумала Шэрон. – «Они сожгут нас на костре». Вдруг откуда-то из толпы донесся голос спасителя: «Да! Я видела их в Стеубенвилле, они англичане». Свидетельство того, что девушки были на премьере фильма «Вечер трудного дня» неделями ранее в маленьком городке Огайо, было принято в качестве доказательства их английских корней. После этого толпа успокоилась, и девочки, все еще сжимая торт, на всякий случай ретировались».

Спортивный комплекс «Муниципальная арена» в Питтсбурге.

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Когда кортеж подъехал к выходу 5 муниципальной арены, их ждала пятитысячная толпа кричащих поклонников».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Возле муниципальной арены собралась пятитысячная толпа поклонников».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «В день концерта, ближе к вечеру, два лимузина в сопровождении шести полицейских машин подъехали к пятым воротам, расположенных в задней части арены. Расчет был на то, что если прибыть туда рано, то там ещё не будет толпы. Но это был не тот случай. Всё вокруг было забито фанатами, которые хотели увидеть своих звезд. План состояли в том, чтобы «прокрасться» незаметно, но, когда кавалькада машин покинула аэропорт и направилась к арене, все шесть полицейских машин включили сирены. Они думали, что таким образом проедут незаметно?»

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Возле арены появление «Битлз» с нетерпением ждали тысячи поклонников. Шестнадцатилетняя Дороти Бэбкок и её подруга Хелен Фаршош стояли возле одного из въездов на площадку. Девушки прибыли за несколько часов раньше, надеясь хотя бы мельком увидеть «Битлз». Когда стало известно, что «Битлз» уже в пути, Дороти и Хелен приготовились и собрались. Вокруг них собиралось всё больше поклонников. И вот это случилось. Автоколонна появилась в поле их зрения. Приблизившись к толпе, собравшейся возле входа, колонна машин замедлила свое движение, и в черном лимузине «Битлз» опустилось окно. Пол высунул голову, улыбнулся и помахал рукой. Он проехал всего в нескольких футах от Дороти и Хелен.

Когда кортеж проехал дальше, девушки были ошеломлены. Всё, что они могли сделать, это закричать: «Мы видели Пола! Мы видели Пола!» Время перевалило за пять часов вечера. Толпа рванулась вперед. Полиция сцепила руки, чтобы удержать девушек, отчаянно пытающихся приблизиться к своим кумирам. Одна из девушек в полосатом платье спрыгнула со стены возле входа со стороны Бедфорд-Авеню, где собрались сотни поклонников, чтобы увидеть прибытие «Битлз». Спрыгнув, девушка схватила свою упавшую сумочку и бросилась вниз по пандусу, ведущему к входной двери. Когда улыбающиеся полицейские бросились за девушкой, толпа начала её подбадривалть. Все это казалось забавным развлечением».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Но затем линия полицейских была прорвана, и десятки поклонников ринулись по наклонному въезду. В такой ситуауции полиция мало что могла сделать, и ей осталось просто наблюдать за этим. Во всём этом не было никакой опасности. «Битлз» уже прибыли, и вход был закрыт».

Толпа поклонников «Битлз» прорывает полицейское заграждение у главного входа в Арену.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Внутри грохот мотоциклетных двигателей отражался от бетонных стен подземного входа в арену. Двери лимузина открылись и «Битлз» вышли. Рядом с ними стояли два человека: Торми, организатор концерта, и подросток по имени Роберт Шапиро. Шапиро был сыном Говарда Шапиро, совладельца фирмы «Нейшнел Рекорд Март», помогавшей организовывать концерт. Все пожали друг другу руки, и Битлы начали задавать вопросы об Арене. Им было очень любопытно узнать подробности об этом куполообразном здании с убирающейся крышей.

Затем Джона, Пола, Джорджа и Ринго провели в раздевалку хоккейной команды «Питтсбург Хорнетс», которая была заставлена диванами, стульями, лампами и другими предметами. Скоро ребятам предстояло встретиться с питтсбургской прессой».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «В качестве костюмерной комнаты «Битлз» использовали раздевалку хоккейной команды «Питтсбург Пингвинз», которая была изысканно украшена предметами, предоставленными магазином «Кауфманн». Позднее участники группы отметили, что это была самая приятная гримерка во время турне по США».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Костюмерная «Битлз» была раздевалкой «Пингвинов». Чтобы «украсить» стены из цементных блоков и спрятать шкафчики, с универмагом «Кауфманн» была достигнута договоренность об оформлении их костюмерной комнаты. Они с неохотой согласились, опасаясь за то, что их кушетки, столы, лампы, телевизоры и прочее хозяйство может быть повреждено. Как потом выяснилось, после концерта они объявили, что продают мебель из костюмерной комнаты «Битлз», и получили огромную прибыль. «Битлз» сказали, что это была лучшая костюмерная в их турне».

Рик Сибэк («Питтсбург Мэгэзин» 27 августа 2014): «Первым делом на муниципальной арене состоялась пресс-конференция».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Утром к автовокзалу на Либерти-Авеню подъехал автобус компании «Грейхаунд». Вместе с другими пассажирами из автобуса вышел высокий худой рыжий семнадцатилетний парень по имени Донни Джонстон. После 11 часов, которые он провел в автобусе, Донни чувствовал усталость.

У Донни с собой был 25-килограммовый магнитофон размером с чемодан, позаимствованный у крошечной радиостанции Калпепера, где он работал на полставки ди-джеем. Также у него была с собой дешевая фотокамера «Брауни Старфлэш».

В его кармане было два билета. Один из них позволял ему в тот вечер пойти на концерт «Битлз». Он стоил 5 долларов 90 центов, что было огромной суммой для подростка, чья семья жила на 76 долларов в месяц. Второй билет не стоил ничего, но для Донни он был бесценен. «Пресс-конференция Битлз» было напечатано на нем жирным синим шрифтом.

Жизнь Донни до этого момента была в значительной степени ограничена округом Калпепер, сельская местность в северо-восточной Вирджинии, где он и его два младших брата жили с бабушкой в доме на 2 акрах земли. Братья остались у неё после развода родителей. Они выращивали кур и свиней и жили в доме без сантехники. По субботам вечером на радиостанции Донни проигрывал пластинки с рок-н-роллом. Слушателями были, главным образом, сельские жители округа Калпепер. В его репертуаре доминировали песни, которые Донни считал «миловидными девчачьими балладами», наподобие таких, как Бобби Винтон, Фрэнки Авалон и Бобби Райделл. Эта музыка была скучной. «Белая и светская» — это термин, который использовал Донни. И это было скучно. В то время Донни, как и миллионы других американских подростков, был готов принять что-то свежее и более шероховатое. И такая музыка появилась в конце декабря 1963 года, когда появилась песня «Я хочу держать тебя за руку». Не прошло и месяца, как песня достигла вершины поп-чартов Америки.

К середине марта «Битлз» заняли первые три места: «Она любит тебя» и «Пожалуйста, обрадуй меня» присоединились к всё ещё доминирующей «Я хочу держать тебя за руку». Через месяц у «Битлз» было уже 14 песен в горячей сотне.

Донни проигрывал каждую запись «Битлз», которую он мог достать. Он знал, что группа представляет что-то новое и захватывающее. Музыкальный мир менялся, и он хотел быть его частью. Поэтому, когда он узнал, что группа отправляется в турне по Северной Америке, он решил найти способ взять у «Битлз» интервью.

В списке городов, где они должны были выступить, были Балтимор и Филадельфия. Оба города находились ближе всего к Калпеперу, но Донни решил попробовать Питтсбург. Его ди-джейства на радиостанции оказалось достаточно, чтобы получить пропуск для прессы. Он отправил по почте 5 долларов 60 центов за билет на концерт в Питтсбурге. Затем он потратил половину своих сбережений – 20 долларов – на билет в оба конца.

В воскресенье вечером, 13 сентября, он зашел на радиостанцию, взял магнитофон и направился к автобусной станции Калпепер. На следующий день он будет отсутствовать в классе, но, возможно, администрация школы освободит его от занятий. В конце концов, разве это не был образовательный опыт?

Большую часть утра Донни Джонстон провел, исследуя Питтсбург. Свой тяжелый магнитофон он спрятал в шкафчике на автобусной станции, затем вышел на улицу, чтобы посмотреть город. Донни привык к чистому, свежему загородному воздуху. Питтсбург навсегда запомнился ему как загазованный город.

Сначала он пошел на запад, к мысу, где высокие офисные здания центра «Гейтвей» из нержавеющей стали свидетельствовали о том, что в городе произошли большие перемены. На одном из этих зданий он увидел надпись: «Кей-Ди-Кей-Эй». Это была возможность. Он знал, что ди-джеи Боб Принс и Джим Вудс отправились на запад с группой «Пираты». Но Донни также был знаком с Полом Лонгом, журналистом из «Кей-Ди-Кей-Эй». На стойке регистрации Донни объяснил, кто он, почему он в городе, и спросил, может ли он увидеть Лонга. Спустя несколько мгновений в комнату вошел лысый мужчина и поприветствовал Донни. Они немного по-дружески поболтали. Затем Лонг объяснил новичку, в каком направлении находится арена, и Донни отправился в путь.

На улицах ему всё чаще стали встречаться девочки-подростки. Торговцы продавали битловские значки, вымпелы, фотографии и даже парики. Донни познакомился с несколькими девушками из Западной Вирджинии, и какое-то время они все вместе гуляли, бродили по городу, зашли музыкальный магазин и сфотографировались возле арены.

Донни быстро обнаружил, что его работа в качестве радио-репортера и то, что он позже встретится лицом к лицу с «Битлз», придала ему своего рода статус знаменитости. Девушки стали просить его об одолжении. У некоторых из них были подарки для Битлов. Может ли Донни взять их с собой? Одна девушка попросила его прикоснуться к Полу Маккартни, потом найти её и дотронуться до неё той же рукой. В то время это была совершенно понятная и разумная просьба.

К этому времени огромная автостоянка арены уже была заполнена транспортными средствами – многие из них были с хромированными бамперами и белыми шинами. Вскоре Донни пришло время попрощаться с девушками, с которыми он познакомился, затем он забрал свой магнитофон и направился к арене. Он понятия не имел, что будет дальше. Он никогда раньше не был на пресс-конференциях.

В недрах арены Донни Джонстон вошел в конференц-зал «А» и был поражен мягким, холодно-функциональным декором помещения – голыми, беловатыми стенами и стальными дверями. Перед двумя серыми складными столиками поставлены четыре стула, которые были бы более уместны в местной пресвитерианской церкви. Репортеры и техники были заняты подключением микрофонов и прокладкой кабелей к столам.

Донни занялся своим громоздким оборудованием. Когда все было готово, он положил палец на кнопку записи и стал ждать. У него был один шанс, и он не хотел его упускать».

Джон Рук (программный директор радиостанции «Кей-Кью-Ви»): «На пресс-конференции, где были представлены все средства массовой информации, [организатор концерта] Тим Торми сказал, что интервью в прямом эфире разрешено не будет. «Кей-Кью-Ви» исхитрилась обойти этот запрет, записывая пресс-конференцию на магнитофон и отправляя запись на радиостанцию с семисекундной задержкой, используя специальное оборудование «Эй-Би-Си», которое было недавно разработано. Такое же транзисторное беспроводное микрофонное оборудование в тот вечер было использовано во время концерта».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Внезапно дверь открылась, и в комнату провели Ринго, Джона, Джорджа и Пола. При появлении «Битлз» не раздалось никаких криков или вздохов волнения».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Большинство репортеров, направленных для освещения этого события, были мужчинами, достаточно взрослыми, чтобы у них уже были дочери. Одним из них был Каспер Монахан, мужчина в возрасте 60 лет в очках, с седыми волосами и глубокими вертикальными морщинами на лбу.

Будучи драматическим критиком «Питтсбург-Пресс», Монахан провел 1940-е и 50-е годы, просматривая фильмы и посещая съемочные площадки, где он брал интервью у таких легендарных звезд, как Хамфри Богарт, Дорис Дей и Джимми Дюранте. Теперь он очутился в маленьком стерильном конференц-зале, который становился все более дымным от зажженных сигарет. Перед ним были четыре странно выглядящих молодых человека из Ливерпуля. Такие люди, как Монахан, были уверены, что такие песни, как «Она любит тебя» или «Пожалуйста обрадуй меня», протухнут, как рыба при комнатной температуре. Рано или поздно Америка придет в себя и вернется к настоящей музыке настоящих артистов, таких как Фрэнк Синатра и Перри Комо».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «К этому времени Битлы уже привыкли к скептицизму и даже издевательству со стороны американской прессы. Когда они сели на свои места, Пол насвистывал мелодию. Затрещали фотокамеры. «Посмотри сюда, Пол», – крикнул какой-то фотограф. Пол был воплощением равнодушия. Он продолжал насвистывать. Затем он начал тихо напевать. «Ну, никто не сказал мне о ней, – пел он почти шепотом, – как она солгала».

Мало кто в комнате смог бы узнать мелодию песни «Она не там» (She’s Not There) другой британской группы «Зомби». Песня была тогда № 12 в британском чарте синглов. В США он достигнет № 2 в первой сотне «Биллборд», но произойдет это не раньше декабря.

Пол был в серо-синем костюме с галстуком. Остальная часть группы была одета в серые или синие спортивные куртки. Одежда Джона была темнее, чем у остальных, а его рубашка в синий горошек, ярче. И, конечно, эти волосы, закрывавшие их лбы.

Снаружи тысячи поклонников ждали, когда откроются двери арены. Некоторые из них прижимались своими лицами к толстому стеклу арены и заглядывали внутрь. Они понимали, что там что-то происходит. Журналисты внутри слышали их крики и вопли».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Через несколько мгновений мужской голос произнес: «Как насчет износа одежды, мальчики, сколько комплектов вам пришлось взять с собой?»

Вот так получилось, что первая встреча питсбургского пресс-корпуса с музыкальной группой, ставшей всемирным явлением, началась с вопроса о сроке службы одежды. И дальше не стало намного лучше».

Вопрос: Как насчет износа вашей одежды, мальчики? Сколько комплектов вам пришлось привезти с собой?

Пол: Пару костюмов, знаете ли. Несколько рубашек. Несколько галстуков. Несколько пар туфель.

Джон: В любом случае мы всегда привозим их с собой. Мы лишаемся только того, что у нас крадут.

Вопрос: Как много вещей у вас украли?

Джон: Несколько разных вещей.

Вопрос: Хотели бы вы, чтобы ваше общение с толпой было немного другим, чтобы вы могли встречаться с большим количеством своих поклонников?

Пол: Да, но у нас мало шансов, правда. Иногда мы встречаемся.

Джон: Мы встречаемся с большим количеством поклонников, чем люди думают.

Вопрос: Что вам нравится в женской моде?

Пол: Мне нравятся длинные волосы, знаете ли. И одежда современного типа. Вы понимаете, что я имею в виду. Европейский современный тип.

Вопрос: Господа, мне бы хотелось, чтобы вы прокомментировали муниципальную арену, на которой мы находимся. Вы видели её снаружи?

«Битлз»: Да!

Джордж: Это здание можно превратить в открытую площадку?

Вопрос: Крыша раскрывается.

Джон: Здорово. Хорошая идея. Надеюсь, они не откроют крышу, когда мы будем выступать.

(журналисты смеются)

Пол: Присоединяюсь.

Вопрос: Вы можете сравнить британскую и американскую аудиторию?

Пол: Они все хорошие, не хуже друг друга, знаете ли.

Вопрос: Как бы вам хотелось, чтобы ваши поклонники вели себя на ваших концертах?

Пол: Чтобы им нравилось, знаете ли.

Джон: Они могут стоять на своих местах или оставаться на месте. Мы всегда делаем одно и то же, независимо от того, что происходит в зале. Мы продолжаем выступать.

Вопрос: Ринго, ходят слухи, что ты баллотируешься на пост президента. У вас есть какие-нибудь комментарии по этому поводу?

Ринго: Нет, не баллотируюсь.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Через семь минут у Донни Джонстона предоставилась возможность задать вопрос. Тембр его голоса был более высоким, и он был явно моложе, чем его предшественники.

«Ринго, ходят слухи, что вы баллотируетесь на пост президента. У вас есть какие-нибудь комментарии по этому поводу?» – задал он вопрос с легким южным акцентом.

«Нет, – ответил Ринго, – я не баллотируюсь».

За этим сразу же последовал вопрос о миндалинах Ринго и о том, удалит ли он их в США.

«Нет, – сказал Ринго, – процедура пройдет в Англии».

Вопрос: (обращаясь к Ринго) Когда вы удалите миндалины? Это будет до конца текущего турне?

Ринго: Хммм, с ними сейчас всё в порядке. Просто доктор хочет, чтобы они были удалены на тот случай, если начнутся какие-то проблемы. Скорее всего, это произойдет до конца года. В Америке этого не будет. Когда я буду в Англии.

Вопрос: После успеха, достигнутого в вашем первом фильме, вы думаете о том, чтобы снять фильм в Америке?

Джордж: Где угодно.

Пол: Дело в том, что для американцев естественным местом для съемок фильмов является Голливуд, но для нас будет странно приезжать сюда, когда у нас есть такие же возможности в Англии. Это больше вопрос престижа – снимать фильм в Голливуде, но нет никакой необходимости делать это. И нам гораздо дешевле и проще сделать это в Англии.

Вопрос: Это потому, что вы думаете, что британские режиссеры снимут фильм лучше?

Джордж: Ну, Дик Лестер – американец, и продюсер (прим. – Уолтер Шенсон) тоже американец.

Вопрос: Как вы, ребята, пишете свои песни?

Джон: Мы усаживаемся в комнате и просто берем гитару или любой другой подходящий инструмент.

Пол: Потом я начинаю (комично поет) «Мммм-хм-хм-хм».

(смех)

Джон: Иногда мы с Ринго начинаем… (комично мелодично свистит).

Вопрос: Вы можете это повторить?

Пол: Да. Мммммммммм.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Очень мило, но Каспер Монахан не слишком был впечатлен их ответами. Он не задавал вопросы. Кажется, что здесь нет ничего, что заслуживало бы его внимание. В этот момент кто-то спросил о пуговицах, которые страстные поклонники срывают с Битлов».

Каспер Монахан (репортер): «Пол, Джон или кто-то из них сказал что-то смешное, потому что раздался смех, но я пропустил ответ».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Во втором ряду среди репортеров молчаливо сидела девушка, у которой не было с собой даже блокнота. Двадцатидвухлетняя Джойс Барникер не была репортером, она была недавним выпускником колледжа Уитона. Её дядя Говард Шапиро был одним из концертных промоутеров. Его связи позволили ей попасть на эту пресс-конференцию и получить место в первом ряду на концерте.

Со своего места Джойс был хорошо виден Пол. Она видела, что он что-то рисовал на листе бумаги. «Что же он рисует?» – задавалась она вопросом. Джойс решила получить этот листок бумаги. Комнату озарили короткие вспышки света.

Донни Джонстон поднял камеру «Брауни Старфлэш». Простой фотоаппарат, который стоил около восьми долларов. Донни понимал, что это делает его похожим на какого-то провинциала среди профессионалов, использующих дорогие модели «Никон». Но ему было всё равно.

Он подошел ближе и снял несколько изображений. Джордж посмотрел в камеру и улыбнулся. Джон смотрел вниз с сигаретой в правой руке. Пол наклонился вперед и отвечал на вопрос. В это время за их спинами появился мужчина в костюме, предложив какой-то напиток в стакане с трубочкой. Фотографии Донни стали редкими цветными фотографиями с этого события».

Фото Донни Джонстона.

Вопрос: В чем секрет вашего успеха и признания во всем мире?

Джон: Нет секрета. Мы обычные люди, знаете ли.

Ринго: Мы не знаем.

Пол: На самом деле, очень тяжело быть успешным.

Вопрос: Теперь, когда вы сами актеры, кто ваш любимый актер?

Джон: У меня нет любимого.

Пол: Пол Ньюман. Марлон Брандо.

Джордж: Питер Селлерс.

Пол: Софи Такер.

(смех)

Джон: Она хорошо играет.

Вопрос: Пол, кто пишет тексты, а кто пишет мелодии?

Пол: Нам нравится делать и то, и то. Я имею в виду, эээ, как я уже говорил, иногда я начинаю «Мммм-хм-хм».

Джон: Иногда.

(смех)

Пол: Нет какой-то формулы. Например, Джон может полностью написать всю песню.

Джон: Спасибо.

Пол: Он такой умный. Или я могу написать, знаете ли. Или мы просто каждый пишем слова и музыку. Но это абсолютная глупость. На самом деле, мы никогда не писали такую ​​песню, где один из нас написал слова, а другой написал музыку. Все эти глупые способы сделать таким образом, знаете ли.

Вопрос: Я понимаю, что у берегов Британии находится так называемое пиратское радио-судно, транслирующее более широкий диапазон музыки, чем обычно.

Пол: Оно больше похоже на американское радио, чем британское.

Джон: И все у них хорошо, знаете ли.

Пол: У них даже есть реклама.

Вопрос: Ринго будет исполнять вокал на нескольких пластинках?

Ринго: Ну, нет, знаете ли. Мне достаточно всего лишь одного альбома.

Вопрос: Чувствуют ли «Битлз» серьезную конкуренцию со стороны других групп?

Джон: Нет. Если вы имеете в виду Дейва Кларка, нашего соперника?

Пол: Тут, на самом деле, больше конкуренции с Элвисом Пресли, относительно продаж его пластинок.

Вопрос: Как вы думаете, откуда появляются все эти ложные слухи, такие как женитьба Пола и всё такое?

Джон: Это всё журналы, которые не берут интервью сами, а просто придумывают.

Джордж: И поэтому они придумывают что-нибудь о Поле, с хорошим заголовком на обложке, чтобы продать больше экземпляров.

Джон: Я имею в виду, что обо мне написали так: «Ринго попросил Джона поделиться своей женой». Так начиналось повествование.

(смех)

Пол: Есть один или два типа журналистов, у которых раньше были большие колонки, но кого сейчас не так много читают. Никого не называю конкретно.

Вопрос: Когда вы планируете вернуться в Штаты для следующего турне?

Джон: Может быть в следующем году, мы ещё не знаем.

Вопрос: Как вы думаете, что стало поворотным моментом, что привело вас к успеху?

Пол: Поворотным моментом, вероятно, стал Брайен Эпстайн, став нашим менеджером.

Вопрос: Было ли какое-то конкретное событие, которое показало вам, что вы уже на правильном пути?

Пол: Я думаю, что это Королевское эстрадное представлдение в Англии, когда мы выступали перед Королевой.

Вопрос: Как долго вы к этому шли?

Джон: Годы.

Пол: Довольно долго. Мы знали друг друга со школьных дней. Как группа, мы были вместе всего пару лет, но мы с Джоном и Джорджем были вместе…

Вопрос: Почему вы написали песню для Билли Дж. Крэмера? (прим. – «Ко мне неблагосклонна» (Bad To Me)).

Джон: Мы просто сделали это, потому что знакомы с ним.

Пол: А он хотел записать песню, и у нас была одна. Мы… это как с Питером и Гордоном.

Джон: И «Роллинг Стоунз», мы написали для них одну.

Пол: Просто когда кому-то нужна песня, и у нас есть одна под рукой.

Вопрос: Джон, правда ли, что какой-то текст в фильме был изменен?

Джон: Только тот, знаете ли, где нам было неловко его произносить. Были некоторые моменты, когда мы просто не могли его произнести. Когда нас от него корежило. Мы все добавили от себя несколько слов, знаете ли.

Пол: А ещё мы за несколько месяцев до этого разговаривали с автором сценария, знаете ли, он встретился с нами, чтобы почувствовать нас.

Джордж: В начале он написал много из того, о чём мы ему рассказали, например, парень в купе поезда.

Джон: Это было на самом деле. Это случилось с нами, знаете ли.

Вопрос: Как насчет сувениров в этом турне?

Пол: Вы имеете в виду, что у нас есть?

Джон: У нас есть пара хороших подарков от поклонников.

Пол: Да.

Джон: Кожаный бумажник и кожаный портсигар. Мы получили их от поклонников, и оставили себе. Очень хорошие.

Пол: У нас есть памятные доски и всё такое. И у нас есть альбом нашего выступления в «Голливудской Чаше», который «Кэпитол» записал для нас в качестве сувенира.

Джон: Паршивый, но это сувенир, знаете ли.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Около двадцати минут «Битлз» отвечали на случайные вопросы из толпы журналистов. Затем начался второй этап этого мероприятия. Репортеры радиостанций выстроились перед каждым из Битлов взять короткие интервью «один на один», чтобы в последующем дать их в эфир. Через несколько минут должны были получить шанс репортеры телевидения.

Донни встал в очередь. Он хотел задать вопрос одному из Битлов. Он подумывал спросить Джона Леннона, но его саркастическое остроумие и злобное отношение к журналистам, задающих глупые вопросы, заставили Донни задуматься. Может быть, лучше спросить Пола, подумал Донни. Однако ему придется подождать ди-джея Стива Ризена из «Кей-Кью-Ви», стоящего в ковбойской шляпе (он гордился своими техасскими корнями). Сжимая микрофон, он наклонился к Полу и спросил: «Вы когда-нибудь раньше видели такую техасскую шляпу?»

«Да», – ответил Пол.

«Вы уже были в Техасе?» А потом: «Как вы относитесь к Техасу?»

Так началось первое личное интервью с «Битлз» в Питтсбурге – с разговорами о ковбоях и нефтяных скважинах».

Стив Ризен: «Говорят, что единственным воспоминанием Ринго о посещении Питтсбурга был большой парень в ковбойской шляпе».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «На протяжении всей пресс-конференции за дверью комнаты находился Билл Кларк из «Кей-Кью-Ви», который время от времени заглядывал внутрь и комментировал происходящее, повторяя вопросы, которые радиослушатели не могли расслышать. Прямая трансляция была запрещена, но радиоаудитория Кларка получила нечто лучшее.

Радиостанция использовала специальное оборудование, недавно разработанное в «Эй-Би-Си», которое позволяло вести трансляцию с семисекундной задержкой. Те, кто находился снаружи арены, могли слушать трансляцию через транзисторные радиоприемники и получать новости о том, что происходило внутри всего в нескольких ярдах и секундах от них.

С того места, где стоял Кларк, он мог видеть ликующих поклонников, прильнувших к стеклянным окнам двух дверей. Вид толпы людей вызывал тревогу. «Честно говоря, – сказал он, – я настоятельно призываю тех из вас, кто слушает «Кей-Кью-Ви», чтобы ты не напирали так сильно. Вы продавите это стекло».

Поклонники снаружи скандировали: «Мы хотим Битлз! Мы хотим Битлз!», и все также продолжали прижиматься к стеклу.

«Полегче там», – призывал Кларк.

Позже газеты сообщили, что в тот день одно из стеклянных окон арены все же разлетилось на тысячи кусочков, но никто не пострадал. Замена окна обойдется организаторам концерта в 450 долларов.

«В комнате сейчас жарко, воздух наполнен сигаретным дымом», – продолжал вести свою передачу Кларк.

Ризен закончил свое короткое интервью, согласившись сделать глоток напитка, который пил Пол. «Севен-ап или что-то вроде того», – сказал Битл.

Наконец настала очередь Донни. Он встал перед Полом и высказал особую просьбу: девушка по имени Сьюзен из Калпепера хотела, чтобы Битл сказал ей «привет».

«Пол ответил на просьбу как настоящий джентльмен», – вспоминает Донни.

Через несколько минут репортеры отошли в сторону, чтобы освободить место для съемочных групп. Пресс-конференция близилась к концу.

В конце пресс-конференции её ведущий сказал в микрофон, обращаясь к Битлам: «И последнее. Не могли бы вы сфотографироваться с маленькой девочкой для местных газет. Это было бы здорово».

Аудиозапись следующих нескольких минут неразборчива, отдельные голоса почти невозможно различить, но можно услышать, как один из «Битлз» восклицает: «Где девочка?» Затем, в песенной манере, как будто окликивая потерянного ребенка: «Девочка?»

В этот момент среди «Битлз» появилась стройная 17-летняя брюнетка по имени Барбара Шапиро. Барбара, дочь Сэма Шапиро и двоюродная сестра Джойс Барникер, которую так заинтересовал рисунок Пола.

Барбара была удивлена, когда её вовлекли в завидную для многих роль «маленькой девочки», позирующей с «Битлз». На самом деле, эта группа очень мало для неё значила. Она не понимала фанатов. Все эти глупые крики, истерия, обожание. Всё это было унизительно.

«Как дела?» – спросил один из Битлов.

На фоне гула голосов и шума можно расслышать, как девушка что-то говорит и время от времени смеется.

«Давайте споем для неё», – предложил один из Битлов. Затем самые известные голоса мира на короткое время слились в унисон. «Здорово», – сказала девушка.

Этот день для Барбары Шапиро был странным и насыщенным, в нем переплелись праздник и потрясение. Через два дня ей должно было исполниться 18 лет. По такому случаю её тетя заранее сделала ей подарок – купюру в 100 долларов, которую Барбара спрятала в сумочке. Однако счастливые события омрачались болезненными воспоминаниями, вызванными событием, произошедшим несколькими днями ранее: смертью матери.

«Посмотри на Джона», – крикнул кто-то Барбаре.

Кто из них был Джон? Барбара была, пожалуй, единственной девушкой в Питтсбурге, которая его не знала. Она не уделяла достаточного внимания группе «Битлз», чтобы отличать одного от другого. Ей было очень неловко задать вопрос: «Кто из вас Джон?» И Барбара начала поворачиваться направо. Там стоял Пол. «Я посмотрела прямо на него», – вспоминала Барбара. – «Он был просто завораживающим. Я была им очарована».

Что касается остальных Битлов, то Барбара подумала, что им требуется серьезное стоматологическое вмешательство.

Кто-то предложил, чтобы Барбара сделала вид, что она потеряла сознание, поэтому она разбросила руки и откинула голову назад, изображая обморок».

С Барбарой Шапиро.

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Защелкали фотокамеры. Наконец, через 40 минут, к облегчению драматического критика Каспера Монахана, конференция закончилась.

После окончания пресс-конференции Джойс Барникер быстро схватила лист бумаги, на котором рисовал Пол, и увидела два черных наброска. Оба изображали человека в очках. Один, казалось, был среднего возраста, с волосами, зачесанными назад. Изображение напоминало Монахана, который сидел неподалеку. На рисунке Монахан, кажется, зевает. Барникер хотела попросить Пола подписать рисунок, но Битлы слишком быстро вышли из комнаты».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Донни Джонстон со своим магнитофоном покинул арену и вышел в толпу. На голубом небе солнце было уже низко над горизонтом. Донни нашел девушку, которая попросила его прикоснуться к Полу Маккартни. Он коснулся её. Обещание было выполнено.

Ему пришла в голову мысль, что ему негде было переночевать. Это было то, что он не учел – что он будет делать после окончания концерта и до того, как его автобус отправится в Калпепер.

Донни справился с этой проблемой таким образом, что это поразило бы и, вероятно, привело бы в ужас миллионы девушек: он решил пропустить концерт и вернуться домой. Он достиг своей цели – взял интервью у «Битлз» и лично увидел их. Сам концерт был мало ему интересен. Поэтому он вернулся к автовокзалу, нагруженный тяжелым магнитофоном, фотокамерой «Брауни Старфлэш» и с неиспользованным билетом стоимостью 5 долларов 90 центов, и сел на восточный автобус».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «После пресс-конференции перед концертом Битлы поужинали».

Джэй Спэнглер: «В этот день Брайен Эпстайн прилетел в Питтсбург из Лондона, и оставшуюся часть североамериканского турне провел с группой».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Выступление на муниципальной арене Питтсбурга, Пенсильвания».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Билеты поступили в продажу весной по цене 5 долларов 90 центов и были доступны только по почте. Цена билетов была почти вдвое больше обычной, но они всё равно были распроданы за полтора дня».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Первый раз, когда я услышал о «Битлз», было в 1963 году, когда я занимался продажей пластинок в Питтсбурге в дистрибьюторском центре под названием Ригэл Рекордз».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Его работа заключалась в прослушивании новых записей, определения того, что было модным, а затем в привлечении радиостанций и магазинов звукозаписи к этой музыке».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «В конце 1963 года мне начали звонить в музыкальный магазин с вопросами о синглах и альбомах «Битлз». По тому, какой был спрос на их пластинки, я сделал вывод, что эта группа особенная. В то время, если артист продавал миллион пластинок по всей стране, в торговой зоне Питтсбурга мы могли продать около 50 000 таких релизов. У «Битлз» было три хитовых сингла одновременно, что было беспрецедентно. Была также четвертая хитовая песня, доступная только на альбоме, выпущенного «Кэпитол Рекордз». Это означало, что если поклонник «Битлз» хотел именно эту песню, ему нужно было купить весь альбом. Я никогда раньше с таким не сталкивался, но этот альбом продавался как хитовый сингл».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Как-то раз в конце 1963 года один из его друзей спросил: «Ты слышал о группе Битлз?» Услышав отрицательный ответ Дичезэра, друг проиграл ему две песни: «Люби же меня» и «Она любит тебя». Дичезэр навсегда запомнил дату – 21 ноября – и впечатление от услышанного. Он был потрясен».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Тим Торми в то время занимался организацией концертов в Питтсбурге, а также моим наставником. У нас с Тимом были хорошие отношения, и я считаю, что он относился ко мне больше как к сыну, а не как к работнику. Он научил меня многому в бизнесе. Мы каждый день разговаривали с ним о возможности привезти в город различных артистов для выступлений на сцене.

Поскольку Тим больше не занимался продажами пластинок, у него не было представления о том, что продавалось лучше всего, что было востребованным или что появилось новое. Однажды я между делом сказал Тиму: «Есть новая группа, которая станет очень популярной. Их называют «Битлз».

Могу определенно сказать, что он не знал о них. Тим был довольно консервативен в своих музыкальных пристрастиях. Если это не был Нат «Кинг» Коул, Фрэнк Синатра или Сара Вон, то он не слушал. Но к тому времени, когда было объявлено об американском турне, все, включая бабушек, знали о «Битлз».

Как-то раз Тим сказал мне: «Что ты думаешь о том, чтобы пригласить «Битлз» выступить у нас?» «Думаю, что это отличная идея. А мы сможем с ними договориться?» – спросил я. «Думаю, что да, но они дорогие», – ответил он.

Тим использовал любую возможность стать организатором выступления «Битлз» в Питтсбурге, и у енго был контакт с агентством «Уильям Моррис» в Нью-Йорке. Её звали Роз Росс. Роз был ответственным агентом Уильяма Морриса за выступленияТима Лу Кристи. Она также помогла Тиму организовать его национальные гастроли. Тим спросил Роз: «Каким образом можно организовать выступление «Битлз» в Питтсбурге?» Она объяснила: «Я не имею к ним никакого отношения. С ними работает Норман Вейс. Ты его знаешь?» Так работает этот бизнес. Вы должны установить отношения с агентом и агентством. Вот так вы получаете нужных артистов. Но проблема была в том, что Тим не знал Нормана.

К этому времени другие организаторы концертов в Питтсбурге начали заявлять, что у них есть договоренность с «Битлз». Ленни Литмен объявил в газетах, что он организовал выступление «Битлз» на муниципальной арене. Диск-жокеи на радио «Кей-Ди-Кей-Эй» начали объявлять, что у них договоренности с «Битлз». Тим был обескуражен, но не сдавался. Он снова позвонил Роз и попросил её поговорить с Норманом Вейсом от его имени. Но она ответила: «Избавь себя от горечи и разочарования. Забудь о «Битлз». Ты их никогда не получишь».

А потом случилось вот что. Через некоторое время Роз позвонила Тиму, и с волнением в голосе спросила: «Тим, у тебя есть пять тысяч долларов?» «Зачем?» – спросил он в ответ. «Если ты принесешь пять тысяч долларов наличными в клуб «Элегант» в Бруклине, и оставишь их у бармена, то есть большая вероятность того, что ты сможешь заполучить «Битлз».

Ни у Тима, ни у меня не было пяти тысяч долларов. Надо сказать, что в то время зарплата школьного учителя была около трех с половиной долларов в год. В свои 20 лет я был ещё очень молод, а Тим жил от концерта к концерту. Тим обратился к тем инвесторам в Питтсбурге, с которыми мы до этого имели дело. Но когда Тим сказал им, что он должен оставить деньги «у бармена в Бруклине», и что нет никаких гарантий, что он сможет договориться о концерте или что тот бармен действительно существует, никто не хотел вкладывать в это пять тысяч долларов.

Когда мы с Тимом обсуждали, как организовать на Пасху шоу «Звездопад», он заговорил о «Битлз». Я спросил: «Ты уже нашел пять тысяч долларов?» «Нет, и я не думаю, что найду. Мне все отказали. Роз сказала, если у меня не будет денег к завтрашнему дню, я упущу свой шанс. У тебя есть какие-нибудь идеи?» «Тим, задержи её, дай мне посмотреть, что я могу сделать», – сказал я.

Была вторая половина дня. Я ещё находился в дистрибьюторском центре. Обычно я уезжал сразу после закрытия в 5 вечера и в течение часа добирался до дома. У меня было время, чтобы подумать над ситуацией. Мы с Тимом раньше организовывали множество концертов, а некоторые я устраивал самостоятельно. Но теперь я был студентом колледжа, взяв семестровый перерыв, чтобы управлять «Ригэл Рекордз» для Тима, Ника Ченчи и Херби Коэна. Даже при том, что Ник и Херби были в бизнесе с Тимом, они не дадут денег на то, что я считал «верным мероприятием». Они же считали, что это слишком рискованно. В этом я не сомневался. Тем не менее, я решил, что разумно заплатить кому-то пять тысяч долларов за возможность организовать выступление «Битлз». В конце концов, музыкальные магазины предлагали мне деньги за то, чтобы получить их пластинки до того, как их получат другие магазины. Они предлагали заплатить больше денег только для того, чтобы получить пластинки! Они рассматривали эти выплаты как расходы на рекламу. Если бы у них была пластинка «Битлз», а у конкурентов – нет, то это привело бы к увеличению их продаж. Я никогда не брал у них деньги, потому что не смог бы объяснить другим магазинам грампластинок, почему я дал одному магазину пластинку, а другому нет. Я старался равномерно распределять пластинки всякий раз, когда получал товар. Суть в том, что в душе я на самом деле не беспокоился о том, чтобы рискнуть пятью тысячами долларов. Возможность заполучить «Битлз» взволновала меня. Конечно, это был риск, но всё, что мы делали в этом бизнесе, было риском. Если мы записали исполнителя, не было никакой гарантии, что мы сможем обеспечить его трансляцию на радио или продадим его пластинку. Не было никакой гарантии, что если мы организуем выступление, то билеты раскупят. Мы всегда рисковали.

Мой папа обычно работал до пяти, и я все ещё жил со своими родителями. Вечером после ужина он обычно сидел в своем любимом кресле с трубкой, и смотрел по телевизору шестичасовые новости. Этот день ничем не отличался от других. Пока мы ужинали на кухне, я рассказал ему о «Битлз» и пяти тысячах долларов. Конечно, мой отец ничего не знал о «Битлз». Для него это ничего не значило – будь то поющая группа, машина или какие-то жуки на заднем крыльце, но он сидел и слушал. Я не думаю, что, работая грузоотправителем, он когда-либо зарабатывал более ста долларов в неделю. У него не было возможности экономить, потому что у нас была большая семья – 9 детей. Но мой папа был из тех, кто ради тебя пожертвует своей правой рукой. Когда я сказал ему, что мне нужно пять тысяч долларов, он не стал ничего комментировать. Он просто выслушал меня с торжественным и задумчивым выражением лица.

На следующий день, когда он пришел с работы домой, мы сели за стол и стали ужинать. Пока я ел, он через стол передал мне конверт. Я не придал этому особого значения, и он сказал: «Давай, открой». Я открыл конверт, и внутри был чек. Он был выписан на моё имя на сумму пять тысяч долларов. «Папа, где ты это взял? Это большая сумма, и я знаю, что у тебя нет таких денег». «Ты прав, у меня нет таких денег, но я занял их на работе в кредитном союзе. Они взяли в залог этот дом», – сказал он.

Мне захотелось расплакаться прямо там. Я не просил его сделать это. Он просто выслушал то, что я ему сказал, и сделал это для меня. Я мучился от мысли взять эти деньги или нет. Он работал всю свою жизнь и до сих пор не выкупил свой дом, и теперь он был готов одолжить мне больше денег, чем заработал за год. Что если бармен в Бруклине просто оставит эти деньги себе, а мы так никогда не получим «Битлз»?

«Папа, я не могу их взять, ты уверен, что хочешь сделать это?» – спросил я.

«Да, иди и организуй концерт со своими Битлами», – ответил он.

Мне было трудно взять его деньги. Он больше не стал спрашивать меня о деньгах или «Битлз». У него просто было огромное доверие ко мне и моей затее. Что касается меня, это было то, что я никогда не забуду в своей жизни.

Я сразу же позвонил Тиму: «Тим, я получил деньги. Позвони Роз прямо сейчас и скажи ей, что мы сможем перевести деньги сегодня или завтра. Поспеши, чтобы мы не упустили возможность», – сказал я взволнованно.

Через час Тим перезвонил мне: «Ты уверен, что у тебя есть деньги», – спросил он? – «Роз сказала, что мы можем перевести деньги адвокату, если это позволит нам чувствовать себя увереннее». «Конечно, кто более заслуживает доверия, бармен или адвокат?», – спросил я. Тим засмеялся и произнес: «Это как карта ляжет».

На следующий день была холодная погода, а на земле лежал снег. Обычный хмурый день затянутого облаками Питтсбурга. У меня были смешанные эмоции. Я чувствовал вину за то, что взял деньги у отца, и в то же время не был уверен, что это безопасно. Облачная холодная погода не помогала избавиться от неуверенности. Одна моя половина говорила: «Не волнуйся», другая: «Как ты мог это сделать?» Я встретился с Тимом в своём офисе. Потом мы зашли в контору и перевели пять тысяч долларов долларов адвокату в Нью-Йорке.

Когда мы вышли из офиса, Тим сказал: «Ну что ж, партнер, мы лишились пяти штук твоего отца. Я надеюсь, что мы можем доверять адвокату и не потерять эти деньги». Мы были партнерами 50 на 50. У нас с ним не было какого-либо подписанного соглашения. Мы сделали вместе много чего, но ни разу не заключали контракт – только рукопожатие. Я никогда не беспокоился о том, что Тим откажется от своего слова. Он был честным человеком, и я доверял ему. Никакой банк или адвокат не одобрили бы наш способ ведения бизнеса. Но оно было именно так.

На следующей неделе адвокат позвонил и попросил нас сверить некоторые открытые даты сентября на муниципальной арене. Это было невероятно. Теперь мы были убеждены, что «Битлз» серьезно отнеслись к выступлению в Питтсбурге, и что адвокат с нашими пятью тысячами долларов на самом деле сказал агенту «Битлз», чтобы он договорился с нами о концерте в Питтсбурге.

Через несколько недель агент подтвердил и утвердил дату. 14 сентября 1964 года «Битлз» выступят в Питтсбурге. Наше волнение по поводу даты концерта «Битлз» улеглось, однако агент сообщил нам, что цена «Битлз» будет колоссальной и не вписывающейся ни в какие рамки. Она составит тридцать пять тысяч долларов. В 1964 году, когда мы устраивали гастроли одного хедлайнера, с десятью сопровождающими его артистами, которые путешествовал по всей стране в автобусе, то максимальная сумма, которую мы когда-либо заплатили за один вечер, составила около трех с половиной тысяч долларов.

Тим вернулся в агентство и договорился о гарантии в 25 000 долларов. Он позвонил мне и спросил: «Как ты думаешь, мы можем быть уверены, что сможем заполнить зал, продавая билеты только на Битлов?» Я сказал: «Абсолютно». «Знаешь, мы всегда добавляем к хедлайнеру других исполнителей, чтобы обеспечить продажи билетов. Как ты думаешь, нам нужны какие-то другие исполнители?» «Поверь мне, тебе больше никто не нужен для этого концерта», – сказал я. Тим объяснил: «Я договорился с тридцати пяти тысяч долларов на двадцать пять тысяч долларов, но это должно быть на уровне 60% выручки от продаж, в зависимости от того, что выше». Это был первый раз, когда исполнитель потребовал и получил процент от выручки за проданные билеты, а также гарантию своего дохода. Это означало, что «Битлз» могли заработать более 35 000 долларов, если все билеты будут проданы.

Пока мы ждали 14 сентября, меня призвали в Национальную гвардию. В конце мая я получил уведомление о поступлении на службу в Форт-Нокс, штат Кентукки, что означало, что я пробуду там шесть месяцев до конца ноября. Это также означало, что я пропущу концерт «Битлз».

До того, как я ушел в армию, мы с Тимом постоянно встречались. Мы мучались из-за того, какой должна быть стоимость билетов. До этого момента наши цены билетов на муниципальную арену варьировались от 1,50 до 2,50 долларов, и чаще всего не превышали 3,50 долларов. Мы предложили три разных уровня билетов с разными ценами. Очевидно, что самая высокая цена была для ближайших к сцене мест. Тим считал и пересчитывал, какие будут общие расходы и сколько мы можем получить за билеты. В то время в Питтсбурге взимался налог на развлечения в размере 10%, а на каждый билет взимался федеральный налог в размере 10%. Так что сразу 20% от стоимости билета должны были уйти на налоги. Мы рассчитывали на то, что нам заплатят больше за этот концерт, и установили цену в 5,90 долларов. Таким образом, после уплаты налогов у нас останется 5 долларов за билет. В дополнение к высокому налогу на развлечения, городские власти должны были определить, сколько полицейских должно быть на месте проведения концерта.

Когда Тим поехал за разрешением на концерт, ему сказали, что начальник полиции Махони настаивает, что для получения разрешения мы должны нанять и оплатить работу двухсот полицейских. Обычно при проведении концертов на муниципальной арене у нас было задействовано не более двадцати полицейских, и у нас никогда не было проблем.

Тим смог договориться о ста сотрудниках полиции по 50 долларов за человека. Говорят, что, хотя мы заплатили за сто полицейских, ни у кого не было уверенности, действительно ли там было такое количество. Тим их не пересчитывал. Махони настоял, чтобы Тим заплатил ему наличными, и что он сам заплатит своим людям. Мы верили в порядочность выборных должностных лиц. До самой своей смерти Тим настаивал на том, что там не было ста полицейских, и он видел, как Махони заплатил нескольким сотрудникам полиции только по 20 долларов.

Когда было объявлено, что мы организовываем выступление «Битлз» в Питтсбурге, радиостанции «Кей-Ди-Кей-Эй» и «Кей-Кью-Ви» захотели «представлять» этот концерт. Поскольку мы занимались звукозаписью и концертным бизнесом, и нуждались в воспроизведении записей своих артистов, мы были в постоянном контакте с радиостанциями. «Кей-Ди» была крупной станцией в Питтсбурге с передатчиком мощностью в 50 000 Вт. У них был широкий диапазон и самая большая аудитория. Но одновременно с этим они были высокомерны и всегда доставляли нам разные трудности. Теперь они пришли к нам, готовые на любую сделку, лишь бы мы позволили им представлять «Битлз». В «Кей-Кью-Ви» работал Чак Бринкман, который каждый день ошивался в офисе Тима в Карлтон-хаусе. Он тоже хотел, чтобы «Битлз» представляла «Кей-Кью-Ви». Тим предложил Чаку привести своего босса Джона Рука в его офис».

Джон Рук (программный директор радиостанции «Кей-Кью-Ви»): «Я работал с питтсбургским промоутером Тимом Торми».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Тим был лучшим переговорщиком в бизнесе. Когда он встретился с Джоном, то получил всё, что хотел. «Кей-Кью-Ви» будут бесплатно рекламировать все наши будущие концерты. Они будут чаще ставить в эфир записи наших артистов перед концертами. Это была удивительная сделка. «Кей-Кью-Ви» представляли «Битлз», хотя организаторами концерта были мы с Тимом.

Обычно мы продавали билеты заранее в «Нейшнел Рекорд Март». Мы продавали наши билеты там, потому что знали братьев Шапиро, которые владели сетью магазинов. Это были хорошие парни, которым было можно доверять. Они также платили нам аванс, чего другие компании в других городах, которые нас не знали, при реализации билетов этого не делали.

Но этот концерт был другим. Тим хотел продавать билеты только по почте. Я не думал, что это имело смысл, но, если он хотел сделать так, мне было все равно. «Как ты собираешься обрабатывать всю почту?» – поинтересовался я. «У меня есть знакомые среди монахинь, и я им доверяю. Я заплачу им за то, что они будут вкладывать билеты в конверт с маркой и обратным адресом, а покупатели должны будут отправить нам свой заказ и заплатить. Не волнуйся. Мы можем доверять этим монахиням. Моя сестра – монахиня в Нью-Йорке», – добавил он довольно гордо».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Торми, Ди Чезаре и три брата (Говард, Сэм и Джейсон Шапиро), которые владели фирмой «Нейшнел Рекорд Март», начали продавать билеты и организовывать логистику визита».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Билеты на концерт были раскуплены настолько быстро, насколько монахини смогли управиться с почтой – за полтора дня. Некоторое количество билетов было продано в «Нейшнел Рекорд Март» и в муниципальной арене. Все 12 600 билетов были проданы за несколько месяцев до начала концерта, поэтому у Тима было около 75 000 долларов на его текущем счете. Он должен был отправить акт на депозит в размере 12 500 долларов. И он прислал мне чек на 5000 долларов, который я с облегчением вернул отцу. Папа гордился тем, что смог мне оказать помощь.

Все в городе были охвачены битловской лихорадкой. Одна из проблем состояла в том, что мы не могли найти отель, который согласился бы разместить у себя «Битлз». Они боялись, что подростки нанесут им ущерб. Было решено, что «Битлз» не станут останавливаться в Питтсбурге ни до, ни после концерта. Они будут жить в Кливленде в течение следующих трех дней, и вылетать из Кливленда в другие города, где они выступали».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Одной из проблем, с которой столкнулись организаторы концерта, был поиск места для группы. Из-за страха перед Битлеманией ни один отель в Питтсбурге не хотел принимать группу на ночь, поэтому они были вынуждены добираться до Питсбурга из Кливленда».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Многие поклонники были разочарованы, узнав, что «Битлз» не проведут ночь в Питтсбурге. Гостиницы города отказались разместить группу. «Мы просто не смогли бы обеспечить им безопасность», – признался один из операторов отеля. – «Подростки разнесли бы это место вдребезги».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «На концерте присутствовало 12 603 зрителя».

Йорг Пиппер (автор книги «Фильмы и телехроника Битлз»): «Более 12 500 поклонников пришло на концерт, но киносъемок никаких не проводилось».

Джон Рук (программный директор радиостанции «Кей-Кью-Ви»): «В течение всего дня радиостанции «Кей-Кью-Ви» и «Кей-Ди-Кей-Эй» играли записи «Битлз», при этом «Кей-Ди-Кей-Эй» больше внимания уделяла интервью во время запланированных событий, а «Кей-Кью-Ви» прерывала любую программу в эфире, чтобы поставить в эфир одно из своих спецпредложений «Битлз». Когда же пришло время концерта и тысячи людей начали заполнять зрительный зал, вокруг сцены висело четыре баннера и один большой транспарант, висящий над сценой с надписью: «Кей-Кью-Ви Аудио 14».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Поклонники собирались возле зала, заполняя проходы и пандусы. Около входов начиналось безумие, когда какие-нибудь девушки застревали у окон и дверей. Тем не менее, атмосфера была приподнятой. Находясь в толпе, Шэрон, Беверли и Джоан изо всех сил пытались защитить свой торт. Джоан держала коробку, в то время как Шэрон и Беверли сопротивлялись толпе. Чудесным образом торт выжил в толчее тел.

Наконец двери распахнулись. Масса радостных битломанов потопала в зал. Оказавшись внутри, три девушки из Уэйртона бродили по залу. Где находилась гримерка «Битлз»? Им нужно передать свой торт Потрясающей Четверке. Мимо проходили поклонники, пробираясь к своим местам. Вскоре на сцену выйдут первые артисты. Времени было мало. И в этот момент они увидели лысеющего охранника средних лет. Он выглядел как человек, которому можно довериться. Надежный, в форме. Девушки подошли к нему.

«У нас торт для Битлз», – сказали они. – «Можете передать его им?» Охранник согласился, и потянулся к коробке. Слишком быстро. У Беверли появилось нехорошее предчувствие. «Подождите», – сказала она. – «Откуда мы знаем, что вы не унесете его домой к жене и детям?» Охранник на мгновение замер. Он попытался заверить девушек в своей честности. Но девушки продолжали настаивать. «Откуда мы знаем, что вы и ваши коллеги-охранники не съедите его сами?» – спросили они. «Нет, действительно, девочки, я обещаю». Это продолжалось до тех пор, пока «он не начал умолять нас отдать ему торт, и мы наконец это сделали», – вспоминала позже Шэрон.

Все трое поспешили занять свои места. Так как они покупали билеты по отдельности, все они сидели в разных частях зала. У них не было уверенности, что их торт попадет в «Битлз».

В это время у выхода на сцену стояла стройная 13-летняя девочка с короткой стрижкой. Вместе с ней там находилось с полдюжины других подростков, большинство из которых были чьими-то друзьями или родственниками. Луиза Шапиро, дочь Говарда Шапиро, была огорчена тем, что ей не разрешили присутствовать на пресс-конференции (чтобы улучшить её настроение, её двоюродная сестра Джойс Барникер позже отдаст ей один из рисунков Пола). И теперь она хотела встретиться с группой. Быть частью семьи, которая владела бизнесом по продаже пластинок и билетов, имело свои преимущества.

Мать Луизы и другие члены семьи часто использовали семейный «Линкольн Континенталь» с личным шофером, когда в город приезжала какая-нибудь группа. Брат Луизы Роберт вспоминал, как отвозил группу «Роллинг Стоунз» в аэропорт округа Аллегейни и подвозил их к арене. «Они не были приятными людьми», – вспоминает он. – «Молчаливые и грубоватые».

Луиза иногда оставляла на заднем сиденье автомобиля пластинки, прося у таких групп, как «Бич Бойз», автографы или небольшие сувениры. Однажды она получила в качестве сувенира медиатор.

Доступ к «Битлз» был под жестким контролем. Охранники были бдительны. Тем не менее, отец и дяди Луизы смогли организовать встречу с группой ей, и нескольким другим, включая её двоюродного брата, 17-летнего Брюса Барникера. Эту небольшую группу провели в раздевалку группы. Пол тут же приветственно протянул руку. Луиза понятия не имела, что делать или говорить. Стеснительная от природы, она просто смотрела на участников группы. Она отметила яркую белую рубашку Джона в синий горошек – ту, в которой он был в самолете и на пресс-конференции. Это показалась Луизе совершенной дикостью. Джон ещё не переоделся в свой сценический костюм. Ринго ел. В правой руке он держал бутерброд, поэтому Барникеру протянул левую руку, тем самым немного его смутив. «Всё в порядке, – сказал Ринго, – я Битл, ты можешь пожать мне левую руку». У Барникера была с собой рекламная фотография группы, и каждый из Битлов оставил на ней свой автограф. После всех рукопожатий и автографов поклонники были быстро выдворены из комнаты».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Брайен Эпстайн считал, что на этом концерте «Битлз» нужны разогревающие исполнители. Они определенно не были нужны для того, чтобы продавать билеты. «Битлз» не хотели выступать одни в течение всего концерта. Они берегли своё горло, чтобы петь меньше времени и выдержать всё турне. Но зрителям это не нравилось.

Сначала на сцену вышли «Пять весельчаков». Это были ди-джеи из «Кей-Кью-Ви». Для них это был важный момент, это было то, чем они жили. Они делали это не ради денег. Их эго питалось тем, что они были на сцене перед переполненным залом, и представляли группу «Битлз». Они смогут рассказывать об этом своим внукам и правнукам. Это были Хэл Мюррей, Стив Ризен, Дэйв Скотт, Декс Аллен и, конечно, Чак Бринкмен.

Единственная проблема заключалась в том, что зрители не хотели их видеть или слышать. Они хотели «Битлз». Помимо ди-джеев, в концерте выступали Кларенс Генри, Джеки ДеШеннон, группы «Экситерс» и «Билл Блэк Комбо».

После окончания выступления каждого из исполнителей, на сцену выходил ди-джей «Кей-Кью-Ви» и объявлял следующего: «Сейчас вы послушали Кларенса «Человека-лягушку» Генри. А теперь выступление, которое вы все ждете!» Раздался коллективный вопль, и ди-джей понял, что совершил ошибку, раздразнив толпу, но был вынужден сказать: «А теперь Джеки ДеШеннон». Бедную Джеки никто не хотел видеть или слышать, и толпа дала ей это понять, распевая «мы хотим Битлз».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Когда закончились выступления разогревающих исполнителей, возбужденная толпа начала скандировать: «Мы хотим Битлз». После короткого перерыва Чак Бринкмен из «Кей-Кью-Ви» подошел к микрофону и с гордостью объявилл: «Кей-Кью-Ви представляют Битлз».

Стив Ризен: «Один из моих самых больших моментов в Питтсбурге был вечер, когда «Кей-Кью-Ви» представил «Битлз» на сцене».

На сцене Чак Бринкмен и Дейв Скотт аплодируют выходящим на сцену Битлам. На переднем плане в белой ковбойской шляпе Стив Ризен.

Джон Рук (программный директор радиостанции «Кей-Кью-Ви»): «После того, когда закончились выступления разогревающих исполнителей, Бринкман подошел к микрофону и торжественно произнес: «Кей-Кью-Ви представляет Битлз». И всё это транслировалось в прямом эфире.

Дистанционные микрофоны, которые «Эй-Би-Си» нам предоставила, чтобы мы освещали прибытие «Битлз», были ещё одной моей идеей. Торми сказал, что «Битлз» не разрешают транслировать концерт в прямом эфире. Я знал, что «Кей-Ди-Кей-Эй» планирует записать концерт на пленку, и транслировать его через час, поэтому мы просто транслировали концерт в прямом эфире в студию, там шла запись и трансляция с 30-секундной задержкой. Получается, что формально мы не передавали концерт вживую на «Кей Кью-Ви», так как это происходило с задержкой в 30 секунд, но за 29 с половиной минут до того, как «Кей-Ди-Кей-Эй» вышла в эфир. В конце концов они сдались и не закончили трансляцию концерта. Соперничество с «Кей-Ди-Кей-Эй» закончилось».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Билл Блэк Комбо» была инструментальной ритм-энд-блюзовой группой под руководством бывшего басиста Элвиса Пресли. Билл Блэк был относительно пожилым человеком в мире рок-н-ролла – ему было около 40 лет. Он был опытным артистом. Когда он выступал с Элвисом, то так дурачился на сцене, что вызывал гнев полковника Тома Паркера, который считал, что Блэк хочет затмить солиста. Через год после турне с «Битлз», Блэк умрет от опухоли мозга.

В Питтсбурге группа «Билл Блэк Комбо» выступала последней перед «Битлз», и они уже заканчивали своё выступление, когда Ринго подошел к своей ударной установке. В аудиозаписи этого момента музыка «Билл Блэк Комбо» внезапно заглушается волной пронзительного крика. В это время ди-джей радиостанции «Кей-Кью-Ви» говорит своей аудитории: «Битлз выходят на сцену, Ринго садится за свои барабаны».

На сцену поднялся диск-жокей «Кей-Кью-Ви» Чак Бринкмен и подошел к микрофону. «Теперь, как мы в «Кей-Кью-Ви» обещали всем вам, любителям веселья, и я знаю, что вы это сделаете», – начал говорить он, его голос вначале был спокойным, но в конце поднялся почти до крика: «Вы станете классной аудиторией, так как «Кей-Кью-Ви» представляет Битлз!»

За этим последовал звук, непохожий на всё то, что когда-либо слышали в Питсбурге. «Страшный, бесконечный пронзительный крик-вопль», – так описал этот звук Каспер Монахан. «Голоса более 12 000 кричащих подростков слились в «один ужасный вой», – написал он».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Шум толпы заглушал музыку, но это не имело значения. «Битлз» исполняли свои песни на радость всем присутствующим».

Чак Бринкмен (диск-жокей «Даблви-Эйч-Уай-Даблви»): «Это был потрясающе. Никогда не видел ничего подобного. Это была истерия. В Америке «Битлз» были иконой для каждого молодого человека. Их индивидуальности были очень сильными. У каждого подростка был свой любимый Битл. Эта группа была новой и отличающейся от других. До них не было ничего подобного. Их длинные волосы, громкая музыка, вся эта контркультура».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «В то время для концертов на арене мы использовали ту же звуковую систему, что и для спортивных мероприятий».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «Выйдя на сцену, «Битлз» сразу же начали свою стандартную концертную программу, состоящую из двенадцати песен, которая началась с заводной «Танцуй твист и вопи» (Twist And Shout). Монахан зажал уши руками. Присутствующие взрослые – даже некоторые подростки – затыкали уши пальцами. Пол Нидас – один из полицейских, дежурящих возле сцены, был в наушниках.

Для некоторых в зале этот шум был слишком невыносим. Восмилетняя Донна Такер сидела в первом ряду со своим отцом и несколькими родственниками. Когда шум достиг крещендо, её отец и дядя спешно покинули зал свои места. Бабушка Донны была сделана из более крепкого материала. Она оставалась на своем месте на протяжении всего концерта.

Двенадцатилетний Майк Тренга оказался в окружении девушек, которые были почти безумны. Он крикнул им: «Вы можете успокоиться? Вы кричите так громко, что это невыносимо». Майк был счастливчиком – он прошел на концерт без билета. К его удивлению, доброжелательный молодой человек у входа позволил Майку и нескольким безбилетным девушкам войти внутрь.

За песней «Танцуй твист и вопи» (Twist And Shout) последовала блюзовая «Тебе не надо так делать» (You Can’t Do That), затем «Всю мою любовь» (All My Loving). Порядок песен не имел значения. Многим «ужасный вой» толпы заглушал музыку.

«Похоже, что одну мелодию поклонники всё же расслышали. Это была песня «Она любит тебя». Знаменитый припев песни «йе, йе, йе», который можно было прочитать на губах толпы, «обрушил зал», – написал репортер из «Питтсбург Пост-Газетт» Элвин Розенсвит.

Ситуация была нелепой, подумала Барбара Шапиро. Она смотрела на сцену, разглядывая четырех молодых людей, с которыми она только что сфотографировалась. Они пели слова, играли на гитарах и отбивали ритм на барабанах, но Барбара ничего не слышала. Через несколько минут она покинула свое место и провела остаток концерта, прохаживаясь за кулисами.

Шэрон Дэвис смогла расслышать музыку. Это она объясняет расположением своего места, которое находилось достаточно высоко, чтобы оказаться на одном уровне с динамиками звуковой системы зала. «Помогло и то, что я не кричала», – сказала она. – «Я хотела послушать музыку». Однако её ситуация была нетипичной. Корреспондент «Питтсбург Пресс» Конни Кинцле сидела у самой сцены, но её близость к группе не помогла расслышать музыку. Она написала, что «единственными звуками, различимыми в шуме толпы, были барабанные удары Ринго и случайные звуки гитары Джона». Тем не менее, четыре британских парня были безвредны, заверила она консервативных читателей «Пресс»: «Они производят впечатление милых мальчиков», – написала она о группе. – «И они, конечно, хорошо проводят время. Но их матери должны отправить их к хорошему парикмахеру».

Конни Кинцле было 33 года, и она не устояла перед очарованием группы. В сумочке у неё лежали два окурка Ринго, «которые я стащила после пресс-конференции».

Её коллега, драматический критик Монахан, отметил, что когда поклонники фотографировали, вспышки заполнили огромный, темный зал, создавая «странный стробоскопический эффект».

Монахан не был удивлен концертом. Он уже пережил то, что считал глупой и бессмысленной пресс-конференцией; теперь он был вынужден слушать музыку четырех молодых людей, которых он назвал «Великие косматики» и «Четыре апостола Бедлама». Можно представить себе этого седовласого человека в костюме, мужчины, как он сам выразился: «определенного возраста и достоинства», в окружении легкомысленных, подпрыгивающих девушек.

«Битлз» завершили свою программу песнями «Вечер трудного дня» (A Hard Day’s Night) – заглавным треком из фильма, который был выпущен в июле, – и «Долговязая Салли» (Long Tall Sally). «Это наша последняя песня», – объявил Леннон перед финальным номером. «Нет, нет, нет», – завопила толпа».

Чак Бринкмен (диск-жокей «Даблви-Эйч-Уай-Даблви»): «Звук был очень плохим, а их выступление было очень коротким. «Битлз» были на сцене только с 9:30 вечера до 9:45 Они использовали свои гитарные усилители и звуковую систему арены. Никто их не слышал».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Концерт длился чуть боле часа. Когда всё закончилось, Потрясающая Четверка быстро села в лимузин и умчалась обратно в аэропорт для полета в Кливленд».

Стив Меллон («Питтсбург Пост-Газетт», 2014): «После 30 минут своего выступления «Битлз» быстро покинули сцену, спустившись по ступенькам и спешно проследовав в свою гардеробную. Ещё через несколько секунд они забрались в лимузин, чтобы уехать обратно в аэропорт. План эвакуации столкнулся с трудностями, когда полиция увидела, как поклонники заполняют вход со стороны Бедфорд-Авеню. После этого лимузин направился по подземным переходам арены к другому выходу.

Барбара Шапиро оставалась за кулисами на протяжении большей части концерта. Когда музыка прекратилась, она решила, что было бы интересно увидеть, как кортеж «Битлз» покинет арену. Сжимая сумочку, в которой лежали 100 долларов, которые она получила в качестве подарка на день рождения, она подошла к двери гаража в нижней части ворот № 5, выходящих на Бедфорд-Авеню.

Дверь была открыта, и она увидела, что снаружи собралась толпа, сдерживаемая полициейскими, выстроившимися в линию с сцепившимися друг с другом руками. Должно быть здесь «Битлз» будут выезжать, подумала она. Поэтому она стояла и ждала, думая, что она в безопасности. Но это было не так.

Внезапно полицейская линия оборвалась, и десятки поклонников прорвались внутрь, спускаясь по наклонному пандусу в сторону выхода. У Барбары было мало времени, чтобы среагировать. Через несколько секунд толпа бегущих поклонников обрушилась на неё, и Барбара, которая была ростом 5 футов и весила 95 фунтов, была сбита с ног.

Хаос. Барбара была ошеломлена. «Где моя сумочка?» – задавалась она вопросом. Через несколько минут она её нашла, но когда она заглянула внутрь, её подарок на день рождения пропал. Его украли. К этому времени «Битлз» давно уже уехали.

Репортер газеты «Питтсбург Газетт» Розенсвит уже передал по телефону свой репортаж, но ему пришлось поспешить в редакцию, чтобы написать вторую статью для следующего выпуска. Идти пешком было слишком далеко, и он решил, что все такси уже заняты. Поэтому он обратился к Ларри Малони – помощнику начальника полиции. «Садись», – сказал Малони. – «Мы тебя подвезем».

Розенсвит запрыгнул в полицейский фургон, но после выезда из арены автомобиль был окружен фанатами, которые решили, что Потрясающая Четверка была внутри. Розенсвит испугался, что автомобиль будет опрокинут. Малони наконец убедил поклонников, что «Битлз» внутри не было, и они отступили, позволив фургону проехать.

В это время в зале у полиции были свои заботы. Полицейские «доброжелательно» уводили под локоток тех молодых поклонниц, которые бросались на сцену в поисках сувениров или пытались «обнять руками пыльное покрытие сцены, по которой их кумиры ступали ногами, чтобы потом целовать свои руки и снова рыдать», – как написал Монахан.

Донна Такер, девушка из Уилмердинга, которая сидела со своей бабушкой и другими членами семьи в первом ряду, увидела, как её двоюродная сестра Рики подошла к сцене, чтобы коснуться там, где стоял Пол. Рики вернулся и коснулась руки Донны, которую та поклялась никогда не мыть.

Один из полицейских собрал со сцены часть мусора и передал его девушкам, которые тут же его расхватали. Монахан, стоявший рядом, помог одной из поклонниц взять лист бумаги, который она любезно предложила разделить пополам. «Черт, нет», – ответил Монахан грубо, только чтобы быстро отвязаться.

После окончания концерта Шэрон, Беверли и Джоан воссоединились снова. Джоан рассказала своим друзьям несколько захватывающих новостей. Она только что убедилась, что охранник передал торт. Он сказал ей, что унёс торт в гримерку «Битлз». Он им понравился, и они смеялись над письмом. Это было так волнующе и невероятно. Возможно, слишком невероятно. Девушки были скептически настроены. Как ты могла поверить парню, воспитанному на Синатре? Возможно, он сам съел торт. Тем не менее, было приятно думать, что, возможно, у «Битлз» был их торт. Возможно, они прочитали их письмо. Мысль о том, что Потрясающая Четверка могла коснуться чего-то, чего коснулись девушки, что они прочитали имена Шэрон, Беверли и Джоан… это было невероятно. Снаружи в назначенном месте их ждал белый универсал «Понтиак» с отцами на переднем сиденье.

В последующие дни Шэрон, Беверли и Джоан грелись в лучах славы. То, что они побывали на концерте «Битлз» ненадолго повысило их популярность и статус в школе. Затем всё успокоилось. Через несколько недель после концерта Шэрон получила письмо. Её написала девушка из Питтсбурга, чей отец работал на арене. Девочка не смогла попасть на концерт, но заставила отца принести ей что-нибудь из гримерки «Битлз», что он и сделал. Он принес ей письмо Шэрон».

Йорг Пиппер (автор книги «Фильмы и телехроника Битлз»): «После концерта «Битлз» вылетели в Кливленд».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Выручка составила 75 000 долларов, из которых «Битлз» гарантировано получали 25 000 долларов и долю от количества проданных билетов. Это был первый раз, когда группа потребовала и получила процент от продажи, а также гарантированную сумму. В итоге за выступление «Битлз» получили 37 000 долларов».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Когда были подведены итоги, «Битлз» заработали 37 000 долларов. Это была самая большая сумма денег, которую мы когда-либо платили за выступление. Это было на две тысячи долларов больше той первоначальной гарантии, которую они хотели. После того, как мы оплатили все расходы, нам с Тимом осталось по 8 800 долларов. «Что ты хочешь делать со своей половиной?» – спросил он. Я попросил Тима отправлять мне в Форт Силл по сто долларов в неделю. Я был самым богатым солдатом в армии».

Сэлли Рэйл (автор книги «Вечер трудного дня в Америке»): «Это был единственное выступление «Битлз» в Питтсбурге».

Пэт Ди Чезаре (организатор концерта): «Через год, чтобы удовлетворить маму («Пэт, почему бы тебе не стать школьным учителем, ведь они были единственными, кто не потерял работу во время депрессии»), я преподавал в школе в течение года. После школы и по выходным я продолжал заниматься музыкальным бизнесом. Моя зарплата учителя составляла 300 долларов в месяц. В концертном бизнесе я зарабатывал 4 400 долларов за один вечер.

Несколько лет спустя я спросила маму: «Сколько вам ещё осталось заплатить за ваш дом?» Она сказала: «Я не знаю, но я думаю, что около трех с половиной тысяч долларов». На следующий день я отправил ей чек на 3 500 долларов с пометкой «Спасибо маме и папе за предоставленную мне возможность на всю жизнь».

Год спустя я посетил их дом, и мы, как раньше, сели за обеденный стол. Я достал конверт и передал его маме со словами: «Это вам, открой его». Мама открыла конверт. Там был чек. Мама сказала: «О, 50 долларов, спасибо, Пэт, для чего это?» И очень быстро поправилась, воскликнув: «О, это 500 долларов. Пэт, что это?» Моя мать всю жизнь была слепа на один глаз, и иногда ей было трудно что-то разглядеть.

Затем мой отец присмотрелся к чеку и произнес: «Это чек на пять тысяч долларов». После этого мама быстро вернула мне чек, сказав: «Пэт, тебе лучше не валять дурака с чеками, у тебя могут быть неприятности. Возьми его обратно и прекрати дурачиться». Я сказал: «Нет, мама, чек для вас с папой, всё в порядке, возьми его».

«Зачем, Пэт?», – спросила она.

«Помнишь, в 64-м году вы дали мне 5 000 долларов на «Битлз», – напомнил я.

«Но, Пэт, ты же вернул нам 5 000 долларов и заплатил за этот дом», – сказала она.

«Это всего лишь бонус, возьми его», – сказал я. Это было одно из величайших чувств в моей жизни».

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «В 1964 году я был утренним диск-жокеем на радиостанции «Даблви-Эйч-Кей» в Кливленде, штат Огайо. В тот год мы организовали их выступление в Кливленде.

Оглядываясь назад, я должен сказать, что в то время на радиостанции все были в восторге от «Битлз». Они молниеносно покорили Англию, Германию, Европу и все Соединенные Штаты! Все перешептывались о том, что мы организуем приезд «Битлз». Все хотели, чтобы это произошло. Мы подписали с ними контракт, и всё же не могли поверить в это. Это был гениальный ход, стать радиостанцией, которая первой добъется приезда «Битлз» в Кливленд, и я был чертовски рад и горд, что участвовал в этом. Ничто не может с этим сравниться, даже Фрэнк Синатра или Элвис Пресли. Это должно было стать самым значительным событием, и это так и случилось! Я могу честно сказать, что ничего подобного до этого никогда не было, и никогда не будет после.

Подписание контракта и согласование всех его деталей заняло месяцы и началось весной 64 года. После того, как были проработаны все формальности с Брайеном Эпстайном, следующая важная вещь заключалась в выяснении деталей того, как сделать билеты на концерт доступными по цене, и, самое главное, как сделать это честно. Сама по себе продажа билетов, конечно же, не была проблемой. Было просто установлено определенное время, место и порядок поступления. Проблема была с победителями конкурса. В конце концов было принято решение, что имена победителей будут выбраны наугад. Такой способ позволил исключить влияние предвзятости и оценочности. Под этим я подразумеваю, что не было никакого обмана или давления со стороны друзей».

Джон Уэйд (ди-джей «Даблви-Ди-Эр-Си»): «В этой части гастролей к нам в самолете присоединились Арт Шрейбер, кажется, из Кливленда, с той же станции, что и ди-джей Джим Стагг (прим. – Джим Стагг из радиостанции «Кей-Уай-Даблви» брал интервью у «Битлз» 30 мая 1960)».

Арт Шрайбер: «Я пробыл с «Битлз» большую часть месяца и познакомился с каждым из них лично. Во время перелетов я часто сидел рядом с Джоном Ленноном. Когда он узнал, что я путешествовал с Кеннеди и Кингом, то не мог в это поверить, и ему хотелось говорить о политике, религии и о том, что происходило в Америке. Он был интеллектуалом. Когда у нас не было каких-либо серьезных тем разговора, Леннон и Маккартни передавали взад-вперед листы бумаги, сочиняя песни. Пол самолета был просто ими усеян. Если бы тогда я подобрал их, то сегодня они стоили бы больших денег».

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «Прибытие «Битлз» было похоже на какую-нибудь сцену из фильма Альфреда Хичкока. Их прибытие в международный аэропорт Кливленда «Хопкинс» держалось втайне. Поклонники сумели узнать время и место, но не точное расположение. В аэропорту собрались тысячи поклонников, радио и телерепортеры, молодые и старые, просто любопытствующие и вообще все, кто по какой-то причине смог это сделать. Все стали ждать. Однако они приземлились в двух милях от терминала, возле здания НАСА на территории аэропорта».

Джордж Шабэ (фотограф): «Я был там единственным фотографом. Все остальные были с телекамерами. Это было в 8 или 9 часов вечера. Они прибыли в аэропорт на самолете с винтовыми пропеллерами. Их встречала такая толпа поклонников, что если бы они прорвались через полицейское оцепление, то кому-нибудь точно бы срезало винтом голову. Они выпрыгнули из самолета и сразу сели в лимузин. Только доверенные люди знали, где именно будет посадка. Подростки их так и не увидели. Они были вдалеке от толпы».

Лин (очевидица): «Когда они приземлились в аэропорту «Хопкинс», наступило разочарование. Вместо того чтобы приземлиться близко к терминалу, они сели на дальней полосе. Мы так их и не увидели, и «Битлз» тоже задавались вопросом, где были поклонники. Не знаю, чья это была идея, но она была отстойной».

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «Во время их прибытия все сотрудники с нашей радиостанции находились там в служебных машинах. Когда самолет остановился, мы выехали на взлетное поле и образовали полукруг довольно приличного размера. Автомобили включили свои фары, к самолету подали трап, дверь открылась, и вот они здесь! Мы едва могли в это поверить. Это было невероятно!»

Джордж Шабэ (фотограф): «Это первый снимок «Битлз», который я сделал, когда они покинули самолет».

В кадре рядом с Дереком Тейлором с папкой в руке Ира Сиделле из нью-йоркского агентства.

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «Затем караван направился в отель «Шератон-Кливленд» на Паблик-Сквер».

Айвор Дэвис (журналист «Дейли Экспресс»): «Курт Гюнтер, фотограф из Южной Калифорнии и еврей по национальности, рассказал мне о том дне, когда Эпстайн присоединился к группе в Кливленде, перед этим проведя некоторое время в Нью-Йорке. Менеджер был в ярости. Когда они ехали в лимузине в отель «Шератон», он повернулся к Дереку Тейлору и сказал: «Я слышал, вы делали антисемитские высказывания и смеялись вместе с Джоном по поводу моей гомосексуальности». Тейлор, который был в доверительных отношениях с Эпстайном, и который знал о всех его секретах, часто становился объектом его гнева. «Это абсолютная чепуха, – ответил ему Тейлор. – Я не буду с тобой спорить. Среди моих лучших друзей есть и евреи и гомосексуалисты, а некоторые и те и другие одновременно. Спроси мальчиков, если ты мне не веришь!»

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «Площадь перед отелем была заполнена людьми. Некоторые из лимузинов и автомобилей направились к главному входу и сразу же были поглощены поклонниками. Два лимузина подъехали к служебному входу, и там быстро, тихо и как можно более скрытно главные звезды – «Битлз» и мисс Джеки ДеШеннон, были сопровождены в отель под усиленной охраной полиции. Возле входа в здание стояло несколько подростков, которые пытались проникнуть внутрь, но я не думаю, что они тогда поняли, кого провели в отель».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В Кливленде «Битлз» остановились в отеле «Шератон-Кливленд», который, как обычно, был наводнен поклонниками. Полиция потребовала, чтобы они остановились на этаже, где должна была состояться пресс-конференция, а не в своём президентском номере, потому что слишком много поклонников знали, где они должны были разместиться».

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «Эта ночь была очень беспокойной. Во всех помещениях отеля дежурили охранники. Им нужно было удерживать поклонников подальше от «Битлз». Каким-то образом некоторым из подростков удалось пробраться на один из этажей».

Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «В номере за 35 долларов в сутки была обнаружена одиннадцатилетняя девушка с украденным ключом. Один мальчик спрятался в упаковочном ящике, который был привезен в отель. Ещё один несовершеннолетний фанат попытался проникнуть в бар «Кон-Тики», сказав, что у него заказан столик для коктейлей».

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «Комната нашей радиостанции находилась на седьмом этаже, но мы так и не добрались до своей комнаты. Мы все хотели быть рядом с «Битлз». Мы, диск-жокеи, находились под впечатлением не меньше, чем поклонники».

Джордж Шабэ (фотограф): «Они направились в отель «Шератон», и сразу прошли в свой номер. У них были президентские аппартаменты. Радиостанция «Даблви-Эйч-Кей» расположилась в номере люкс, ниже на один этаж. Они попытались взять интервью, но «Битлз» сказали, что устали, и им надо отдохнуть от перелета».

Джо Мэйер (ди-джей «Даблви-Эйч-Кей»): «Как я уже говорил, я был утренним ведущим и должен был быть в эфире в шесть, но я тоже не хотел ничего пропустить. Я помню, что директор программы, другие ведущие, менеджер радиостанции и да, даже Битлы, говорили мне, чтобы я немного поспал. Но я не стал ложиться, потому что происходило слишком много всего. Поспать я мог и потом.

Все Битлы хотели привести себя в порядок после полета, и когда они вошли в гостиную, всё снова показалось сном. Нас всех снова представили им, так как знакомство в аэропорту было быстрым и кратким. В комнату принесли еду и легкие закуски, и мы все начали разговаривать и веселиться. У них, на самом деле, был толк, как расслабляться. Напитки были крепкими. Джон пил виски. Мы с ним сидели на диване, а остальные, Пол и Джордж в мягких креслах. Ринго то и дело пересаживался со стула на пол и обратно. Мы говорили о многих вещах, их перелете, Кливленде, музыке, концертах, нашей радиостанции, как они всё начинали, их рост в Германии, о пиратских радиостанциях в Англии, о других рок-группах, таких как «Стоунз», Дейв Кларк, Билли Дж. Крэмер, о шоу Эда Салливана, о Чаке Берри, Элвисе, о «пташках» и о религии. А потом у нас с Джоном завязалась серъезная дискуссия о религиозном мышлении и его убеждениях.

Один из наших диск-жокеев принес с собой фотоаппарат и в середине вечера сделал снимок. Он, как и все мы, был в восторге от встречи и хотел сделать несколько фотографий. Как бы не так. Как только сверкнула вспышка, раздался какой-то вскрик и ругань, и, если я точно помню, Пол, Джордж и Ринго встали и вышли из комнаты (они вернулись в комнату примерно через 10 минут). Было правило не делать никаких фотографий, и на этом всё закончилось. Жалко, что нам не разрешили делать снимки, не откровенные или неприличные, а непринужденные «с позированием», но Брайен Эпстайн сказал, что нельзя делать никаких снимков, и именно это они имели в виду. Наверное, это правильно, поскольку иногда обычные фотокадры могут быть неверно или неправильно истолкованы. Хотя мне хотелось бы получить одну фотографию, когда восточные официантки принесли из бара «Кон-Тики» еду и напитки. По-моему, уже тогда Джон был неравнодушен к женщинам с востока. Не могу винить его за это, они действительно были другими!

Около четырех или четырех тридцати утра, Пол, Ринго и Джордж отправились спать. В конце концов около пяти часов утра Джон тоже решил уйти спать. А мне нужно было попытаться привести себя в порядок, чтобы выйти в эфир в шесть утра, надеясь провести свой эфир надлежащим способом. Мне хотелось, чтобы четыре часа в эфире прошли быстро, чтобы за это время ничего особенного не случилось, и чтобы я смог вернуться в комнату».