1 июля 1962 г. (воскресенье)
Бэрри Майлз: «Вечернее выступление группы «Битлз» в клубе «Пещера» (Cavern Club), совместно с Джином Винсентом и сопровождающей его группой «Корпорация звука» (Sounds Incorporated)».
beatlesbible.com: «Это был первый воскресный вечер в «Пещере» без каких-либо исполнителей джаза».
Джон «Дафф» Лоу (группа «Кворримен»): «Я обычно ходил [в «Пещеру»] на дневные выступления кроме одного случая, когда пошел на Джина Винсента».
Билли Батлер: «Джин Винсент спросил меня, где он может получить выпивку, и когда я ответил, что мы не продаем алкоголь, он был в ужасе. У меня при себе была бутылка пива, и он спросил, мог бы он купить ее. Я испытавал такой благоговейных страх перед Джином Винсентом, что отдал ему свое пиво бесплатно. «Спасибо, сэр», – поблагодарил он».
Колин Миддлебро (ударник группы «Нарушители» (The Jaywalkers)): «Я был в зале с Рори Стормом, и мы с нетерпением ждали Джина Винсента. Рори зажег спичку, и она сразу же потухла. Кислорода в воздухе не было вообще. Моя жена свалилась от слабости, потеряла сознание, и в это время вышел Джин Винсент. Мы с Рори, проявив некоторый эгоизм, переправили ее над головами. Мы высмотрели Пэдди, и он, получив от нас сообщение, усадил ее в сторонке. Джин был великолепен. Он был ограничен в действиях на такой маленькой сцене, но его поддерживала группа «Корпорация звука» (Sounds Incorporated), в которой играл хороший барабанщик с осветленными волосами».
Майк Маккартни: «Он на сцене «Пещеры» и собирается исполнить «Би-Боп-Э-Лула, эхо, эхо, эхо», и можно увидеть, как поклонники вытягивают свои головы. «Джин Винсент? Простите. Мы ждем Битлз».
Джон «Дафф» Лоу (группа «Кворримен»): «Это было действительно хорошее шоу, и помню, когда он выступал, подумал: «Вот это да, Это же Джин Винсент в «Пещере».
Майк Маккартни: « Я не видел какой-либо другой фотографии Джина Винсента на сцене «Пещеры», так что, этот фотоснимок должен быть, в некоторой степени, исторический. Снят со стороны задней части сцены, куда были допущены только Боб Вулер и группы (и братья). За углом, присматривающая за черным пальто Джина, Силла Блэк (Уайт). Джин в клевой коже с ног до головы исполняет «Би-Боп-Э-Лула», но можно ясно увидеть, что поклонники не были взволнованы присутствием одного из наших героев, поскольку ждали выхода моего брата и его группы… особенно те, в полосатых рубашках».
Майк Маккартни: «Джин Винсент возглавлял афишу и знал, что наш ребенок [Пол] имел значение. Вот почему он сфотографировался. Он был весь в коже, и наш малыш был весь в коже, вот это да, и здесь Джин учитель, как Марлон Брандо в фильме «Дикий».
Бест, Джон, Джин, Пол.
Билл Харри: «Брайен Эпстайн отправил их [группу «Большая тройка»] в Гамбург [с 1 июля 1962], где они провели месяц, выступая в клубе «Звезда».
Эдриан Бэрбер [музыкант группы «Большая тройка»] был недоволен идеей Эпстайна управлять их группой. Вместо того, чтобы разобраться в причине такой высокой популярности группы «Большая тройка», какая у них была на тот момент – а это было следствием их агрессивного звучания, их необузданности, их естественного поведения на сцене – Эпстайн заставил их одеваться в одинаковые костюмы и стал выхолащивать их звучание, подбирая им легкие попсовые номера и настаивая на их исполнении и записи, вопреки их желанию. «Большая тройка» тогда одевалась в костюмы бледно-желтого с розовым цвета («постоянно грязные»), про которые Эпстайн сказал, что их следует выбросить».
Билли Кинсли (группа «Мерсибит»): «Брайен Эпстайн дал группе [«Большая тройка»] деньги, чтобы они купили себе костюмы, но они приобрели себе самые дешевые из всех возможных. [Потом] Когда они выступали в таких местах, как «Пещера», то из-за промоканий костюмы съежились, и они стали похожи на Норманов Уиздомов (Norman Wisdom – английский актер-комик)».
Билл Харри: «Он [Брайен] начал «надоедать» им, чтобы они не курили на сцене, стал диктовать, какую им исполнять музыку, наставивая на замену более мягкими номерами их обычного репертуара. Это были записи Митча Мюррея, совершенно непригодные для этой группы».
Джонни Густафсон (музыкант группы «Большая тройка»): «Делайте так, парни, или все кончено». Мы не хотели этого, но старались, как могли. Мы ненавидели «По пути» (By The Way) и «Я с тобой» (I’m With You) потому что это были попсовые песни: поппи, ужас, три аккорда, песенки в стиле группы «Джерри и Лидеры».
Билл Харри: «Эдриан сражался с Эпстайном по каждому поводу, и был удивлен тем, что остальные его не поддержали. Кризис в отношениях наступил после того, как Эпстайн заявил, что для выступлений в Германии их должно быть четверо. Немецкий клуб настаивал на том, чтобы группа была квартетом, поэтому Эпстайн ввел в гуппу Брайана Гриффитса, одного из самых известных гитаристов в Ливерпуле. До этого Гриффитс был участником группы «Хоу Кейси и Сеньеры» (Howey Casey & The Seniors), но группа недавно распалась».
Доминик Тернер (журналист): «До этого Гриффитс играл в одной из самых славных и легендарных групп – «Дерри и Сеньоры» (Derry & The Seniors), дебютировавших в 1959 году и ставших «Хоу Кейси и Сеньоры». Наделенные огромным обаянием и притягательностью, они заняли свое место в истории как первая группа из Ливерпуля, сделавшая профессиональную запись (вышедшую под лейблом «Фонтана».) Они распались в июне 1962 года. Таким образом, Гриффитс, гитарист огромного таланта, присоединился к «Большой тройке» уже приобретя до этого необходимый опыт в Гамбурге, работая с музыкантами такого масштаба, как бас-гитаристы Фрэнк Боуэн и Лу Уолтерс, саксофонист Хоу Кейси и барабанщик Фрэнк Уиберли.
Вопрос: У вас были хорошие рабочие отношения с Брайеном Эпстайном? Несколько историй из книги «Давайте спустимся в Пещеру» внушают мысль о том, что ему не была по вкусу ваша отвязность. Там есть даже копия письма, написанного им менеджеру клуба в Бутле, где он извиняется за то, что вы учинили во время выступления другой группы.
Брайан Гриффитс: Эпстайн был отличным парнем, кто увидел в ливерпульской сцене начала шестидесятых нечто такое, что не увидел никто. Он знал, что необходимы изменения для некоторых групп, чьим менеджментом он занимался. Он пытался навязать нам определённый стиль одежды и вежливое, невызывающее поведение, когда мы появлялись в обществе или высказывались в прессе. Мы же были очень хулиганистой группой, и на сцене, и вне её, и временами эти правила казались нам слишком жёсткими, чтобы им подчиняться. У нас были постоянные ссоры с Эпстайном, и это выглядело так, как будто мы занимались саморазрушением – ведь в шоу-бизнесе люди всегда пытались изменить нас. А «Большая тройка» была наиболее бесподобна часа в два ночи в своих насквозь промокших от пота одеждах с ящиком пива, стоящим на краю сцены, когда Джонни Гас завывал «Хорошо, чет возьми, мисс Молли» (Good Golly Miss Molly). Мысли об этом приводят меня в трепет даже сейчас!
Из интервью Гари Джеймса (Gary James) с Брайаном Хадсоном (Brian Hudson, музыкант группы «Кэсс и Казановы» (Cass And The Cassanovas)):
Гари Джеймс: Мне говорили, что группа «Большая тройка» (The Big Three) была лучше группы «Битлз». Это так?
Брайан Хадсон: Ну, у них, действительно, была репутация, да. Вопрос, как ее оценить? Будете вы оценивать «Битлз» на «Белом альбоме» или «Сержанте Пеппере», или же в те ранние дни, когда они были еще шероховаты и исполняли [такие песни как] «Танцуй твист и вопи» (Twist And Shout) и «Пожалуйста, доставь мне удовольствие» (Please Please Me)? Те, кто следил за рок-сценой Ливерпуля считали «Большую тройку» вполне хорошей группой. Довольно громкой для трех человек. Джонни Хатч (Johnny Hutch), заменивший меня, когда я покинул группу «Кэсс и Казановы», имел репутацию лучшего ударника. Так что, у них была очень хорошая репутация.