11 сентября 1962 г. (вторник)
beatlesbible.com: «После сессии записи, состоявшейся 4 сентября, когда «Битлз» записали «Как ты это делаешь?» (How Do You Do It?) и «Люби же меня» (Love Me Do), «И-Эм-Ай» спешно договорилась с ними, чтобы они вернулись в Лондон, и в третий раз попытались завершить запись своего дебютного сингла».
Энди Бабюк: «11 сентября, на следующий день после того, как магазин «Рашуот» передал им новые гитары, «Битлз» снова посетили лондонскую студию № 2 на Эбби-Роуд, чтобы опять попытаться записать свой первый сингл».
beatlesbible.com: «10.00 – 22.00. Студия 2. Продюсер: Рон Ричардз (Ron Richards); звукоинженер: Норман Смит (Norman Smith)».
Бэрри Майлз: «В этот день группа записала песни «Люби же меня» (Love Me Do), «Постскриптум, я люблю тебя» (P.S. I Love You) и «Пожалуйста, доставь мне удовольствие» (Please Please Me)».
Марк Льюиссон: «Были записаны три вещи – ранняя версия «Пожалуйста, доставь мне удовольствие», «Люби же меня» и «Постскриптум, я люблю тебя» – все принадлежащие Леннону и Маккартни».
beatlesbible.com: «Сессия записи длилась с пяти вечера до шести сорока пяти. Продюсером записи был Рон Ричардс».
Бэрри Майлз: «В записи песен принял участие сессионный барабанщик Энди Уайт (Andy White)».
Энди Уайт.
Марк Льюиссон: «В это раз Мартин пригласил сессионного ударника Энди Уайта вместо Ринго Старра».
beatlesbible.com: «Джордж Мартин был обеспокоен качеством игры Ринго Старра на барабанах во время записи песни «Люби же меня», поэтому он привлек опытного сессионного барабанщика Энди Уайта, чтобы он сыграл на этой сессии».
Джордж Мартин: «Ринго показался мне довольно слабым ударником, он тогда не справлялся с дробью, да и до сих пор не справляется, хотя, конечно, сделал огромные успехи».
Из интервью Джорджа Мартина журналу «Мелоди Мейкер» в августе 1971 г.:
«Мелоди Мейкер»: Что вы подумали об игре на барабанах Ринго, когда впервые услышали его?
Джордж Мартин: Вначале я не дал ему шанса. Он внезапно появился на сессии, я не знал, что он приедет, и заказал Энди Уайта. Я сказал: «Ну, хорошо, Энди здесь, и он оплачен. Так что он будет играть. Если хочешь, можешь присоединиться на тамбурине».
Пол: «Джордж сказал: «Вы не могли бы задержаться, ребята?» – «Да?» – «М-м-м… без Ринго. – И он пояснил: – Я хотел бы, чтобы в этой записи участвовал другой барабанщик». Ужасно! Ринго не понравился Джорджу Мартину. В то время Ринго еще не умел как следует держать ритм. Теперь он четко держит его, и это его главное достоинство, потому-то мы и выбрали его».
Джордж Мартин: «Ринго годился для танцев, а мне нужен был настоящий ударник, более опытный, – словом, Энди».
Из интервью Ринго Старра журналу «Кью» летом 1998 г.:
«Кью»: Ты включил в новый альбом [песню] «Люби же меня» как реванш за то, что не играл на записи этой пластинки «Битлз»?
Ринго: Нет. Но тот случай был для меня просто ударом. В 62-м, вскоре после того, как я присоединился к «Битлз», мы прибыли в Лондон, и у них уже был контракт на запись. Джордж Мартин прослушивал группу раньше, а когда мы прибыли на запись пластинки, состав поменялся – я стал ударником, – и Джордж решил пригласить сессионного ударника. Он просто не слышал, как я играю (прим. Грибушина (beatles.ru) – Ринго излагает несколько упрощённую версию события, – в действительности Джордж Мартин как раз слышал, как он играет, после чего пригласил студийного ударника. Стиль игры Ринго, основанный на «внутреннем» чувстве ритма, имеющем корни в джазово-блюзовой традиции, явно отличался от стандартного для поп-музыки того времени и привычного для Мартина «внешнего» акцентирования ритма). Это было такое унижение, – я надеялся в первый раз записаться на пластинку, а меня просто выкинули. Но тогда всё решал Джордж Мартин. И они записались с Энди Уайтом.
Алан Клейсон: «Из-за того, что на концерте ударники нередко сбивались с ритма, в студии их чаще всего заменяли записью. Ходили слухи, что даже Дейв Кларк из группы «Пятерка Дейва Кларка» — хотя его работа за ударной установкой выглядела вполне прилично — на самом деле не держал в руках палочки при записи своих дисков».
Клем Каттини (ударник Джонни Кидда): «Причины были чисто финансовыми. Вы должны были закончить четыре дорожки — два сингла — за три часа. Группе могла потребоваться целая неделя, чтобы сделать две песни, и не из-за отсутствия профессионализма — просто сессия звукозаписи требует совсем иного мышления, чем выступления на сцене. Тут промахи не прощаются. Требуется быть более дисциплинированными».
Пол: «На всех пластинках, самых модных, – с Литой Роза, Алмой Коган – ударники были довольно-таки сильными, и продюсеры привыкли в положенном месте слышать жесткий ансамбль большого барабана с бас-гитарой, как это, собственно, и мы сейчас делаем. Но тогда нам это все было совершенно безразлично. Нам подавай четыре удара в такте: «Бум-бум-бум-бум» – вдруг удастся сцену проломить, так мы играли. Постепенно этот удар – этот бит – стали называть «Мерси бит». Но, по мнению Джорджа Мартина, он играл не так четко, как полагалось ударнику на записи. Поэтому от участия в первой записи Ринго был отстранен».
Ринго: «[Во время первой сессии] Студия подействовала на меня ужасно, я занервничал, струсил. Когда мы вернулись [на вторую сессию записи], чтобы делать вторую сторону, я обнаружил, что Джордж Мартин посадил на мое место другого парня. Жуть. Меня пригласили «Битлз», а теперь получалось, что я гожусь, только чтобы играть с ними на танцах, а для пластинки я оказался недостаточно хорош.
Что и говорить, в те первые дни я чувствовал себя не в своей тарелке, и тут нет ничего удивительного: Джон, Пол и Джордж играли вместе уже четыре года и, вообще, были близкими друзьями. Конечно, они не делали от меня никаких секретов, даже наоборот, всегда старались как-то помочь, растолковать, и при этом не нервничали, когда я ошибался, но я тогда просто еще плохо их знал, не мог улавливать все тонкости их стиля и прочее. Все это было вполне естественно, и, тем не менее, я чувствовал себя не совсем, ну что ли своим, когда они говорили о старых знакомых или о прежних временах, особенно это касалось периода, когда они вместе играли в школьной группе Джона – «Кворримен», об этих временах я совсем ничего не знал».
Пол: «Джордж, по-видимому, считал, что у Ринго не все ладно с чувством ритма. А нам он и не был нужен, этот ритм. Мы, конечно, стремились к ритмичности, но, если по ходу исполнения мы немного ускоряли или замедляли темп, это не имело никакого значения, потому что делали мы это совершенно синхронно. Но Ринго тогда сильно ушибло».
Ринго: «В тот день я безумно волновался. Мне казалось, что все происходящее – обман. «До чего же он гнилой насквозь, весь этот звукозаписывающий бизнес, – подумал я. – А ведь меня предупреждали. Вот, приглашают других музыкантов, чтобы они сделали твою пластинку. Если я не нужен, лучше уйти сразу». Но никто ничего не говорил. Да и что они могли сказать? Или я? Мы были ребятишками, с которыми обращались как с котятами. Вы ведь понимаете, что я имею в виду. Они были такие великие: лондонская фирма звукозаписи и все такое. А мы как миленькие делали, что прикажут».
Пол: «Смириться с этим решением нам было очень трудно. Мы твердили: «Ударником должен быть Ринго, мы не хотим терять его».
Джон: «В Ливерпуле Ринго был своего рода звездой. В нем была какая-то искра, но мы не могли точно определить, что это. То ли лицедейство, то ли пение, то ли игра на ударных. Что-то в нем привлекало внимание».
Энди Уайт: «Я уже был наслышан о них, потому что был женат на Лин Корнелл из ливерпульской группы «Девушки Вернона» (Vernons Girls). Они могли прохладно ко мне относиться, но на самом деле они были очень милыми и шутливыми. Парни оказались замечательными. Я работал в тесном сотрудничестве с Джоном и Полом, пока мы пытались установить текущий режим работы и определить всевозможные решения».
Пол: «Энди был профессиональным ударником – мы к таким не привыкли».
Энди Уайт: «Они ничего не записывали нотами, поэтому мы просто вместе работали над материалом. Они были замечательными. У нас с Ринго не было особого общения, поскольку все мое время ушло на изучение материала».
Пол: «Джордж [Мартин] добился своего, первый сингл Ринго не записывал, он только играл на бубне».
Ринго: «Начали записывать «Постскриптум, я люблю тебя». На барабанах играл другой парень, а мне дали маракасы. Я подумал: ну вот и конец. Со мной обойдутся, как с Питом Бестом».
Джон Робертсон: «Эта песня была написана Маккартни в начале 1962 г. и по стилю немного напоминает песни «Люби же меня» и «Скажи мне почему?». Во время исполнения вокалов в середине песни Пол переходит в верхний регистр, демонстрируя свое искусство пения».
Дот Дороти (бывшая подруга Пола): «Пол постоянно сочинял песни, и он пробовал их на мне. Он говорил, что написал их для меня. Две песни, «Любовь любимой» (Love Of The Loved) и «Постскриптум, я люблю тебя» (PS I Love You), по его [Пола] словам, безусловно написаны для меня. «Постскриптум, я люблю тебя», видимо, была написана в Гамбурге, потому что слова были о письме домой любимому человеку».
Джон: «Песня «Постскриптум, я люблю тебя» – песня Пола. Но мы, кажется, немного помогли ему. Песня была задумана в духе репертуара группы «Ширеллез».
As I write this letter, В то время, как я пишу это письмо
Send my love to you, и посылаю тебе мою любовь,
Remember that I’ll always Помни, что я всегда
Be in love with you. буду любить тебя.
Treasure these few words till we’re together Сохрани эти несколько слов до тех пор, пока мы не будем вместе,
Keep all my love forever. Сохрани всю мою любовь навсегда
P.S. I love you, you, you, you. Постскриптум. Я люблю тебя.
I’ll be coming home again Я снова вернусь домой
To you love, к твоей любви
Until the day I do love. А до того дня, я люблю
P.S. I love you, you, you, you. Постскриптум. Я люблю тебя.
beatlesbible.com: «Джордж Мартин прибыл где-то посередине сессии».
Пол: «Так получилось, что место Пита занял Ринго, который играл тогда с группой «Рори Сторм и Ураганы». А приехав в Лондон, мы обнаружили, что Джорджа и Ринго не устраивает! Мы закричали: «Да вы смеетесь, что ли?! Этот парень играл в группе «Рори Сторм и Ураганы», он классный ударник!». А Джордж нам (поднимая глаза к потолку, с трудом сдерживая зевок): «Что вы говорите? Вот как? Но мне, пожалуй, больше нравится Энди Уайт». Поэтому Ринго пришлось взять маракасы – это было для него унизительно. Одному Богу известно, как он перестрадал, – ведь в чужую душу никогда не залезешь».
Марк Льюиссон: «Группа записала 10 дублей песни «Поскриптум, я люблю тебя».
Ринго: «Потом они решили еще раз переписать первую сторону, с другим ударником, а мне дали тамбурин. Я был уничтожен. Бред какой-то. Мы записали песню «Люби же меня», но Джордж Мартин сказал, что запись ему не нравится и ее придется перезаписать еще раз. В общем, записали пластинку с Энди».
Энди Уайт: «Ринго сыграл на тамбурине, поскольку он был там только для этого дубля. В основном я общался с Джоном и Полом, потому что они были авторы».
Бэрри Майлз: «Ринго был низведен до тамбурина и маракасов, что вызвало в нем опасения, что он скоро вслед за Питом Бестом будет уволен из «Битлз».
Марк Льюиссон: «Группа записала 18 дублей песни «Люби же меня».
beatlesbible.com: «Также они попытались записать версию песни «Пожалуйста, доставь мне удовольствие» с Уайтом за барабанами».
beatlesbible.com: «Они репетировали эту песню 4 сентября, но Джорджу Мартину не понравился ее медленный темп и аранжировка в стиле Роя Орбисона».
Джордж Мартин: «Все же мы записали ее [песню «Пожалуйста, доставь мне удовольствие»]. Солировал Джон. Им эта песня не нравилась, но запись получилась, и я чуть было не выпустил ее как первый сингл «Битлз». В конце концов, я согласился на «Люби же меня», но выпустил бы и «Как ты это делаешь?», если бы меня не уговорили прослушать еще один вариант песни «Пожалуйста, доставь мне удовольствие».
Джордж Мартин: «В первый год окончательные решения по поводу песен принимал я (потом все изменилось, но тогда решения оставались за мной), но они уговорили меня записать свои, собственные песни на обеих сторонах первого сингла. А я по-прежнему считал, что они должны записать песню «Как ты это делаешь?» (How Do You Do It?)».
Джордж: «Джордж Мартин послушал обе песни и, кажется, решил, что «Как ты это делаешь?» все-таки должна стать нашим вторым синглом.
Пол: «Джордж Мартин спросил: «Хотите исполнить что-нибудь новое?». А мы: «У нас есть песня под названием «Пожалуйста, доставь мне удовольствие». Джон только что ее написал».
Джордж Мартин: «Они спросили: «А почему бы нам не сыграть собственную, «Пожалуйста, доставь мне удовольствие».
Джордж: «Но мы спешно закончили работу над песней «Пожалуйста, доставь мне удовольствие» и записали ее».
Джордж Мартин: «Когда я ycлышал ее впервые, она звучала в стиле Роя Орбиссона – очень медленный рок с высокой вокальной партией. Довольно однообразная песенка, если говорить начистоту».
Джон: «Наш менеджер Джордж Мартин решил, что наша аранжировка слишком замысловата, поэтому мы попытались упростить ее».
beatlesbible.com: «Битлз» придумали новую аранжировку, которая и была записана в этот день».
Пол: «Мы спели ее, и Джордж Мартин сказал: «А может, поменяем темп?». Мы удивились: «Что-что?». Он объяснил: «Сыграйте ее быстpee. Дайте-ка я попробую». И показал нам, как нужно. Мы подумали: «А ведь верно, так даже лучше». Сказать по правде, нас немного смутило то, что он лучше нас угадал темп».
Джон: «Мы чуть было не отказались записывать ее [«Пожалуйста, доставь мне удовольствие»] на второй стороне сингла «Люби же меня». Мы передумали только потому, что устали в тот вечер, когда записали «Люби же меня». Мы прогнали ее несколько раз, а когда встал вопрос о записи на оборотной стороне, мы решили попробовать «Пожалуйста, доставь мне удовольствие». Но мы слишком устали и, похоже, не сумели сыграть ее, как надо. Мы серьезно относились к своей работе и не любили делать се впопыхах».
beatlesbible.com: «Хотя в то время в «И-Эм-Ай» существовала практика уничтожать ненужные дубли, версия песни «Пожалуйста, доставь мне удовольствие», записанная во время этой сессии, была обнаружена в 1994 году. Она вышла на «Антологии 1».
После окончания сессии лучшие дубли были сведены в моно, и «И-Эм-Ай» приступила к печати дебютного сингла «Битлз» с песнями «Люби же меня» и «Постскриптум, я люблю тебя». Первоначальный тираж включал запись Ринго Старра на ударных от 4 сентября, хотя впоследствии они будут заменены на версию с Энди Уайтом».
Айрис Колдуэлл: «Однажды Пол сказал, что он сочинил новую песню, и пропел ее мне. Это была песня «Пожалуйста обрадуй меня» (Please Please Me). Он спросил мое мнение, и я ответила: «Чертовски ужасна». (прим. – на самом деле автор этой песни Джон, Пол – соавтор).
Марк Льюиссон: «Джордж Мартин был удовлетворён; для первого сингла он выбрал версию «Люби же меня» от 4 сентября (на более поздних тиражах она была заменена на вторую версию – от 11 сентября, с Энди Уайтом на ударных) и запись «Постскриптум, я люблю тебя» от 11 сентября».
Ринго: «Знаете, ничего особенного там Энди не изобразил. В конце концов, он не был уж так потрясающ, что бы я не смог этого повторить».
Энди Уайт: «Они произвели на меня впечатление, потому что записывали свой собственный материал, в то время как большинство групп в то время перепевали американские песни или материал «Улицы жестяных сковородок» (прим. – собирательное название американской коммерческой музыкальной индустрии). Это был по-настоящему приятный опыт, и то, что произвело на меня впечатление, это их собственный материал. Он был действительно свежий. Все остальные в то время все еще копировали музыку из Штатов, которая была очень успешная, но они делали что-то новое, о чем можно было сказать, что это было что-то другое и очень особенное».
beatlesbible.com: «За участие в записи Уайту была выплачена стандартная плата в размере 5 фунтов 15 шиллингов.
Пол (в интервью 1995 года): «По-моему, Ринго до сих пор помнит это».
Джордж Мартин: «А Ринго до сих пор держит на меня зуб. Говорит: «Помнишь, как не дал мне играть!?».
Ринго: «Потом старина Джордж несколько раз извинялся передо мной, но это не помогло – долгие годы я ненавидел этого мерзавца (прим. – произносилось шутливым тоном) и до сих пор не простил его!».
(условная дата)
Синтия: «Одиночество охватывало меня все сильнее. Во время одной из трёхдневных поездок Джона в Лондон я натерпелась страху: у меня началось кровотечение. В панике я бросилась вместе с Фил к доктору, в ужасе от одной мысли потерять ребёнка после всего, что у нас было. Диагноз врача был удручающий: «Во время первой беременности всегда есть опасность выкидыша. Немедленно возвращайтесь домой, и ложитесь в постель, иначе можете потерять ребёнка». В странном волнении я ехала домой. Автобус, казалось, не пропускал ни одной рытвины, ни одной колдобины, и я думала, что не доеду. До дома я шла очень медленно, Фил поддерживала меня, стараясь утешить и ободрить. Когда я, наконец, забралась в постель, а Фил ушла на работу, меня вдруг пронзила мысль: а ведь я совсем одна! Я позвонила брату, но у него была срочная работа, у Марджери тоже. Обратиться за помощью было не к кому. Мысль о выкидыше в полном одиночестве бросала меня в дрожь. Я провела три скверных одиноких дня в постели. Чайник на столе да ведёрко у кровати – вот все мои удобства в те дни – до ванной мне было не добраться. Я просто лежала и читала или думала, молясь богу и надеясь, что всё будет хорошо. К счастью, к врачу я обратилась как раз вовремя, и моё нерождённое дитя не собиралось так легко отказываться от жизни. Мы выжили оба, и Джон по возвращении очень этому радовался».