2 августа 1964 г.
Бэрри Майлз (автор книги «Календарь Битлз»): «Выступление в зале кинотеатра «Гомон», Борнмут (Gaumont Cinema, Bournemouth), совместно с группой «Кинкс» (The Kinks), Майком Берри (Mike Berry) и Адриенной Постер (Adrienne Poster)».
beatlesbible.com: «До этого «Битлз» выступали в этом зале с 19 по 24 августа 1963».
Газета «Борнмут Дейли Эко»: «Группа «Битлз» пытается войти вовнутрь, в то время как полицейские пытаются защитить их от группы рьяных поклонниц».
«Битлз» вошли вовнутрь через нижний запасной вход в театр со стороны Хинтон-Роуд. Парадный вход находится на Вестовер-Роуд.
Газета «Борнмут Ивнинг Эко»: «Участники группы «Битлз» случайно оказались в ловушке возле театра «Гомон». Неразбериха возникла вследствие того, что администрация театра решила сбить с толку поклонников, разместив большую часть полицейских возле главного запасного выхода на Хинтон-Роуд, оставив для пропуска «Битлз» нижнийй запасной выход. Этот план сработал бы, но никто не сказал об этом швейцару внутри, поэтому пока сообщение открыть эту дверь до него не поступило, снаружи звезды оказались в ловушке».
На снимке здание имеет главный запасной выход (в центре) и два дополнительных слева и справа от него («верхний» и «нижний» относительно уклона улицы) запасных входа в театр со стороны Хинтон-Роуд.
Фотограф Гарри Тейлор в раздевалке с «Битлз». Фото сделала его дочь Сандра.
Стэн Соуден (газета «Ивнинг Эко», 3 августа 1964): «Концерт открывала группа «Сердца» (The Hearts). Они убрали из своего названия слово «Пурпурные» из-за того, что их название стало звучать слишком мрачно. Их выступление было выше среднего, а их ведущий гитарист был просто великолепен (прим. – группа также выступит с «Битлз» 16 августа 1964).
Адриенна Постер (Adrienne Poster) внесла в концерт нотку гламура (прим. – также выступит с «Битлз» 16 августа 1964).
Майк Берри с группой «Безгрешников» (Mike Berry And The Innocents) выступали до конца первого отделения. Сейчас, выйдя из тени Бадди Холли, Майк становится все лучше и лучше всякий раз, что я его вижу.
Группа «Кинкс» привнесли в концерт то, что можно назвать созданием атмосферы для второй половины шоу (прим. – группа также выступит с «Битлз» 16 августа 1964)».
Группа «Кинкс» в 1964 г.
Дейв Дэвис (группа «Кинкс»): «Единственное, о чем мы спорили с Питом Квайфом (прим. – бас-гитаристом группы), были «Битлз». Мне они никогда не нравились, но Пит ими восхищался. Я бывало говорил ему: «Давай, Пит, мы можем сработать лучше их!» Мы выступали на разогреве у «Битлз», и нам страшно хотелось рассмотреть те гитары, на которых они играли. Мы знали, что у них «Рикенбэккеры». Я хотел взять одну гитару и попробовать, но Джон Леннон запретил к чему-либо прикасаться. «Не смей их трогать!» Он был параноиком, но забавным».
Рэй Дэвис (группа «Кинкс»): «Мы играли с «Битлз» в Борнмуте, и Джон Леннон сделал замечание, что мы были там только потому, что разогревали для них публику, поэтому мы изменили нашу программу, исполнив нашу новую песню «Ты просто покорила меня» (You Really Got Me). Реакция аудитории на песню была просто отличной».
прим. – «Ты просто покорила меня» (You Really Got Me) – песня группы «Кинкс», написанная Рэем Дэвисом, выйдет в Великобритании в качестве сингла 4 августа 1964 года.
Пол: «Я помню, как мы выступали в одной программе с группой «Кинкс», по-моему, это было в Брайтоне, во всяком случае, это было сразу же после того, как вышла [их песня] «Ты просто покорила меня». О, это была крутая команда! Впечатление от того, как они тогда играли, можно сравнить только с появлением Хендрикса [в 1967-м]. Просто нельзя было оторваться! Песня и сейчас прекрасно слушается».
Рэй Дэвис (группа «Кинкс»): «Это было нашей первой проверкой того, что мы чего-то стоим».
Дейв Дэвис (группа «Кинкс»): «[Наши] Пронзительные ноты заглушили выкрики битловских фанатов».
Рэй Дэвис (группа «Кинкс»): «В это время из-за кулис за нами наблюдал Джон Леннон».
Пол: «Они играли последними в первом отделении концерта, а после перерыва должны были выйти мы, и я помню, как все мы старались, и увидеть выступление «Кинкс», и не быть замеченными публикой. Вот такие прекрасные воспоминания».
Рэй Дэвис (группа «Кинкс»): «Во время нашего выступления фанаты начали скандировать «Мы хотим Кинкс» и, очевидно, чтобы избежать повторения этого во время второго концерта, раздраженная Потрясающая четверка настояла на том, чтобы мы закрывали первую половину шоу».
Мик Эйвори (ударник группы «Кинкс»): «Я не помню ничего такого перед нашим выступлением. Помню, что мы выступали перед «Битлз», и был хороший прием аудитории, и когда мы покинули сцену, к нам подошел Пол Маккартни и сказал: «Вам не нужно было разогревать их так сильно!»
Алан Клейсон (автор книги «Великая четверка»): «За несколько месяцев до выхода у «Битлз» песни «Мне хорошо» (I Feel Fine), группы «Ярбёрдз», «Кинкс» и «Ху» использовали гитарную обратную связь для удлинения нот, усиления гармоники, а при необходимости и для создания диссонанса. Этот прием был подсмотрен Ленноном, когда «Кинкс» выступали в одном концерте с «Битлз» в Борнмуте 2 августа 1964 года. Под крики аудитории: «Мы хотим «Битлз» — гитарист «Кинкс» Дейв Дэвис начал играть «Ты просто покорила меня» (You Really Got Me), и включил усилитель в режим обратной связи. Позже Леннон сочинит песню «Мне хорошо» (I Feel Fine), [в которой будет использован эффект обратной связи]».
Джон: «Это полностью мое. Первая запись с обратной связью. Готов поспорить, что никому не удастся найти запись – за исключением старых блюзов 1922 года, – в которой таким образом используется обратная связь. Поэтому я утверждаю, что «Битлз» раньше кого бы то ни было, раньше Хендрикса и «Ху», выпустили запись, в которой использовался эффект обратной связи (прим. – песня «Мне хорошо» (I Feel Fine) будет записана 18 октября 1964)».
Энди Бабюк (автор книги «Аппаратура Битлз»): «2 августа 1964 «Битлз» выступили в Борнмуте в зале кинотеатра «Гомон» совместно с новой лондонской группой «Кинкс». Это было последнее выступление, когда Леннон и Харрисон использовали усилители «Вокс Эй-Си 50». К этому времени Битломания окончательно вышла из-под контроля. Находясь на сцене, участникам группы стало почти невозможно слышать себя на фоне нескончаемых криков поклонников».
Том Дженнингс (владелец музыкального магазина «Дженнингз»): «Когда «Битлз» впервые посетили Америку, то обнаружили, что их 50-ваттные усилители не могли перекрыть крики аудитории, поэтому они попросили нас сделать что-то более мощное. В результате появились изготовленные для них 100-ваттные монстры».
Энди Бабюк (автор книги «Аппаратура Битлз»): «И снова Дик Денни (прим. – главный инженер-конструктор фирмы «Вокс») встал за чертежную доску, чтобы создать новый, более мощный гитарный усилитель. Его творением стал Вокс Эй-Си 100».
Дик Денни (главный инженер-конструктор фирмы «Вокс»): «Эти опытные экземпляры были созданы специально для «Битлз». С ними [«Битлз»] всегда была спешка. Они постоянно собирались на какие-нибудь гастроли, и нуждались в новых усилителях. Помню, как своими руками распаивал первые гитарные усилители Эй-Си 100 для «Битлз», закончив их вечером перед отправкой в Скарборо [9 августа]».
Стэн Соуден (газета «Ивнинг Эко», 3 августа 1964): «В прошлый вечер крики на концерте были, но уже не такими громкими. Можно было расслышать пение, и в зале было больше людей, которые пришли слушать «Битлз», а не кричать во время их выступления. За исключением нескольких подростков, которые попытались обрушиться на сцену, во время концерта было мало каких-либо проблем».
Рамона Луиз Уилер: «В июле 1964 года американский журнал для подростков «16» опубликовал то, что он по праву назвал «сенсация сенсаций»: домашние адреса семей «Битлз» в Ливерпуле. Источником этой бесценной жемчужины информации была подруга Джорджа Харрисона, Патти Бойд, которая каждый месяц публиковала в этом журнале колонку «Письмо из Лондона». Говорят, что из-за этого Джордж поссорился с Патти, что она рассекретила местожительства родителей, но вред уже был причинен. Благодаря журналу «16» битловские адреса оказались доступны тысячам поклонников «Битлз» в Америке, в том числе и мне.
Так получилось, что тем летом наша семья планировала провести месяц в Европе. Мой отец со свойственной ему добротой спросил меня, есть ли в Европе какое-нибудь место, которое я особенно хотела бы посетить. Таким образом, ранним воскресным утром 2 августа 1964 года в лондонском аэропорту «Хитроу» я с родителями села в самолет, чтобы через два часа прибыть в Ливерпуль.
В то время Джордж был моим любимым Битлом. В одном из журналов для поклонников я прочитала, что: «Родителей Джорджа посещают поклонники из самых далеких уголков земли, и часто они привозят с собой подарки. Миссис Харрисон угощает их чаем с печеньем». Я отчаянно желала совершить свое собственное паломничество к порогу дома Битлов, и дом Харрисона по адресу 174 Мэкитс-Лейн, Ливерпуль, был первым, с которого я хотел начать.
В качестве особенного подарка для Джорджа у меня был большой альбом с вырезками, который мы с моей матерью старательно заполнили множеством материала из нашего Бостона. Сначала мы наклеили несколько десятков Битловских открыток из моей коллекции, каждая из которых сопровождалась смешной подписью. Затем моя мама нарисовала темперой четыре реалистичных портрета «Битлз» на четырех пустых страницах. Наконец мы наклеили этикетку от спичечного коробка листка с бланком отеля «Довилль» в Майами-Бич во Флориде, где «Битлз» останавливались во время своего первого визита в Америку. Мы написали ненастоящие «любовные признания» в их адрес от актрис Митци Гейнор и Джилл Хауорт, которые встречались с «Битлз» во время того визита.
Когда мы отправились в наше ливерпульское паломничество, я была совершенно уверена в то, что я называла «Битловской удачей». Мои родители, тем временем, были обеспокоены тем, что эта поездка станет для меня ужасным разочарованием и задавались вопросом, как они выведут меня из мрака, который, без сомнения, окутает меня, когда я столкнусь с чередой закрытых безответных на стук дверей.
Примерно в 11.30 наш самолет коснулся мокрой взлетно-посадочной полосы в аэропорту Ливерпуля под пасмурным небом. В сувенирном магазине аэропорта я купила карту Управления геодезии и картографии, и мы перешли Спик-Роуд в направлении ближайшей автобусной остановки. Мы не знали о системе «остановка по требованию», и были озадачены тем, что несколько автобусов проехали мимо нас не останавливаясь. В конце концов мы махнули рукой и отправились пешком.
Мы прошли всего несколько сотен ярдов, когда рядом с нами остановилась машина и дружелюбный молодой человек, ехавший со своей мамой, высунулся в окно и спросил, может ли он нам чем-нибудь помочь. Мы спросили его, может ли он подвезти нас до Хант-Кросс, и, в итоге, они охотно довезли нас до городской площади, что находилась всего в нескольких кварталах от Мэкитс-Лейн. «Видите?», – сказала я родителям, – «Я знала, что удача с нами!». Они только удивленно покачали головами.
Пройдя несколько кварталов, мы подошли к дому 174, муниципальному дому на одну семью, имеющим общую стену с соседним домом (дом на два хозяина), с небольшим садиком у входа с цветами, омытыми дождем. Я сравнила строение с фотографией из журнала, который привезла с собой, и меня обдало холодом. Это было то место. Точка отсчёта.
Сунув под мышку свой альбом для вырезок и глубоко вздохнув, я прошла по дорожке, ведущей к дому, подошла к двери и позвонила. Через несколько мгновений дверь открылась и на пороге показался высокий, красивый молодой человек с темными бровями и пронзительным взглядом. Не Джордж, но, несомненно, Харрисон. Это был Питер – младший брат Джорджа. Я сказала робко: «Мне ужасно неловко беспокоить вас воскресным утром, но я проделала весь этот путь из Америки, чтобы увидеть дом Джорджа, и я хотела бы передать ему эту книгу».
Произнеся свою речь и вручив подарок, я была готов развернуться и убежать, но Питер произнес: «Входи! Заходи!». Несмотря на мои протесты он втащил меня в прихожую и попросив подождать немного исчез в коридоре.
Я стояла там, буквально трясясь от страха, как вдруг ко мне подошла Луиза Харрисон, приглашая войти и извиняясь за свои волосы в бигудях. Она выглядела крепкой, жизнерадостной женщиной, какой я её и видела в журналах для поклонников.
Мы вошли в гостиную, где я сразу же заметил на стене две бросающиеся в глаза вещи: большая фотография Джорджа в рамке и золотая пластинка, которую «Битлз» получили за песню «Танцуй твист и вопи» (Twist And Shout). Я также отметила в углу письменный стол, заваленный письмами от поклонников. Луиза сказала, что в это утро их семья занималась ответами на письма поклонников.
Мы поговорили несколько минут, и я показала ей свой альбом для вырезок, который она с радостью приняла от имени Джорджа. Затем она спросила меня: «Ты сама приехал из Лондона, голубушка?». «Нет», – ответила я. – «Я приехала с родителями». «А где они?». «Они ждут меня снаружи». «Ну, так приведи их!»
Я подошла к двери и позвала их, а Луиза умчалась, чтобы снять бигуди. В это время появился отец Джорджа, Гарри, и он по-дружески протянул руку родителям. Во время нашего приезда они занимались приготовлением воскресного обеда и, несмотря на наши энергичные протесты, они все бросили, и Луиза с Питером начали готовить нам кофе и бутерброды. Затем мы все разместились в гостиной, и у нас был незабываемый двухчасовой визит. Пока Луиза с Питером показывали нам детские фотографии Джорджа и рассказывали одну за другой истории одного из «Битлз», Гарри с моим папой разговаривали о своем военном опыте.
Луиза объяснила, что Джордж перебрался в Лондон вместе с другими «Битлз» в конце 1963 года, но все равно часто наведывался домой с визитами. До того, как он переехал, около их дома собиралось так много поклонников, что Джорджу приходилось перемещаться по дому на четвереньках, чтобы его не заметили через окно. В итоге Гарри вырезал и установил на большое окно темную сетку, чтобы дать семье некоторую степень конфиденциальности.
Я бы осталась у них навсегда, но, время пробежало слишком быстро, и нам было пора отправляться на Мэттью-Стрит, позволив Харрисонам вернуться к прерванным воскресным приготовлениям. Питер предложил отвезти нас в клуб «Пещера», но моя мама решительно этому воспротивилась, сказав, что мы и так уже отняли достаточно их воскресного времени. Мы сели в автобус.
Перед тем, как мы ушли, я спросила Лизу, можно ли мне заглянуть в спальню Джорджа. Она любезно отвела меня к лестнице и показала маленькую спальню, которую Джордж делил с Питером, пока не уехал в Лондон одиннадцать месяцев назад. Там были две односпальных кровати, расположенных вдоль стены. Я никогда раньше не видела, как англичане заправляют кровать, расстилая над всей кроватью, а не заправляя под подушку. Стену над кроватями Луиза украсила красными бумажными сердцами и большими золотыми ключами, которые поклонники отправляли Джорджу шесть месяцев назад ко дню его 21-летия.
Меня охватила дрожь, когда в дверке открытого шкафа я увидела акустическую гитару. Я взяла гитару, подошла с ней к одной из кроватей, села и начала пытаться взять несколько аккордов из тех, что кое-как изучила несколько месяцев назад.
Луиза подошла к шкафу Джорджа и открыла дверки. Я ахнула, узнав пиджак с бархатным воротником и коричневую вельветовую куртку, висящие там. Она потянулась к внутреннему карману одной из курток, достала сложенный лист бумаги, осмотрела его и сказала: «Ты можешь взять его, голубушка». Я посмотрела на текст, напечатанный на бумаге, и чуть не упала в обморок. Это был список песен, которым Джордж воспользовался во время записи на радио «Би-Би-Си» в программе «Вот идут Битлз» (Pop Go The Beatles) в сентябре 1963! Вот это трофей!»
Ливерпуль, 174 Мэкитс-Лейн.
Ливерпуль, 1964.
Ливерпуль, июнь 1964.
Ливерпуль, июнь 1964.