8 января 1964 г.
Дмитрий Мурашев (dmbeatles.com):
«Песня «Она любит тебя» (She Loves You) – 19-я неделя в первой десятке хит-парада британского издания «Новый Музыкальный Экспресс».
Альбом «Пожалуйста, доставь мне удовольствие» (Please Please Me) – 42-я неделя в первой десятке британского издания «Новый Музыкальный Экспресс».
Альбом «Вместе с Битлз» (With The Beatles) – номер 1, 7-я неделя в хит-параде британского издания «Новый Музыкальный Экспресс».
Песня «Я хочу держать тебя за руку» (I Want To Hold Your Hand) – номер 1, 6-я неделя в хит-параде британского издания «Новый Музыкальный Экспресс».
Из дневника девушки Лайзы: «8 января 1964 г. «Битлз» номер 1 на «Даблви-Эй-Би-Си»! Дебби, я и все наши друзья послушали по радио песню «Я хочу держать тебя за руку». Я позвонила Биллу в магазин грампластинок узнать, есть ли какие-нибудь новости о «Битлз». И он сообщил для меня новость, что «Битлз» поднимаются в чартах радиостанций. «Я хочу держать тебя за руку» номер 1 на «Даблви-Эй-Би-Си»! А ведь на прошлой неделе она была только на 35-м месте. С 35-го места на первое в течение недели! Билл отметил, что не припомнит, чтобы какая-нибудь другая песня так быстро поднималась вверх! Скотт Муни и Коузин Брюс передавали песню непрерывно. На «Даблви-Эм-Си-Эй» песня «Я хочу держать тебя за руку» номер 10, но Билл считает, что к концу недели ситуация изменится. Впрочем, «Даблви-Эм-Си-Эй» тоже транслирует песню постоянно.
Кэтрин из Майями сообщила мне, что «Даблви-Эф-Ю-Эн» транслирует песню «Я хочу держать тебя за руку» по нескольку раз за вечер. И, конечно же, вашингтонская «Даблви-даблви-Ди-Си» передает эту песню. «Даблви-даблви-Ди-Си» была первой радиостанцией в США, которая поставила в эфир «Я хочу держать тебя за руку».
Бэрри Майлз: «Тринадцатое выступление в кинотеатре «Астория», Финсбери Парк (Astoria Cinema, Finsbury Park), Рождественское шоу».
(условная дата)
Нил Аспинал: «Когда Джон переехал в Лондон, он поселился по соседству с Робертом Фрименом – он жил всего этажом выше».
Роберт Фримен (фотограф): «Я сблизился с Джоном, когда он начал жить в квартире этажом выше меня на Эмперор-Гейт в Кенсингтоне. Джон, Синтия и Джулиан заняли только что отремонтированную квартиру надо мной».
Синтия: «Переехать на новое место, в свой собственный маленький уголок, было замечательно. Впервые в нашей совместной жизни у нас было достаточно денег, чтобы покупать всё, что мы хотим, и это приятно возбуждало. Я с упоением покупала приглянувшиеся мне чашки, кастрюли, сковородки, выбирала радующие глаз ковры и занавески – в общем, всё, что было нужно для дома. Изменение и в самом деле было стремительным. Джулиан все еще был в коляске, когда Джон перевез нас в Лондон, и когда в нашей жизни оказалось сразу так много всего – и толпы поклонников, и большие деньги, и знаменитости, к которым мы отныне стали ходить в гости».
Роберт Фримен: «Его [Джона] день был заполнен до отказа: встречи с кредиторами, юристами, съемки, интевью, радио- и телевизионные выступления, примерки у портного, подписывание контрактов, планирование турне. А в конце дня обязательный звонок от Пола, с которым надо обсудить песню для нового исполнителя Брайена или звонок от агента по поводу новой публикации.
Соблазны неожиданного успеха, жизнь большого города, женитьба – все это было нелегким испытанием для Джона. В первое время удавалось скрывать факт женитьбы от поклонников. Приходя домой в конце продолжительного дня, он ложился на диван и просто смотрел телевизор. Мебели у них было не очень много.
Джон ощущал необходимость в «большем пространстве» для развития своих идей и музыки, и я могу понять его чувство зажатости в семейной обстановке. Он играл с маленьким Джулианом, но он был не из тех отцов, кому это доставляло удовольствие. Никто из Битлов не походил на Джона.
Как-то мне довелось наблюдать за его работой над новой песней. Мне казалось, что он просто лежал на диване, опираясь на подлокотники и перебирая струны. Он проиграл мне мелодии своих любимых американских исполнителей, а затем, спустившись ко мне, прослушал некоторые мои записи, в основном джаз. Но Джон не питал симпатии к джазу. Ему нравилась сексуальность и эмоциональность рок-н-ролла. Но его заинтересовал современный французский альбом экспериментальной музыки».
Синтия: «Приехав с Джоном в первый раз в Лондон, мы попросили Брайена помочь нам осмотреться. У него к тому времени уже была симпатичная квартира в престижном районе Белгравия, и он, не теряя времени даром, активно осваивал город и знакомился с его лучшими обитателями. Не зная, с чего начать, мы полностью положились на вкус Брайена. Чтобы мы вкусили немного ночного Лондона, он для начала повел нас на ужин в ресторан, который располагался на Эбери-Стрит и назывался «La Poule au Pot».
Рестораном заправляли два французских гея, шокирующе откровенные декаденты — по крайней мере, нам так показалось. Обстановка вокруг была очень интимной, стены завешены тяжелыми темно-красными и зелеными с позолотой портьерами, в бутылках, служивших подсвечниками, горели свечи, и воск стекал по ним вниз, образуя причудливые скульптуры. Нам там понравилось, хотя в меню, написанном по-французски, мы не могли разобрать ни слова.
Что касалось Брайена, то он был здесь в родной стихии. Гомосексуализм в то время еще находился под запретом, поэтому только в таких местах, как это, где не нужно было скрывать свою ориентацию, он мог расслабиться и не чувствовал себя изгоем. Наоборот, здесь он был членом особого клуба посвященных, и одновременно нашим старшим товарищем с изысканными манерами, который показывал нам, наивным и неопытным, как надо жить. И мы в тот вечер предоставили Брайену полное право выбора: он заказал нам французский луковый суп, петуха в вине, грушевый десерт Poire Belle Helene и бутылку Pouilly Fuisse. Ужин был великолепно-благородным и сопровождался добродушными, хотя и несколько вольными шутками наших французских хозяев. Мы с Джоном весь вечер тренировались правильно произносить Pouilly Fuisse, чем очень веселили окружающих.
После того ужина Брайен регулярно брал нас с собой в походы по лондонским злачным местам, поэтому еще до нашего переезда в Уэйбридж мы не единожды имели возможность по достоинству оценить прелести ночной жизни города. Несмотря на частые посещения ночных клубов, ресторанов и вечеринок, мы так и не стали тонкими ценителями изысканной кухни. Джон по-прежнему предпочитал бутерброд с ветчиной или бифштекс любому блюду, приготовленному для него лучшими поварами».