Пол Маккартни смотрит выступление Лонни Донегана, первая гитара Пола

5 ноября 1956 г.

beatlesbible.com: «В этот день Пол Маккартни в театре «Империя» смотрит выступление короля музыки скиффл Лонни Донегана».

Филипп Норман: «В 1956 году Лонни Донеган и его группа прибыли в Ливерпуль для выступления в театре «Империя». Пол со своими друзьями дежурил у входа в театр, ожидая приезда музыкантов на репетицию, чтобы хотя бы краем глаза взглянуть на «звезду».

Хантер Дэвис: «Когда Полу было уже около четырнадцати лет, увлечение эстрад­ной музыкой становилось все более сильным. Однажды он выстоял целый час в очереди только ради того, чтобы увидеть Лонни Донегана, и это вместо обеда!».

Джордж: «В 1956 году я попал в ливерпульский театр «Империя» и увидел Лонни Донегана, Дэнни с группами «Юниоры» и «Крю Катс». Я и раньше уже знал некоторых поп-певцов, таких, как Фрэнки Лейн и Джонни Рей, но они меня мало трогали. Может быть, не дорос еще. А вот Лонни Доне­ган и скиффл – это было по мне».

Хантер Дэвис: «Когда Лонни Донеган приехал на гастроли в Ливерпуль, Джордж решился на отчаянный шаг. Он узнал, где остановился его кумир, пришел туда и стучал в дверь до тех пор, пока не вышел сам Донеган. Тогда Джордж попросил у него авто­граф. Удивленная звезда скиффла удовлетворила просьбу мальчика. Впоследствии, став знаменитым, Джордж Харрисон никогда не отказывался давать своим поклонникам ав­тографы».

Пол: «Помню, он опоздал. И для заводских девчонок написал коротенькие запи­сочки, в которых объяснял, что они задержались по его вине. Обычно мы топтались у дверей артистической и ждали, чтобы кто-нибудь вышел и помог нам раздобыть автограф».

Алан Клейсон: «Мода на скиффл пришла после того, как Брита­ния решила нанести безобидный ответный удар Эл­вису Пресли. Эту ответственную миссию возложили на Томми Стила, бывшего моряка торгового флота; его первым успехом в чартах был сингл «Рок с пещерным человеком» (Rock With the Caveman), который, впрочем, продержался там недолго: осенью 1956 года его сместил Лонни Донеган со своей «Мертвый или живой» (Dead or Alive). Донегана называли «королем скиффла», стиля, родившегося в США во вре­мена Великой депрессии (изначально это было оп­ределенное направление негритянского джаза)».

Джордж Милли (George Melly, музыкальный критик): «Скиффл – нечто вроде суб-джаза, в котором вместо обычных джазовых инстру­ментов используются казу, кувшины емкостью 7 галлонов, чайные коробки, ручки от швабр и т.п. Эти импровизированные инструменты были изобретены бедными неграми, но в 20-е годы скиффл стал популярен и среди белых. К 50-м годам о скиффле забыли, и лишь серьезный коллекционер джаза мог знать, что означает это слово».

Лонни Донеган: «Рок-н-ролл не имеет никакой музыкальной и литературной ценности, ника­кого разнообразия в звучании, а его ритм столь же утонченный, как удары копра о сваю. Часть публики его любит — но только молодежь, которая должна быть всегда «в курсе событий». Вы знаете, когда мраморные шарики становятся всеобщим безумием, они все начинают играть в эти мраморные шарики; я считаю, что рок-н-ролл — это такая же глупая мода, как и повальное увлечение шариками; рок-н-ролл — это очередная придурь, модное поветрие, которое, как и любое поветрие, долж­но вскоре отжить свой век. Будем надеяться, что это случится не сегодня-завтра. Больше всего меня бесит, когда меня ставят в один ряд с этими рок-н-ролльщиками. Я фолк-певец и намереваюсь про­должать играть в том же ключе — и никаких рок-н-ролльных штучек!».

Алан Клейсон: «Когда я спросил Лонни Донегана о рок-н-ролле незадолго до его смерти в 2002 году, Лонни Донеган ушел от прямого ответа в философские дебри: «А что есть чистый рок-н-ролл? Вся штука в том, что он по своей природе не может быть чистым. Он хуже скиффла хотя бы потому, что вмещает в себя гремучую смесь из различных направлений. Рок-н-ролл изначально не отличался от ритм-энд-блюза, и бог его знает, что есть на самом деле ритм-энд-блюз. Сельский блюз, привезенный в город и пропущен­ный через усилители?».

Лонни Донеган: «На самом деле я подражал Биллу Брунзи, Джошу Уайту и Лонни Джонсону, а также Вуди Гатри, Хэн­ку Сноу, Хэнку Уильямсу… только звучали они все как Лонни Донеган».

Алан Клейсон: «Композиция Лон­ни «Железнодорожная ветка Рок-Айленд» (Rock Island Line) достаточно часто звучала в музыкальных программах «Би-би-си», чтобы гарантировать выход отдельного сингла. Его стремительный прорыв в хит-парады Тор 20 Британии и Америки подтолкнули 24-летнего музы­канта к сольной карьере».

Хантер Дэвис: «Видимо тогда у Пола возникло желание научиться петь».

Эрик Гриффитс: «Музыку в стиле «скиффл» было легко играть. Это позволило тысячам и тысячам молодых людей начать играть музыку. Таким образом, участвовать во всем этом, а не просто слушать музыку, вероятно, не имея никакой возможности самим исполнять ее. Ведь до музыки «скиффл» нужно было становиться профессиональным музыкантом, учиться читать ноты, чтобы попасть в профессиональную группу образца 30-х, 40-х годов и играть определенную музыку. Но «скиффл» просто распахнул все двери настеж. Устроил настоящий музыкальный взрыв в этой стране».

Лен Гарри: «Нужны были старые подходящие инструменты, чтобы играть эту музыку. Брали какие-то коробки, стиральные доски, и что угодно, если из этого можно было извлечь хоть какой-то ритм, и играли музыку. Это было дешево».

Лонни Донеган: «Я был потря­сен — повсюду открывались клубы музыки скиффл, и тысячи ребят пытались подражать Лонни Донегану».

Род Дэвис: «Думаю, все, наверное, началось с песни «Железнодорожная ветка Рок-Айленд», я так думаю, потому что без нее ничего бы не произошло. Ничего бы не было. У нас не было бы рок-н-ролла в Англии. У нас не было бы возрождения музыки «фолк». Я бы, наверное, до сих пор был бы… нет, я бы, все-таки, не играл традиционный джаз. Но… нет, это, все же, была песня «Железнодорожная ветка Рок-Айленд».

Лонни Донеган: «В то время сценой для выступлений были раз­нообразные театры для простого люда. Можно было полгода работать, а осталь­ное время ничего не делать. Я выступал перед зрите­лями, предваряя танцовщиц, комиков, жонглеров и других артистов, но я не мог просто стоять на сцене, как истукан. Я должен был научиться кланяться, объявлять выступление и вызывать одобрительный смех. Требовалось дать представление, а не просто играть. В противном случае на тебе ставили крест и больше никогда не приглашали».

beatlesbible.com: «Концерт Лонни Донегана в театре «Империя» вдохновил Пола Маккартни начать учиться игре на гитаре. Вскоре после концерта он поменял трубу, полученную им на свое четырнадцатилетние, на гитару».

Филипп Норманн: «После того, как Пол увидел Лонегана, Пол стал требовать себе гитару».

Джим Маккартни: «Вдруг, в четырнадцать лет, Пол потребовал гитару. Не знаю, чем было вызвано это желание».

Пол: «Какое-то время я был верен трубе. Я разучил песню «Святые» (The Saints), которую до сих пор могу сыграть в до-мажоре. Я выучил всю до-мажорную гамму и пару мелодий».

Джордж: «Пол сообразил, что играть на трубе и одновременно петь невозможно, и решил обзавестись гитарой».

Пол: «А потом я понял, что не смогу петь и одновременно играть на трубе, поэтому спросил отца, можно ли мне обменять трубу на гитару, которую мне всегда хотелось иметь. Он не стал возражать, и я выменял на трубу акустическую гитару «Зенит», кото­рую храню до сих пор. Для первой гитары она была в самый раз».

Бэрри Майлз: «После нескольких занятий на трубе, Пол меняет ее в ливерпульском магазине «Рашворт и Дрейперс» на акустическую гитару «Зенит», стоящую 15 фунтов-стерлингов».

Энди Бабюк: «Гитара «Зенит модель 17» (Zenith Model 17). В Великобритании гитары «Зенит» продавала фирма «Буси и Хоукс» (Boosey & Hawkes), являвшаяся ведущим британским производителем и оптовым продавцом музыкальных инструментов. Эти гитары производились в Германии и Чехословакии. Модель 17 была изготовлена в Германии компанией «Фрамус» (Framus)».

Хантер Дэвис: «Его гитара обошлась в 15 фунтов, и поначалу Пол не мог извлечь из нее ничего вразумительного».

Пол: «Сначала я не мог понять, что делать с ней, как играть. Потом я случайно повернул ее под левую руку и… понял, что я левша. Найти правильный выход помогла фотография певца и гитариста левши Слима Уитмена, исполнявшего песни в стиле кан-три-энд-вестерн. Это был первый музыкант-левша, которого я увидел, и я сказал себе: «Вот в чем дело! Надо просто перевернуть гитару».

Хантер Дэвис: «После этого Пол вернул гитару торговцу и добился, чтобы ее пере­делали».

Джон Кроули: «Маккартни переставил струны «вверх тормашками», но тут воз­никла другая проблема. Оказалось, что первая струна дребезжит в широкой прорези вер­хнего порожка, предназначенной для толстой шестой струны. Выход юный умелец нашел очень простой. Он аккуратно обточил спичку и «заполнил» ею лишний зазор. Позже Пол пойдет еще дальше установит маленький звукосниматель рядом с нижним порож­ком, а еще через некоторое время выбросит фальшпанель. Таким вот «модифицирован­ным» «Зенитом» Пол Маккартни будет пользоваться до первой поездки «Битлз» в Гамбург».

Пол: «Трубу я не очень любил. Гитара же мне страшно понравилась, потому что достаточно выучить несколько аккордов, и играй себе на здоровье, да еще и петь можно одновременно».

Майкл Маккартни: «В ту минуту, когда он взял гитару, все было кончено. Он про­пал для всех. У него не оставалось времени ни думать, ни есть. Он играл на гитаре в уборной, в ванной, везде».

Пол: «Будучи левшой, я переворачивал гитару наоборот. У всех вокруг были гита­ры для правшей, но я научился брать аккорды по-своему: ля, ре, ми – большего мне не требовалось. Я начал писать песни, потому что теперь мог играть и петь одновременно. Свою первую песню я написал, когда мне было четырнадцать лет. Она называлась «Я потерял мою малышку» (I Lost My Little Girl): «Сегодня утром я проснулся и никак не мог собраться с мыслями. И только потом я понял, что я потерял мою малышку». Эта забав­ная, сентиментальная песенка построена на трех аккордах: G, G7 и С. Мне нравилось, когда одна мелодическая линия уходила в низкую тональность, а другая, наоборот, в верхнюю. Кажется, я называл это движением в противоположные стороны. Песня была совершенно невинной. Все мои ранние песни, в том числе и эта, написаны на «Зените» – и «Мишель» (Michelle), и «Я увидел ее там» (I Saw Her Standing Here). На этой же гитаре я разучил «Двенадцатипролетный рок» (Twenty Flight Rock), песню, благодаря которой позднее попал в группу «Кворримен».