25 июня 1964 г.
Боб Роджерс (диск-жокей сиднейской радиостанции «2-Эс-Эм»): «В семь утра в моей комнате позвонил телефон, и голос англичанина в трубке произнес: «Привет, Боб, это Нил, как насчет выпить?». Я сразу понял, что это не Нил, но мне стало любопытно. Когда я зашел в номер, Джон сидел в постели в красной шелковой китайской пижаме с бутылкой красного вина «Кларет», и хотел, чтобы я выпил вместе с ним. И это в семь утра! Я выпил с ним, хотя в это время я не пью. Но это была одна из моих главных проблем. Разные люди в разное время принимали множество таблеток, чтобы держаться на ногах весь день и всю ночь, потому что нельзя было позволить пропустить какое-либо событие, имеющее важное значение.
Утром Дерек Тейлор подтвердил, что «Битлы были очень довольны концертом в прошлый вечер», но пожаловался на шум ночью, который исходил от людей, пытавшихся проникнуть в отель по пожарной лестнице. «Никто не смог проникнуть вовнутрь, но мы отовсюду слышали шаги». И еще был постоянный шум, который шел от поклонников снаружи».
Газета «Отаго Дейли Таймс», 25 июня 1964: «В Окленде решение мэра, г-на Д.М. Робинсона, провести публичный прием «Битлз» вызвало язвительное замечание во время заседания городского совета. Эта тема была затронута в письме Общества по снижению налоговых затрат, в котором утверждалось, что такие расходы не оправданы, поскольку «Битлз» гастролируют с целью получения прибыли, и у них нет должного статуса, который соответствовал бы такой чести. Г-н Робинсон сказал, что такой прием будет стоить 60 фунтов-стерлингов. Решение провести мэрский прием было прнято им самим.
«На прошлой неделе был прием для хора Венских мальчиков. На следующей неделе будет Артур Рубинштейн», – сказал он. – «Мы не можем становиться судьями в том, кому должно дать прием, а кому нет».
Г-н. Т.Х. Пирс сказал, что ему интересно, чем руководствуется совет, принимая решения в таких вопросах. «Вчера вечером я приветствовал местную команду футболистов», – сказал он. – «Все они прекрасные молодые люди, но для них не было муниципального или мэрского приема».
Сэр Кейт Парк [член городского совета] сказал, что в будущем муниципальные приемы и приветствия должны быть ограничены очень важными людьми, чтобы сберечь государственные деньги и время городского совета».
Крис Брук: «В Окленде мэр города Дов Майер-Робинсон хотел дать группе официальный прием. Неделей ранее был дан прием Венскому хору мальчиков, а на следующей неделе планировался прием пианиста Артура Рубенштейна. Однако мэрский совет этому не обрадовался, во-первых, стоимостью в 60 фунтов-стерлингов для налогоплательщиков, а, во-вторых, тем, что им не нравились «Битлз». В частности, игрок в регби Том Пирс сказал: «Если мы собираемся потворствовать той истерии, выходкам, низкопоклонству, беспорядкам, воплям, реву и всему тому, что порождают эти носящие парики музыканты, тогда, как я считаю, мы должны почитать людей спорта, которые, по крайней мере, пытаются придерживаться традиций молодежи этой нации».
В конце концов выход из тупика был найден, когда было принято решение, что муниципальный прием возможен, но не в муниципальном учреждении. Мэр наденет свою должностную цепь, но без мантии.
Еще одним учреждением, которое не одобряло посещение «Битлз», был Оклендский образовательный совет, чиновники которого записали имена поклонников школьного возраста, которые присутствовали на приеме за пределами Ратуши, и сказали, что собираются привлечь к ответственности их родителей.
«Битлз» прибыли с опозданием. Полиция отказалась предоставить эскорт на короткую поездку от отеля «Ройял Интернейшнл» до муниципалитета. Начальник полиции, старший офицер Куинн сказал: «Мы предоставляем такой эскорт только для членов королевской семьи и других важных персон».
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Случившееся во время прибытия в отель явно продемонстрировало опасность плохо контролируемой толпы, И Дерек Тейлор по понятным причинам решил избежать повторного инцидента. Но когда он связался с недавно назначенным начальником полиции Альфонсом Куинном, то его холодно проинформировали о том, что для поездки от отеля до здания муниципалитета Окленда не будет предоставлено никакого сопровождения. «Вы не члены королевской семьи», – было сказано Тейлору.
Только поссле того, как Тейлор в отчаянии связался с мэром Робинсоном, который позвонил комиссару по вопросам дорожного движения, чтобы организовать сопровождение патрульных машин, тревога улеглась. «Я и не подозревал, что у вас полиция и департамент дорожного движения существуют раздельно», – заметил Тейлор».
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Как только «Битлз» благополучно вошли в здание муниципалитета, Тейлор отправил телеграмму начальнику полиции: «Мы не оценили ваше нежелание к сотрудничеству, которое уникально в мировом опыте Битлз». Но на Куинна это не произвело впечатления: «Полиция не обязана предоставлять эскорт для таких случаев».
Приветствие мэра, первоначально назначенное на 11 утра, было перенесено на 14:30, возможно, чтобы позволить «Битлз» еще несколько часов поспать. Учитывая значительный интерес к этому мероприятию, мэр Робинсон решил устроить его на открытом воздухе.
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Через 10 минут после официального начала приема, из здания муниципалитета вышли мэр с женой, Роберт Керридж, группы «Корпорация звука» и «Битлз». Их встретил рёв приветствий, который не стихал в течение пяти минут. Жестикуляция Джона и Пола не имела эффекта».
На террасе здания муниципалитета была установлена временная деревянная платформа. Перед зданием собралась толпа примерно в семь тысяч человек. Еще несколько тысяч человек наблюдали из окон соседних офисных зданий.
Крис Брук: «Со стороны толпы в семь тысяч человек не исходило никаких криков неодобрения, кроме тех, кто был с изображением Тома Пирса».
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «В толпе среди поклонников «Битлз» находились шумные вкарапления противников группы. Некоторые из студентов Окленда принесли сфинксоподобную голову хулителя Битлов – Тома Пирса, которая первоначально была сделана для ежегодного университетского карнавального парада. Плакаты противников группы были у них отобраны и затоптаны разгневанными девушками, что привело к нескольким потасовкам, но в целом настроение было доброжелательным».
Мэр Дав Майер Робинсон вышел на сцену вслед за «Битлз», под неистовые крики поклонников.
Они сели в следующем порядке (слева направо): Нил Аспинал, Джордж, Ринго, Джон и Пол. Джон указал пальцем на мэра, призывая толпу к тишине. Мэр начал прием, сказав: «Дамы и господа и Битлманьяки. Этот прием для молодежи Окленда, чтобы она смогла увидеть самых выдающихся в мире артистов в своей сфере деятельности. Это шанс для вас отрастить свои волосы. «Битлз», похоже, это уже сделали».
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Остротой дня было признано обращение мэра Робби к своим согражданам: «Это шанс для вас отрастить свои волосы. «Битлз», похоже, это уже сделали».
Мэр: «Тихо. Тихо… (публика немного стихла). Леди и джентльмены, мальчики и девочки, и… Битломаны. От вашего имени я хочу поблагодарить полицию и пожарный департамент… (поклонники заглушили его речь). Я не могу в это поверить…». Мэр назвал каждого из Битлов и пожал каждому руку: Джону, Полу, Ринго и Джорджу. Джон мэру: «Вы – наш военный корабль».
Ноэль Холмс (газета «Окленд Стар», 26 июня 1964): «Застряв в центре, я тщетно высматривал подростков. Самое странное замечание, которое я услышал, было от одного парня, который сказал своему товарищу: «Самое страшное во всем этом, что нам придется смотреть это всю оставшуюся жизнь». Вежливо ли, не вежливо ли, но я спросил его, на что мы будем смотреть? «На здание Эм-Л-Си», – мрачно ответил парень (прим. – здание, построенное для корпорации страхования жизни (Mutual Life Corporation). В начале 1960-х было самым высоким зданием в Окленде, расположенном на треугольном угловом участке напротив Ратуши. Это было первое крупное офисное здание, построенное в деловом центре города с 1940 года и ознаменовавшее начало эпохи большей уверенности и роста). Я все еще пытаюсь понять, что не так с этим громадным зданием.
Что же касается массовой истерии и всего этого джаза, то собравшаяся толпа на этом всеми обсуждаемом приеме мэра была вполне предсказуемой и состояла, в основном, из людей старшего поколения, которые пришли взглянуть, как молодежь взирает на «Битлз». Возникло впечатление, что «Битлз» были монстрами, при этом оставаясь непринужденной группой молодых людей, дружелюбной, умной и с приятными манерами и не ущемляющим никого остроумием. Просто в данное время они стали увлечением подростков. В следующем году будет еще одно увлечение, а через год другое. Окленд достаточно крупный город, чтобы преодолевать такие незначительные явления».
Для «Битлз» начал выступать концертный коллектив Маори.
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Концертный коллектив маори исполнил песню и станцевал танец хака (прим. – хака – ритуальный танец новозеландских маори, во время которого исполнители топают ногами, бьют себя по бёдрам и груди, и выкрикивают аккомпанемент)».
«Битлз» аплодируют концертному коллективу маори.
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Также участники концертного коллектива подарили каждому из «Битлз» пои (прим. – пои – пара шаров, связанных верёвкой, инвентарь для кручения и жонглирования, практиковалось новозеландским народом маори в форме игры)».
Девушки Маори, одетые в национальные костюмы, поднялись на сцену и «потерлись носами» с каждым из «Битлз».
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Трое из девушек маори потерлись носами с «Битлз» в традиционном приветствии. «Реакция «Битлз» восхитила даже циников», – написала «Нью Зеланд Геральд». – «Они сделали неудачную попытку покрутить пои, отпрянули, изобразив ужас, от грозных воинов маори и неистово потрясли своими космами во время потирания носами»».
Мэр попросил одного из «Битлз» выступить с ответным словом, начал Пол: «Привет, как дела? Хорошо… я хотел бы поблагодарить всех, кто сегодня пришел (было очевидно, что он подготовился; он также спросил у Джона «где камера?»)
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «В конце мероприятия, которое продлилось 25 минут, «Битлз» встали со своих мест так, чтобы дать возможность собравшимся бросить на них последний взгляд».
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Робби попросил всех «попрощаться», начав исполнять песню «Теперь в этот час», побуждая всех последовать его примеру (прим. – Now is the Hour – популярная песня начала 20-го века. Часто ошибочно описывается как традиционная песня маори)».
Крис Брук: «Мэр призвал собравшихся спеть «Теперь в этот час», но, в итоге, ему пришлось петь ее в одиночестве».
Грег Армстронг (автор книги «Австралазийское турне Битлз»): «Некоторое время спустя, когда их спросили, что они думают об этом приеме, Джордж сказал: «Певцы маори и танцоры были великолепны. Мне понравились эти пои». «Пои?», – среагировал Леннон. – «Разве это не то, что поет Ринго?»
Джон: «Это была одна из самых непродолжительных и приятных встреч с поклонниками, какие у нас когда-либо случались. Мы вышли на балкон, помахали толпе, какие-то маори сплясали для нас, и мы ушли. Лорд-мэр был очень любезен, он сказал: «Я не стал бы винить вас, если бы вы не приехали, – здесь подняли столько шума из-за затрат на ваш приезд».
Ринго: «Помню, мы стояли на крыше здания в одном из крупных городов Австралии, а поклонники собрались внизу и распевали. Мы пошутили с ними, а один парень, который опирался на костыли, отшвырнул их и закричал: «Я могу ходить, могу ходить!» Что он почувствовал, не знаю, но все выглядело так, будто он исцелился. А потом он рухнул ничком. Просто взял и упал. Может, именно поэтому я и запомнил этот случай.
Каких-то калек постоянно приводили к нам за кулисы, чтобы их коснулся кто-нибудь из битлов, и это выглядело очень странно. Такое случалось и в Великобритании, не только за границей. Попадались и по-настоящему несчастные люди, да поможет им Бог. Иногда детей приносили в корзинах. Мы видели детей, ставших жертвами талидомида, с уродливым телом, без рук, без ног, с недоразвитыми ступнями.
Беда была в том, что люди приносили этих несчастных и оставляли их в наших гримерных, а сами уходили выпить чаю или еще куда-нибудь. Когда нам становилось невмоготу, мы кричали: «Мэл, калеки! И эти слова стали условным знаком – даже когда рядом не было изувеченных людей. Если нам надоедал кто-нибудь, кто нам не нравился мы кричали: «Мэл, калеки!» И их выпроваживали».
Пол: «Джон часто изображал на сцене паралитика. У него была привычка надевать на ступню прозрачный пластиковый пакет и перевязывать ее эластичными бинтами. Это не нравилось Брайену – он учился в Королевской академии драматического искусства, знал толк в шоу-бизнесе и хотел, чтобы мы вели себя прилично и не заходили слишком далеко. Но Джон притворялся калекой, только когда переходил улицу по «зебре», это заставляло людей останавливаться.
Мы привыкли считать некоторые слова очень забавными, в подростковом возрасте они вызывали у нас нервный смех: «калека», «заячья губа», «волчья пасть», «изуродованная стопа». Когда появилась гитара «Клаб-40», мы называли ее «искалеченная стопа». Один из дорожных знаков в Лондоне вызывал у нас приступ смеха – «Переход для инвалидов». Мы воспринимали лишь внешнюю сторону, не задумываясь о сути дела.
Помню, как-то мы с Джоном, послушав альбом Джина Винсента, шли по улице вблизи Пенни-Лейн и встретили женщину со слоновой болезнью. Это было так жутко, что мы рассмеялись. На реакции такого рода строилось множество наших поступков. Они отделяли нас и остальных людей. Это означало, что у нас есть собственный мир. Мир черного юмора и нервного смеха над чужими страданиями. Мы шли по жизни, смеясь над многим».
Джордж: «У Джона была своего рода аллергия на калек. Это было сразу заметно; думаю, он чего-то боялся. Это видно на снятых нами кадрах, там, где камера обращается к Джону, а он притворяется паралитиком. Быть калекой не очень приятно, поэтому Джон всегда смеялся над ними. Думаю, действительность слишком сильно задевала его.
Мы лишь играли рок-н-ролл, а их привозили не только в инвалидных креслах, но иногда и в кислородных масках. На что они рассчитывали? Не знаю. Думаю, людям, которые опекали калек, хотелось посмотреть концерт, а так пройти на него было проще. Это выглядело примерно так: «Сколько их сегодня, Брайен?» Мы выходили из своей комнаты и, направляясь к сцене, буквально пробивались сквозь целую толпу этих несчастных.
Джону это не нравилось. Спустя некоторое время мы начали называть калеками даже нормальных людей, потому что большинство людей так или иначе искалечено. Какая разница, что изуродовано – разум или ноги! Абсолютно не важно. Как написал Джон: «Единственное, что невозможно скрыть, – то, что ты искалечен в душе». Если посмотреть старые фильмы Джона, прочесть «In His Own Write» и обратить внимание на некоторые намеки в его стихах, можно сделать вывод, что он явно страдал фобией. Как и большинство людей. Это принцип «ничего не прошу, кроме милости Божией».
Джон: «Термин «спастический» мне знаком не по полароидным объективам. С ними я не сталкивался. Когда я использую это слово в разговоре, я не имею в виду его буквальный смысл. Я искренне сочувствую всем этим людям: когда видишь искалеченные существа, это будто конец света, а мы повидали немало таких в поездках.
Куда бы мы ни приезжали, несколько мест в зале всегда занимали калеки и люди в инвалидных креслах. Поскольку мы стали знаменитыми, к нам в гримерную все время ломились эпилептики и другие несчастные. И нам полагалось принимать их.
Тебе хочется побыть одному, ты не знаешь, что сказать, а тебе обычно говорят: «У меня есть ваша пластинка». Или, если они не могут говорить, они просто хотят прикоснуться к тебе. С ними обязательно сестра или сиделка. Они подталкивают к тебе калек, будто ты Христос, будто у тебя нимб и ты способен исцелить их.
Так и продолжалось, мы словно ничего не чувствовали. Это было ужасно. Каждый вечер, когда открывался занавес, мы видели в первом ряду не молодежь, а калек. Пока мы шли к сцене, мы тоже повсюду видели их. Казалось, мы постоянно окружены калеками и слепыми. Когда мы проходили по коридорам, они старались дотронуться до нас. Это приводило нас в ужас».
Пол: «Думаю, особенно в те времена «Битлз» излучали надежду и молодость. Поэтому нас часто просили поздороваться с калеками, чем-нибудь обнадежить их. Но нам было трудно, потому что мы были склонны к черному юмору, а люди в инвалидных креслах ждали от нас чуть ли не благословения, – так мы оказывались между двух огней».
Джон: «Мы не были жестокими. На берегах Мерси мы повидали немало горя. Но когда мать кричит: «Пожалуйста, прикоснитесь к моему сыну, может быть, он снова начнет ходить!» – хочется убежать, расплакаться, отдать все, что у тебя есть. Мы все равно останемся нормальными людьми, если это не убьет нас».
Сара Лэнгфорд-Тебби: «Моя мать Джиллиан Керр получила эти автографы от «Битлз», когда встретилась с ними лицом к лицу 25 июня 1964 года. В то время она была секретарем мэра Дов Майер-Робинсона. Она встретилась с «Битлз» лично во время дневного чаепития с ними».
Боби Петч (впоследствии звукооператор новозеландской певицы Дины Ли): «Когда официальный прием закончился, мы с моим другом Джекки решили вернуться и подождать у входа в отель, чтобы увидеть их возвращение. Там были мы и, наверное, еще три девушки, потому что все находились на Виктории-Стрит. Показался большой черный автомобиль. Он проехал по Уэллесли-Стрит, выехал на Эллиотт-Стрит и остановился перед поднимающейся рулонной дверью гаража. Если бы у нас было немного больше наглости, то, несомненно, мы бы попытались открыть эту дверь. Не помню, сидели ли трое Битла на заднем сиденье и один рядом с водителем. Все, что я запомнил, это их улыбки и приветственные взмахи рукой, и они были так близко. Возможно, что вокруг нас собрались и другие поклонники, но в тот момент мы ничего другого не видели».
Салли Рид: «Мне было тогда 16 лет. Мы с Робин пошли на обед на час позже, и решили дойти до отеля, чтобы увидеть, как они [«Битлз»] вернутся с официального приема. Когда мы туда пришли, то оказалось, что мы их уже пропустили, и полиция не позволяла никому перейти дорогу, но в конце концов мы это сделали. Робин чувствовала себя неважно, поэтому мы подошли к стойке регистрации».
Жаннет Рид (администратор отеля): «Поскольку мы часто работали в разные смены, у администраторов, по правилам профсоюза, была небольшая комната отдыха, которая располагалась на последнем этаже отеля. Поэтому я тайком провела туда свою сестру Салли и её подругу Робин, чтобы они попытались их увидеть».
Салли Рид: «Жаннет провела нас, чтобы мы смогли увидеть Джорджа, который, вроде как, лежал на кровати и читал, но, когда мы заглянули в его комнату, к нам подошел охранник и заставил нас уйти. Мы поговорили с конферансье концерта и еще с одним ужасно приятным человеком. Мы встретили Дерека Тейлора, который был очень дружелюбным. Мы спросили у него, может ли он принести нам «кока-колу», и сказали, что у нас очень неважнецкое настроение. Он ответил, что может побиться об заклад, что знает, как улучшить нам настроение, и мы признались, что да. «Двух минут вам хватит?», – спросил он. «Даже полминуты», – ответили мы. И он пригласил нас встретиться с ними. «Пойдемте со мной». Он сказал, что Джордж с Полом спят, но двое других нет.
Мы вошли в номер, и там был Ринго! Он лежал, свернувшись калачиком, на подушке, но сел, усталый и унылый. Сначала он пожал руку Робин, а затем мою! Если честно, то я думала, что расплачусь. На глаза навернулись слезы! Когда он пожимал мне руку, то я почувствовала его кольца. Он сказал «Привет», и Робин подошла к Джону. Ринго признался, что очень устал, и я, в порыве храбрости, произнесла: «Скажешь тоже».
Робин попросила Джона снять солнцезащитные очки, но он этого не сделал. Она сказала, что хочет увидеть его глаза, но он ответил, что они все равно закрыты. Нам сказали, что пора покинуть отель, но мы этого не сделали. Мы спустились в [ресторан] Бристо, где встретились с группой «Корпорация звука», и они пригласил нас на вечеринку, которая состоялась вечером».
Фото Майкла Уиллисона.
Майкл Уиллисон (фотограф): «В то время я работал главным фотографом для женского журнала «Вумен Уикли». Я даже не подозревал, насколько «Битлз» были значительным явлением, когда приехал к ним в отель, чтобы их сфотографировать. Мы с коллегами разжились этими школьными шапочками, чтобы придать фотосъемке некий местный новозеландский колорит и дать нашим читателям что-то еще. Не помню, где были позаимствованы эти шапочки. Скорее всего, в магазине школьной формы» (прим. – на снимке Джордж и Ринго в шапочках средней школы «Маунт Альберт», Пол со значком колледжа «Эвондейл», Джон, в соответствии со своим имиджем эрудита, в университетской шапочке и мантии).
Бэрри Майлз: «Выступление в зале муниципалитета Окленда, Новая Зеландия (Town Hall, Auckland)».
Майкл Уиллисон (фотограф): «То, насколько «Битлз» велики, я осознал во время их концерта в оклендском зале муниципалитета, когда, из-за подпрыгиваний поклонников балкон, как казалось, готов был обрушиться вниз. Это был полнейший хаос».
Грэм Рид (новозеландский писатель): «Чтобы поднять себя в глазах чванливых городских отцов Окленда, во время обеда между концертами в зале муниципалитета, «Битлз» подписали скатерть для шеф-повара Джерри Ван Дер Уэла, которая будет пожертвована в пользу детей-калек».
Продукты питания и напитки, заказанные Ринго Старром и Джорджем Харрисоном в отеле 25 июня 1964: две порции свежего апельсинового сока, две порции кукурузных хлопьев, четыре вареных яйца (варка 4 минуты), два чая, тосты, мёд, варенье, джем.
Напитки, заказанные Джоном, Полом и Джорджем в отеле 25 июня 1964: два ужина, один салат, три кофе. Судя по номерам в отеле, Ринго с Джорджем остановились вместе в номере 406, а Пол с Джоном в номере 407.
Газета «Окленд Стар», 26 июня 1964: «Британский совет по безопасности отправит принцу Чарльзу сеточку для волос, потому что он щегольнул «стрижкой, сходной с битловской». Вчера, объявив об этом, совет заявил, что его стрижка вызывает «крайнее беспокойство». Хотя она не столь возмутительна, как у Вопящего Лорда Сатча, поп-певца, его пример был, к сожалению, вполне вероятным (прим. – Дэвид Эдвард Сатч, более известный как Вопящий Лорд Сатч, британский рок-музыкант, позже – маргинальный политический лидер, основатель политической партии).
Принц Чарльз опережает «Битлз» в списке из 12 человек, которые, по мнению совета, подают плохой пример для потенциально опасных стрижек. По мнению совета: «Такие длинноволосые, косматые, женоподобные прически, как у неких «Роллинг Стоунз» (британская поп-группа), если они носятся в производственном цехе, могут привести к скальпированию и другим серьезным травмам головы, если попадут в какой-нибудь механизм». «Роллинг Стоунз» заняли первые пять мест в этом списке. Остальные места распределились следующим образом: №6 – Вопящий Лорд Сатч; №7 – Кен Додд, комик; №8 – Принц Чарльз; №9 – «Битлз»; №10 – Стив Логан, борец-рестлер; №11 – Чарли Дрейк, комик; №12 – Ф.С. Трамен, игрок в крикет».
Газета «Отаго Дейли Таймс», 26 июня 1964: «Вчера Британский совет по безопасности подверг критике «Битлз» за их прически. Битл Пол Маккартни назвал эту критику «глупой», а членов совета «глупцами».
Пол: «Это глупо. Рабочие носят головные уборы, возможно, что-то вроде шапочек для водного пола. Кроме того, женщины с длинными волосами также работают с механизмами. Проблема в том, что всегда есть глупцы, которые привлекают к себе внимание выражением недовольства к подобным вещам. Вы считаете мои волосы длинными? Я не беспокоюсь по этому поводу. Мне так нравится».
Джейн Эшер в Риджентс-парке 25 июня 1964. Фото будет опубликовано 5 июня 1965 года в журнале «Fabulous».