1 февраля 1953 г.
(условная дата)
Филипп Норман: «Первый год пребывания в новой школе низвел Джона и Пита Шоттона на самое дно потока «С», и Джон не предпринимал никаких попыток выкарабкаться оттуда. Эти двое постоянно наказывались – либо словесно, либо розгами. Случалось, их «подвиги» были настолько выдающимися, что о них сообщалось домой».
Хантер Дэвис: «Тетю Мими до такой степени расстраивали постоянные жалобы из школы, что она начала вздрагивать всякий раз, когда раздавался телефонный звонок. Ее собственные усилия, направленные на то, чтобы призвать Джона к порядку, давно потерпели фиаско. Как бы она его ни наказывала, все было тщетно».
Мими: «Я уже стала бояться телефона, который звонил по утрам и выдавал следующее: «Здравствуйте, миссис Смит, говорит секретарь «Кворри-Бэнк». «О, господи», — думала я, «Что он там опять натворил?».
Пит Шоттон: «Было чертовски весело делать все не так, как другие. Мы как бандиты, которых ловит полиция, постоянно были в бегах».
Джон: «В школе я был задирой, но умел и притворяться задиристым. Этим я часто навлекал на себя неприятности. Я одевался, как стиляга, но, когда попадал в опасные районы и сталкивался с настоящими стилягами, мне явно грозила опасность. В школе все было проще: я сам контролировал ситуацию и делал все, чтобы все считали меня грубее, чем есть на самом деле».
Хантер Дэвис: «Будучи одновременно агрессивным и постоянно настороже, Джон, как и все, кто старается нагнать страх на окружающих, в глубине души не был храбрецом».
Пит Шоттон: «Обычно он ходил, сгорбившись и опустив голову, словно перепуганный кролик, загнанный в угол, но готовый броситься вперед».
Джон: «На самом деле никакой я не крутой. Но мне всегда приходилось носить маску крутого, это была моя защита от других. На самом деле я очень ранимый и слабый».
Пит Шоттон: «Когда он атаковал, он делал это внезапно. А если оказывался перед более сильным и смелым соперником, старался смутить его своими сарказмами и, если номер не проходил, предпочитал смотаться. Джону и Питу нередко доставалось от старшего воспитателя, знаменитого Эрни Тейлора, но сколько бы ударов тростью ни обрушивалось на Леннона, он оставался все таким же. Более того, он стал изображать из себя этакого маргинала, которому совершенно безразлично, что он творит и как его за это наказывают».
Джон: «Банда, которую я собрал, промышляла магазинными кражами и стаскивала трусики с девчонок. Когда нас ловили с поличным, попадались все, кроме меня. Иногда мне становилось страшно, но из наших родителей только Мими ни о чем не подозревала. Большинство учителей ненавидело меня всей душой. Я взрослел, наши выходки становились все отчаяннее. Теперь мы не просто тайком набивали карманы конфетами в магазинах – мы ухитрялись утащить столько, что потом перепродавали краденое, к примеру сигареты».
Филипп Норман: «Рой Дэвис, примерный ученик из потока «А», наблюдал за проделками Джона и Пита, когда им обоим было еще по семь лет. Он вспоминает, как Джон ухитрился сунуть жевательную резинку в руку учительнице, отчего ее пальцы слиплись всем на потеху».
Рой Дэвис: «Джон и Пит слыли забияками, они даже покуривали, пряча сигареты за спину».
