Джон приобретает “Роллс-Ройс”

21 июля 1964 г.

(условная дата)

Патти Бойд: «Я очень полюбила родителей Джорджа. Они были довольно невысокими и являлись типичными ливерпульцами. Гарольд водил автобус, а Луиза работала неполный рабочий день в овощной фруктовой лавке. Она всегда очень поддерживала Джорджа – это она купила ему его первую гитару, когда ему было всего четырнадцать. Она не возражала против длинных волос, ботинок или джинсов. Джордж был их самым младшим ребёнком. Его сестра, тоже Луиза, переехала жить в Америку, но часто писала, убеждая его устроиться на настоящую работу. Его старший брат, Гарри, был слесарем, а Питер – механиком. Гарольд не хотел, чтобы Джордж оставлял школу в таком юном возрасте: он считал, что образование – это путь к успеху. Он хотел, чтобы Джордж прошёл курс обучения какому-нибудь ремеслу, и боялся, что тот никогда не заработает на жизнь в качестве музыканта. Но его мать была всецело за это и являлась одной из самых стойких поклонниц «Битлз». Всё, что она хотела для своих детей, это чтобы они были счастливы, и она поняла, что ничего не делало Джорджа таким счастливым, как создание музыки.

Джордж был добр и великодушен по отношению к своей семье – он любил их. Он купил им дом с верандой, от которого они просто млели. Он показывал мне дом, который был у них раньше – тот, в котором он вырос, – и он располагался в очень бедной части города. У дома с верандой был характерный запах нового дома, и при нём был славный маленький сад. Мы часто приезжали, чтобы навестить их за чаем, но это был не тот чай, какой знала я – не чай с печеньем или пирогом.

Лишь когда я побывала в доме его родителей, я поняла, что Джордж воспитывался совсем не так, как я. Из-за того, что мы с ним всегда выпивали по чашке чая в обед и за ужином в восемь или девять вечера, я заключила, что именно так он и жил всегда, но, конечно же, это было не так. Его семья держала ножи, словно пишущие ручки, а чай дополнялся холодной ветчиной или пирогом со свининой, нарезанных пополам помидоров, маринованной свеклы, салата со сметаной и нарезанным белым хлебом. Они ели так в шесть часов, а позже вечером еще были чай и печенье. Они употребляли мало алкоголя – его отец изредка пил пиво».

Джордан Рунтаг (журнал «Роллинг Стоун»): «В июле 1964 года Леннон купил свой первый «Роллс-Ройс». Это был подержанный двухцветный лимузин темно-бордового и черного цвета».

Крис Хатчинз (журналист «Нью Мюзикл Экспресс»): «[В августе 1964 года, во время североамериканских гастролей] Мы отдыхали, и когда был подан обед, я поговорил с Джоном о его планах: «Ну, я купил дом и машину, которые являются всеми теми материальными благами, которые я хотел. Я могу продолжать покупать дома, потому что мне нравятся дома. Когда мы вернемся домой, Билл Корбетт, который долгое время был нашим шофером, будет возить исключительно меня одного. Как ты знаешь, я купил «Роллс-Ройс», но я не могу водить его сам».

Джон: «Когда я приобрел первый «Роллс», то понял, что сидеть в такой машине клёво. Люди думают, что темные стекла в окна машин вставляют, чтобы прятаться. Отчасти это правда, а ещё это полезно, когда возвращаешься домой под утро. Снаружи уже светало, а в машине по-прежнему темно. Надо только поднять все стекла, и ты опять как будто в клубе».

Синтия: «В том, что касалось автомобилей, Джон был настоящим гурманом. Когда мы переехали в «Кенвуд», он купил нам «Роллс-Ройс», после чего нанял шофера».

Джон: «Когда у меня только появился черный «Роллс», я ещё не умел водить, да и прав у меня ещё не было».

Синтия: «Мы жили вдали от центра, поэтому нам нужен был хороший шофер. Мы взяли Джока, и это был наш первый серьёзный промах. Не знаю, у кого он служил раньше, потому что Джон взял его в своей обыч­ной манере – сразу, не раздумывая и не заботясь о таком пустяке, как рекомендация. К тому времени мы, конечно, были гордыми владельцами «Роллс-Ройса». Ни у меня, ни у Джона водительских прав не было, так что Джок стал нашим личным шофёром. У этого человека не было даже приличного костюма. Он выглядел, как старый бродяга: мятая одежда, нечёсаные волосы, двухнедельная щетина. Но Джону было плевать. Он отдал ему автомобиль в полное распоряжение, разрешив пользоваться им в неслужебное время. Потом мы случайно узна­ли, отчего Джок весь такой потрёпанный и почему наш «Роллс-Ройс» весь пропах алкоголем и сигаретами. Нашу машину часто видели ночью на обочине с включенными огнями, а на заднем сиденье, свернувшись калачиком, мертвецки пьяный спал наш Джок. Он использовал наш «Роллс» для ночных попоек со своими дружками, в нём же и спал. Короче говоря, наш «Роллс» был его домом. Ну и тип! Мы с Джоном были для таких лёгкой мишенью. У него не было времени, ну а я была безнадёжна, когда надо было постоять за себя».

Роджер Мэнсер (электрик, работавший в доме Джона): «У Джона с Синтией был нанятый шофер, который всегда был там 24 часа в сутки. Я не помню, где он спал, но «Роллс-Ройс» был нам полезен, чтобы съездить в деревенское кафе за булочками с беконом и всем таким прочим. Иногда на заднем сидении «Роллса» я ездил по своим делам».

Синтия: «Мы решили взять другого шофёра, женатого, и это было нашей второй ошибкой. Как это удобно, думали мы, – приличный шофёр и его жена – повариха! Я и сама неплохо готовлю, но, как говорится, когда деньги входят в дверь, здравый смысл выпрыгивает в окно. Мы поступили так, как нам казалось разумным при тех обстоятельствах.

Но не прошло и двух дней, как Дот и эта дама вцепились друг другу в горло, шофёр стал флиртовать со всеми «юбками», ка­кие только попадались, замужняя дочь этой пары ушла от мужа и переехала к родителям… то есть к нам. Вот вам и счастливая семейная жизнь! Начались обвинения в обмане, угрозы насилия, акты мщения исподтишка. А я, хозяйка дома, совершенно растерялась, не зная, как общаться с этими безумцами. Мешало то, что Джон был Бо­гом, вот в чём ирония. Ведь это он подписывал им чеки на очень щедрые суммы. А я была просто тихой маленькой женщиной, которая и мухи не обидит.

Когда Джон был дома, кухня превращалась в пче­линый улей деловой активности, и обеденный стол ломился от роскошных блюд, шедевров кулинарного искусства. А стоило ему уехать в турне, пища богов куда-то исчезала, и мы с Джулианом вынуждены были довольствоваться мороженой картошкой, рублеными шницелями и зелёным горошком. Контраст был разительный. А их стол, я подоз­реваю, был побогаче. В общем, как вы понимаете, вскоре нам пришлось расстаться с этой группой оппортунистов».

Питер Браун (персональный помощник Брайена Эпстайна): «В конце концов, повариха, рабочий и шофер были официально уволены через контору «НЕМЗ».